Медовый вкус страсти

Шэрон Кендрик, 2019

После смерти брата и его жены Дракос Константинос становится опекуном осиротевшего племянника. Ему нужна порядочная женщина, которая поможет ему заботиться о ребенке, и он вспоминает о медсестре Люси Филлипс, с которой полгода назад у него был короткий роман. Но согласится ли Люси выйти замуж за человека, который разбил ей сердце?

Глава 1

Сначала она его не узнала, что было очень удивительно. Она старалась не думать об этом человеке. Пыталась раз и навсегда выкинуть Дракоса Константиноса из головы.

Только идиотка захотела бы помнить мужчину, который доставил ей удовольствие, а затем ушел, едва она успела опомниться.

Но это действительно был он. Сердце Люси бешено застучало, когда она, приоткрыв дверь, которую на всякий случай держала на цепочке, уставилась на высокого мужчину, стоящего на пороге ее маленького домика. В темном силуэте на фоне оранжевого зимнего заката она узнала Дракоса Константиноса несмотря на то, что он сейчас мало походил на того мужчину, который соблазнил ее летом на принадлежащем ему греческом острове под названием Празинисос.

Черты его лица стали более резкими, мускулистые плечи ссутулились, словно на них лежал тяжелый груз. Его черные волосы раньше были коротко подстрижены, а теперь доходили до воротника пальто. Щеки и подбородок покрывала темная щетина. Одним словом, сейчас Дракос больше походил на рок-певца, чем на нефтяного магната, у ног которого был весь мир.

По телу Люси пробежала дрожь возбуждения, и она мысленно себя за это отругала. Ей не следует быть такой чувствительной. Разве ее бывшие коллеги в больнице не подтрунивали над ней из-за этого? Но подобные вещи нельзя выключить, нажав на кнопку. Ее воспоминания о Дракосе были болезненными, и, наверное, было бы лучше, если бы она больше никогда его не увидела. Если бы она навсегда забыла три дня и три ночи блаженства, после которых ее не смог заинтересовать ни один мужчина. После того как она увидела его красочный мир, ее привычная жизнь стала казаться ей серой и скучной.

Но Дракос сейчас здесь. Он стоит на пороге ее дома и пристально смотрит на нее, одетую в старые джинсы и свитшот. Она не может сказать, что занята, и захлопнуть дверь у него перед носом. Если бы это сделала, она показалась бы ему слабой и уязвимой, а ей этого не хотелось бы. Он забрал ее невинность. Точнее, Люси сама ему ее отдала с готовностью, которая удивила их обоих.

То, что они провели вместе несколько страстных ночей, а затем сказка закончилась, вовсе не означает, что теперь они враги. Или она ожидала, что умопомрачительный секс перерастет в серьезные отношения, хотя они оба принадлежали к совершенно разным мирам?

И все же…

Люси прокашлялась, пытаясь заглушить тихий голосок надежды. Она знала, что разбитые надежды причиняют сильную боль. За свои двадцать восемь лет она испытала достаточно боли и всячески избегала новых страданий.

Поэтому она заставила себя широко улыбнуться и произнести:

— Дракос. Какая неожиданность.

Он пожал широкими плечами:

— Наверное, мне следовало сначала позвонить.

— Да, следовало. Тебе повезло, что ты застал меня дома, — ответила Люси с притворным негодованием.

Его темные брови поднялись.

— Да?

— У поставщиков еды сейчас горячий сезон. Многие компании уже проводят корпоративы, и обычно я в это время работаю. Не знаю, помнишь лишь ты, что я работаю в «Каро канапес». На Рождество люди заказывают больше канапе и сэндвичей, чем в любое другое время года.

Зачем она объясняет все это человеку, который после проведенных вместе выходных даже не удосужился ей позвонить и узнать, как у нее дела?

— Конечно. Скоро Рождество.

Дракос знал, что ему нужно тщательно подбирать слова. Это было для него в новинку, потому что люди обычно ловили каждое его слово, и зачастую это вызывало у него отвращение. Люси была другой. Разве не поэтому он приехал сюда сегодня? Большинство женщин с радостью приняли бы его предложение, но только Люси поймет, что толкнуло его на этот шаг.

