Между людьми и кначетами

Шана Огней, 2023

Силь воспитан кначетами. Кначеты-животные катали его на себе. Кначеты-насекомые приносили еду. Кначеты-маги учили колдовать. Кначеты-гуманоиды учили говорить, рассказывали про устройство мира и империю, окружающую их. Кнатчеты знают, что ненавидеть все чужое и незнакомое – в природе людей. Тем более, если у этих чужих есть крылья, шерсть или рога, как у кнатчетов. Вы бы хотели жить в мире, где страны процветают благодаря магии? Кначеты – нет. В мире людей их ждёт лишь смерть в виде элиторов – воинов, обладающих уникальным даром разрушать магию кначетов и уничтожающих любого из них без разбора и суда. С раннего детства Силь усвоил: люди – враги. Но волей случая он обнаруживает в себе дар элитора. И принимает решение – стать им, чтобы исправить систему изнутри. Вот только на что придётся пойти нашему герою, решая эту проблему?

Часть первая

Смертоносная красота

Двухэтажное здание с барельефными колоннами, узорчатыми окнами… Конечно, кто еще может позволить себе купить на черном рынке Книги Бездны? А вот и сам богатей — стоит у дверей, нетерпеливо переминается, глядя, как мы приближаемся. И давно он тут ждет? Страшно оставаться в доме? Координаторы сообщили, что кначет скрылся, но люди такие суеверные…

Как только мы подошли, аристократ поспешил заверить Кроя, даже не подумав поздороваться — скорее от страха, чем от невежества:

— Мы ничего не трогали, как нам и сказали! Прошу вас, следуйте за мной!

Провожает лично, не просит слуг. Лебезит… Еще бы. В его доме призвали кначета. Хранители Чистоты могут вот-вот появиться на пороге, и тогда ему мало не покажется… Особенно, если он виновен, если это он купил, как они называют, грязь — книгу или чертеж призыва, или сам совершил ритуал призыва.

Богатей обратился к элиторам, когда нашел труп дома. Рассказал все как есть, честно и откровенно. В академии говорили, что это редкий случай — обычно, боясь гонений, все пытаются скрыть следы преступления. То ли этому хватило ума понять, что рано или поздно все равно узнают и найдут и лучше признаться самому — больше шансов на оправдательный приговор, — то ли он просто честный… Ха, Силь, ты сам-то в это веришь? Богатство и честность трудносовместимые вещи.

Боковым зрением я заметил, как Верло восхищенно вертит головой. Ну да, откуда простому парнишке бывать раньше в таких домах? Ничего, скоро привыкнет.

Поднявшись на второй этаж по алому ковру, лежащему на мраморных ступеньках, мужчина остановился у одной из дверей, распахнул, приглашая, а сам остался снаружи.

Кэллит прошел внутрь, взглянул на нас, замерших на пороге:

— Приступайте к осмотру.

Мы вошли следом, огляделись. Под потолком витает дым от ароматических палочек. Окна завешены толстым тюлем, расшитым золотой нитью, на стенах темных оттенков картины — преимущественно море и лесные пейзажи, в углу большой шкаф, дверцы распахнуты, на полу валяется одежда — кто-то здесь рылся. Одежда кначетов непривычна для нашего мира, этот, видимо, искал что-то подходящее для маскировки… Пока я раздумывал, что призванный мог выбрать, Верло во все глаза пялился на труп, лежащий на кровати, устланной атласными тканями, — молодой человек смотрел в потолок, на губах застыла счастливая улыбка, на шее — следы ладоней. Светлые волосы разметаны по одной из многочисленных подушек. Кое-как новоиспеченный потерянный стажер оторвал взгляд от мертвеца, перевел на круг призыва в углу…

Подавив насмешливую улыбку, я подошел к телу, осмотрел. Никаких следов магии. Тьма почти не ощутима. Еще бы, иномирец был тут, наверняка, всего несколько минут… Появился — убил — убежал. Других следов тьмы нет. Кначетом убитый не станет. Ну, по крайней мере, он умер счастливым. Мало кому это удается…

Отвернувшись, я наткнулся на взгляд Кэллита, замершего у двери. Он пристально следил за нашими действиями.

— Что, теперь мы будем делать всю вашу работу? — ядовитая реплика вырвалась прежде, чем я успел прикусить язык.

Верло, рассматривающий руны, повернулся, с любопытством взглянул на меня и на командира. Тот ничуть не смутился, смотрел на меня, как всегда, спокойно и прохладно:

— А ты не хочешь научиться делать свою работу?

Туше. Ведь как раз первой моей мыслью было, что такой знаменитый элитор не даст нам поработать… Но сдаваться совершенно не хотелось.

— Это не значит, что вы теперь можете вообще ничего не делать.

— С начала нашего расследования прошла пара минут. Может, подождешь хотя бы день, прежде чем делать выводы?

Дважды туше! Я окончательно смутился, деланно равнодушно пожал плечами и снова огляделся. Никаких следов борьбы. Никаких ран. Ничего интересного, только круг…

Я подошел к Верло. В углу, рядом с отогнутым ковром, лежат пустая банка с чем-то красным — кровь? — и листок старой бумаги со схемой призыва. По краю круга свечи и ароматные палочки — уже почти все выгорели, потухли, но все еще источают приятный цветочный аромат, хотя лично мне слишком бьет в нос.

