Палач

Эдуард Майнингер, 2017

Восьмидесятые годы прошлого столетия. Эдик живет в обычной советской семье, учится в классе с математическим уклоном, поступает на физтех, окунается в студенческую жизнь, приобретает опыт в общении с женщинами, проходит этапы взросления и становления. Ничто в целом не отличает его образ жизни от образа существования соотечественников кроме небольших черточек в характере и цепочки незначительных внешне, но убийственных для его недоброжелателей событий и стечения обстоятельств, которые приедут к страшным последствиям. Практика учения Карлоса Кастанеды оставит убийственный след в судьбе не только обидчиков в колонии общего режима, куда Эдгар попал по навету любимой женщины. «Теперь твой левый глаз программирует, а правый стреляет. Ты можешь убивать взглядом!» Эмиграция в ФРГ, большие деньги, доступность женщин – ничто не свернет с дороги мести. «Вихрь воспоминаний о тех днях пронёсся в голове Эдгара, но никакого эмоционального воздействия абсолютно не вызвал. Ему было безразлично его прошлое: он был безупречный Воин… „Так-то, милая: долг платежом красен!“ – подумал про себя Универсальный Палач Эдгар…».

Глава вторая. Первый курс.

1.

В восемь утра поезд медленно подошёл на перрон вокзала города Т. Эдгар приехал поступать в институт. Приехал он налегке, не везя с собой большого багажа. В его руке был только школьный кейс, с которым он ходил когда-то на уроки. В нём пара сменного белья, документы и туалетные принадлежности. Всё остальное было на нём: пиджак с выпускного вечера, винтажная рубашка — голубая с белым воротом — и галстук-селёдка из искусственной кожи, который он очень любил.

Выйдя из вагона поезда, наконец-то доползшего до перрона, Эдгар направился на троллейбусную остановку. Ехать до главного корпуса Политехнического института города Т. было недолго: четыре-пять остановок. Через полчаса он был уже на месте. Неспешным шагом он направился в приёмную комиссию, чтобы подать документы. Его приветствовал пожилой профессор:

— Здравствуйте, молодой человек. На какую специальность хотите поступать?

— На единицу, — ответил Эдгар скромно и подал профессору свой аттестат.

Профессор внимательно посмотрел поверх очков на оценки и, увидев одну тройку по русскому и четвёрки по математике и физике, сказал:

— Я бы посоветовал вам в скобочках за единицей поставить шесть.

Эдгар только про себя усмехнулся, ведь профессор не знал, что это были оценки из школы. А его диплом из физматшколы при НГУ он даже не посмотрел. Но спорить наш герой не стал и сделал, о чём его попросили.

Уладив оставшиеся формальности Эдгар направился в общежитие. У коменданта он получил бельё и ключ от своей комнаты. Общежитие произвело на нашего абитуриента большое впечатление. Это было огромное девятиэтажное здание со столовой в подвале. Войдя в свою комнату, Эдгар критически осмотрел обшарпанную с обратной стороны входную дверь. В комнате находились ещё двое абитуриентов. Он поздоровался с ними. Они познакомились. Одного звали Олег, который, как и Эдгар, поступал после школы. Второго звали Игорь и он поступал после службы в армии. С удивлением Эдгар обнаружил, что Олег очень тщательно готовился к вступительным экзаменам: на стуле против его кровати были разложены тетрадь и учебники. Ничего не сказав по этому поводу, Эдгар постелил себе постель и отправился в десятый корпус института, узнавать расписание экзаменов своего физтеха.

Экзамены должны были состояться уже через неделю с промежутком по неделе между ними. Их было три: физика, математика и сочинение по русскому языку. За последний из них Эдгар немного переживал: был риск за грамматическую сторону сочинения получить двойку и не быть принятым. Такой риск он уже испытал при выпускных экзаменах в своей школе. Его учительница Норец сказала ему тогда, что если он получит двойку за грамматику выпускного сочинения, то он останется на второй год. Остаться на второй год в матклассе из-за русского языка! Эдгар криво усмехнулся при этой мысли: он был уверен, что такого в истории его школы ещё не было.

Записав расписание экзаменов в свою записную книжку, Эдгар пошёл знакомиться с городом Т. Для начала он осмотрел достопримечательности, которые находились возле десятого корпуса его института. Поблизости через дорогу был парк с огромной скульптурой из двух бронзовых фигур и горящим в основании вечным огнём. Эдгар перешёл дорогу и подошёл к памятнику воинам, павшим в войне. Он чувствовал себя клопом в сравнении с величием этого мемориала. Обойдя вокруг бронзовый комплекс, он заметил, что за ним был обрыв, круто уходящий к реке, извивавшейся в долине. Вид был панорамный и, надо признать, довольно впечатляющий. Эдгар застыл на месте и направил свой отсутствующий взгляд вдаль. Странно, но никаких великих мыслей у него в голове не возникло, как про это он читал у классиков.

Эдгар, немного расстроившись из-за этого, повернулся и побрёл вниз от обрыва по проспекту Ленина, мимо десятого корпуса. Так, бесцельно идя по проспекту, он только рассматривал окружающие его здания; мимо с воем проезжали троллейбусы и шуршали легковые автомобили. В городе Т. было очень много зданий с колоннами и тому подобной стариной. Оно и понятно, ведь город было основан ещё в царские времена. Незаметно Эдгар почувствовал сосущий голод, какой бывает только в молодости, и побрёл назад к своему общежитию, тестировать столовую в подвале: вкусно ли там кормят.

Обедом он остался доволен. После трапезы Эдгар решил немного поспать, да и сожителей по комнате не мешало узнать получше. Выспавшись, Эдгар познакомился поближе со своими сожителями по комнате. Олег, как выяснилось, был с Барнаула, а Игорь не сказал откуда он, но зато дал понять, что он уже учился на физтехе, потом был отчислен и теперь поступал заново.

Так прошла неделя. Эдгар нисколько не готовился к вступительным экзаменам, поскольку знал, что сдаст их «одной левой». Олег же — напротив, старался и каждый день проводил за учебниками. Эдгар нашёл себе другое занятие. На этаже у одного из студентов был скейтборд, и наш герой стал учиться на нём кататься. Сделал он это быстро, буквально за день. И ему бы быстро наскучило это занятие, если бы не одно обстоятельство: на скейтборде хотели кататься и студентки, и часто просили научить их тех, кто это уже умел делать. Так можно быстро знакомиться с девушками, решил Эдгар и не отказывался помочь учиться кататься, если об этом просили его.