Но сначала ему нужно попасть в ее дом. Его взгляд упал на дверную цепочку.

— Я могу войти? — спросил он.

— Думаю, да, — ответила Люси после небольшой паузы.

Сняв цепочку, она открыла дверь и сделала шаг в сторону, чтобы впустить гостя внутрь. Она держалась отчужденно, но у нее были на то причины. После их летнего романтического приключения, которое продлилось всего три дня, Дракос ей ни разу не позвонил. Он проклинал себя за то, что вообще допустил этот скоротечный роман, более того, не понимал, как Люси Филлипс оказалась в его постели. Обычно он тщательно выбирал женщин и она была не в его вкусе.

Дракос не позвонил ей и не попытался снова с ней встретиться, чтобы не давать девушке ложных надежд на будущее. Сейчас он в очередной раз спросил себя, почему пригласил свою школьную знакомую в свой дом на греческом острове. Дело было не в том, что ее глаза заблестели, а щеки разрумянились, когда она увидела его спустя много лет. Дело было не в ее старомодной прическе и не в том, что она вежливо попыталась отказаться от его предложения ее подвезти, потому что ему было не по пути. Его, несомненно, очаровала ее скромность, но причина была не в этом.

Дракос пригласил Люси в Грецию из жалости. Бедняжка много работала и пережила тяжелые времена. Однако, вопреки всему, он соблазнил ее, хотя она совсем не походила на его привычный тип женщин. По причинам, которые уходили корнями в прошлое, Константинос не был плейбоем, хотя, разумеется, не был и сторонником длительного воздержания. Как любой здоровый мужчина, он получал удовольствие от секса, но одной лишь сексуальной привлекательности женщины было недостаточно, чтобы Константинос ею заинтересовался, поскольку он был слишком разборчив. Ему нравились опытные, самодостаточные женщины, для которых главным приоритетом была карьера, а не брак, и которые считали секс приятным способом проведения досуга. Наивные скромницы вроде Люси Филлипс не подходили под это описание.

Закрыв дверь, Дракос окинул Люси взглядом. Ее нельзя было назвать красивой, но ее кожа была чистой и гладкой, а светло-каштановые волосы блестели. Ее глаза слегка затуманились, и в них было нельзя ничего прочитать. У нее была хорошая фигура, но свободные серые джинсы и алый свитшот с вышитым дельфином — эмблемой команды по плаванию, скрывали ее достоинства. Дракос вдруг вспомнил, как покрывал поцелуями ее упругую полную грудь с розовыми сосками, пахнущую маслом для загара, и в паху у него вмиг все напряглось. Интересно, испытает ли он удовольствие, когда снова овладеет этой женщиной?

Но какого черта он думает о сексе, когда приехал сюда по важному делу?

Охваченный чувством вины, Дракос тряхнул головой, чтобы прояснить мысли. «Сосредоточься, — приказал он себе. — Думай о той единственной причине, которая тебя сюда привела».

Оглядевшись, нежданный гость подумал, что скромные размеры и обстановка домика, который Люси унаследовала от своей матери, играют ему на руку. Но, прежде чем делать ей предложение, он должен заставить ее расслабиться. Судя по тому, как настороженно она на него смотрит, это весьма сложная задача.

Дракос снова переключил внимание на обстановку комнаты. На столе стоял кувшин с падубом, яркие подушки украшали видавший виды диван. В камине потрескивал огонь, наполняя воздух ароматом древесины. Было заметно, что интерьер давно не обновлялся, но каждый его предмет бережно хранится. Деревянный пол и поверхности мебели были отполированы, все вокруг сияло чистотой. На стене висели две фотографии разных мужчин в военной форме, и Дракосу захотелось узнать, кто на них был изображен. Но он тут же напомнил себе о той единственной вещи, которая сейчас была для него по-настоящему важна.

— Здесь очень мило, — сказал он.

Ее глаза сузились, словно она ему не поверила. Словно она подумала, что он втайне над ней смеется, сравнивая ее убогое жилище со своими огромными домами, наполненными роскошью. Но он сказал ей правду. Раньше он ни разу не бывал внутри этого домика, но часто проезжал мимо него, когда готовился к соревнованиям по гребле, выступая за команду престижной английской школы-интерната, где мать Люси работала медсестрой. Этот маленький домик символизировал дом для всех мальчиков, которые находились вдали от родных мест. Дракос помнил разноцветные огоньки в окнах и праздничный венок на двери на каждое Рождество. Помнил веселый смех, доносящийся из открытой двери в летние месяцы, когда берега реки были покрыты сочной зеленью.

