Палач

Эдуард Майнингер, 2017

Восьмидесятые годы прошлого столетия. Эдик живет в обычной советской семье, учится в классе с математическим уклоном, поступает на физтех, окунается в студенческую жизнь, приобретает опыт в общении с женщинами, проходит этапы взросления и становления. Ничто в целом не отличает его образ жизни от образа существования соотечественников кроме небольших черточек в характере и цепочки незначительных внешне, но убийственных для его недоброжелателей событий и стечения обстоятельств, которые приедут к страшным последствиям. Практика учения Карлоса Кастанеды оставит убийственный след в судьбе не только обидчиков в колонии общего режима, куда Эдгар попал по навету любимой женщины. «Теперь твой левый глаз программирует, а правый стреляет. Ты можешь убивать взглядом!» Эмиграция в ФРГ, большие деньги, доступность женщин – ничто не свернет с дороги мести. «Вихрь воспоминаний о тех днях пронёсся в голове Эдгара, но никакого эмоционального воздействия абсолютно не вызвал. Ему было безразлично его прошлое: он был безупречный Воин… „Так-то, милая: долг платежом красен!“ – подумал про себя Универсальный Палач Эдгар…».

Глава третья. Повтор.

1.

Поезд подошёл в город Н. рано утром. Эдгар вышел из вагона и не спеша направился на остановку троллейбуса, чтобы добраться до отчего дома. Он знал, что родители уже на работе и поэтому у него будет время приготовиться к вечерним разборкам с отцом. С камнем на сердце Эдгар смотрел из окон троллейбуса на кварталы родного города, проносившиеся за окнами, и старался ни о чём не думать.

Войдя в свою квартиру на шестом этаже девятиэтажного дома, он радовался тому, что можно курить, пока родителей и младшего брата не было дома. Да, у Эдгара был ещё и младший брат. Их разница в возрасте составляла шесть лет. И сейчас его брат был в школе на занятиях. Особые узы братьев не связывали: каждый из них жил своей жизнью и не вмешивался в дела другого. Эдгара это вполне устраивало.

Слоняясь по квартире, гоняя чаи и бесконечно куря на балконе Эдгар настраивал себя на вечернюю бурю…

Было четыре часа дня, когда ключ в замочной скважине скрипнул и в квартиру вошёл отец. Увидев сына он ничего не сказал, и Эдгар тоже не хотел начинать первым. Но по выражению лица отца было ясно, что он уже догадался обо всём.

— Ну, что скажешь, москвич? — спросил батя сухим тоном.

— У меня не приняли документы из-за отсутствия на характеристике гербовой печати, — виноватым голосом сказал Эдгар.

— А ты не мог показать мне документы перед поездкой в Москву? — спросил отец.

Эдгар вдруг задумался о том, почему он этого действительно не сделал. Ответ в своей душе не надо было искать долго: просто Эдгар не доверял отцу, у него не было с ним душевного контакта, потому что он всегда помнил, что ещё в школьные годы любая инициатива с его стороны вызывала только крики отца и бесконечное чтение нотаций. Это так выматывало нашего героя, что он даже учиться в родном городе не хотел главным образом именно из-за этого — чтобы не слушать нравоучения своего отца.

Тем временем пришла с работы и мать нашего героя. Эдгар ушёл в свою комнату, которую он делил с младшим братом, и стал прислушиваться, о чём говорили его родители. Но они обсуждали только текущие вопросы. О нём — ни слова.

Наконец вечером, когда пришёл и брат со школы — он учился в обеденную смену — вся семья стала ужинать. Эдгар сидел за столом с понурой головой и ждал, что скажут отец или мать. Наконец молчание нарушила его мать:

— Сынок, а ты бы не хотел снова поступить в свой институт?

Эдгар с удивлением посмотрел на неё.

— А разве это можно ещё сделать? Ведь вступительные экзамены там вот-вот начнутся, — произнёс он сдавленным голосом.

— Ничего, я поеду с тобой и поговорю с деканом, — сказала мать.

В душе Эдгара вновь затеплилась надежда: ведь так он будет спасён от осеннего призыва в армию, которого так боялся.

Уже через день они с матерью выехали в город Т. поездом.

2.

В городе Т. Эдгар со своей матерью прямиком направились в деканат физтеха, который находился в десятом корпусе. Мать коротко постучав вошла к декану. О чём они говорили Эдгар не слышал. Он стоял в коридоре и мучительно ожидал, когда будет известно что-то определённое.

Наконец мать вышла из кабинета декана. Она взяла сына за руку, и они отошли в сторону.

— Сейчас иди в библиотеку и начинай сдавать вступительные экзамены, первый уже начался, — сказала мать сыну.

Эдгар испытал всплеск эмоций в своей душе: значит ещё не всё потеряно!

Он энергичным шагом двинулся к библиотеке института, где шёл экзамен, как выяснилось позже, по математике. Он вошёл в аудиторию и увидел, что все уже сидели за столами и, напряжённо думая, решали свои вступительные задания. Эдгар прошёл на место, которое указал ему преподаватель, и сел за первый стол. Получив задание, он тут же принялся записывать ответы решений в отведённые для этого графы на билете. Решения получались автоматически. Почти все задачи он решил сходу, в уме. Только записал ответы. Прошло всего лишь полчаса, как он встал и направился к столу преподавателя, следившего за ходом экзамена, и положил пред ним свой экзаменационный билет с решёнными задачами.

Выходя он увидел, как одна девушка вдруг подняла голову и, посмотрев на него, сказала удивлённым голосом:

— Что, уже всё что ли?

Эдгара охватило чувство лёгкого триумфа. Да, он на многое способен, да только не все это хотят видеть, подумал он про себя и вышел из здания библиотеки на крыльцо. Он увидел, что у входа дежурили двое: его бывший одногруппник по фамилии Лоза и проклятый Сменец. Эдгара внутренне передёрнуло при виде последнего, но он быстро взял себя в руки. В конце концов, Семенец был такой же студент, как и все, и не стоило раздувать свою ненависть к нему до масштабов Вселенной, подумал про себя Эдгар и пошёл в общежитие, где должна была ждать его мать. Как они и договаривались…

Мать Эдгара, узнав, как сын быстро сдал экзамен — в том, что на отлично, она и не сомневалась — сказала с усмешкой:

— Я слышала, как на кафедре один преподаватель сказал другому: ты его поближе посади, чтобы было видно будет он списывать или нет.