Так всё своё время он проводил, уча кататься одну третьекурсницу очень интеллигентного вида. Видимо, это очки придавали ей такой вид. Но Эдгару она нравилась, хотя, как и все, он был немного снобом и понимал, что заниматься уроками скейта надо с ровесницами. Но увы, физтех был мужским факультетом и поступали на него только парни.

Между тем, настало время первого экзамена. Это была физика. Он должен был состояться в десятом корпусе, где находились все кафедры физико-технического факультета. К девяти Эдгар пришёл в нужную аудиторию и занял понравившееся ему место где-то в середине. Пока преподаватель раздавал задания, наш герой с любопытством разглядывал стены помещения, в котором ему предстояло учиться. Они были выкрашены в синий цвет. Парты были старыми и видавшими виды, хотя похабных надписей, как в общественном транспорте, на них не было.

Получив своё задание и услышав, что можно приступать, Эдгар спокойно взялся за задачи. Для него, готовившегося по задачникам Новосибирского университета и Московского физтеха, они не представляли труда. Спокойно и не торопясь, без малейшей тени волнения, Эдгар в числе первых решил все десять заданий и сдал свою работу. Выйдя из корпуса на свежий воздух, он достал пачку «Астры» и закурил. Затянувшись и с наслаждением выпустив дым, он подумал, что теперь можно не таиться от родителей, от которых он скрывал свою вредную привычку. Теперь он будет свободен и может делать всё, что хочет. Нотации отца и бесконечные поездки на проклятую дачу наконец-то закончились.

Эдгар подумал, докурив, что судя по уровню вступительных заданий, учёба в институте особого труда не составит.

Так потихоньку прошли все три недели абитура. Наш герой хорошо питался в столовой общежития, сдавал экзамены и занимался со студентками скейтом. Вступительные экзамены он сдал прекрасно: по физике — «отлично», по математике тоже — «отлично» и только по русскому языку — «три» за сочинение. Он понимал, что его вероятно вытянули на тройку, ведь первые два экзамена были сданы прекрасно. От Игоря он слышал, что проходной балл на физтех был «двенадцать». Поэтому, когда Эдгар прочитал в деканате списки зачисленных на первый курс, он даже не вздохнул с облегчением, увидев среди зачисленных свою фамилию…

Так наш герой стал студентом Политехнического института города Т.

2.

Занятия в институте начались осенью, первого сентября. Наш герой прибыл за два дня до занятий в город Т. Ему не терпелось начать чувствовать себя настоящим студентом. Он получил комнату за номером 529 на пятом этаже здания. У здания общежития был, по мнению Эдгара, только один существенный недостаток, а именно: постоянно не работали лифты. Видимо, руководство полагало, что студенты — парни молодые и крепкие, и побегать на верхние этажи смогут. А что было делать тем, кто жил на девятом? Видимо, просто быть выносливее…

Войдя в свою комнату он увидел, что там уже находился один студент. Они познакомились. Его звали Рома и он имел какое-то женственное лицо. Когда Эдгар вошёл, то Роман читал книгу, лёжа на своей кровати. Это нашему студенту понравилось, ведь он и сам был не равнодушен к литературе. Эдгар читал в школьные годы очень много и читал запоем. В ход шло всё: от русской классики, что была у родителей в домашней библиотеке, до научно популярной литературы по физике и физике космоса, которую он воровал в магазине «Техническая книга» города Н. Нельзя сказать, что наш герой имел криминальные наклонности. Вовсе нет. Просто тяга к знаниям была столь же велика, сколь и скуден его кошелёк. Ведь он учился в школе, а на так называемые карманные расходы его отец никогда не давал ему денег. Он считал это излишним.

Расстелив своё постельное бельё, Эдгар с неудовольствием заметил, что в комнате было четыре кровати, а не три, как на абитуре. Это значило, что к ним подселят ещё как минимум двоих.

«Интересно, кто это будет?» — подумал наш герой.

Разочарование не заставило себя долго ждать. Примерно через час в комнату вошли ещё двое. Один был русский парень, а второй — азербайджанец. От последнего обстоятельства Эдгара немного передёрнуло. Ведь он никогда не сталкивался с кавказцами, а только видел их на рынке своего города Н. Надо сказать, что симпатии они у него не вызывали. Тем не менее, он взял себя в руки и они познакомились. Русского звали Павел, а азербайджанца — Гуссейн. Оба были из Фрунзе. Сочтя все формальности в своей комнате улаженными, Эдгар направился знакомиться с соседями, а заодно и найти кого-нибудь со своей группы.

Постучавшись в соседнюю дверь за номером 530, Эдгар терпеливо ждал, пока ему откроют. Минут через пять в проёме двери показался кудрявый темноволосый парень.

— Привет, я ваш сосед. Есть кто-нибудь с группы 0171? — спросил Эдгар.

— Я с этой группы, — ответил парень, — меня зовут Олег.

После того, как Эдгар познакомился с остальными обитателями комнаты, среди которых больше не было его одногруппников, он разговорился с Олегом. Выяснилось, что он уже пытался поступить на московский физтех этим летом, но не прошёл по конкурсу. Хотя надо признать, что планы Олега были довольно амбициозны: факультет космонавтики — ни больше, ни меньше. Эдгар решил для себя контачить с соседями плотнее: Олег показался ему интересным, остальные — не особо.

Наш герой сходил в главный корпус и записал расписание занятий. Уже на следующий день предстояло идти на первую лекцию. Она называлась «Введение в специальность» и должна была пройти в десятом корпусе. После Эдгар счёл всё необходимое сделанным и отправился шататься по городу Т.

Утром следующего дня он пешком отправился на свою первую лекцию. Повсюду были толпы молодёжи. Их лица сияли счастьем и излучали жизнерадостность. Конечно, для них зачисление в институт было счастьем, понимал Эдгар, чего не мог сказать о себе. Своё зачисление он воспринимал как нечто само собой разумеющееся, ведь он был так прекрасно подготовлен.

Аудитория на первой лекции была полна народа. Эдгар занял свободное место и осмотрелся. Как он и ожидал, девушек на потоке было мало, примерно с десяток, остальные всё — парни.