Он заметил, что сейчас на двери нет венка.

— Этот дом прекрасно мне подходит, — сухо ответила она.

Это прозвучало как попытка защититься. Посмотрев на ее руку, Дракос не увидел кольца на безымянном пальце и встретился с ней взглядом. С прошедшего лета ситуация вряд ли изменилась, но кто знает…

— Ты живешь здесь одна?

Она слегка нахмурилась:

— Да.

— То есть в твоей жизни нет мужчины?

Ее щеки покраснели.

— По-моему, это бестактный вопрос.

— Или он все же есть? — настаивал Дракос.

Румянец на ее щеках стал еще гуще.

— Нет, у меня никого нет. Впрочем, это не твое дело, — сердито добавила Люси, после чего вопросительно посмотрела на него: — Чем я могу тебе помочь, Дракос? Ты появляешься без предупреждения и расспрашиваешь меня о моей личной жизни, хотя за все эти месяцы ни разу даже мне не позвонил. Это случайный визит? — произнесла она с нотками горечи.

Дракос покачал головой:

— Нет, он не случайный. Я планировал приехать сюда сегодня. Дело касается моего брата Нико. Он умер.

Люси ошеломленно уставилась на него. Нико был братом-близнецом Дракоса. Он был необузданным и непредсказуемым. Нико три раза чуть не исключили из школы. Он часто попадал в скандальные истории, о которых писали газеты. Нико был беспечен и в то же время полон жизненной энергии. Именно этим он ей и запомнился.

— Что ты такое говоришь? — пробормотала она. — Разве такое возможно?

Лицо Дракоса помрачнело.

— Он умер от передозировки наркотиков. Это случилось в прошлом месяце.

Люси ахнула и прижала ко рту кончики пальцев. Ее сердце бешено колотилось.

Ей хотелось подойти к Дракосу, заключить его в объятия и утешить, как в прошлом она утешала в больнице горюющих родственников умерших пациентов. Но она не могла прикоснуться к мужчине, с которым у нее когда-то был роман. Она боялась реакции собственного тела на близость Дракоса.

— Мне очень жаль, Дракос. Я этого не знала. Пожалуйста, садись. — Она бросила взгляд на старый буфет, пытаясь вспомнить, остались ли там какие-то напитки. — У меня, кажется, есть виски.

— Я не хочу виски, — отрезал он.

— Хорошо, — кивнула она. — Тогда я приготовлю для тебя чай. Крепкий чай с сахаром. Это то, что тебе нужно.

К ее удивлению, он не стал возражать и сел в одно из кресел у камина. Люси пошла на кухню, радуясь возможности немного перевести дух. Когда она доставала из кухонного шкафчика чашки и блюдца, ее руки дрожали.

Пока Люси ждала, когда закипит вода, она спрашивала себя, почему сразу не поняла, что что-то не так. Почему зациклилась на своей уязвленной гордости и не обратила внимания на язык его тела, который давал понять, что он переживает горе? Разве ее обида может сравниться с тем, что сейчас чувствует он?

Но зачем он к ней приехал и сообщил о смерти своего брата?

Заварив чай, она вернулась с подносом в маленькую гостиную. Дракос посмотрел на нее, и ее напугали непроницаемое выражение его лица и холодный взгляд его черных глаз. Но еще больше ее напугало то, что ей по-прежнему хотелось его обнять и утешить.

Налив ему чая, она положила в чашку четыре кусочка сахара и поставила ее на кофейный столик перед ним. Затем она села в кресло напротив него и мягко спросила:

— Не хочешь поговорить со мной о том, что произошло с Нико?

Меньше всего он хотел с кем-то это обсуждать, но ему придется все рассказать Люси, если он хочет, чтобы она приняла его предложение. В бизнесе он мастер ведения переговоров. Почему не может применить ту же самую тактику в личной жизни?

— Как много тебе известно о моем брате? — спросил Дракос.