Эти слова вызвали сочувственную улыбку нашего героя и он только промолчал в ответ.

— Ну в общем, всё у тебя теперь нормально, — сказала мать и добавила: — Ты сдавай теперь экзамены снова, я обо всём договорилась.

— А что ты им сказала, что они меня вот так просто допустили? — спросил Эдгар.

— Что они отправили тебя в Москву с характеристикой, которую дают для ухода в армию, с треугольной печатью, — ответила мать.

Об этом Эдгар в своё время и не подумал: он не был искушён в канцелярских делах в силу своего возраста. Так вот оно в чём дело было, печально вздохнул он, и они с матерью направились на свой пятый этаж, где комендант общежития выделила им на двоих пустующую комнату.

На следующее утро мать уже поездом уехала обратно и Эдгар остался один. Итак, он должен был просто снова блестяще сдать экзамены и стать снова студентом первого курса. До экзамена по физике было ещё несколько дней, и наш герой задумался, чем ему заняться в свободное время, ведь готовиться к экзаменам ему не было никакой необходимости. Он был в отличной форме.

Вечером того же дня он направился в комнату, где жила его знакомая по первому году Света. Придя он обнаружил, что её не было дома, зато Юля была на месте. Эдгар вкратце рассказал ей историю своих мытарств. Юля только слушала и сочувственно кивала головой.

— Ты ведь мог быть теперь уже на втором курсе! — вдруг сказала она и добавила что жаль, что нет Светы, — она бы сильно обрадовалась, узнав, что ты вернулся.

Эдгару это очень польстило, значит Света была всё таки неравнодушна к нему.

— А где она кстати? — спросил он Юлю.

— Она в студенческом отряде проводников «Голубая стрела». Просто ночует сегодня там с толпой, — ответила та.

«Значит она в студотряде», — подумал Эдгар.

— А на каком поезде они работают? — спросил он снова после короткого раздумья.

— На московском, — последовал краткий ответ Юли и Эдгар понял, что пора уходить.

На следующий день после обеда он сидел на скамейке перед своей общагой и лениво курил «Астру». Странно, но мыслей не было никаких. Тревоги за своё будущее тоже пропали также резко, как они пришли к нему в Москве. Он знал, что снова будет зачислен, как и в первый раз. В этом году поступить было даже проще, чем в прошлом потому, что сочинения за которое он немного волновался отменили. Вместо него был только тест по правописанию. Так он сидел некоторое время, пока не увидел, что Семенец подсел к нему на скамейку. Эдгар немного занервничал.

— На кафедре все только и говорят, как ты математику за полчаса сдал, — начал Семенец.

Странно, но в его голосе не было вражды, и не было подколов, подумал Эдгар.

— Я в хорошей форме, ведь в Москву готовился, — скромно ответил наш герой.

Они разговорились так, ни о чём. Эдгар внутренне расслабился и знал, что от Семенца можно было больше не ожидать гадких слов, которые ранили его самолюбие поначалу. Так завязалось их знакомство. Семенец был для Эдгара каким то необычным. Ему казалось, что в нём скрыта какая-то тайна, которую пытливый ум Эдгара стремился узнать. Семенец был загадочен, но что делало его таким? — это Эдгар решил в будущем разузнать получше. А пока они коротко посидев и мирно поговорив разошлись каждый по своим делам.

3.

Эдгар, как и в первый свой абитур, сдал на отлично все экзамены и был снова зачислен на первый курс. Более того, у него уже была «в кармане» и первая сессия без троек и с одной отлично. Это давало ему снова право на повышенную стипендию. Он решил дождаться осени, а с ней и начала учебного года, чтобы перезачесть все свои экзамены за первый семестр, и был рад тому, что первые полгода учёбы можно было вообще ничего не делать, только ходить на физическую подготовку, по которой у него так и не было зачёта.

А пока он решил сделать одну очень важную на его взгляд вещь. А именно сменить комнату, в которой он жил поначалу, на другую, которая не была бы в опасном соседстве с комнатой старосты этажа. Ведь если этого не сделать, то ему снова обеспечено постоянное мытьё полов на этаже.

Он поговорил с комендантом на эту тему и та вошла в его положение. После того, как комендант общаги познакомилась с его матерью, она стала относиться к Эдгару более тепло, чем раньше. Наш герой это сразу заметил.

Он получил ключи от новой комнаты за номером 514. Его сильно радовали два обстоятельства. Первое: она была столь далеко от комнаты, где жил староста этажа, что и трезвому до неё идти бы не хотелось, не то что пьяному. Эдгар знал, что староста их этажа был «афганец» с травмированной психикой, а потому любил лечить душевные раны крепким алкоголем. Второе: окна комнаты выходили теперь не на унылый завод и помойку за общагой, а на другую сторону, где росли высокие деревья и стояли общежития других факультетов напротив. Это была «блатная» сторона, отметил Эдгар про себя и остался доволен. Теперь и пожить можно, его настроение резко взметнулось вверх и он почувствовал себя просто счастливым. Его радость была вызвана тем, что московская авантюра была позади, что у него теперь отличная комната и что всё в его жизни в, общем-то, прекрасно и впредь будет всегда только так, а не иначе…

Потихоньку наступило первое сентября, а с ним и занятия в институте. Соседями по комнате Эдгара оказались ребята из Красноярска 45, так называемого «закрытого города». Одного звали Денис и был он довольно симпатичным парнем, второго Эдгар прозвал про себя «Сисом». Его фамилия была Сисенко и это, на первый взгляд странное, прозвище показалось Эдгару вполне уместным. К тому же он был невысокого роста. Третьего он прозвал Арнольд. Почему — будет ясно немного позже. Конечно, Эдгар был недоволен таким плотным соседством и про себя подумал, что от них надо будет со временем избавиться. Его мечтой было жить в комнате с Олегом, его другом по первому курсу, который был в данный момент на службе в армии. Они переписывались, и Эдгар знал, что Олег прошёл учебку и стал сержантом. Но когда-то он демобилизуется и Эдгар решил постараться подготовить для него комнату. Что ж, он постарается избавиться от этих красноярцев, но как — это было ему пока неясно.