Между двумя багряными кольцами светятся руны, а в центре чернеет портал, похожий на водную гладь, испускающую туман. Символы кажутся такими знакомыми, родными… Я не знал, что значит каждая из них, но интуитивно чувствовал их, ощущал и, если бы захотел, мог бы изменить их функции силой мысли. Дар, данный мне с рождения.

Голос Кэллита прервал поток мыслей:

— Вердикт?

Верло глянул на меня и, увидев, что я не собираюсь отвечать, выпрямился:

— Портал нарисован кровью, а значит, призван кначет с большим магическим потенциалом и опаснее обычного. Судя по размеру круга, один, — я с некоторым удивленным любопытством наблюдал за серьезным, сосредоточенным лицом товарища — слишком уж привык к его лихому раздолбайскому виду. — Судя по… — парень было взглянул на труп, но тут же отвернулся, прокашлялся, возвращая голосу твердость, — судя по выражению лица покойного, это морок. — После короткой паузы он поправился: — Морочка, точнее, жертва ведь парень…

А вот это заблуждение всегда было забавно слышать. Даже элиторы считали, что магия мороков сильнее действует на противоположный пол. Тут легко ошибиться, когда думаешь, что эти кначеты созданы для сексуального наслаждения. В своем мире, Бездне, как его называют люди, или Олокузе, как его называют кначеты, мороки в основном действительно занимались «околодосугом», но секс был, прямо так скажем, далеко не главным — куда важнее беседы, разговоры. Местное название мороков не подразумевало ничего, связанного с обманом. Там их называли «лучан». Они помогали кначетам разобраться в себе, своих проблемах, найти решение, преимущественно занимаясь только тем, что задавали вопросы и находили какие-то нужные слова, которые клиенту было нужно услышать. Спорить, я, конечно, не буду, все равно не докажу, но есть то, что я возразить могу:

— Может, ему нравились парни.

Товарищ взглянул на меня:

— Если это аристократ, то сразу извращенец?

Я фыркнул:

— Извращение это только для бедняков, которым, чтобы выжить, нужно плодиться, чтобы дети помогали по хозяйству. Для тех, кто может себе позволить любовь, а не расчет, — это норма.

Крой постарался вернуть беседу к делу:

— Это все?

Верло нахмурился, задумался, неуверенно пробормотал:

— Все вроде…

Похоже, чувствует себя как на экзамене. Я хмыкнул, особо не скрывая удовольствия от созерцания его неловкости. Парень покосился на меня, снова нахмурился и принялся усердно изучать носки сапог.

— Тебе есть что добавить?

Повернувшись к командиру, я убедился, что он смотрит на меня.

— А надо?

— Если хочешь чему-то научиться — надо, — сухо сказал Кэллит.

Ох… Я скептически приподнял бровь:

— От того, что вы проверяете знание мной теории, я чему-то научусь?

— Нет. Ты научишься чему-то, если будешь думать и рассуждать. Если будешь делать это мысленно, то никто не сможет указать тебе на ошибку.

Я скучающе ковырнул ноготь, вытаскивая пыль, накопившуюся в дороге. Говорить совсем не хотелось, но становилось очевидно, что от Кэллита проще и быстрее отделаться, дав ему то, что он хочет.

— На теле нет повреждений. Кровь не его. Тут был еще как минимум один человек, кроме жертвы.

— Хорошо, — командир выглядел вполне удовлетворенным. — Ваши следующие действия?

— Допросить хозяина, — тут же выплюнул Верло заученную мысль.

— Приступайте.

Кэллит посторонился от входа, выпуская нас. Я последовал за быстрым товарищем, ловя себя на неприятной мысли, что пока мои опасения не оправданы и командир выглядит хорошим учителем. Почему эта мысль мне неприятна, когда должна радовать?.. Но я додумать не успел, пришлось сосредоточиться на беседе.

— Позвольте задать вам несколько вопросов. — Верло остановился напротив замершего недалеко в коридоре аристократа. — Кем был погибший?

Тот замялся, глаза забегали.

— Это важно?.. Просто наш гость. Вам ведь нужно найти кначета, какая вам разница?

— Мы знаем, что в призыве участвовал кто-то еще, — серьезно ответил стажер, и я прикрыл глаза ладонью — Офасса, богиня понимания, если люди врут и ты еще жива, снизойди до дурака… Хозяин хором ведь тоже подозреваемый! Надо иначе добывать информацию! Вот он теперь так возьмет и признается…

Мужчина ожидаемо побледнел:

— Это невозможно, он был один.

— Может, он впустил кого-то мимо вас. Поэтому мне надо знать, кто он, чтобы понять, кто мог быть с ним.

Аристократ снова замялся.

— Кначет на свободе, — заметил я, — если кто-то из вашего дома участвовал в призыве, он может вернуться, чтобы убить свидетеля.

Блеф, конечно. В теории может, но вряд ли кначет думает о том, что люди могут составить его портрет и таким образом найти.

