Проявления иррегулярности в истории войн и военных конфликтов. Часть 1

Эдуард Анатольевич Бухтояров, 2019

Проект посвящен познанию такого явления в истории военного искусства, как иррегулярная форма организации и применения силы. Природа и смысл военной иррегулярности раскрывается через призму ярких военно-исторических событий, в которых полководцы одерживали блестящие военные победы, а политические лидеры получали максимальную выгоду от военных кампаний, с минимальными затратами, благодаря уходу от канонических правил военного искусства и принятию иррегулярного подхода к организации и применению военной силы. Целью проекта является задание вектора образующего движения в процессе познания теории и практики иррегулярной и гибридной форм организации и применения военной силы. Задачей проекта являются подсветка конкретных исторических примеров, в которых победитель уходил от принятых канонов организации и применения военной силы в пользу «военной ереси», а также определение степени влияния фактора личности военного лидера на иррегулярный подход к организации и применения военной силы.

Спартанцы (великий рейд)

Предысторией эпопеи контингента спартанских наемников в самом начале V века до н. э. была междоусобица в Персии, в которой Артаксерск и Кир, сыновья Дария II, после смерти отца оспаривали власть в стране. Кир сумел заручиться внешней поддержкой Спарты, в результате чего им было завербовано около 13 тыс. греческих наемников.

В 401 году до н. э. недалеко от Вавилона, при Кунаксе, произошел бой между силами двух братьев. В боевом столкновении Кир был убит, а его соплеменное войско перешло на сторону его брата. В этом бою непреклонным остался лишь контингент спартанских наемников, который успешно отразил все атаки персидских войск.

Видя бесперспективность своих действий и значительное превосходство военной школы спартанских воинов над малоазиатским войском, Артаксеркс пошел на хитрость. Персы посчитали, что если они смогут уничтожить военных командиров греков, то это поможет сломить сопротивление греческих наемников. Для переговоров в персидский лагерь были приглашены пять лучших командиров спартанцев, где они вероломно были убиты.

Вопреки ожиданиям персов, потеря ряда своих командиров не сломила волю к сопротивлению спартанских воинов. Греки выбрали себе новых командиров, среди которых был Ксенофонт, будущий знаменитый греческий историк. Ксенофонт явился инициатором и вдохновителем возвратного похода греков домой через Колхиду.

Во время дальнего похода греками была разработана чрезвычайно успешная и эффективная тактика действий экспедиционного корпуса на многотысячном марше, маршрут которого проходил как по равнинной местности, так и по сильно пересеченной.

При передвижении по равнинной местности Ксенофонт выстраивал свое войско в классическое каре, в центре которого располагался обоз. При выходе на пересеченное пространство греки перестраивались в колонну, боевой порядок, состоящий из авангарда, отрядов бокового охранения, арьергарда и специального летучего отряда, силами которых спартанцы успешно отражали все атаки персов.

Для успешности своих действий на марше Ксенофонт организовывал фальшивые демонстрационные действия, отвлекая внимание противника от реального места и времени исполнения своего замысла. Эллинами использовались десанты для обеспечения безопасности переправы через реки и работа сформированных инженерных отрядов, наводящих переправы через водные преграды. В горной местности спартанцы, прежде чем начать продвижение главных своих сил через потенциально опасные участки, мобильными отрядами захватывали главенствующие высоты и другие важные, с точки зрения безопасности, участки местности.

Таким образом силы спартанцев успешно достигли пределов Колхиды, где они намеревались выйти к морскому побережью. Но на пути их планов встало войско колхидян, и грекам пришлось готовиться к неотвратимому боевому столкновению. Местность, где спартанцам предстояло принять бой, была гористой, и Ксенофонт очень быстро определил уязвимость и неэффективность использования классического построения фаланги в сложившихся условиях. Ксенофонту предстояло отойти от устоявшихся классических канонов греческого военного искусства и принять судьбоносное для своих сил решение по изменению боевого порядка и переходу на новую нестандартную схему построения гоплитов на поле боя.