4.

С наступлением занятий Эдгар быстро перезачёл себе все сданные в прошлом учебном году экзамены и решил, что пришло время и отдохнуть по-настоящему. Картошка, которая началась по осени вновь, тоже его не пугала. Он был теперь опытен и тут же запасся всем нужными справками, чтобы не ездить в этот проклятый совхоз. Оставалось только подумать, как быть с физподготовкой, по которой у него так и не было зачёта, ведь на занятия надо было ходить. Но когда он думал о том, что морозной сибирской зимой ему предстоит снова бегать на лыжах, то волосы на его голове вставали дыбом от ужаса. Но ничего, решил он про себя, что-нибудь он придумает.

Тем временем в общаге всё шло, как и обычно. Его соседи по комнате — молодая поросль из Красноярска — терпеливо ходили на все мероприятия, которые включал в себя учебный процесс. В данный момент это была как раз уборка картофеля. Эдгар потихоньку начал приглядываться к ним, пытаясь понять, что они из себя представляли. Денис был скрытен и себе на уме. Когда его о чём-то спрашивали, то отвечал он односложно и чаще всего просто уходил от ответа. Сис был вроде бы в порядке и с ним можно было поговорить: парень он был эрудированный. Арнольд не понравился Эдгару с первого же взгляда, в дальнейшем это впечатление только усилилось, а пока наш герой подумал, что первым, от кого следовало избавиться, был именно Арнольд. Эдгар решил, что со временем он его просто выживет из комнаты.

Студенчество нашего героя приходилось на начало девяностых и в студенческом городке, как грибы после дождя, множились различные видеосалоны. Народ валил в них валом и предприимчивые студенты, как правило старших курсов, не упускали шанса навариться на этом. Вход в видеотеку стоил один советский рубль и каждый имел возможность смотреть видеопродукцию «гнилого Запада».

Не был исключением и наш юный герой. Его кумиром моментально стал Арнольд Шварценеггер. Эдгар начал смотреть все его фильмы. Но художественная сторона сюжетов его привлекала мало: он постоянно разглядывал только мышцы своего кумира. Потихоньку в нём начало зарождаться желание самому стать примерно таким же, как его кумир: он тоже захотел стальных мышц. Надо сказать, что тело нашего героя было хилым и тщедушным, и отец Эдгара постоянно подсмеивался над сыном, что у него «воробьиная грудь». Но наш молодой человек унывать по этому поводу не стал. Вместо этого он направился на поиски атлетического зала, чтобы начать заниматься культуризмом, благо времени у него было теперь хоть отбавляй.

Недалеко от его общаги был огромной спорткомплекс под названием «Томь» и Эдгар в один из своих вечеров направился туда, посмотреть не было ли там тренажёрного зала. Какова же была его радость, когда он увидел там довольно просторное помещение, всё заставленное тренажёрами, выкрашенными в жёлтый цвет. Это было то, что он искал. Недолго думая он подошёл к двум огромным парням, которые показались ему тренерами, и спросил на каких условиях можно было заниматься. Один из двух гигантов сказал ему сколько стоит месяц занятий и добавил, что заниматься можно сколько угодно. Пятнадцать рублей, а именно столько надо было платить, показались Эдгару смехотворной суммой и он решил, что начнёт заниматься уже со следующей недели.

Эдгар начал свои занятия атлетизмом, как и планировал. Он составил себе начальный комплекс и стал по нему заниматься. Но главное пока было не это, а то, что он вдруг придумал, как избавить себя от ненавистной физподготовки. Он договорился на кафедре физвоспитания о том, что будет приносить справки из «Томи», подтверждающие, что он там регулярно занимается, а ему за это буду ставить зачёт по физподготовке. Наш молодой человек был несказанно рад всей элегантности этого простого на первый взгляд решения проблемы. Что ж, теперь он будет просто жать штангу и становиться мускулистым монстром, как его кумир из видеофильмов…

Повседневная жизнь Эдгара стала тоже интереснее. Круг его знакомых расширился. В комнате напротив поселились интересные парни из славного города атомщиков Шевченко, что в Казахстане. Эдгар знал, что там находится уникальная станция-опреснитель. Реакторы этой станции были на быстрых нейтронах и в качестве теплоносителя использовался жидкий натрий.

Парней в комнате шевчуганов было четверо. Один понравился Эдгару сразу: его звали Костя Гурин, он был симпатичен на лицо, если бы не пара угрей, которые портили общую картину. Второй был Рафаил. По национальности он был азербайджанец, а его повадки выдавали в нём полууголовные наклонности. Эдгар решил держаться с ним на дистанции. Кавказцы всегда напрягали его и вызывали какую то непонятную тревогу: он не доверял им. И хоть Рафаил и был родом с Казахстана, всё же его корни были там, среди суровых кавказских хребтов. Третий был тоже смазлив на лицо и обладал какими-то ленивыми повадками. Его звали Король. Это была его фамилия, и Эдгару очень понравилось, что фамилия прекрасно может пойти и за прозвище. Впрочем, так все и делали. Король имел спереди два золотых зуба, что придавало его внешности какой-то полублатной шарм. Четвёртый парень был мал ростом и невзрачен. Поэтому впоследствии старшаки на этаже окрестили его Промокашкой. Эдгар не брался впадать в раздумия, почему его так прозвали. Просто Промокан, Промокашка и всё тут.