«И опять я в мужском коллективе», — уныло подумал молодой человек и печально вздохнул: шансов на знакомство с кем-нибудь не было. Те девушки, что учились на его потоке, не были в его вкусе.

Но вот вошёл преподаватель и занятия начались…

3.

У Эдгара началась самая обычная студенческая жизнь. Он терпеливо вставал каждое утро и ходил на лекции. На последних ему часто приходилось бороться со сном, поскольку соблазн поговорить до трёх ночи с соседями был сильнее тяги к знаниям. К тому же то, что преподавали на первом курсе по физике и математике, он отлично усвоил ещё в школе во время своих самостоятельных занятий. Но на лекциях всегда были переклички и Эдгару не хотелось быть отчисленным за пропуски уже на первом курсе.

По субботам весь этаж отмечал свой профессиональный праздник. Старшаки называли его «день физика». Стояла повальная пьянка, а вечером — дискотека. Эдгар тоже начал жить как все. Мечта о подруге не покидала его. Но к сожалению, наш герой ещё не имел интимного опыта, а потому был робок. С этим ему предстояло как-то бороться…

Поначалу они, как и все молодые, скромно праздновали день физика в своём кругу. Эдгар делал это с соседями. Ему нравился Олег как товарищ. Однажды во время очередных посиделок с пивом сосед Олега по комнате Носов, который учился на другом факультете, но жил с Олегом, как земляк, принёс задачи по физике, чтобы Олег и Эдгар их решили. Наши герои были пьяны, но молодость побеждала хмель и головы наших ядерщиков были ясными. Эдгар не хотел напрягаться за просто так и поскольку из них двоих с Олегом курил только он, то потребовал в качестве вознаграждения за решение сигарет. Носов побежал на этаж, где жил его факультет, и бросил клич:

— Народ! Задачи за сигареты решают!

Вскоре он явился с полной рукой «Астры» и получил готовые решения. За их правильность Эдгар и Олег ручались. Так играючи жил и учился наш герой. Была одна-единственная проблема, по которой он избегал бывать в своей комнате: ему не нравились Паша и Гуссейн. А особенно раздражал один посетитель, который часто приходил к ним. Его фамилия была Семенец.

Эдгар с первого взгляда почувствовал антипатию к нему. Это был поджарый худощавый парень с худым лицом. Он постоянно что-то с тайной издёвкой говорил Гуссейну, а тот даже не понимал, что над ним насмехаются. Но со стороны всё это выглядело более чем омерзительно, и Эдгар не мог слушать спокойно этот стёб. Поэтому всё своё время он старался проводить в соседней комнате. Но то, что его с Семенцом ждёт выяснение отношений, он смутно осознавал.

Однажды Эдгар пошёл в комнату этажом выше, чтобы повидать своего знакомого по абитуру толстого Вовчика. Постучавшись в его дверь он со смесью удивления и омерзения увидел, что открыл ему Семенец. Эдгар резко взял себя в руки и спросил:

— А где Вовчик? Он дома?

— Он в туалете, — ответил Семенец и исчез за дверью.

Хоть Эдгар и догадался, что эта мразь подшутила над ним, он на всякий случай заглянул в соседний туалет. Понятно, что никакого Вовчика он там не обнаружил. Но с этого момента Семенец стал его заклятым врагом и Эдгар начал вынашивать планы мести. Он решил избить этого ублюдка. Но как это сделать? Эдгар начал строить планы, как заманить Семенца неожиданно к себе в комнату и там избить, насколько сил хватит. Но случай не представлялся и Эдгар отложил план мести на потом.

Уже стояла середина сентября и студентов, как это и полагалось, погнали на сбор картофеля. Надо сказать, что перспектива стоять раком и собирать клубни не радовала Эдгара, но он много видел в кино, какая это романтика — поездки на картошку в студенчестве. Поэтому на пару первых дней он решил выйти и ознакомиться с этим лично. На самом ли деле это так, как показывали в кино?

Но в первый же день наш герой разочаровался. Их привезли пасмурным осенним утром в поле. Все лениво разобрали вёдра и принялись делать вид, что собирают урожай корнеплодов. Эдгару после двух собранных ведер быстро наскучило это занятие и он только постоянно курил, чтобы не работать. Так делали многие и единственным он не был. Чтобы избежать этой нудной обязанности молодой человек решил уже на следующий день взять в студенческой поликлинике справку о том, что не здоров.

Придя на следующий день в поликлинику, он увидел много таких же «больных», как и он. Эдгара взяло сомнение — добьётся ли он заветной справки? Но всё беспокойство довольно быстро улеглось, когда он вошёл к врачу и обнаружил, что тот с пониманием относится к желаниям молодых: ведь они приехали учиться, а не картофель собирать. Получив заветную справку, Эдгар направился к общежитию и стал обдумывать план мести Семенцу, благо время для этого появилось.

По мнению Эдгара, план, который он придумал, был блестящим. Он заманит Семенца в свою комнату и изобьёт его. Вечером того же дня он попросил Макса, студента с соседней комнаты, сходить к Семенцу и сказать, что его зовёт Паша. В том, что его враг придёт, Эдгар не сомневался. Ведь Паша был для него как бог. Пока Макс ходил звать недруга, Эдгар вышел из своей комнаты и притаился в проёме лифта. Наконец, как ни в чём не бывало, появился Семенец и постучал в их дверь. Тут Эдгар резко рванул из проёма лифта и втолкнул Семенца в свою комнату. Началась драка.

Семенец оказался довольно проворным малым, и Эдгару было нелегко справиться с ним. Более того, Семенец даже взял верх над нашим героем: он прижал Эдгара к кровати и, засунув свои вонючие пальцы в рот нашего героя, пытался порвать его. Обида и ненависть охватили Эдгара. Тут их разняли и они снова встали наизготовку. Эдгар, понимая, что кулаками не совладать с этой мразью, прицелился и ловко пнул Семенца в пах. Тот скрючился от боли и резко присел на край кровати. Эдгар возликовал: он реально сделал этой гниде больно. После этого продолжения уже не последовало. Но Эдгар отметил про себя, что Семенец оказался не робкого десятка и очень жилист и проворен к тому же. Как ни странно, но после этой потасовки Эдгар почувствовал себя намного лучше и как-то расслабился…

4.