Хозяин так побледнел, что я запереживал. Переборщил с запугиванием — как бы не грохнулся в обморок.

— Видите ли, я не знаю этого молодого человека, он друг моего сына… Поговорите с ним. Я провожу вас.

Мужчина поспешил по коридору дальше. Кэллит молчаливой тенью следовал за нами, никак не вмешиваясь в происходящее. За соседней дверью на стук ответил глухой голос:

— Я занят!

— Элиторы хотят с тобой поговорить, — мягко произнес аристократ.

За дверью воцарилось непродолжительное молчание, потом послышались шаги, и дверь распахнулась. На пороге возник взлохмаченный парень лет двадцати. Помятая одежда, усталый вид, синяки под глазами… Похоже, он долго не спал и, возможно, участвовал в ночных событиях.

Дождавшись, пока мы пройдем, юноша захлопнул дверь перед носом отца и, обернувшись, мрачно спросил:

— Чего вы хотели?

— Сочувствуем вашей потере, — заговорил Верло, дождавшийся кивка от командира, — нам нужно знать, кем был погибший и кто был с ним в прошлую ночь.

— Его звали Лексер Денеш, сын археолога Альбино Денеша. Их дом в конце Серебряной улицы. Он пришел с человеком, которого я видел впервые, попросил комнату на ночь. Мои друзья часто так делают, когда дома становится слишком… душно.

— Значит, вас с ними не было? Вы что-нибудь знаете, слышали? Сможете описать спутника Лексера?

— Нет, я особенно его и не разглядывал. Они поздно пришли, я хотел спать, просто впустил, и все. Было темно, а человек был в плаще с капюшоном. Я ничего не слышал.

Верло разочарованно поджал губы. Я недоуменно разглядывал его. Он вообще не дает себе даже помыслить о том, что ему могут лгать?..

Я повернулся к парню:

— Покажите руки.

Парень непонимающе взглянул на меня, еле заметно пожал плечами, как бы сам для себя, протянул руки…

— Заверните рукава выше локтей.

Товарищ тоже смотрел на меня непонимающе. Видимо, в первое время мы будем так глазеть друг на друга постоянно.

Юноша неуверенно подчинился. Повреждений нет. Кровь не его. Маловероятно, что он стал бы брать кровь из другого места на теле, хотя можно и попросить его раздеться…

Мы с Верло практически одновременно обернулись к командиру, как бы подразумевая, что допрос окончен. Ниточка есть, куда идти — ясно, здесь делать больше нечего.

Крой оглядел нас, потом шагнул вперед:

— Как вас зовут?

Парень моргнул, немного сбитый с толку таким вопросом, который, казалось бы, надо было задавать в самом начале. Я заметил, как у Верло немного покраснели щеки, похоже, он воспринял вопрос командира как упрек себе.

— Дэнт…

— Лексер когда-нибудь рассказывал вам о ритуале? Может быть, вы говорили о кначетах? Просто обсуждали теоретически возможность вызова?

Парень расслабился, по формулировкам поняв, что его пока никто ни в чем не обвиняет.

— Нет. Вообще-то нет, мы никогда не говорили о кначетах. Нас это вообще не интересовало… Мне кажется, — юноша поднял серьезный взгляд, — что это была идея того, второго парня. Лекс бы не стал сам, это слишком опасно.

— Вы говорили, что вы были друзьями. Вы думаете, он бы не захотел поделиться с вами морочкой… — я внутренне скривился. Как это мерзко звучит, «поделиться морочкой», как будто она вещь… — скажем, в качестве награды за любезно предоставленную площадку для призыва?

Быстрая эмоция на его лице…

— Да, пожалуй, это было бы на него похоже, но я им сказал, что устал и хочу спать, возможно, он планировал сделать это с утра…

Ложь?.. Я пристально разглядывал парня. Не уверен, но… Как из него вытащить правду?

— И вы не видели ночью никого чужого? Скорее всего, девушку невероятной красоты?

— Нет.

Слишком быстрый ответ. Это точно ложь. Видел… Она его не убила, потому что связана цепями, или потому, что просто не хотела? Если он и правда не участвовал в вызове, ей, по сути, незачем его убивать.

— И у тебя нет предположений, где она сейчас может быть?

— Нет, — на этот раз ответ прозвучал адекватно.

Если бы он был хозяином цепей, он бы знал, где морочка. Но я бы не поручился за свое умение чуять ложь.

— Она может вернуться, чтобы избавиться от свидетеля.

Дэнт вздрогнул.

— Я же сказал, что не видел ее! И вообще, кначеты ведь не любят возвращаться в место призыва, так как их может затянуть обратно в Бездну! Я здесь в безопасности!

— Убить бы того, кто распространяет эту чушь, — скривился я. На самом деле чаще всего кначеты мечтают вернуться назад, домой. У них там тоже семья и друзья, зачем им оставаться в месте, куда их похитили против воли?

— Да! — поддакнул Верло, поначалу глядевший на меня скептически. — И заодно она захватит вас, если вы все-таки как-то замешаны!

Видимо, до него таки дошло, что Дэнт для нас с командиром все еще в списке подозреваемых.