В своем труде «Анабазис» Ксенофонт так описал ход своих мыслей при принятии решения на бой против колхидян:

«Полная линия сама собой разорвется. Здесь гора доступна, там подъем затруднителен. Воин, долженствовавший сражаться в полной линии, потеряет бодрость, увидев интервалы. Притом же, если мы двинемся густой колонной, то неприятельская линия нас охватит и, обошедши наши крылья, могут против нас действовать по произволу. Если же мы, напротив, построимся в небольшое число воинов глубиною, то я не удивлюсь, если наша линия будет где-нибудь прорвана по причине многочисленности варваров и стрел, которые на нас посылаются. Как скоро неприятель прорвется в одном пункте, то вся греческая армия будет разбита. И поэтому, я думаю, идти вперед многими колоннами, каждая в лох, чтобы наши последние лохи выдались за крылья неприятельской армии. Каждый лох пойдет туда, где дорога будет удобнее. Неприятелю нелегко проникнуть в интервалы потому, что он очутится между двумя рядами наших копий. Ему также нелегко будет истребить лохи, идущие колонной. Если один будет с трудом удерживать напор неприятеля, ближайший поспешит к нему на помощь, и как скоро один достигнет вершины горы, то неприятель не устоит».

Греческий военачальник предложил построить свою тяжелую пехоту по отдельным тактическим единицам на установленных интервалах. Каждая из таких единиц была построена колонной в 12 шеренг и 8 рядов и получила название лох. Всего был выстроен фронт греческих гоплитов из 80 лохов. Впереди линии лохов были расположены три отряда легкой пехоты и лучников по 600 человек в каждом, два из которых были расположены на флангах, а третий занимал позицию по центру.

Силы колхидян были выстроены в две классические фаланги, расположенные на одной линии на склонах горной возвышенности.

Когда противоборствующие стороны приготовили свои боевые порядки, греческий военачальник двинул свою легкую пехоту в бой. Фланговые отряды греков атаковали края линии своего противника. В ответ колхидяне силами своего центра предприняли попытку окружить фланговые отряды спартанцев. В результате начавшегося движения войско колхидян нарушило свой боевой порядок, значительно ослабив свой центр, чем благополучно и воспользовались спартанцы, ударив центральным отрядом своей легкой пехоты в центр фронта своего противника. В результате действий легкой пехоты спартанцев линия колхидян была прорвана по центру, а греки заняли главенствующую высоту, оказавшись в тылу своего противника. В сложившемся угрожающем положении для всего войска, чтобы избежать полного своего окружения и уничтожения ударом основных сил греков, колхидяне в беспорядке отступили, оставив поле боя за греками.

В общем итоге спартанцы добились победы над своим противником, даже не прибегая к активным действиям своих главных сил — гоплитов. Более чем за один год десятитысячный отряд спартанских наемников в общей сложности прошел с боями около 4 тыс. километров и благополучно вернулся в Грецию.

Историческое наследие рейда на несколько тысяч километров силами отдельного корпуса спартанских наемников через незнакомую географическую местность с различными характеристиками, тот боевой опыт, который нашел свое отражение в дальнейших исторических работах древних греков, оказались бесценными для развития мировой военной школы на все века как до нашей эры, так и после. Обладание такими бесценными знаниями позволило многим полководцам и командирам одержать блестящие виктории над своим противником на различных исторических этапах развития человечества.

Исход боя в Колхиде был решен в лучших традициях современной на то время греческой военной школы, когда пехота, получив свое разделение на легкую и тяжелую, успешно взаимодействовала на поле боя, не оставляя шансов своему противнику. Отряды легкой пехоты благодаря своим маневренным характеристикам и возможности поражать противника с дистанции успешно действовали на тактическом уровне, опираясь на мощь тяжеловооруженных гоплитов, построенных в линию лохов, и добивались положительного исхода боя или же составляли благоприятные условия для решающей атаки своих основных сил.

Помимо разделения пехоты на легкую и тяжелую, в битве против колхидян Ксенофонтом была впервые применена схема построения гоплитов по разделенным тактически боевым единицам, типоразмером которых был греческий лох. Данное тактическое разделение классической фаланги придавало линии основных сил греков большую устойчивость и гибкость в бою, маневренность и возможность эффективного и своевременного реагирования на изменяющуюся тактическую обстановку на поле боя посредством перестроения боевого порядка и возможности взаимовыручки новых тактических единиц по отношению друг к другу.

Так в 400 году до н. э. спартанцами была рождена на свет новая тактика действий пехоты на поле боя, которая получила высшую степень своего развития уже в рамках военной школы Древнего Рима.

Через тридцать лет в противостоянии греческих Фив и Спарты во внутриэллинском конфликте, который получил название Беотийской войны, появилась еще одна тактическая схема применения сил на поле боя, которая будет актуальной на протяжении всех последующих веков, включая и наши дни.

В 371 году до н. э. у города Левктры, недалеко от Фив, состоялась битва — Фиванское войско под командованием Эпаминонда противостояло вторжению войска Спарты, которым командовал царь Клеомброт.