Немного помедлив, Люси неловко пожала плечами:

— Немного. После окончания школы он исчез из моего поля зрения.

— Да. Ты хорошо описала то, что произошло. Он исчез из поля зрения.

Братья-близнецы Константинос росли в окружении роскоши, словно маленькие принцы. Богатые родители не принимали в их воспитании никакого участия, поручив его няням, учителям и тренерам.

Братья были так похожи внешне, что их путали даже собственные родители. Впрочем, это было неудивительно, поскольку отец и мать проводили с ними мало времени.

Несмотря на внешнее сходство, братья были слишком разными по характеру.

— Нико был старше меня всего на полторы минуты, но этих девяноста секунд ему было достаточно, чтобы унаследовать семейный бизнес. Он думал, что станет очень богатым человеком. Но когда огласили отцовское завещание, он узнал, что денег совсем не осталось.

— Как так получилось?

Взгляд Люси был полон сострадания, и в какой-то момент он чуть не признался ей во всем. Но он вовремя остановился, напомнив себе, что эти детали прошлого к делу не относятся. Он пришел сюда говорить о будущем.

— Причины не имеют значения, — отрезал Дракос. — Главное то, как Нико отреагировал на эту новость. Как я уже сказал, он пристрастился к наркотикам. Сначала он курил травку на вечеринках, затем начал нюхать кокаин, как большинство его приятелей. Но со временем ему стало этого мало, и он перешел на героин.

Люси ничего не сказала. Но ожидал ли он что-то от нее услышать? Хотел ли он, чтобы она сказала какую-нибудь банальность и он смог выместить на ней боль и гнев, как до сих пор вымещал их на других?

— До недавнего времени я не знал о его пристрастии к наркотикам. Брат покинул Грецию и отдалился от меня и от всех наших родственников и друзей. Я много раз предлагал ему встретиться, но он отказывался.

Продолжая свой рассказ, Дракос, к своему удивлению, обнаружил, что ему становится легче. До сих пор он не рассказывал об этом никому. Даже Эми. Он боялся, что фатальная зависимость его брата может как-то отразиться на его репутации? Или боялся, что кто-нибудь начнет обвинять его в том, что он не помог своему брату, когда тот больше всего в этом нуждался?

— Я слишком поздно понял, что он отказывался со мной встречаться потому, что хотел скрыть от меня, насколько серьезной была его зависимость от наркотиков. Если бы я об этом знал, что-то предпринял бы, но я ничего не знал. Наверное, я был слишком занят зарабатыванием денег. Попытками хотя бы отчасти восстановить доброе имя Константинос, — тяжело вздохнул он. — Когда навел справки о своем брате, я узнал, что он живет в штате Гоа и что у него есть постоянная подруга. Тогда я подумал, что он, возможно, взялся за ум. Я никогда не верил в то, что любовь может изменить человека, но надеялся, что с Нико это сработало. — Его губы дернулись в циничной усмешке. — Их свадебная церемония прошла на пляже, а затем у них родился ребенок.

— Ребенок? — повторила Люси, и ее лицо побледнело.

— Нико связался со мной сразу после рождения малыша, чтобы сообщить мне, что я стал дядей. Он спросил меня, хочу ли я приехать и познакомиться с Ксандером. Я сказал, что прилечу на следующей неделе. Я надеялся, что, став отцом, он наконец почувствует, что реализовался, и возьмется за ум. Возможно, это произошло бы со временем, если бы они с женой не решили отметить рождение ребенка привычным им способом. Не шампанским и десертом, а убойной дозой наркотиков.

Лицо Люси еще сильнее побледнело.

— О нет.

— О да, — мрачно пробурчал он. — Моя партнерша по бизнесу находилась в тех краях, и я, словно что-то почувствовав, попросил ее нанести им визит без предупреждения. — Внезапно ему стало трудно говорить, и он сделал паузу. — Когда она вошла в дом, их тела были еще теплыми. Я нанял частного детектива, и он выяснил, что жена Нико тоже злоупотребляла запрещенными веществами.

— О, Дракос. Мне так жаль.

— Мы поговорили с врачом, который ее наблюдал во время беременности. К счастью, у нее осталась частица здравого смысла и она смогла на девять месяцев отказаться от наркотиков.