Парень побледнел.

— Я… Я правда не знаю, где она может быть.

Он слабо испугался. Не умоляет о защите, не истерит… Он почему-то все еще уверен в своей безопасности. Почему?..

Повисло молчание.

— Что ж, — заговорил Кэллит, убедившись, что мы больше ничего не спросим, — спасибо за содействие расследованию. Всего доброго.

Мы покинули комнату, наткнулись на бледного, нервно теребящего пояс хозяина.

— Сейчас мы уничтожим портал и покинем это место. Вы можете вызывать соответствующие службы, чтобы прибрали тело.

— Спасибо вам! — отчаянно закивал мужчина, поняв, что никого пока не собираются арестовывать за измену империи. — Спасибо большое! Найдите эту тварь!

И мужчина поспешил прочь — видимо, вызывать работников морга.

— Приступайте, — Крой взглянул на нас.

Я развернулся и пошел к комнате. Верло проводил меня взглядом:

— Я поищу ведро с тряпкой, а ты пока тьму уберешь, хорошо?

Я не ответил. Товарищ, видимо, принял молчание за согласие.

Кэллит отправился следом за мной. В комнате он прислонился к стене рядом с дверью и принялся наблюдать за моими действиями.

Я хотел было огрызнуться, что необязательно за мной следить, я не накосячу, но еще одно унижение испытать мне не хотелось. В голове так и звучал холодный голос: «Если ты сделаешь что-то не так, тьма вырвется, и пострадать могут все. В худшем случае будет взрыв, который уничтожит весь особняк».

Но совершать должностное преступление под чьим-то пристальным вниманием… Командир не маг и не должен понять, что я делаю, но все же напрягает.

Я уселся рядом с порталом, закрыл глаза и вытянул руки. Забрать энергию, перелить ее в подмир, убрать портал отсюда, перенести его туда… Там, без подпитки, он будет слабее, и его хватит только на один раз. Достаточно, чтобы морочка смогла бы вернуться, если бы захотела. Ей нужно будет только заклинание, активирующее его.

Сложно. Мировая изнанка переменчива, и сделать что-то постоянным достаточно трудно. Если за неделю мы не найдем кначета — портал исчезнет, а у меня не хватит сил, чтобы сделать его самому. На портал для охотника я потратил энергию, которую копил несколько лет, и теперь могу только управлять чужой темной силой — как этим порталом.

К моему удивлению, Крой ничего не спрашивал и не торопил. Решил, что мне просто интересно изучить портал, который я вижу впервые?

Хлопнула дверь, и я узнал Верло по неуемной пышущей энергии.

— Эй, ты чем все это время занимался?! Я, что ли, всю работу делать должен?

Мешает сосредоточиться!

— Дай мне минуту.

— Что ты делаешь?

Парень остановился рядом.

Я не ответил. Когда наконец весь рунический круг был скопирован, у товарища кончилось терпение, и он поднял руку. На портал легла сдерживающая вуаль, не дающая расплескаться силе. Верло сел рядом, достал из ведра тряпку, отжал и, найдя нужную точку, начал аккуратно стирать руны — без них портал лишится силы и погаснет. Если первыми стереть круги, портал начнет просачиваться наружу, что тоже может привести к катастрофе.

Я взглянул на ведро. На бортике висела вторая тряпка — для меня. Взяв ее, я присоединился к работе. Тьму в комнате разумнее стирать потом, когда портал перестанет фонить.

С каждой стертой руной чернота все тускнела, скоро перестала источать туман, начала покрываться дырками, в которых показался пол… В итоге портал испарился, как будто и не было. Оставив Верло дочищать круги, я прошелся по комнате, распыляя в воздухе антитьму — разложение, которое разбивало остатки вражеской ауры на безобидные компоненты, уже не способные причинить никому вреда. Говорят, тьма приносит с собой болезни и неудачи. С неудачами, наверное, миф, а вот наполнение себя чужеродной магией и правда может быть очень вредным. На тело, не готовое к такому, она действует как яд.

Такие крохи как тут, конечно, не принесут ни малейшего вреда, но подстраховаться все-таки стоило. Как минимум можно избежать накопления — а ну как тут кто-то еще решит призвать кначета или просто будет использовать темную магию…

Закончив, мы втроем проследовали на выход.

— Сейчас к отцу Лексера, да? — Верло повернулся к Крою. Как всегда, во взгляде сразу появилось уважение и некий трепет, мешавший ему разговаривать так же легко, весело и спокойно, как с другими. Мне даже казалось, что товарищ в какой-то степени боится командира. Вот кому бы следовало чувствовать страх — так это мне.

— Если у вас нет других идей.

Около ворот нас ждала платформа — транспортное средство, которое выдавалось каждому элитору, прошедшему обучение и стажерство. Оно, собственно, и выглядело как платформа. Стальной каркас, деревянный пол, по бокам по четыре сиденья (с запасом, учитывая, что обычно ездят не больше четырех человек), у каждого перила, чтобы держаться на скорости и резких поворотах. Под креслами — багажные отделения, где сейчас лежал наш нехитрый скарб. Механизм позволял выдвинуть кожаный полог на случай ветра, дождя или снега, но в большинстве случаев элиторы путешествовали без него — часто приходилось оглядываться по сторонам, искать и к тому же быть готовым к атаке и легко спрыгнуть в любую сторону. Богатеи, что тоже могли себе позволить дорогую игрушку, покупали летуны — на такой же основе, что наши платформы, но внешне похожие на кареты без колес и лошадей.

