Поцелуй врага

Штефани Хассе, 2021

Львы и Вороны живут по своим правилам. Их жизнь – это роскошные дома, бурные вечеринки и бесконечное удовольствие. Для Кары Эмерсон все это – недосягаемая мечта, ведь она даже не может оплатить себе жилье и обучение. Однако у девушки появляется надежда, когда Вороны неожиданно предлагают ей вступить в их элитное общество и обещают оказать необходимую поддержку. Но есть необычное условие: Кара должна принять участие в неком соревновании и пройти испытания с романтическим партнером, которого назначат ей главы братств.

9

Суббота, 31.10

Перспектива разговора с Ханной все еще кажется неплохой даже в утреннем тумане. Никогда так хорошо не спала. Записала новости о Беверли в свой счастливый ежедневник. Я могу сделать что-то хорошее. Это чистое везение, несмотря молчание Ханны. Она так и не взяла трубку. Я съедаю вкусный завтрак и сразу направляюсь в ее общежитие. Дверь открывает, сонно моргая, ее соседка Алина. На ней мягкий халат и розовые пушистые тапочки.

— Мне нужно срочно поговорить с Ханной. Она дома?

Алина потирает заспанные глаза и широко зевает.

— Я не видела ее уже несколько дней. Мы… — девушка хмурится, — не видимся. — Она убирает выбившуюся прядь с лица и бросает короткий взгляд на стену возле двери. — Ханна в редакции. Здесь так написано. — Алина указывает на что-то пальцем.

Я заглядываю за дверь и вижу маленькую доску. Как это похоже на подругу: она всегда аккуратно указывает даже такие мелочи. Улыбаюсь и прощаюсь с Алиной.

— Тогда загляну в редакцию. Спасибо.

Я разворачиваюсь. Алина бормочет что-то на прощанье. Спускаясь по лестнице, снова набираю номер Ханны, но меня перенаправляют на голосовую почту. Несмотря на позитивный настрой, с которым я встала утром, живот сжимается. Цепляюсь за вчерашнюю запись на нижней строчке счастливого ежедневника — резюме дня, если такие существуют: «Счастье — это… понимание, что можно изменить ситуацию к лучшему».

На пути в редакцию я вижу, что в обеих комнатах включен свет. Все-таки уже осень. Оказавшись в библиотеке, снова набираю номер подруги и тут слышу звонок за закрытыми дверями редакции. Узел в животе превращается в гнев, пронизанный разочарованием. Без предупреждения открываю дверь и выкрикиваю:

— Ханна!

Она тут же выходит из соседней комнаты и закрывает за собой дверь.

— Привет, Кара! — Подруга выдавливает улыбку. Раньше ей это лучше удавалось. — Что ты здесь делаешь в такое-то время? — Ее щеки дергаются от попыток улыбнуться.

Я отключаю звонок на ее телефоне. Этот раздражающий звук наконец затихает. Комнату наполняет тишина, и между нами повисает напряжение.

— Хотела навестить свою лучшую подругу, принести ей завтрак, — говорю я и поднимаю бумажный пакетик — в нем мой обед. — Она не отвечает на звонки. Ты ее не видела?

Услышав саркастичный тон, Ханна опускает взгляд на пол.

— Почему ты от меня прячешься? — настаиваю я.

Она отвечает не сразу.

— Знаю, ты не хочешь об этом слышать, но… — Она громко сглатывает. — Но у меня есть информация, что Беверли не выписалась из отеля, в котором, судя по всему, жила.

Опускаю взгляд и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Ах, да? — Мои слова звучат вызывающе. — Я, вообще-то, видела чат, где она рассказывает, как наслаждается в Пизе солнцем и парнями.

Ханна энергично качает головой. Пара каштановых прядей выбивается из хвостика.

— Это невозможно.

— Кто сказал? И откуда у тебя подобная информация? — стараюсь говорить нейтральным голосом. Очень непросто. Я так надеялась, что все прояснится.

Она снова медленно качает головой.

— Не могу рассказать.

— Проклятье, Ханна! — я повышаю голос. В нем слышится разочарование. — Мы всегда все обсуждали, между нами нет тайн. Что происходит?

Она явно борется с собой, взгляд мечется по комнате. И наконец отвечает:

— Не могу тебе рассказать. Пока нет. Пожалуйста, Кара, ты должна…

Качаю головой.