Войско вторжения включало в себя 10 тыс. гоплитов при 1 тыс. всадников; в ответ для сдерживания спартанской агрессии Фивы выставили 6 тыс. пехоты и 1,5 тыс. конницы. Как видно, небольшой численный перевес в силах был на стороне спартанцев. Однако на стороне фиванцев был более высокий боевой дух как стороны, защищавшей свою родину. Поэтому можно допустить, что военный потенциал сторон конфликта был равнозначным и в будущем сражении победу одержит та сторона, чей военный лидер найдет оригинальный подход к решению данной военной задачи, с тем чтобы как минимум не проиграть, а как максимум одержать победу, но не ценой полного истощения своего войска.

Таким военным лидером оказался фиванский полководец Эпаминонд и придуманным им новый нестандартный подход в построении боевого порядка войска на поле боя.

Перед началом битвы при построении боевых порядков противоборствующих сторон Эпаминонд увидел, что его визави, царь Клеомброт, выстраивает классическую фалангу в 12 шеренг с равномерным распределением гоплитов по фронту. На правом фланге спартанской фаланги стал сам царь Клеомброт со своими гоплитами, а левый фланг и центр были отданы им своим союзникам. Впереди своей фаланги Клеомброт расположил 1 тыс. всадников.

Видя, что на правом фланге спартанцев находятся их главные, по своему качественному показателю, силы, фиванский полководец принял решение сформировать численный и качественный перевес своих сил на своем левом фланге ровно напротив правого фланга войска Клеомброта. Для этого Эпаминонд прибегнул к тактическому разделению своей пехоты, построив на своем левом фланге отдельную колонну в 50 шеренг, получившую название эмбалон, в арьергарде которой находились его лучшие бойцы, так называемый «священный отряд», в количестве 300 человек. Отделение «священного отряда» от строя основных сил оказалось, по сути своей, первым проявлением резервирования сил на поле боя, главной задачей которых было проведение превентивной активности в случае прорывов или обходных маневров противника.

На правом фланге и в центре общего боевого порядка фиванского войска находилась фаланга в 8 шеренг с расположенным впереди полуторатысячным конным отрядом.

Тот же спартанский полководец и мыслитель Ксенофонт в своей «Греческой истории» так обосновал решение Эпаминонда:

«Строй фиванцев был тесно сомкнут и имел глубину не менее 50 щитов, так как они полагали, что, если они победят часть войска, группирующуюся вокруг царя, добить оставшуюся часть войска будет уже нетрудно…»

Таким образом Эпаминонд впервые прибегнул к схеме тактической асимметрии построения боевого порядка по фронту с концентрацией критической военной массы на главном направлении удара за счет частичного ослабления других направлений в условиях относительной равнозначности общего военного потенциала противоборствующих сторон.

Непосредственно перед боем Эпаминонд прибегнул еще к одной тактической хитрости. Видя нерешительность Клеомброта и нежелание его в этот день атаковать первым, фиванский полководец начал осуществлять отвлекающий маневр по ложному возвращению своих сил в полевой лагерь. В следующий момент, когда спартанцы также решили направиться в свой лагерь, кавалерия фиванцев неожиданно атаковала отряд спартанских всадников. В результате атаки опрокинутая конница спартанцев при отступлении значительно расстроила ряды своей фаланги, а фиванские всадники благополучно заняли свое место на левом фланге своего войска.

После того как боевой порядок спартанцев в некоторой степени был расстроен и обескуражен, фиванская пехота незамедлительно атаковала фалангу спартанцев. В результате завязавшегося сражения фиванский эмбалон, как и задумывал Эпаминонд, прорвал ряды спартанской фаланги на ее правом крыле. Во время сражения царь Клеомброт был убит, а его войско было разбито. Около тысячи спартанцев погибли в бою, остальным удалось укрыться в полевом лагере, после чего спартанцы запросили у Фив перемирия.

В дальнейшем спартанцы, оправдывая свое поражение, заявили, что Эпаминонд и его войско действовали «не по правилам», потому и победили «незаконно».

Исход сражения при Левктрах в 371 году до н. э., а также реакция спартанцев на свою неудачу, является показательным примером того, как слепая вера в шаблонность действий на поле боя, основанная на канонах главенствующей тогда военной школы, приводит к поражению войска перед свежестью военной мысли своего противника, который сумел правильно и всесторонне оценить текущую обстановку на поле боя.