Нам в империи Аалейи очень повезло, когда-то давно мы угодили одной богатой династии, и с тех пор они покрывают все наши расходы на передвижение (хотя злые языки говорят, что благосклонность скоро закончится). В соседних странах элиторам приходится ездить по старинке — на лошадях. Правда, энергию для магических кристаллов нам приходится покупать самим, но, к счастью, она не особенно дорогая.

Кэллит, как всегда, сел на место водителя, не спеша оказывать такую честь нам. Верло полдороги смотрел на меня. Поймав его взгляд несколько раз, я наконец не выдержал:

— Что?!

— Извини за вопрос, — парень неловко улыбнулся, — я наблюдал за тобой сегодня, и… Ты выглядишь так спокойно и естественно, как будто уже неоднократно видел и трупы, и порталы, и вообще…

Хм-м, может, это потому, что я их неоднократно видел?

Я одарил спутника ответным взглядом.

— А что, по-твоему, все должны выглядеть такими новичками-недотепами, как ты? Ты к телу даже не подошел. Ты мог что-то упустить. А уж твое искусство допроса требует отдельного разбирательства…

Верло сразу выпрямился, окрысился:

— Мог бы просто сказать, что тема тебе неприятна! Я же понимаю, не от хорошей жизни ты можешь так спокойно смотреть на мертвецов. Все, закрыли тему!

Он демонстративно снял с пояса помощника — книгу в кожаном чехле, защищающем от дождя и солнца — положил себе на колени, открыл и уставился на пустые страницы.

Просто сказать? Неужели это бы сработало? Я скептически разглядывал товарища. Ты выглядишь настойчивым…

А он тем временем достал перо и написал по центру «Морок». На левой странице тут же побежали буквы. Вверх ногами мне не видно, но я знал, что умная книга выдала информацию о запрашиваемом кначете: характеристики, способности, уязвимости, желательная стратегия в бою. Справа поплыли акварельные пятна, формируясь в мороков и морочек в обычном и боевом обличье — с крыльями, рогами, когтями и хвостом. По идее, товарищ должен бы помнить это наизусть… Наверно, решил просто освежить память. Или не смог найти другой способ остановить неприятный разговор…

— Интересно, что чувствует человек, когда морок применяет одурманивание? Как вот так можно за секунду влюбиться в кначета настолько, чтобы выполнять любые его приказы, даже самые ужасные?..

— Тебе скоро выпадет шанс это почувствовать, — усмехнулся я.

Брови Верло сдвинулись, он замолчал, о чем-то глубоко задумавшись. Я отвернулся, оглядел улицу. За время, что прошло с того дня, как мы покинули Ефинай, столицу нашей родной страны, я почти привык к тому, как прохожие на нас смотрят. Напряженно. Где мы, там и кначеты, и пофиг, что связь обратная. Главное, то, что мы здесь, значит — рядом может быть опасность. Конечно, большинство людей на нас не обращает внимания, но все же тех, кто обращает, заметно больше, чем раньше, и это внимание чаще негативное. Хотя и позитивное встречается — в основном от детей. Для них мы герои, и в их глазах горят восхищение и священный трепет.

Платформа мягко остановилась, и, подняв голову, я увидел резную металлическую вывеску «Антиквар». Похоже, приехали.

В витринах красовались вазы, окаменелости, предметы древнего быта, статуэтки — все, что могло заинтересовать любителей древностей. Мы прошли вслед за командиром, и о нашем приходе возвестил приятный звон колокольчика на двери — причем тоже какого-то древнего, я таких раньше не видел.

За стойкой продавца находился грузный бородатый мужчина с большими грубыми ладонями. Он яростно спорил с покупателем и даже не заметил, что мы вошли.

— Верните деньги! — громко требовал человек в богатом одеянии. — Я на вас полицию напущу!

— Да посмотрите же вы, — археолог пытался всучить статуэтку мужчине вместе с лупой, — тут хорошо видно, что это таки позапрошлый век! Ваш друг ничего не понимает в археологии!

— Господа, — громко сказал Крой, и его уверенный, властный голос сразу заставил спорящих замолчать и повернуться. — Вы не могли бы ненадолго прерваться? Мы хотим задать господину Денешу несколько вопросов.

Взгляд покупателя упал на знак элиторов, и в глазах разгорелось торжество.

— Он связался с кначетами, да?! Голову даю на отсечение — такой обманщик бы мог…

А я смотрел на археолога. Во взгляде ни грамма печали, только сосредоточенность и злость. Он не знает. Дэнт не потрудился ему сообщить. Как мило с его стороны. Вот обрадуется покупатель, увидев слезы на глазах продавца…

— Выметайтесь, — резко сказал я, глядя на распалившегося мужчину. — Вы нам мешаете.