Костя и Рафаил были одногодками Эдгара — просто их день рождения быль осенью и они уже учились в школе с теми, кто был на год младше их. Все четверо были одноклассниками. Они все приехали с бодрым настроем на учёбу, но Эдгар воспринимал это с определённой долей скепсиса: он знал, что делает с людьми свободная жизнь в общаге, где нет присмотра родителей и каждый решает сам, что ему делать, а что нет.

«Что ж, посмотрим, господа инженеры, как вы будете учиться и когда первого из вас выгонят за прогулы», — иронично думал Эдгар, но ничего не говорил вслух.

Между тем, он решил что Рафа, как он прозвал про себя Рафаила, можно будет натравить на Арнольда, который был четвёртым в комнате Эдгара и которого наш герой решил выжить. Арнольд не нравился нашему герою всем: своей худобой, своими полуеврейскими замашками. Эдгар вспомнил, как однажды Арнольд сказал, что если бы в общаге случился пожар, то он бы выпрыгнул в окно, прихватив с собой только шахматы. Эдгар долго размышлял над этими словами. Арнольд вовсе не был мастером этой мудрой игры. Его обыгрывали многие. Но то, что Арнольд так подчёркнуто возносил эти грёбаные шахматы, вызывало в душе Эдгара ненависть. Ему казалось, что это и есть еврейская мнимая интеллигентность. Он был уверен, что Арнольд пускал просто «пыль в глаза», пытаясь показать всем какой он умный, не являясь таковым на самом деле. Одним словом, шахматы поставили Арнольду «мат». Эдгар понял, что он избавится от этого «жидёнка», как он презрительно называл Арнольда про себя. Это было вопросом времени.

5.

Конечно, не только интриги плёл наш герой. Его так же интересовали и новые девушки, которые появились в новом учебном году. Со Светой, видимо, было покончено. Она не показывала к нему явного интереса и это просто надоело Эдгару. Но на горизонте появились другие. В комнату к шевчуганам начали приходить две девушки с третьего этажа. Их звали просто: Марина и Лариса. Последнюю Эдгар заприметил ещё раньше. Она стояла однажды у дверей комнаты его новых знакомых и просто стучалась. Эдгара поразила её зрелая стать, а главное, её медно-рыжие длинные, до лопаток, пышные волосы. Когда он увидел её впервые, то его взгляд остановился на ней и он почувствовал, как её внешность его слегка загипнотизировала. Из-за Ларисы он стал чаще наведываться к шевчуганам. Постепенно он установил контакт и с этими двумя девушками.

Марина обладала какой-то русской внешностью и, как ни странно, понравилась нашему герою больше, чем Лариса. К тому же Лариса перекрасила свои волосы через несколько дней в радикально чёрный цвет и стала нравиться Эдгару меньше, чем раньше, когда она была ещё рыжей. Лариса показала Эдгару фотографии Марины, где она была с косой, и это добило Эдгара. На него нахлынуло какое-то наваждение.

Хотя наш герой был молод и только начинал разбираться в лабиринте своих чувств. Тогда он даже не знал, какие девушки ему нравятся. Он просто никогда не задумывался над этим. В школе у него не было опыта и из-за учёбы личными вопросами было просто некогда заниматься. Его философия в этом вопросе была универсальнее. Он смотрел на интересную с его точки зрения девушку и прислушивался к себе: что он чувствует, что он думает, каково первое впечатление. Так было и на этот раз.

Его симпатии раздвоились. Ему нравились и Лариса, и Марина, но каждая по-своему. Они были разные: Лариса производила впечатление очень зрелой особы, Марина же — наоборот: Эдгар назвал это про себя «детски чувственная». Так он, как можно точнее, охарактеризовал про себя Марину. И именно это обстоятельство склонило чашу весов в её пользу. Эдгар решил сблизиться с Мариной. Ведь Лариса была всё равно всегда рядом. Они с Мариной были очень дружны.

Начались новые времена. Эдгар постоянно пропадал в комнате шевченковцев. Там же были и его новые знакомые девушки: Марина с Ларисой. Но вскоре нашему герою надоело ходить к ним только из-за дам и он предложил девушкам приходить к нему в 514-ю. Эдгар считал, что его комната была намного уютнее, да и вид из окна был гораздо приятнее: не проклятый завод, а ветки живых деревьев. Вскоре после девушек к нему в комнату потянулись и шевчуганы, а именно Раф и Костя. Это было только на руку Эдгару, который решил, что план выживания Арнольда пора и начинать. Теперь для этого было самое подходящее время.

6.

В один из осенних вечеров, когда молодёжь из комнаты Эдгара была дома после занятий в институте, Эдгар решил, что пора заняться и Арнольдом. В комнате сидели также Раф и Костя. Все маялись от скуки и вели разговоры ни о чём. Даже девушки Марина и Лариса не вносили в обстановку некоторой интриги.

Эдгар просил Рафа, чтобы «чморением» занялся именно он. Так у Арнольда не должно было остаться подозрений, кто стоит за всем этим спектаклем. Раф сидел и о чём-то разглагольствовал, при этом он смотрел на тяжёлую гирю. В его горячей кавказской голове рождался план, с чего бы начать. Но видимо само прозвище Арнольда натолкнуло Рафа на мысли, как приступить к столь «увлекательному» занятию, как унижение при всех другого.

Рафаил начал с тирады о том, что и Арнольду надо уметь играть не только в шахматы, но и быть «настоящим мужиком». Для этого, по мысли Рафа, он сначала должен был поднять тяжёлую двухпудовую гирю. Арнольд под ироничными взглядами окружающих начал пытаться толкнуть вверх своим дохлым телом тяжёлое ядро гири. Конечно, как он ни старался и не изгибался при этом, ничего у него не получалось. Марина и Лариса наблюдали с интересом за всем происходящим. Как ни странно, но никакого сочувствия или жалости к Арнольду Эдгар в их глазах не заметил. Они просто весело скалились и смотрели.

Видя, что Арнольд не может доказать, что он «мужик», толкнув гирю, Раф придумал другой тест на это столь «почётное» звание. Он вдруг встал со своего стула и, подойдя к Арнольду, спросил:

— А ты целовал баб когда-нибудь?