В V веке до н. э. древние греки успешно вывели в свет новую военную школу, в которой главной решающей силой на поле боя стала пехота. Так начался процесс деклассирования военной школы, в которой главной ударной силой была иррегулярная конница, а на просторах Древнего Мира значительно возрос авторитет греческой военной школы. Греческие гоплиты стали самой грозной военной силой на поле боя как внутри эллинских военных конфликтов, так и далеко за пределами Древней Греции. В результате была природно создана новая система координат вооруженного противостояния, в рамках которой многие сотни лет развивалась концепция использования пехоты как основной военной силы.

Греки заложили основу тактического построения боевого порядка на поле боя и дифференциацию пехоты по ее качеству. Это породило тяжелую и легкую пехоту с дальнейшим разделением линейного построения линии фаланги на отдельные тактические единицы с использованием принципа неравномерного распределения сил по фронту, с тем чтобы концентрировать основную военную мощь на отдельно выбранном участке прорыва линии противника.

Древнегреческие полководцы разработали и успешно применили на практике основные тактические приемы действий как сомкнутого пехотного строя, так и разомкнутыми строями сначала легкой пехоты, а затем и отдельно выстроенными по линии фронта лохами гоплитов и применение эмбалона как основной пробивной силы с ее резервированием.

Вместе с рождением новой стратегии и тактики действий непосредственно на поле боя греки оставили после себя бесценное наследие военного искусства, в котором отобразился опыт успешной тактики действий на марше, при передвижении на тысячекилометровые расстояния в различных географических условиях, во враждебной для своих сил внешней среде и в автономном режиме.

Помимо регулярной пехоты, в первой половине IV века до н. э. греки заложили основу использования регулярных конных подразделений — кавалерии как нового рода войск, обеспечивавшего успешность действий пехоты.

Итак, благодаря своей эффективности и успеху на полях сражений концепция применения пехотного строя как решающей силы на полях сражений очень быстро перешла из разряда иррегулярности в разряд конвенциональности.

Начиная с V века до н. э., в Древнем мире произошла некая трансформация — переход от одной концепции вооруженной борьбы к другой. Все больше набирала вес военная концепция противостояния пешими строями. Другими словами, противостояние подобного с подобным, что и определило новую классическую форму вооруженной борьбы. После начался закономерный процесс усовершенствования тактики боя между пешими строями и их взаимодействия с зарождающимся новым родом войск — регулярной кавалерией и всевозможными вспомогательными службами.

Свое развитие новая концепция применения силы в вооруженной борьбе получила в армии Александра Македонского.

Македонская пехота была разделена на основные сегменты: подразделения легкой пехоты, средних пехотинцев — гирасписты и непосредственно тяжелых пехотинцев — сариссофоры (фалангиты). В македонской армии был увеличен удельный вес основной боевой мощи — классической фаланги, которая стала насчитывать 16–18 тыс. человек с глубиной построения от 8 до 24 шеренг и вооруженной удлиненными до 6 метров пиками.

Второй род войск в македонской армии был представлен конницей, которая по аналогии с пехотным разделением была поделена на легкую, среднюю конницу — димахи и тяжеловооруженных всадников — гетеры (катафракты). Регулярная конница македонской армии была ее главной маневренной силой, наносящей разящий удар своему противнику, атакуя его боевой порядок преимущественно во фланги и тыл, а затем принимая участие в энергичном преследовании отступающего противника.

Таким образом, в македонской армии была введена оптимальная структура армии, которая позволяла вести успешные боевые действия против различного рода пехотных и конных строев с проявлением известной степени гибкости и тактической маневренности при организации эффективного взаимодействия между своими подразделениями. Оптимальная схема разделения сил, которая была использована в македонской армии, послужит основой классического разделения сухопутной составляющей армий стран мира после эпохи средневековья уже нашей эры — эпохи военного ренессанса.

Все это вместе с успешной проводимой внешней политикой позволило македонцам сначала объединить под своей эгидой всю Грецию, а затем победить в так называемой «Счастливой войне» против извечного соперника греков на мировой арене — Персии, что в свою очередь привело к появлению эллинистической империи Александра Македонского на просторах тогдашнего цивилизованного мира.

После смерти Александра Македонского в 323 году до н. э. новый эллинистический мир постигли закономерные процессы децентрализации, что породило на свет некоторое количество эллинистических государств. Вместе с распадом империи Александра Македонского, эпоха которого явилась проявлением высшего внешнего рассвета греческого мира, началась внутренняя эллинистическая междоусобица, которая приводила к общему упадку греческой культуры. Греко-македонские правители образовавшихся эллинистических государств, династии которых вели свое начало от военачальников македонской армии — диадохов, оказались не самыми лучшими наследниками завоеваний великой империи. На фоне общей раздробленности и обмельчания эллинистической культуры вырождению подверглось и военное искусство, степень развития которого достигла своего максимума в эпоху военно-политического гения Александра Македонского.