Тот побледнел, открыл было рот, но закрыл и, так и не решившись спорить с представителями власти, быстро покинул заведение, напоследок бросив на археолога недружелюбный взгляд.

Альбино вздохнул, развел руками:

— Бывает такое иногда… Что вы хотели узнать?

Похоже, он ничуть не беспокоился. Наверное, подумал, что нам нужна консультация по каким-то артефактам, связанным с кначетами. Кэллит же повернулся к нам и кивнул, возвращая расследование в наши руки.

— У нас плохие новости, — в этот раз я решил заговорить первым. — Ваш сын мертв. Его убил кначет.

Археолог резко побледнел. Кажется, перестал дышать. Тяжело облокотился о стойку, дрожащей рукой нашел спинку стула, опустился. Взгляд устремился куда-то за наши спины, в темноту. Мы молчали. Я ждал. Смущенный Верло явно не знал, что сказать, нервно одернул робу. Кэллит безучастно изучал артефакты на полках.

— Вы… Вы бы не пришли только для того, чтобы сообщить о смерти сына, — в голосе мужчины царила невыносимая горечь. Потом, когда мы уйдем, он, наверное, спустится к себе в подвал, закроет крепкую дверь и будет кричать, кричать, кричать… — Я могу вам чем-то помочь?

Умный человек. Понимающий. Жаль его…

— Мы не обвиняем вашего сына, но он присутствовал при вызове кначета. Нам нужно знать, где призывающие могли достать чертеж круга вызова и кто мог быть с ним в тот день? Судя по всему, кначет сбежал вместе со вторым участником.

— Я… — Мужчина устало отер лоб от испарины, прикрыл глаза. — На нашем участке были откопаны грязные артефакты. Возможно… Может, Свон, наш новый сотрудник, пока никто не видел, прибрал чертеж к рукам до того, как мы успели сделать опись? Он хорошо ладил с моим сыном…

— Вы знаете, где можно найти его?

— Где он живет — нет. — Археолог покачал головой. — Но, может, он еще придет на раскопки?..

В голосе Альбино звучало сильное сомнение. Если Свон еще жив. Если сможет сбежать от морочки — если он не держит ее в цепях. Если он захочет притворяться законопослушным. Столько «если». Маловероятно.

— Вы уже отдали артефакты Хранителям Чистоты?

— Да, конечно! Несколько дней назад.

Значит, они уже должны быть уничтожены.

— В таком случае, — я быстро глянул на Верло, убедился, что он все еще в прострации, — расскажите, как проехать к раскопкам, и у нас больше нет вопросов. Соболезную вашей утрате. Вы можете забрать тело сына, скорее всего, оно уже в городском морге или вот-вот будет там.

Выслушав, как добраться до цели, мы пошли к выходу. Из подсобки вынырнула женщина, успела заметить наши значки и обеспокоенно спросила:

— Что случилось, Альб?..

Когда платформа тронулась, из дома долетел пронзительный женский крик. Бледный Верло дернулся, будто хотел сорваться и побежать утешать, но только сильнее вцепился в поручни. Я молча отвернулся, проглотив горький комок. На трупы смотреть куда легче… Они уже ничего не чувствуют. Им уже все равно.

— Куда теперь? — Крой вел платформу неспешно, позволяя нам определить направление.

— Мы знаем имя Свона, но не знаем его адрес, — Верло выглядел растерянным. — Придется все-таки на раскопки ехать.

— Хорошо.

Платформа поехала быстрее, правда, в конце улицы остановилась перед процессией монашек. Служительницы Тючи, бога смирения, облаченные в льняные робы и тяжелые дорожные плащи, шли двумя рядами неспешно, практически в ногу, будто пребывая в каком-то трансе. С пальцев одной из девушек соскользнули деревянные, полированные долгими кручениями в пальцах четки, неслышно упали на каменную мостовую… Хозяйка потери даже не заметила. Я спрыгнул с платформы, быстро подобрал бусы, догнал девушку, протянул:

— Вы обронили…

Та на миг запнулась, подняла голову, из-под капюшона блеснули глаза… Рывком вырвав четки из моей руки, девушка завернулась в плащ, пряча тело и лицо, и поспешила вперед.

Я хмыкнул и пошел назад. Не пристало последователям Тючи общаться с противоположным полом, дабы избежать искушения… Бедняжки. Возвращаясь, я наткнулся на внимательный взгляд Верло. Кажется, он выглядел немного удивленным.

Перевоплощение

Наконец город остался далеко позади, и перед нами разлегся разрытый карьер, из середины которого высилась двухэтажная каменная церквушка. К ней вела колея, рядом стояли телеги с камнями и землей. Много им пришлось выгрести! Чуть поодаль лежали бревна — из них строители делали поддерживающую конструкцию, чтобы здание, не дай боги, не рухнуло. Как оно оказалось под землей и умудрилось сохраниться?.. Кто знает. Но радости у археологов хоть отбавляй — редко находится что-то настолько целое.