Арнольд молчал. Ему нечего было сказать на это. Тогда Раф, видя, что унижаемый только молчит, сказал:

— Я покажу тебе, как это делается.

С этими словами он попросил Ларису подняться с кровати, на которой она сидела, нагло обнял её и глубоко засосал её в рот. Язык в язык. При этом нашего героя покоробило. Ведь речь шла только об Арнольде, зачем было Ларису-то трогать?

Закончив свой засос, Раф, нагло глядя на дохлого Арнольда, сказал ему, блеснув глазами:

— А теперь ты.

Арнольд тупо смотрел в пол и не двигался. Лариса, отвернувшись от всех, набрала стакан воды и начала полоскать свой рот. Эдгар посмотрел на неё. В выражении её лица читалась брезгливость.

«Неужели ещё и Арнольд повторит с Ларисой этот трюк?» — вдруг начал вертеться в голове Эдгара тупой вопрос.

Ему стало жалко Ларису, которой он, в общем-то, симпатизировал. Он вдруг решил прекратить это «веселье», которое, по его мнению, пошло «не в ту степь». При этом он заметил, что Раф начал входить в раж и его вот-вот «понесёт». Эдгар встретился с унылым взглядом Арнольда и показал тому движением глаз на дверь. Тот догадался и сказал Рафу:

— Мне надо выйти. Я скоро приду.

Раф не возражал и Арнольд быстро покинул комнату. Лариса тоже потихоньку взяла себя в руки и смотрела спокойно на остальных. Эдгар втайне раскаивался, что из-за этого «чёрта» Арнольда пострадала, как он считал, и Лариса, пусть немного, но и этого было более, чем достаточно.

Все посидели ещё немного и поняв, что «продолжения кина» не будет, начали потихоньку расходиться по своим делам, благо в общаге было всегда что делать…

7.

Эдгар спустя некоторое время занялся плотнее Мариной. Он решил не «гнать лошадей» и не выдавать себя, что он ещё девственник. Ему было просто стыдно. Надо сказать, что наш герой обладал мужественной внешность, и многим казалось, что у него уже «была куча баб», но Эдгар знал, насколько далеки от действительности были эти представления окружающих. На занятия ходить ему не было нужды, ведь вся его первая сессия была с успехом перезачтена. Всё своё время он использовал только для посещений качалки и для волнительных встреч с девушками. Сейчас в его прицеле была Марина.

Они ходили на фильмы в видеосалонах с участием его кумира Шварценеггера. И после каждого фильма Эдгар с воодушевлением рассказывал своей подружке, как он станет таким же. Та его слушала с блеском в глазах, который так свойствен молодости, но ничего не говорила при этом.

В комнате, где он жил, произошли долгожданные перемены: Арнольд свалил жить к своим друзьям на шестой этаж.

«Теперь он может всего себя посвятить шахматам», — с иронией подумал Эдгар и обрадованно вздохнул. Его план увенчался успехом и больше этот доходяга никому не станет «мозолить глаза».

Дни текли своим чередом. Марина и Лариса были постоянными гостями в комнате Эдгара. С Ларисой у Эдгара установились неплохие дружеские отношения. Но она вызывала в душе Эдгара непонятную тревогу и тайный страх своей взрослостью и, как казалось Эдгару, опытностью. Раф шутливо возмущался, что 514-я у них «баб отбила», но его слова воспринимались всеми только с лёгкими улыбками.

И всё бы было нормально, если бы Эдгар не чувствовал некоторого тупика в отношениях с Мариной. Она не давала себя целовать и не шла ни на какой более менее интимный контакт. Эдгара при этом охватывало какое-то странное чувство двойственности. С одной стороны, глубоко посмотрев в себя, он понимал, что Марина ему, по большому счёту, в общем-то безразлична. С другой стороны, на него нашло какое то наваждение и он пытался развивать с ней отношения дальше. Но, что странно: чем дальше он «давил на неё», тем упорнее она сопротивлялась и пресекала всяческие попытки с его стороны.

«Видимо, она меня тоже особо не любит», — равнодушно думал Эдгар.

Марина же постепенно начала рассказывать Эдгару какая она «падшая» и в общем-то недостойная его, Эдгара, высоких чувств…

Наш герой понял, что она его просто не хочет, и поэтому выдумала весь этот спектакль. В один из вечеров она заявила, что в прошлом даже кололась, и Эдгар ухватился за это высказывание. В его голове созрел план.

— Хорошо. Я хочу убедиться в том, что ты рассказываешь. Я достану тебе шприц и ты при мне уколешься, — зло сказал он ей.

Марина ничего на это не ответила. Только она этим же вечером пожаловалась Ларисе. В свой план мести Эдгар посвятил и Костика, который тоже был зол на Марину, а может просто искусно изображал своё понимание проблем Эдгара с Мариной. Костик нужен был Эдгару, чтобы получить заветный шприц. Конечно, он не был извергом, чтобы заставлять Марину уколоться. Он просто хотел убедиться, что она готова это сделать. А если бы она и вправду бы попыталась уколоться, Эдгар собирался вырвать у неё шприц и считать свой эксперимент на этом законченным.

— Они ведь и вправду сделают это, — сочувственно сказала Лариса Марине, когда та посвятила её в свои проблемы. Но Марина, немного подумав, решила пожаловаться Рафу на Эдгара.

— Рафа, на меня наехали, — плаксивым голосом сказала она ему. Она чувствовала, что между Рафаилом и Эдгаром есть недопонимание, и Эдгар был к тому же не самым сильным из них двоих.

Раф и вправду «точил зуб» на Эдгара. Объяснить почему — трудно. То ли потому, что в тот памятный вечер ему не дали поиздеваться над Арнольдом вдоволь. То ли потому, что причина лежала ещё глубже: Раф чувствовал в Эдгаре соперника в своём праве на безусловное моральное лидерство во всей этой компании.

Так или иначе, но Раф решил помочь Марине выпутаться из этого клубка.

8.