Так шли дни и месяцы его учёбы. Эдгар терпеливо ходил на лекции и посещал практические занятия. Между тем, он открыл один существенный недостаток его комнаты. А именно то, что она была близко от комнаты старосты этажа, и когда тот был пьян, чтобы долго не искать дежурных по этажу, всегда стучался в комнату за номером 529. Эдгар и его товарищи поэтому довольно часто со шваброй в руках наводили чистоту на этаже. Конечно, это было крайне противное занятие: собирать окурки и отмывать плевки старшаков. И ладно бы, если бы это было изредка, но дежурили они всегда чаще других, ввиду невыгодного расположения своей комнаты.

Эдгар старался избегать такого унижения и поэтому при каждом удобном случае уезжал домой, будь то праздники или другие свободные дни. Благо путь до его родного города Н. был не таким уж долгим — всего одна ночь на поезде.

Потихоньку приближалась зима, а с ней и первая сессия. Всё было отлично у нашего студента за исключением зачёта по физкультуре. Эдгар набрал очень много пропусков: играть на сибирском морозе в футбол было просто омерзительно. Играть он не умел, а холод просто сводил его с ума. Как и все студенты, он не ел много, всегда был полуголоден и поэтому на морозе ему не хватало калорий, чтобы элементарно согреться. Отрабатывать свои пропуски ему тоже не хотелось. Поэтому он подошёл к своей первой сессии без зачёта по физкультуре. Формально он допущен к ней не был. Но Эдгар уладил эту проблему и сказал в деканате, что отработает пропуски позже.

Правда, на улаживание формальностей ушло очень много времени, и в срок сдачи экзаменов он не совсем укладывался. Два экзамена из пяти он сдал со своей группой на «хорошо». Но оставались ещё три, и это за два дня до официального конца зимней сессии. Эдгар решил пойти на риск и сдать три оставшихся экзамена в один день. Ему предстояло сдать высшую математику, общую физику и инженерную графику.

Рано утром, пока на улицах было ещё темно, но часы уже показывали восемь утра, он направился в десятый корпус. Первым экзаменом в этот день была высшая математика. Придя в аудиторию и показав написанный деканом на особом бланке допуск к экзамену, он сел перед преподавателем, перед которым уже сидел один студент.

— Вот коллега не справляется, решите его задачу, — попросил преподаватель.

Эдгар взял лист с заданием у студента, сидевшего рядом с ним, и посмотрел на задачу: это была производная сложной функции. Легко, подумал Эдгар и принялся решать. Через пять минут всё было готово. Преподаватель внимательно посмотрел на решение и сказал первому экзаменуемому:

— Ну вот, видите, ваш товарищ сделал задание за пять минут.

После этого преподаватель спросил ещё пару теоретических вопросов и попросил зачётку Эдгара. Выйдя из аудитории Эдгар вздохнул и с волнением посмотрел свою зачётную книжку. В графе «Высшая математика 1» красовалась оценка «отлично». Ликуя Эдгар направился в другой корпус на экзамен по физике. Там была примерно такая же картина, как и на первом экзамене: так же сидели студенты вокруг преподавателя, пожилой массивной женщины, и так же почёсывали свои затылки, тяжело думая. Профессорша по физике взяла зачётку Эдгара и, увидев в ней «отлично» по математике, дала ему задание, добавив на словах:

— Если ты его не решишь, то я опротестую твою пятёрку по математике.

Эдгар с лёгким волнением посмотрел на задание. Это было перемножение двух векторов. Собравшись, он спокойно начал его выполнять. Решение появилось столь же быстро, как и на первом экзамене. Профессорша осталась удовлетворена и, спросив ещё пару вопросов, поставила Эдгару «четыре».

— А почему не пять? Я ведь всё правильно ответил! — эмоционально попытался возразить Эдгар.

— Потому что вовремя надо экзамены сдавать, — последовал непреклонный ответ пожилой женщины.

Обескураженный Эдгар направился на свой последний из запланированных на этот день экзаменов. Это была инженерная графика. За неё он не волновался вообще. Это было по сути просто черчение — чисто прикладной предмет — и основные принципы всех графических решений он уяснил ещё в своё время, посещая лекции. По этому предмету он так же получил «хорошо» и теперь вздохнул с облегчением: первая сессия была сдана без «троек» и с одной «отлично». Неплохо для начала!

Было уже двенадцать, когда он вернулся в общежитие. Там он встретил других своих одногруппников, которые, узнав как он «отстрелялся», не скрывали своей зависти:

— Классно ты крутанулся! — покачивал головой один из них и не скрывал своего восхищения…

Через день Эдгар уехал домой, чтобы порадовать отца своими первыми успехами, в которых, надо сказать, он сам мало сомневался…

5.

После первой сессии, столь успешно сданной, Эдгар получил на втором семестре первого курса повышенную стипендию и немного призадумался: если всё так сравнительно легко даётся, то может стоит и себе дать больше свободы и не жить одной только учёбой? Ведь есть ещё и девушки. Так рассуждал Эдгар, и понял, что пора несколько изменить свои жизненные приоритеты. Так учёба была отодвинута им на второй план…

Он вспомнил своё старое увлечение ещё с абитура, а именно скейтборд. Рядом с его общежитием была спортплощадка, где вечером всегда было много студентов. В том числе и девушек. Кто-то играл в волейбол. Но многие катались и на доске. В магазине спорттоваров города Т. Эдгар купил себе удобный скейт и вечерами принялся его осваивать. Спустя несколько дней он уже ловко выкручивал сложнейшие финты и умел разгоняться на доске с места.

Как он и ожидал, несколько девушек с соседнего общежития химико-технологического факультета заинтересовались его искусством. Их было трое: Юля, Женя и Света. Последняя была самой красивой из них. Она обладала точёной фигуркой и изяществом линий. Это было так хорошо заметно, потому что на площадку она приходила в обтягивающем трико и свитере. Этот скромный прикид выставлял напоказ все достоинства её фигуры. Её лицо было таким же красивым, как и фигура: изящные линии правильного прямого носа, не длинного и не короткого, подчёркивали некое благородство её лица. А поскольку Эдгар всегда верил, что лицо — это зеркало души человека, то он пришёл к выводу, что Света так же красива и внутренне, как она была красива внешне. У неё были ярко золотистые волосы, слегка прикрывающие изящную шею. Только одно в ней не нравилось Эдгару: её лицо было густо усеяно веснушками. Но на это обстоятельство наш герой решил закрыть глаза. Все остальные её достоинства были настолько оглушающими, что, право, на такую мелочь, как веснушки, не стоило обращать внимания. Света первая из них троих проявила инициативу:

— Научи нас кататься, — попросила она его.