Верло уже потребовал отвести нас к главному и шагал за рабочим, пока я внимательно оглядывался. Неподалеку отчетливо фонило тьмой. Я свернул в сторону, оставив спутников, и пошел на запах. Аура светилась из стены, вытекала из щелей вокруг одного камня, обозначая тайник. Я взглянул на свой браслет, опоясывающий руку от запястья до локтя. Такие носили все элиторы — каждый артефакт вмещал в себя личный арсенал оружия. В мой входил полтораручный меч, парные сабли, связанные тонкой цепью, и длинная цепь, на одном конце которой был нож-крюк, а на другом — тяжелый шар. Может быть, в арсенале имелось что-то еще, но так как даже сам кузнец, кующий браслет, не знал, что содержится внутри, каждый раз приходилось вызывать оружие методом перебора.

Я в очередной раз поймал себя на любовании искусным украшением. Гладкий металл, в узор рельефного черного пламени вшиты алые и желтые камни — искусственно, магией выращенные цитрины и рубины. Собственно, ювелирные для артефакта и не нужны, они бесполезны. Однако, красиво. Говорят, каждый браслет куют абсолютно уникальным. В кузнецы элиторов берут людей с особенным даром предвидения, который помогает по слепку ауры создать именно то, что подойдет конкретному человеку. Не знаю, подходит он мне или нет, но он мне точно нравится. И, главное, он защищает от магии элиторов. Если кто-то вроде Альена опять попробует кинуть в меня ядро — я буду защищен, как обычный человек, на которых наша магия не действует.

Очнувшись от созерцания, я прогнал через браслет волну энергии, доставая из воздуха нож на цепи. Самым варварским образом, по мнению любых военных, я вогнал лезвие в щель и надавил, используя его как рычаг. Оружие элиторов не нуждается в заточке. И если оно сломается, его можно просто растворить и вынуть снова — целым. Очень удобно.

Камень поддался, я его осторожно вынул, оглядел открывшийся небольшой тайник. Сюда как раз мог влезть пергамент с чертежом и парочка артефактов… Я прикрыл глаза, коснулся внутренних стен. След достаточно мощный, еще можно определить, что тут лежало. Защитный амулет… Видимо, должный защитить человека от влияния морочки. И что-то еще… Слабо фонит, непонятно.

Я снова осмотрел тайник. Странно… Как будто…

Я оглянулся, заметил наблюдающего за мной рабочего (судя по коричневому комбинезону и инструментам на поясе).

— Вы не могли бы подойти?

Он подчинился. Кто же не подчинится элитору на службе? Еще в изменники запишут.

— Я могу ошибаться, но, кажется, тайник сделан уже после того, как часовню раскопали?

Мужчина моргнул, нервно оглянулся, не нашел рядом никого, кто мог оказать поддержку, и залопотал:

— Вы что, никто из нас не стал бы такого делать! Мы верные слуги нашего Императора и…

Я поморщился:

— Успокойтесь, вас никто не обвиняет. Мы уже знаем, что виновник — Свон.

Это успокоило собеседника, он углядел тайник, кивнул сам себе:

— Вы правы! Видите эти следы? Их оставляют как раз наши инструменты. И крошка вокруг свежая.

— Благодарю вас. Вы не подскажете, какие артефакты вы сдали Хранителям?

— Я их не видел, — пожал плечами рабочий, — но, говорят, там были амулет и кость.

— Спасибо. — Я широко улыбнулся. — Вы можете идти.

Мужчина поспешно ретировался, не желая подвергаться дальнейшим допросам, если мне что-то еще придет в голову.

Я же снова коснулся тайника. Кость?.. Каково было ее предназначение?.. Похоже, кто-то спрятал тут комплект «вызывальщика морока». Непонятно. Если это сделал Свон, зачем ему это? Не нашел места получше? В итоге он потерял амулет и что-то еще и, вполне вероятно, уже подвергся магии соблазнения. Или спрятал другой археолог, а Свон нашел и украл инструкцию? Или для отвода глаз рассказал другим, и артефакты отдали Хранителям?..

Что ж, больше тут делать нечего. Не мешкая, я двинулся на свет ауры Кэллита. Удобно, я его и в полной темноте найду. Через большой зал с алтарем, из углов которого росли каменные копья, — похоже, это святилище Рарота, бога войны — я прошел в комнату, где оборудовал себе штаб начальник раскопок. Сюда принесли стол, на котором лежали чертежи и какие-то записи.

— Спасибо, это все, — сказал Верло и, повернувшись, чуть не врезался в меня, прошипел: — Ты где был?

Я обошел его, виновато улыбнулся пожилому щуплому мужчине в пыльном комбинезоне, которого от других отличала разве что шляпа — под слоем грязи уже и не различишь цвет — и алая перевязь на плече.

— Извините, если повторюсь, но кто нашел тайник?

Руководитель раскопок посмотрел на меня с легкой неприязнью.

— Добрый день, — процедил он, четко указывая на то, что я забыл поздороваться. — Тайник нашел Томрак. Он сегодня здесь. Желаете с ним поговорить?

— Неплохо бы.

— Эй! — Я на миг оглох от неожиданно мощной, луженой глотки. — Томрак, подойди сюда! — Постучав молотком по какой-то железной хреновине, чтобы поторопить подчиненного, мужчина перевел на меня колючий взгляд. — Мы уже все, что могли, рассказали Хранителям. Не хотелось, чтобы нам мешали.