В один из слякотных ноябрьских вечеров, когда все уже пришли с занятий, Эдгар слонялся по этажу и не знал, чем ему заняться. Тут к нему подошёл Рафаил и спросил:

— Не хочешь присоединиться к нам?

— А что вы делаете? — спросил Эдгар.

— Заходи — увидишь.

Эдгар вошёл в комнату, где сидела ещё пара студентов. Одного звали Тёма, а второй имел прозвище Заика из-за врождённого дефекта речи. Они пьянствовали. На столе стояла начатая бутылка водки и нехитрая закуска из кусочков хлеба и нарезанных ломтиков сала.

Они налили Эдгару полный стакан водки.

— А чё так много? — спросил он.

— Штрафной, — лениво пояснил Тёма.

Эдгар молча выпил и нарочито не закусывая только понюхал кусочек хлеба. Он хотел показать какой он бывалый и поэтому немного бравировал. Между тем водка резко ударила в голову и Эдгара вдруг сильно развезло. Он потерял чёткую координацию движений. Раф заметив это спросил:

— А что значит для тебя «быть мужиком»? Только не надо всех этих пионерских объяснений. Просто ответь на вопрос.

Эдгар понёс какую-то околесицу о том, что надо держать слово и отвечать за себя. Он соображал как в тумане: алкоголь делал своё дело. Но всё же главное до него дошло: это была ловушка.

Рафаил долго слушал мутную речь Эдгара и решил, что пора переходить к делу, тому, для чего они, собственно, Эдгара и пригласили.

— Ты п…с! — вдруг резко и агрессивно сказал Раф.

— Это ты п…с! Тварь! — так же резко и зло ответил ему Эдгар и ему было уже наплевать, что будет дальше. На унижения этого урода он ответил ему тем же.

— Ты отвечаешь за свои слова? Вставай! В стоечку! — распалился шевчуган и встал сам из-за стола.

Эдгар встал, но как только он сделал это, тут же понял, что боец из него никудышный: его штормило и даже просто удержаться на ногах стоило ему большого труда.

Первый же удар Рафа чуть не сбил Эдгара с ног. Он пытался отвечать, но это было практически невозможно: он видел Рафа очень расплывчато и руки не слушались его. В его ударах не было резкости и неожиданности. По сути, он просто был грушей, которую эти три подонка собирались избить.

Когда Рафу надоело бить, он сел за стол и налил себе водки. Его место заняли Тёма и Заика. Матерясь, они избивали его вдвоём. Эдгар только краем сознания пытался понять, что он сделал этим двоим, что в них было столько злобы и ненависти к нему. Ведь они были практически незнакомы. Он только защищал как мог свою голову от ударов, сыпавшихся на него градом. В общем-то эти двое были гораздо слабее кавказца и это немного обнадежило нашего героя. Наконец эти ублюдки тоже устали и направились к столу, за которым восседал Раф, по-хозяйски наблюдавший за происходящим.

Эдгар встал и шатаясь вышел из комнаты. Из его носа текла кровь. Он едва дошёл до своей комнаты, постоянно держась за стену. Ему надо было прийти в себя и подумать о том, что произошло.

На следующий день Эдгар молчал и никому не говорил ни слова. С Мариной было покончено. Костик рассказал ему, что она жаловалась Рафу. И вдруг Эдгар вспомнил, что Раф во время избиения говорил ему:

— Костик тоже хотел тебе вье…ть.

Когда наш герой вспомнил это он уже не знал кому из этих лжедрузей доверять, а кому нет. Кто говорил правду, а кто врал? Был ли Костик тоже его врагом? Он ничего не сказал Гурину, а только промолчал в ответ. Утешил его только Король:

— Да, у Рафушки есть сила. Мы его всем классом чморили, чтобы место своё знал.

Эдгар понял расклад и ему стало вдруг тошно. Что ж, он порвёт со всей этой кодлой и очистится от всей этой мерзости, марин, шевчуганов и их интриг.

Расстроил его только Сис, жилец из его комнаты, который по словам Рафа, сказал после всего:

— Правильно вы Майера избили, так ему и надо.

Майер — это фамилия главного героя этого повествования.

Эдгар сложил все факты, которые вскрыло последнее событие: он был в окружении врагов. Вывод был неутешителен, но Эдгар не стал унывать. Впереди было много работы. Он будет «зачищать» комнату от красноярцев с тем, чтобы там жил Олег, его друг с первого курса, когда демобилизуется из армии.

9.

Эдгар знал, как продолжить свою «зачистку» комнаты. Денис был и так ленив, и Эдгар знал, что после первой же сессии он вылетит из института пробкой. Всё время вместо того, чтобы посещать лекции, Денис просто спал, а вечером сидел на седьмом этаже в комнате своих земляков, которые учились на другой специальности. Сис же был более серьёзной проблемой: он ходил на занятия и в общем-то добросовестно учился. Но был момент и в его жизни, над которым, по мнению Эдгара, стоило поработать: а именно то, что Сис не чувствовал себя физиком, а тяготел к изучению экономики.

— Понимаешь, я чувствую что это не моё, — говорил он Эдгару в минуты откровений и тёплых бесед.

Эдгар в такие моменты надевал на себя маску понимания и заботы; он не мог забыть, что Сис одобрил за его спиной его унижения от шевчуганов. Цель Эдгара была только одна: расправиться с последним из красноярцев, зачистить от них комнату за номером 514…

— Так значит тебе и надо просто бросить этот институт и учиться на экономиста, — заронил зерно сомнения в душу Сиса Эдгар и начал ждать, что из этого выйдет.

Между тем в конце ноября произошло радостное для всех студентов событие. Указом министерства обороны они освобождались от несения службы в воинских частях. Эдгар не мог поверить своему счастью. Ведь теперь можно было не бояться армейских унижений. От Олега вскоре он получил гневное письмо, где тот обещал, что после службы они будут всех «строить» когда демобилизуются. Но эти письма Эдгар воспринимал с усмешкой: он понимал недовольство тех, кого уже призвали. Но отчаяние Олега было напрасным. Вслед за первым указом министерства обороны вышел и второй, где говорилось, что студенты, ранее призванные в ряды вооружённых сил, будут освобождены от дальнейшего прохождения службы. Этот указ взволновал Эдгара. Ведь вскоре вернётся Олег, а комната ещё не готова.