— Что с малышом? Он здоров? — тихо спросила Люси.

— С ним все в порядке. Он полностью здоровый и крепкий. Сейчас он здесь, в Лондоне. За ним присматривает няня, которую я привез из Греции. — Его губы снова дернулись. — Видишь ли, Нико и его жена назначили меня официальным опекуном своего сына, поэтому он живет со мной. Думаю, они понимали, что пагубная привычка однажды их погубит, и решили подстраховаться.

Подавшись вперед, Люси сложила руки как для молитвы. Лицо ее было серьезным, и Дракос видел, что она тщательно подбирает слова.

— Это ужасная история, Дракос. Я сожалею о твоей потере, но я по-прежнему не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь.

Дракос уставился на нее. Неужели она и в самом деле так наивна? Возможно. Она была невинной до того, как он ею овладел той жаркой летней ночью. А может, это он был наивным, потому что не понял до их близости, что Люси Филлипс была девственницей. Когда он случайно столкнулся с ней в Англии, у него и в мыслях не было ее соблазнить, однако, когда они прилетели на его остров, между ними внезапно возникло сексуальное притяжение.

Дракос помнил, как наблюдал за ней, когда она плавала в его бассейне. Как ее сильное, подтянутое тело грациозно двигалось в бирюзовой воде. Когда наконец остановилась, она испытала удивление и радость, увидев его. Ему не следовало обращать внимание на ее простой практичный купальник, но он обратил. Наверное, причина была в том, что он никогда не видел таких старомодных купальников на молодых женщинах. Люси заставила его смеяться, что было большой редкостью. Он не планировал оставаться дома на ужин, но все же остался. Хотя он говорил себе, что платье Люси дешевое и немодное, это не мешало ему любоваться ее полной грудью, обтянутой темной тканью.

Наверное, то, что они начали целоваться, было неизбежно. Точно так же было неизбежно то, что их поцелуи привели к сексу. Когда он понял, что Люси еще ни разу не была с мужчиной, он почувствовал раздражение. Он знал, что у мужчины, который забирает невинность у женщины, могут возникнуть определенные проблемы. Ему не хотелось, чтобы неискушенная Люси к нему привязалась и начала мечтать о белом платье и звоне свадебных колоколов.

Но раздражение сразу прошло, как только он задвигался внутри ее. Люси его приятно удивила. Дело было не только в том, что она оказалась страстной и энергичной в постели. Куда сильнее его поразило то, что эта девушка не питала никаких иллюзий относительно их мимолетного романа. Она спокойно приняла то, что по окончании жаркого уик-энда на острове он вычеркнул ее из своей жизни. Люси не докучала ему звонками и сообщениями, и он был ей за это благодарен. Поначалу его немного задело, что она так легко оставила в прошлом то, что произошло между ними, но потом он сказал себе, что это его полностью устраивает. Он понял, что Люси Филлипс особенная.

Теперь он счел, что умная независимая девушка, к тому же с медицинским образованием, — идеальная кандидатка для той роли, которую он ей приготовил.

Сейчас, когда он смотрел на серьезное лицо и мешковатую одежду Люси, ему с трудом верилось, что прошлым летом эта женщина стонала под ним, когда он ласкал ее затвердевшие соски и погружался туда, где не бывал ни один мужчина до него.

Но ему следует прогнать эти волнующие воспоминания, если он хочет спокойно донести до Люси свой план.

Поднявшись, Дракос медленно подошел к ней и ответил:

— Я рассказываю тебе обо всем этом, потому что мне нужна твоя помощь, Люси.

— Моя помощь? — переспросила она, глядя на него с искренним удивлением. — Ты шутишь? Как я могу тебе помочь, когда ты один из богатейших людей в мире, а у меня почти ничего нет?

— Я говорю серьезно, — твердо возразил он. — У тебя есть то, что мне очень нужно. Сын Нико нуждается в стабильности и защищенности. Я не могу дать ему все это в одиночку. Я много работаю и часто бываю в разъездах. У меня нет опыта ухода за детьми. Именно поэтому я и прошу тебя, Люси, выйти за меня замуж и стать матерью для моего осиротевшего племянника.