В период войн эллинистических государств силы противоборствующих сторон стали состязаться в рамках общепринятой концепции, в которой приоритет отдавался развитию и использованию военной техники и первичной тактики линейного использования фаланги. За рамки системы военного искусства постмакедонской эпохи были выведены вопросы взаимодействия между родами войск и их подвидами вместе с практикой применения тактического маневра на поле боя, которые характеризовались сложностью организации и управления подготовительной и активной частей военной кампании. Военная школа эллинистических государств была заметно упрощена по сравнению с имперской военной школой армии Александра Македонского.

Таким образом, в военных организациях эллинистических государств качественная составляющая организации войска вместе с эволюцией развития стратегии и тактики применения войска, связанной с возросшим значением организации взаимодействия, силы и скорости маневра, уступили место количественному показателю, сухости тактического расчета и техническому обеспечению действий войск.

Другими словами, победы Александра Македонского привели к образованию эллинистической империи, на просторах которой даже после ее распада на отдельные государства произошло установление общей эллинистической культуры. Одной из составных частей внешне распространенного эллинизма была соответствующая ему военная школа, которая на фоне усиления центробежных сил в империи получила сильное упрощение и в этом виде приняла признаки забронзовелой конвенциональности — стала господствующей военной школой.

В рамках сложившейся системы координат вооруженного противостояния и происходило противоборство сил эллинистических царств, которые формировали собой так называемый цивилизованный мир с конца IV века до н. э. С этого момента развитие классической военной мысли пошло не по пути дальнейшего развития военного искусства как такового, упор в котором делался бы на изыскание новых форм и методов вооруженной борьбы с оптимизацией структуры армейского организма, а по пути увеличения военно-технической мощи, то есть форма военного искусства взяла верх над ее сутью.

В сложившихся условиях системы вооруженного противостояния вскоре родилась новая военно-политическая сила, военная школа которой заметно отличалась в лучшую сторону от установившегося военного классицизма.

Римляне (стратегия прямого и непрямого)

На общем фоне упадка военной мысли периода эллинистических государств именно молодая Римская республика стала выделяться положительной динамикой развития своей военной школы, благодаря чему к 266 году до н. э. сумела подчинить себе весь Апеннинский полуостров и вступить в борьбу за господство на Средиземном море.

Очевидно, что все военно-политические победы Рима в борьбе за господство на полуострове были обеспеченны эффективностью римской армии и новаторством военной школы в средиземноморье.

Римская республика унаследовала от греческой цивилизации ее концепцию военной организации. Но древний Рим не стал бы в будущем великой империей, если бы просто копировал социальную модель Древней Греции, не привнеся в нее необходимых изменений в соответствии с новым временем.

Естественно, что эволюция развития римского государства не обошла стороной и военное дело, превосходная степень которого позволяла будущему гегемону расширять зоны своего влияния в Древнем мире.

Римляне были хорошими учениками, и после того, как они унаследовали от греческой культуры концепцию применения тяжелой пехоты, они быстро обнаружили ее слабые места. Это позволило римлянам своевременно модернизировать классическую греческую фалангу с тем, чтобы придать своему войску максимальной эффективности на поле боя в противостоянии с подобным пехотным строем, а также обезопасить свои войска, в случае если противник смекнет воздействовать на слабые места греческого боевого порядка.

В сложившейся ранее системе координат вооруженного противостояния классическая фаланга была непобедима с фронта, но наиболее уязвимыми местами ее были фланги и особенно тыл. Фаланга была хороша накоротке и на равнинной местности с желательным наличием природных ограничений на флангах, что придавало сомкнутому строю пехотинцев, ощетинившемуся длинными копьями, максимальную ударную силу в атаке и силу сопротивления в обороне.

В случае совершения успешного быстрого маневра противником, неравномерного распределения его силы по фронту, происходившему на фоне сложного рельефа местности, пехотинцы фаланги уже были не в состоянии вовремя реагировать на изменения обстановки на поле боя, с тем чтобы перестроиться в нужном порядке и направлении. В результате плотное построение фаланги сразу теряло свое преимущество, что приводило к поражению.

В результате в армии Древнего Рима появилась новая концепция тактического построения войска на поле боя. По сути, это не была в полном смысле новая форма, ведь достаточно вспомнить разделение Ксенофонтом греческой фаланги на лохи. Это было логическое продолжение эволюции военного дела Древней Греции, начавшейся с конца V и в начале IV веков до н. э., но забытого в период эллинизма.