По поводу Дениса Эдгар не волновался. Его можно было считать практически отчисленным после зимней сессии. А вот Сис ещё колебался: стать ему экономистом или нет. Над этим наш герой продолжал работать.

— Сам посуди. Если ты не испытываешь тяги к физике, то зачем себя мучить? Я просто чувствую, что ты прирождённый экономист, — говорил Эдгар Сису в свободные минуты. Он чувствовал, что надо торопиться.

— Ты серьёзно так считаешь? — спрашивал Сис неуверенно.

— Конечно, — Эдгар старался быть как можно более убедительным.

После таких разговоров его сосед по комнате ходил весь погруженный в свои раздумья, пока в один прекрасный вечер не выдал Эдгару:

— Всё решено. Зимой я отчисляюсь, забираю документы и буду поступать в Красноярске на экономический.

— Конечно, правильно. День рождения у тебя осенью и в армию тебя никто по весне следующего года не заберёт. Ты можешь быть спокоен, — поддакивал ему Эдгар.

Он знал, что его слова действуют на соседа успокаивающе. Но раньше времени наш герой радоваться не спешил: ему нужно было, чтобы Сис фактически забрал документы. А пока, думал Эдгар, пусть он явно завалит сессию.

— Я бы на твоём месте даже сессию не стал бы сдавать, а просто сразу бы готовился к вступительным экзаменам в Красноярский университет.

Сис подумал, что в словах Эдгара есть здравый смысл, и послушался совета. Что ж, дело почти в шляпе, ликовал втайне Эдгар…

Так скучно прошёл конец ноября и декабрь. Война с шевчуганами и их девками была позади. Эдгар порвал с ними всяческие контакты. Он только втайне злорадствовал над Рафом: сессия была уже на носу и он предвидел, что у его врага будут серьёзные проблемы с первыми экзаменами.

«Это тебе не меня, тварь, пьяного избивать» — зло думал Эдгар и уже краем сознания предчувствовал отчисление знойного кавказца. Сам же он решил внутренне настраиваться на учёбу. Первые полгода повтора прошли и со второго семестра ему предстояло «впрягаться».

10.

Начались первые экзамены осеннего семестра. Эдгар направился в деканат. Там он начал изучать списки недопущенных и с удовлетворением обнаружил там фамилии Сиса и Дениса.

«Что ж, порядок», — весело подумал он и направился побродить по городу, что он так редко делал.

После продолжительной прогулки настроение его намного улучшилось. Он успокоился и решил, что сегодня он раскроет Сису свои замыслы. Ему не терпелось унизить предателя.

Вечером, когда Сис как всегда сидел дома, а Денис пропадал на седьмом этаже, Эдгар подсел к соседу и душевно спросил его:

— Ну что, как настроение перед первой сессией?

— Я решил забрать документы и учиться дома, — миролюбиво ответил ему студент.

— Ты думал это правда, что я говорил тебе, что ты талантливый экономист? — спросил Эдгар прямо.

Сис молчал. — Я так говорил, чтобы ты забрал свои документы и поскорее свалил отсюда. Потому что вскоре вернётся мой друг из армии и ему нужно где-то жить.

Сис вдруг помрачнел. Он выглядел опечаленным.

— Я думал, ты правда веришь в мои силы, — сказал он сдавленным голосом.

— Нет, я просто хотел от вас всех избавиться, — жёстко сказал Эдгар и решил не говорить, что его ложь была своего рода местью за предательство Сиса, когда последний злорадствовал над тем, что Эдгар был когда-то избит.

Расстроенный Сис вышел и сел на корточки у дверей комнаты. Нервно трясущимися пальцами он достал дешёвенькую сигарету без фильтра и, стараясь унять дрожь в пальцах, закурил. Эдгар вышел вслед за ним. Он видел, что Сис нервничает, и это доставляло ему почти бесовское наслаждение.

«Так-то, тварь» — зло подумал он ещё раз и, глянув на этого низкорослого прыщавого «мальчика», пошёл, легко насвистывая, заглянуть к кому-нибудь «на огонёк», благо в его девятиэтажной общаге таких возможностей была масса.

Немного послонявшись по общаге и взяв себя в руки, он решил, что на Новый год и последующие каникулы он уедет домой к родителям в город Н. Все дела в институте были завершены. Проклятый зачёт по физподготовке тоже погашен. За полгода нерегулярных занятий в атлетическом зале он не прибавил в весе и не нарастил никаких особых мышц.

«С нового года надо взяться за штангу серьёзнее», — решил про себя Эдгар.

Через несколько дней он купил в кассе билет на поезд: у студентов была в разгаре сессия и билеты ещё были в свободной продаже. Уже на следующий день, взяв с собой всё необходимое, он сидел в плацкартном вагоне поезда и равнодушно смотрел на старинный, ещё царских времён, вокзал города Т. Наконец вокзальные часы показали время отправления и поезд, издав протяжный сигнал, стал набирать ход…

11.

Новый год и все зимние каникулы Эдгара прошли обычно и немного скучно. Вся семья тихо посидела за праздничным столом, а потом все разошлись. Большего, впрочем, Эдгар и не ждал. Ведь в общаге ему было просто не с кем справлять Новый год. Шевченковские были врагами и красноярцы вот-вот и вовсе должны были разъехаться. Эдгар надеялся, что ближе к весне уже вернётся Олег из армии и жизнь пойдёт как и прежде. Каникулы прошли довольно быстро и уже снова пора было собираться в город Т. на учёбу.