Эдгар только и ждал этого. Он попросил её встать на доску и, взяв её за руки, медленно покатил по деревянному настилу площадки. Конечно он понимал, что выписывать такие же кульбиты, как это делал он, Света не собиралась. Для неё был важен сам контакт. И он теперь был. Первый урок прошёл скромно, но Эдгар был рад тому, что начало положено и знакомство, столь долгожданное, наконец-то завязалось.

Отсидев все занятия на следующий день, Эдгар с нетерпением ждал вечера. И вот, время давать уроки пришло. Он схватил свою доску и энергичным шагом двинулся к спортплощадке. Девчата были уже там. Увидев его они дружно и радостно завизжали:

— О! Эдгар!

Наш герой только того и ждал. С воодушевлением он воскликнул:

— Ну что, продолжим практическое занятие! Где моя способнейшая ученица?

Он взял Свету за руки и как и накануне принялся объяснять ей на практике тонкости владения доской. Но на этот раз Света пошла дальше, она предложила:

— А давай встанем на доску вместе и попытаемся катиться?

Её предложение привело Эдгара в восторг. Ведь так он получал шанс ощутить её тело! Они начали пытаться. Конечно, пришлось много раз и падать. Но ничего. Всё обошлось без ушибов. В процессе этого занятия Эдгар вдруг почувствовал, что при близости её тела он начинает возбуждаться. Ему стало стыдно, что своей ногой, поставленной между его ног на узкой доске, Света могла ощутить его эрекцию.

Наш герой был всё еще девственник и поэтому столь новая область отношений между мужчиной и женщиной, как интимная близость, была для него абсолютно незнакомой. Эдгар решил оставить эти опыты по «слиянию тел», так как не хотел ставить себя в неловкое положение. Но сигнал, поданный ему Светой, он понял правильно и дальше решил взять инициативу в свои руки:

— А давай завтра погуляем, — тихо чтобы не слышали две другие девушки сказал Свете на ухо наш герой. Он увидел как она немного покраснела. При этом он и сам немного смутился: а если она откажется? Но она только кивнула в ответ. Они договорились, что Эдгар зайдёт за ней вечером в её комнату, номер которой она ему сказала.

На следующий день Эдгар на занятиях только ёрзал и горел нетерпением. Он представлял себе их встречу со Светой. Он думал, куда им пойти. В кафе он не хотел: ведь он был студентом, а следовательно не имел денег. Денег от повышенной стипендии и того, что высылал ему его отец, хватало ровно настолько, чтобы прожить месяц. Наш герой соблюдал в своих финансах жёсткую дисциплину: ни у кого не брал в долг, но и сам не давал.

Наконец отбыв повинность на занятиях, ставших вдруг скучными и неинтересными, Эдгар вернулся к себе в комнату. Картина, которую он там увидел, уже стала ему привычной: Ромик лежал с книгой на кровати. А Паша и Гуссейн где-то пропадали, видимо, сидели у подонка Семенца.

Эдгар переоделся в свои варёнки и кооперативную рубашку и, глянув на себя в осколок зеркала, стоящий на подоконнике, счёл свой внешний вид удовлетворительным. Поправив свою длинную прическу в стиле Рэмбо, он вышел на своё первое свидание…

Света уже ждала его. Она открыла ему дверь, и Эдгар изумлённо уставился на неё: она была в белом бальном платье! Такой он её ещё не видел. Это было настолько непривычно, что Эдгар даже потерял дар речи. Света это заметила и немного смутилась. Она опять слегка покраснела…

Они вышли из общежития химико-технологического факультета и не спеша побрели в сторону Лагерного сада, что находился за десятым корпусом на самом краю города Т. Они шли как ни странно молча. Наш Эдгар, который всегда так и сыпал словами, находясь на спортплощадке, вдруг абсолютно потерял дар речи. Молчала и Света. Эдгар же только всю дорогу замечал, что все прохожие удивлённо или с любопытством на них смотрят. И это ещё больше смущало его.

Вот они пришли и в Лагерный сад и, найдя там скамеечку в укромном месте, сели на неё. Эдгар только разглядывал свою спутницу. Он понимал, что пришло время и поговорить, но слова застряли у него комом в горле. Он вдруг на мгновение задумался: а что может он ей сказать? Что учился в матшколе и только решал задачи? Бокс, которым он занимался до маткласса, он бросил ещё в восьмом: ведь надо было посвятить себя физике и математике. Подруг в школе у него не было. И он был всё ещё проклятым девственником! Вот перед ним сидела красавица, а он даже не знал, что ей сказать!

Пытаясь как-то сгладить критичность ситуации, Эдгар сказал Свете пару банальностей о том, как ей идёт это платье, хотя на самом деле в трико она нравилась ему больше и возбуждала сильнее. Но предательская тишина повисла вновь, и от этого Эдгару становилось ещё мучительнее. Понимая, что первое свидание провалилось, он поднялся, взял Свету за руку и они так же тихо пошли обратно в общежитие…

На следующий день он пришёл в комнату к Свете проведать её. Но она отсутствовала. Зато дома была Юля, которая не преминула съязвить:

— Что-то быстро вы вчера со Светой…

Эдгару стало мучительно стыдно и он, весь красный, резко вышел из комнаты. Он попытался заглянуть внутрь себя на мгновение: хотел понять, дорога ли ему Света или это только так, на время? Прислушавшись на ходу к своим ощущениям, Эдгар понял, что не испытывает к Свете сильных чувств. От этого ему стало немного легче. Но своё знакомство с ней он решил продолжить и не бросать катание на доске. Он решил присмотреться к себе и узнать глубину своих ощущений получше…

Во время очередного вечернего общения с девушками Эдгар решил применить своё «тяжёлое оружие». Дело в том, что, как уже упоминалось выше, наш герой был полунемецкого происхождения: его отец был из поволжских немцев. Эдгар тоже на всякий случай написал в графе своего паспорта «национальность» — немец. Он полагал, что на основании этой записи сможет в будущем требовать в посольстве ФРГ вид на жительство в Германии. Почему-то он считал, что любой вменяемый человек просто должен желать жить в свободном мире, каким по его представлениям была Федеративная республика Германия. Ведя Свету на доске и держа её при этом за руки Эдгар вдруг спросил:

— А ты поедешь со мной жить в Германию? — таким образом он хотел дать понять Свете, что он к ней относится серьёзно и видит её в качестве своей жены.