— Нет, Ханна. Я ничего не должна. Ты тогда предупреждала меня насчет Мейсона, не помнишь? Он тоже раздавал мне указания, потому что не доверял. Сейчас ты поступаешь точно так же! — бросаю ей в лицо. Подруга даже не морщится, но я вижу, как она сглатывает. — Если ты мне не доверяешь, то… — Не хочу признавать, что наша дружба, существующая с самого садика, рушится. Мысленно вырываю вчерашние страницы из ежедневника. Я не в силах изменить все к лучшему! Как я вообще могла в это поверить.

— Кара, пожалуйста! — начинает Ханна, ее взгляд мечется, словно она лихорадочно ищет текст, который сможет прочитать. — А помнишь, как все началось с Мейсоном?

Отступаю и отмахиваюсь от возникших перед глазами картинок.

— Я пыталась с тобой поговорить, но ты была еще не готова. Ты всегда больше верила ему, чем мне. Помнишь? Поверь хотя бы сейчас. Пока я не могу рассказать тебе больше.

— Как ты вообще можешь это сравнивать? — кричу я, потом поджимаю губы и покидаю редакцию. Несусь между темными стеллажами с книгами, выскакиваю на улицу, хватая ртом воздух. Приходится бороться со слезами, обжигающими глаза. Никогда не думала, что нехватка доверия может сделать так больно.

И все из-за какой-то статьи! Медленно бредя в сторону Дома Воронов, я вспоминаю все, что знаю о расследовании Ханны. А это немного. Судя по ее возражениям по поводу моего переезда в Дом Воронов, расследование связано с этим обществом. Возможно, она хочет, чтобы я стала шпионить. Полный абсурд. Почему именно сейчас подруга вцепилась зубами в прошлогоднюю историю? Столько всего интересного можно рассказать. Например, по кампусу все еще бродят зловещие типы с большими сумками. Они способны в любой момент достать камеры с гигантскими объективами.

Статья об учебе Джошуа Прентисса в Святом Иосифе вызвала бы интерес далеко за пределами кампуса. Не считая эксклюзивного интервью с Ханной в выходные перед началом триместра, в «Шепчущем» не было ничего о сыне президента США. Ни одной заметки. Охрана кампуса пытается прогнать папарацци с территории, но безуспешно. В онлайн-изданиях желтой прессы можно найти больше о Джошуа Прентиссе, чем в «Шепчущем». Вопреки здравому смыслу Ханна отмела наши с Лукасом советы воспользоваться эксклюзивным правом студенческого журнала. Все статьи «Шепчущего» попали бы в онлайн-издания, получили бы огромную аудиторию, а значит, и известность. Это был первый раз, когда я не смогла понять подругу.

В сумке вибрирует телефон. До последнего надеюсь увидеть номер Ханны, но на дисплее высвечивается «Тайлер Уолш».

— Да? — отвечаю я.

— Что-то случилось? — Тайлер кажется встревоженным. Его забота переполняет чашу весов, а точнее, слез. Я качаю головой. Он, естественно, ничего не видит и повторяет вопрос, уже настойчивее.

— Кара, рассказывай! — просит он. В трубке слышу женский голос, интересующийся, что ему принести. Тайлер просит подождать секунду. Часть меня этому радуется. Другая, самая мерзкая часть, понимает — Тайлер еще не завтракал. Но сейчас он мне нужен. Человек, которого я знаю всего пару недель, стал моей единственной опорой. Как такое случилось?

Вместо ответа я лишь всхлипываю.

— Ты где?

Падаю на скамейку в парке. Влага тут же пропитывает штаны.

— Я в парке. Прямо за мостом. — Не хочу жаловаться, не хочу умолять его прийти и объяснить, почему мне кажется, что лучшая подруга меня бросила. Да и не нужно.

— Никуда не уходи. Я сейчас буду.

Я слышу, как женщина о чем-то спрашивает. Тайлер извиняется, объясняя, что появились важные дела.

По крайней мере, я ему важна. Эта мысль могла сделать меня счастливой. Но мрачные тучи над головой все портят. Сегодняшний день доказывает: счастье — умение замечать его, даже если оно прячется среди переживаний и плохого настроения.

Даже внутренний голос полон сарказма. Снова сосредотачиваюсь на Тайлере, который несет в трубку какой-то бред, и я не понимаю смысла. В голове лишь всплывает имя — Джейн Остин. Не важно, что именно он сказал. Важно, что он не завершает звонок, а продолжает болтать, даже когда его дыхание учащается от бега. Уже одно это заставляет меня улыбнуться, хотя при мысли о Ханне горло сжимается.