Эдгар вернулся в институт в конце января. Теперь и ему предстояло снова ходить на занятия. К своей радости он обнаружил, что его комната была пуста и красноярцы разъехались по домам. Его соседями сбоку были те, кто начинал с ним учиться в первый раз. Среди них же жил теперь и Семенец. После того, как Эдгар был избит компанией Рафа, он сблизился с Семенцом и это уже походило на дружбу. Нашему герою стал вдруг нравиться циничный юмор его бывшего врага и ему казалось, что Семенец — интересный собеседник. Также в соседней комнате жил парень по фамилии Пахниц, который с первого курса занимался тяжёлой атлетикой и с которым Эдгар сблизился на почве своих занятий по культуризму. Эдгар страдал от того, что он занимался уже полгода, а желаемых мышц на его теле так и не было. Пахниц успокоил его, заверив, что не всё так быстро делается и дал пачку фотографий 10 на 15. Это была перефотографированная книга с атлетическими упражнениями.

— Тебе надо составить из них комплекс и употреблять больше белка, — сказал штангист.

— Где же я возьму этот белок? — спросил его Эдгар.

— Покупай смеси для детского питания. Там его большое процентное содержание. Разводи их на молоке и пей. А ещё есть отличный журнал под названием «Спортивная жизнь России». Там много всяких советов. Почитай. Советую, — сказал Пахниц.

Эдгар внял его советам. Семестр уже начался и наш герой, как и все, ходил на занятия. Конечно, былого пыла к учёбе у него уже не было. Теперь его вниманием завладела тема наращивания мышц. После занятий он сидел в Научно-технической библиотеке института и перечитывал журналы, которые посоветовал ему Пахниц. Он делал выписки из них в особую тетрадь. Так он узнал о методе «ударных нагрузок» и вообще почерпнул для себя довольно много полезного, что касалось упражнений с отягощениями. Недолго думая он составил комплексы и начал применять новые знания на практике.

После занятий он с нетерпением каждый день шёл в спорткомплекс и занимался по своим методикам. Приходил он в общагу только в одиннадцать вечера после пятичасовых занятий. В его ногах мышцы чувствовались налитыми свинцовой тяжестью и от этого ощущения наш герой просто дурел. Придя домой, он разводил детскую питательную смесь в пивной кружке, украденной для этого из бара, и выпивал поливитамины. О том, что они необходимы, он узнал из журнала.

Так шли его дни. Он жил один в комнате. По договорённости со старостой этажа к нему никого не подселяли. Эдгар объяснил старосте, что вскоре из армии придёт его друг Олег и будет жить у него в комнате. Староста не возражал. Он знал, что по весне призванные в прошлом году студенты должны были вернуться. В своих письмах к Олегу Эдгар писал, что его уже ждёт комната и беспокоиться о том, с кем он будет жить после службы, ему не стоило. Олег был доволен и с нетерпением ждал «дембеля».

12.

В первых числах марта Олег наконец-то демобилизовался. Как выяснилось, его служба была ему на руку. Ведь он теперь считался отслужившим и, даже если бы его отчислили и он потерял статус студента, его бы больше никто в армию не призвал бы. Так что вместо двух лет Олег отбыл в армии всего один год, половину из которого составляла учебка, а вторую половину своего срока он прослужил уже сержантом.

Олег объявился в общаге. Его приветствовал Эдгар и сообщил, что об его комнате он уже позаботился. Пришли соседи Семенец и Пахниц послушать, что в свой первый день станет рассказывать Олег. Но ничего особого он не говорил и был немногословен. Было видно, что в армии он повзрослел и ему надо было немного адаптироваться к жизни на «гражданке». До армии Олег, по наблюдениям Эдгара, был более болтливым. Но кое-что всё же прояснил вчерашний солдат:

— Баб у меня пока что ещё не было. Займёмся.

При этих словах Олега Пахниц сочувственным взглядом посмотрел в пол. Эдгару же стало удивительно, как Олег вот так запросто сообщает о себе такие детали, которые, по мнению нашего героя, лучше бы было держать при себе.

Пока же на повестке дня стояли другие, более актуальные задачи. Главным был ремонт, который предстояло сделать в их комнате. Эдгар хотел видеть на стенах обои вместо проклятой белой извести, как в больнице. И уже в ближайшие дни студенты занялись ремонтом, благо Эдгар заблаговременно запасся всем необходимым. Подъём нашего героя был так велик, что он решил сделать ремонт за один день. Объём работ был небольшим: надо было поклеить обои и покрасить пол. Бодро, с утра выходного дня, два друга Эдгар и Олег взялись за работу. Они делали всё в быстром темпе и уже к вечеру комната была готова. Свежеокрашенным полам надо было дать просохнуть: в комнате стоял невыносимый запах краски. О том, где заночевать, Эдгар по старой дружбе обратился к своим бывшим друзьям-шевчуганам. Костя Гурин не скрывал своего восхищения:

— Вот так надо работать! — говорил он Промокашке.

Олег и Эдгар заночевали на полу в чужой комнате на своих матрацах. Наутро они пошли любоваться своим ремонтом. Открыв дверь ключом, Эдгар только присвистнул: обои за ночь отошли от стен и теперь валялись на свежеокрашенном высохшем полу. От досады его охватила злоба. Теперь всё предстояло переделывать. Но посовещавшись с Олегом, они пришли к выводу, что пол перекрашивать не надо — и так сойдёт, благо он действительно был в порядке. А обои отстали от того, что форточка окна была ночью открыта. Стремясь поразить всех, как они быстро всё делают, они не учли, что ремонт надо было проводить в два этапа и сначала дать обоям просохнуть, а уже потом красить пол. Но ничего, уже через день новые обои были снова поклеены, правда, цвет первых нравился Эдгару больше, ведь он специально привёз их из родительского дома.

Теперь всё было готово к тому, чтобы начать «охоту на баб». Эдгар ведь тоже всё ещё был девственником, но так открыто говорить об этом как Олег он просто стыдился. По собственным наблюдениям Эдгара, в отношениях с женщинами ему не хватало какой-то собственной инициативы. И он надеялся, что таким «локомотивом инициативы» станет Олег. Олег будет знакомиться, а он, Эдгар, делать всё остальное…