Но Света поняла вопрос буквально, не заметив тайного смысла, который вложил в него Эдгар.

— Нет, у меня папа инвалид, и никуда я не поеду, — ответила девушка.

Эдгар был просто убит. То, что девушка не поняла его тайного намерения, до него даже не дошло. Нет — так нет, подумал наш герой и, посмотрев на часы, решил сегодня уйти с площадки пораньше. К Свете он потерял всякий интерес.

6.

Учёба шла скучно и неинтересно. На лекциях всё ещё читался материал, который Эдгар усвоил ещё в школе во время самостоятельных занятий. Наш герой стал тяготиться учёбой в этом скучном провинциальном городе Т. Он стал подумывать о поступлении в Москву в инженерно-физический институт, как и мечтал иногда в школе в десятом классе.

Почему он не поехал туда сразу? — может спросить пытливый читатель. Всё очень просто: Эдгар боялся, что провалится на вступительном экзамене. Ведь Москва — это серьёзно. Дело в том, что однажды, обсуждая с отцом дальнейшие планы, Эдгар робко высказывал своё желание учиться в МИФИ, но отец отговорил его, сказав, что заявил он об этом поздно и что билетов до Москвы уже просто нет. Так Эдгар уехал в город Т.

Но теперь он решил исправить ситуацию и воплотить свою мечту в жизнь — стать студентом столичного ВУЗа. Конечно, можно было просто перевестись туда, но Эдгар считал, что его оценки по первой сессии недостаточно хороши, и поэтому решил поступать заново; так сказать, выбрал классический путь.

Уже стоял апрель, когда Эдгар принял это решение. К весенней сессии он решил не готовиться, а вместо этого начал проверять себя, решая задачи в институтской библиотеке, насколько хорош его уровень знаний для поступления в МИФИ. Уже первые результаты показали, что он в хорошей форме и волноваться, в общем-то, не из-за чего.

По телефону во время междугороднего разговора он кратко поставил своего отца в известность, что едет поступать заново и что ему нужны были деньги на авиабилет. Отец ничего определённого не сказал. Он только попросил сына не торопиться с решением. Этого Эдгар уже не хотел слушать.

Близилось лето. Эдгар окончательно запустил учёбу и только постоянно спал, когда другие вставали и шли на лекции. В одно такое утро в дверь его комнаты кто-то постучал и Рома, который также спал в этот день подольше, встал и открыл дверь. В комнату кто-то вошёл и поздоровался. Эдгар в утренней полудрёме тут же узнал голос своего отца.

«Только этого ещё не хватало, сейчас опять мне мораль читать начнёт», — зло подумал Эдгар и поднялся с кровати.

— А ты почему не на лекции? — спросил его отец.

— Проспал, — коротко бросил Эдгар. То, что на занятия он не ходит уже третий месяц, он, конечно, не стал говорить. Он знал, что отец устроит скандал.

— Одевайся, пойдём где-нибудь пообедаем, — сказал отец.

— Сейчас, только умоюсь, — недовольно буркнул молодой человек и вышел из комнаты, направившись к умывальнику, который был в конце длинного коридора.

Когда Эдгар оделся в свои повседневные вещи, они вышли из общежития и направились в студенческую столовую со звонким названием «Радуга». В это время там ещё почти никого не было. Они взяли подносы и пошли вдоль пары скучных дежурных блюд, которые всегда были в ассортименте: какой то суп и пельмени. Вдруг отец взял свою тарелку с пельменями с подноса и быстро направился к кассе. Эдгар уже понял, что сейчас начнётся нечто в духе отца. И он не ошибся.

— Взвесьте мне, пожалуйста, эту порцию, — попросил отец кассиршу.

Та молча и равнодушно пошла выполнять его просьбу. Порция оказалась весом в сто двадцать грамм.

— А теперь позовите мне заведующую, — резко сменив тон сказал отец Эдгара.

«Ну всё, сейчас начнётся», — подумал Эдгар и осмотрелся, не было ли в столовой знакомых. Но никого не было в этот немного ранний час и это его успокоило.

Тут пришла заведующая и коротко бросила отцу:

— Слушаю вас.

— Порция пельменей по нормативам должна быть двести грамм, а здесь сто двадцать, — резко произнёс отец.

— Ну видимо, раздатчица ошиблась, — лениво ответила заведующая.

— Я сейчас ОБХСС приглашу, и вы им это будете объяснять, — зло продолжал отец.

Тут заведующая пришла в себя и принялась оправдываться:

— Ой, ну что вы, мужчина, из-за такой ерунды шум поднимаете? Ну ошибся человек, с кем не бывает!

Отец на минуту задумался и понял, что ничего доказать он не сможет. То, что студентов обвешивают и обворовывают, было для него ясно, как день божий. Но как он это докажет, если возмутился только он один и только он один проверил свою порцию? Зло расплатился он за свои пельмени, которые соответствовали теперь, после поднятого им шума, всем нормативам, и пошёл с сыном за столик.

— Вас обманывают, как баранов, а вы все молчите! — зло сказал он Эдгару, который молчал всё это время.

Они поели не спеша, и Эдгар ждал, когда отец перейдёт к главному, зачем он, собственно, и приехал.

— Как твои дела с учёбой? — спросил он, когда они вышли на улицу.

— Как обычно, — соврал Эдгар. То, что учёба запущена окончательно, он предпочёл оставить при себе.

— Сына, сдай сессию, я тебя только об этом прошу, — вдруг молящим тоном сказал ему батя.

Но Эдгар уставился в землю. Врать своему отцу напрямую он не хотел, но и правду говорить не хотел тоже: он знал каким вспыльчивым мог быть его отец. На словах он пообещал «постараться сдать весеннюю сессию».