Вскоре вижу друга на дороге. Пока он мелет про то, что Плохие Парни были популярны еще в далеком прошлом, его дыхание становится все спокойнее. Тайлер приближается ко мне чуть ли не расслабленный.

— Я упустил свой завтрак в «У Евы», теперь ты должна пойти туда со мной, — говорит он в телефон, хотя уже стоит перед скамейкой.

Я завершаю звонок, потом убираю телефон в сумку, прежде чем поднять взгляд. Искорки в его глазах придают уверенности. Настроение улучшается.

— Должна? — переспрашиваю и стараюсь не улыбнуться в ответ. С Тайлером это практически невозможно. Какими бы ни были обстоятельства.

— О, да. Ты же не можешь взять на себя ответственность за то, что мое идеальное тело свалилось без сил, не так ли? — Он протягивает руку, и я беру ее. Он с силой поднимает меня. Я падаю в его объятия. Короткое мгновение мы стоим очень близко друг к другу. Узел в моем животе взрывается, и покалывание расползается по всему телу. Быстро отстраняюсь. Мозг бьет тревогу. Между нами никогда такого не было.

— Давай сходим к Еве, — даже это короткое предложение произношу сбивчиво. Потом спешно направляюсь в сторону, откуда прибежал Тайлер. Он быстро меня догоняет. Мы идем бок о бок, и я отчетливо ощущаю маленькое расстояние между нами.

Ни словом не обменявшись, подходим к маленькой светлой пекарне. Старомодный колокольчик над головой приветствует нас веселым звоном. Покалывание в теле наконец прекращается, и неловкость уходит. Да, мне неловко. Мы дали друг другу ясные сигналы, а я себе клялась больше никогда не превращаться в жалкое существо, как тогда, после Мейсона. Сейчас нужно сосредоточиться на учебе и на вступлении в общество Воронов.

В голове снова прояснилось. Я иду к столику на двоих у окна, вешаю куртку на спинку стула и спрашиваю Тайлера, что он хочет заказать в качестве компенсации.

— Ты хочешь заказать мне завтрак? — уточняет он, сбитый с толку. На его лице такой ужас, что я не могу не рассмеяться.

— Отказываюсь нести ответственность за то, что ты пришел на завтрак не вовремя.

— Я переживу пару минут, пока Ева примет заказ. — Друг плюхается на стул и внимательно смотрит на меня.

— Я все-таки настаиваю. — Не хочу, чтобы за меня снова платили. Сейчас я наконец могу отблагодарить его.

— Ну ладно, — сдается он и говорит, чего хочет. К счастью, я хорошо научилась запоминать заказы. Мне несложно передать все Еве за стойкой. Как всегда, у Тайлера особые пожелания, когда речь заходит о кофе. Хозяйка сразу понимает, что заказ для него.

— Он чаще приходит сюда с тобой, чем с другими, — замечает хозяйка кафе, раскладывая заказанные эклеры на тарелочки. Где-то на фоне бьют часы, вторя моему пульсу.

— Мы просто хорошие друзья, — быстро отвечаю я. Судя по всему, слишком быстро. Уголки губ Евы приподнимаются, и она смотрит через мое плечо на наш столик у окна. Ее седые брови сходятся на переносице. Я встревоженно разворачиваюсь.

Перед Тайлером стоит Ханна. Он поднялся с места. Теперь оба обжигают друг друга взглядами.

— Я вернусь и заберу заказ, — говорю я Еве и спешу на другой конец кондитерской. Ханна с Тайлером уже привлекли к себе внимание гостей.

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я Ханну, которая требует от Тайлера оставить меня в покое. — С чего тебя вообще интересует, чем я занимаюсь? — не могу не уколоть ее.

— Хотела извиниться перед тобой. Ты выбрала плохой момент, чтобы прийти… — Она тянет меня за рукав толстовки, и мы отходим от Тайлера на пару шагов. Чувствую взгляды двух девушек, которые быстро отворачиваются, как только я смотрю на них.

— Слушай, я не должна была так отмахиваться, когда ты рассказала про Беверли. Но то, что ты сообщила о чате этой Валери, не может быть правдой.

— Серьезно? — Сильнее закатить глаза уже невозможно.

— Я кое-что знаю о Беверли, — Ханна кусает щеку, — кое-что личное, противоречащее тому, что ты рассказала. — Теперь она уже шепчет. — Не могу раскрывать тайну, потому что… это может привести к далеко идущим последствиям. Но умоляю тебя довериться. — Подруга хватает меня за руку. Ее пальцы холодны как лед. — Пожалуйста, Кара.

Конец ознакомительного фрагмента.