Отец дал ему денег на билет до Москвы и сказал, что сегодня же он уедет обратно. Эдгар обрадовался этому. Ему не хотелось, чтобы отец узнал, как он живёт на самом деле: не учится, а только развлекается с девушками на спортплощадке…

Во второй половине дня Эдгар проводил своего отца до поезда и окончательно успокоился, когда поезд с его отцом в вагоне отошёл от перрона. Теперь он свободен и может делать то, что хочет.

В успехе в Москве он был уверен: ведь за его плечами были две физматшколы и он чувствовал себя прекрасно подготовленным…

Тем временем настало время весенней сессии. И хоть она так называлась, приходилась она на начало лета. Эдгар не был допущен к экзаменам, на основании своих многочисленных пропусков. Но это его не смущало: он вовсю паковал вещи и уже купил себе авиабилет до Москвы. Только когда в конце июня на доске объявлений в его деканате появился приказ об его отчислении, Эдгар с равнодушием взял его и решил сохранить на память. Все документы были собраны, характеристика взята, и он спокойно ждал дня вылета в столицу…

7.

Самолёт заходил на посадку и накренился своим правым крылом. Эдгар, сидевший в середине салона, увидел огни ночной Москвы. Его вдруг охватило волнение. Поступать в городе Т. было просто, но это была Москва и в себе он уже не был столь уверен. Самолёт наконец то сел.

Получив свой багаж, благо он был не столь уж велик, Эдгар сел в зале ожидания и посмотрел на часы. Было раннее утро. Он решил переждать некоторое время в аэропорте столицы, прежде чем двинуться дальше. Ещё раз взглянув на часы и убедившись, что у него есть некоторое время, чтобы поспать, он задремал. Его сон был неспокоен и тревожен. Сквозь полудрёму постоянно слышались объявления диспетчера о прибытии или убытии новых рейсов.

Вдруг Эдгар слегка дёрнулся и резко открыл глаза. Часы показывали восемь утра и он решил, что пора двигаться в свой институт, чтобы наконец-то подать документы. Выйдя из здания аэровокзала, он сел на нужный ему автобус.

Добравшись на метро уже до главного корпуса МИФИ он, слегка волнуясь, вошёл в здание института. Дверь с табличкой «Приёмная комиссия» была прямо перед ним. Резко выдохнув воздух, чтобы подавить в себе волнение, он вошёл.

Перед ним сидел лысый пожилой человек лет шестидесяти и с равнодушием смотрел на него.

— Здравствуйте, я хотел бы подать документы, — немного волнуясь и покрываясь испариной от взгляда чиновника, произнёс Эдгар.

— Что ж, давайте посмотрим, — равнодушно произнёс пожилой мужчина.

Эдгар вытащил папку со своими документами: аттестат, характеристика и всё остальное было на месте. Чиновник принялся перелистывать документы. Вдруг он произнёс:

— Я вижу, ваша характеристика выдана физико-техническим факультетом университета.

— Да, я уже учился на первом курсе в этом институте.

— А нельзя ли узнать, как вы учились? — спросил чиновник и глаза его оживились.

Тут Эдгар покрылся испариной ещё сильнее и покраснел: рассказывать о том, что он официально отчислен за академическую успеваемость, ему не хотелось вовсе. Но чиновник, видя замешательство молодого человека, продолжал настаивать на своём:

— Как вы можете доказать, что вообще учились? Вот и характеристика у вас не по форме: нужна с гербовой печатью, а у вас с треугольной.

Тут наш герой совершенно опешил. Он не знал, что ему делать. Неужели придётся показать приказ об его отчислении? Что подумает тогда этот человек? Ворох мыслей роился в его голове от отчаяния. Нужной среди них не было.

— В общем, молодой человек, если вы мне не расскажете всё честно, я не приму ваши документы, — веско произнёс чиновник, — у вас характеристика не по форме.

Эдгар мучительно думал, что ему делать. Такого краха всех своих амбициозных планов он не ожидал вовсе. Будь, что будет, подумал он и достал злосчастный приказ о своём отчислении из Политеха города Т.

Чиновник скептически повертел клочок тонкой бумаги с машинописным текстом в своих руках и произнёс:

— До начала экзаменов ещё две недели. Если вы не предоставите свою характеристику с гербовой печатью, например, ту, что вам дали в школе, то вы не будете допущены к экзаменам.

Глаза Эдгара увлажнились. Он знал, что положение его безвыходно: чтобы слетать в город Т. за характеристикой у него не было денег, а своего отца о помощи он просить не хотел. Он знал, что за этим последует бесконечная ругань, скандал и упрёки о том что «Эдгар вечно его не слушает».

Эдгар вышел из приёмной комиссии и, взяв свой кейс и сумку, направился в общежитие. На время ему разрешили там жить.

Общага представляла собой пятиэтажное здание среди обычных жилых хрущёвок. Получив ключи от комнаты и постельное бельё от коменданта Эдгар поднялся в свою комнату. Войдя он осмотрелся: комната была, как и его в городе Т., но вместо четырёх кроватей было всего две. Также у окна стоял письменный стол и в углу комнаты одежной шкаф. Летнее солнце заливало поверхность стола и представляло собой полную противоположность тому, что творилось в душе нашего героя. Эдгар был подавлен. Он подумал, что быт студента в Москве налажен куда лучше, чем в его проклятой провинции. Коридор был чист. Все стёкла в окнах целы. Да и туалеты сверкали чистотой. И что самое главное: комнаты были рассчитаны на двоих. От этого Эдгар пришёл в восторг, но то, что ему, видимо, не жить так, как он увидел — от этого становилось только тяжелее на сердце…

Проснувшись на следующее утро один в своей комнате, он принялся мучительно размышлять, как быть дальше. Было ясным только одно: экзамены сдать ему не дадут, ведь он был «лимита». И хоть и конкурс на ту же специальность, по которой он учился в городе Т., был самый низкий по сравнению с другими, но ему было нужно место в общежитии, а следовательно он был тот, от кого институту лучше избавиться. Видимо, такова и была логика чиновника, подумал Эдгар и принялся думать об альтернативных вариантах.

А вариант был только один: ему предстояло идти в армию — уже этой осенью ему стукнет восемнадцать. Призывной возраст. При мысли о службе в армии Эдгара охватывала паника. Он понимал, что ему с его звучной немецкой фамилией будет крайне тяжело служить среди обычных русских парней. Увы, но небольшой горький опыт в этом направлении он получил ещё в своей школе. Эдгар с ужасом представлял как «деды» дадут ему зубную щётку и заставят чистить ею туалет. При мысли, что его ждёт такое унижение, сердце Эдгара мучительно сжималось. Ведь, если бы он был призван студентом, то его послали бы в учебку учиться на сержанта, и он бы командовал, а так — ему придётся идти простым солдатом, как все…

Отбросив на время свои мрачные мысли о совсем недалёком будущем Эдгар направился в конец коридора покурить. Сев на креслице, какие стояли в старых советских кинотеатрах, он достал пачку «Дуката» и затянулся. Сигареты были довольно крепкими и это ему доставляло наслаждение. Тут подошли ещё два абитуриента. Они были, как выяснилось впоследствии, из Арзамаса 16.

«Почтуха», — подумал Эдгар и принялся выяснять, насколько хорошо они были подготовлены к вступительным экзаменам.

Он задал им пару вопрос среднего уровня сложности из курса средней школы. Но парни не могли ответить. Видя, что они тупят на элементарном, Эдгар прекратил свой допрос и больше с ними не разговаривал. Его только взяла злоба на то, что они будут сдавать экзамены, а он нет…

Докурив свою сигарету Эдгар вернулся в свою комнату. Ему очень сильно хотелось пошататься по Москве. Ведь он не был в ней с тех пор, как ему стукнуло двенадцать — в детском возрасте он ездил в пионерский лагерь в Крыму и проездом уже успел побывать в столице. Он вдруг вспомнил, как в детстве видел Рината Дасаева — вратаря сборной Советского Союза по футболу тех лет. Это было для него, десятилетнего пацана, в то время настоящим откровением. Звезда телеэкрана и вдруг вот так просто на улице стоит и разговаривает возле автобуса сборной с каким-то мужчиной…

Но Эдгар вернулся в день сегодняшний. Увы, его ситуация на данный момент была отвратительной: Москва показала ему зубы и у него был только один выход — просто идти осенью в армию. Эдгар знал, что ему не достать заветной характеристики с гербовой печатью. К помощи отца он из-за своего упрямства прибегать не хотел, а другой возможности просто не было. Что ж, пойду в армию, подумал Эдгар и, тяжело вздохнув, вышел на улицу из общежития МИФИ.

Яркий солнечный свет заливал кроны деревьев во дворе, где находилось здание, и нашему герою стало намного легче. В конце концов, и в армии люди есть, подумал Эдгар и решил не делать из этого великой трагедии. Что ж, он поступит в МИФИ уже после армии, как солдат. Тогда ему будут полагаться некоторые льготы при поступлении. Так по крайней мере он думал.

Отбросив окончательно грустные мысли, Эдгар шёл по Москве в этот послеобеденный час и разглядывал прохожих. Ему навстречу шли две девушки, которые с интересом смотрели на него. Одна была особенно красива: она была в белом бальном платье, которое только подчёркивало её тёмные волосы и приятную смуглость красивого лица. Эдгар любил «южанок». В его представлении они были знойными и страстными особами, а наш герой в силу своего возраста так хотел горячих чувств…

Медленно он добрёл до станции метро и решил поехать в центр, пошататься по магазинам. Со свистом и лязгом подземка донесла его до кольцевой линии, а далее он поднялся на поверхность и принялся за изучение прилавков всех торговых центров Москвы того времени. Он бродил среди торговых рядов, но ничего особого для себя не увидел. Только подумав о том, что осенью уже предстоит служить, Эдгар купил себе военную кепку за пять рублей. Ведь он будет наголо обрит, а в кино он видел, что примерно в таких же головных уборах все новобранцы едут в свои части.

Так наступил вечер и подземка была переполнена людьми, возвращавшимися к себе домой. Эдгар стоял в этой толпе и с затаённым любопытством разглядывал москвичей. Они ему казались когда-то людьми с другой планеты. Так он думал о них, ещё будучи ребёнком. Он вспомнил вдруг своё детство: как он радовался, когда его отец привозил ему из московских командировок дорогие по тем временам игрушки… Но нет. Всего этого уже не было. Перед Эдгаром находилась просто масса обычных людей и каждый был погружен в себя. Кто-то читал, кто-то отсутствующим взглядом смотрел перед собой. Эмоций не было ни на одном лице. Эдгар с грустью подумал, что его детский миф о москвичах, как об особых людях, вдруг полностью развеялся. Это были просто люди и ничего более…

Так Эдгар проводил своё время все две недели. Он много спал, курил и шатался по Москве. Успел побывать даже в Коломенском, где его особенно поразил домик Петра, кумира его юношеских лет. Он побывал внутри, потолки были столь низкими, что ему с его средним ростом приходилось сильно нагибаться. Как же тогда там мог находиться царь Пётр со своим, по легендам, двухметровым ростом? — мучительно терялся в догадках Эдгар. Или он совсем не был таким высоким и всё это выдумала просто шпана в его старом дворе? Но поняв, что ломать голову на это тему просто бессмысленно Эдгар успокоился. Какая ему разница, в конце концов, был ли Пётр гигантом или нет. Но появилось подозрение, что домик Петра был просто фальшивкой.

«Опять же, мне нет до этого никакого дела», — подумал Эдгар и перестал забивать себе голову ерундой.

Вместо этого он начал представлять, что он скажет родителям, когда вернётся из столицы ни с чем. Это, конечно, был очень серьёзный момент и над этим действительно стоило подумать. Ведь он знал своего отца и уже мог представить себе какую тот закатит истерику.

Поразмыслив на эту тему поглубже, Эдгар внутренне приготовился к тому, что по возвращении в отчий дом ему предстоит пережить бурю… У отца был скандальный характер и он был крайне авторитарен: всегда любил, чтобы чада его слушали. Но Эдгар был упрям и всегда гнул свою линию. И чем старше он становился, тем несгибаемее была его воля.

«Будь, что будет», — подумал Эдгар и, сплюнув, отправился скурить очередную сигарету…

За эти дни он немного успокоился и понял, что ещё не всё потеряно, просто его планы откладываются на определённое время. В таком оптимистичном ключе завершил наш герой свою попытку «покорения столицы». Уже на следующий день ему предстояло на поезде возвращаться домой и он не спеша принялся упаковывать свой нехитрый багаж.