Я поморщился:

— Да плевать нам на Чистоту, мы просто кначета ищем. Можно задержать раскопки на пару минут, чтобы спасти несколько жизней.

Раздался топот, и в комнату ворвался запыхавшийся мужчина.

— Что случилось?

Я переместил внимание на него — крепкий, низкорослый, в целом ничем не отличается от других археологов.

— Можете рассказать, как вы нашли тайник?

— Конечно. — Томрак глянул на руководителя, дождался кивка. — Несколько дней назад я шел вдоль восточной стены и тут заметил, что один камень странно лежит. Как будто кто-то зачем-то выковырял известь вокруг. Я достал камень и увидел… Там лежали какие-то вещи и… Я сразу увидел череп! С рогами… Я сразу понял, что это череп кначета! — в голосе мужчины звучала неприкрытая гордость. — Я тут же заткнул тайник и побежал к руководителю.

— Там был пергамент?

— Пер… Пергамент? — Мужчина моргнул. — Я… Я не знаю. Я даже амулет не разглядел! Просто видел, что что-то лежит. Это потом я услышал, при описи, что там амулет…

— Сколько времени прошло, прежде чем тайник был опечатан до приезда Хранителей?

— Ну… Минут пять, может.

Более чем достаточно, чтобы злоумышленник успел вытащить бумажку.

— Свон был рядом? Он слышал, что вы нашли тайник?

— Я не знаю… — Томрак заволновался, снова глянул на начальника, который стоял с непроницаемым лицом. — Была его смена, это точно. Я не обращал внимание, кто ходит вокруг! Я был напуган…

— Спасибо, это все, — кивнул я и повернулся к Верло. — Что ты выяснил?

Парень прикусил губу и прищурился, как будто размышляя, отвечать или наказать меня за побег. В итоге победила честность:

— Свона допрашивали полицейские. И он пользовался тут дурной репутацией. Короче говоря — адрес, если узнаем, мы узнаем только в полиции.

Уже что-то.

— Значит, едем в полицию?

— Едем.

Мы пошли, Крой двинулся за нами.

— Так где ты был? — возмущенно прошипел Верло, когда чужие уши остались позади. — Сам бы все узнал, если бы остался рядом.

— Я, что ли, виноват, что вы меня не подождали? — невозмутимо спросил я. — Видели же, что меня нет.

— А ты должен был предупредить! Я откуда знаю, на сколько ты пропал! Сколько нам тебя ждать нужно было?

— Меня не было пару минут. Неужели хотя бы пять минут нельзя подождать?

— Что ты за вопросы вообще задавал? Чего ты хотел добиться?

Сменил тему. Хорошо, конфликтовать совершенно незачем.

— Кто-то еще, кроме Свона, из археологов может быть замешан в этом. Я бы после полиции и квартиры Свона, если мы ничего не найдем, попробовал вернуться к Дэнту и надавить на него. Возможно, гостей было больше двух.

— С чего ты вообще сделал такой вывод?

— Какая тебе вообще разница? — Я поморщился.

Это просто теория, которую нужно проверить, в конце концов.

— Мы так-то вместе работаем!

— И что? Факты ты знаешь, а пути моего размышления тебя волновать не должны.

На этом аргументы товарища закончились, зато встрял молчащий доселе Кэллит:

— Верлопа́рлок прав, важно делиться всеми мыслями и идеями с командой. Напарник всегда может помочь увидеть то, что ты упустил, или сделать верный вывод из имеющихся зацепок. В одиночку ты будешь делать больше ошибок.

— Элиторы большую часть времени путешествуют в одиночку, — пытаясь не показывать неприязнь, сказал я (и почему ему всегда надо со мной спорить?).

— Поэтому, пока ты в команде, лучше пользоваться моментом и получить как можно больше пользы. Глядя на то, как работают и думают другие, ты сам будешь развиваться.

— Или лучше научиться мыслить самостоятельно, не привыкая к тому, что тебя всегда прикроют.

— Да, потом, в одиночку, будет сложнее, но сейчас, когда у тебя совсем нет опыта, действуя в одиночку, ты только наделаешь больше ошибок.

— Я — не наделаю.

Крой пронзил меня взглядом, от которого перехватило дыхание… Но командир отвернулся, больше ничего не сказав. Хотя, в общем-то, все читалось на лице. Глупо быть настолько самоуверенным, глупо и опасно. Но он хотя бы отстал. Может, стоит почаще изображать придурка, если это поможет мне сохранить неприкосновенность?..

В полицейском участке нам все-таки сказали, где живет Свон. Оказалось, что от соседей поступали жалобы на его странное и агрессивное поведение. Но никакого прямого преступления человек не совершал, и полиции пришлось оставить его в покое.

Мы остановились перед простой деревянной дверью в старом жилом доме, где жили за недорогую арендную плату бедняки. Прикрыв глаза, я мысленно потянулся в квартиру. Ничего. Только очень, очень слабый запах тьмы. Такое иногда бывает, когда в одном месте годами кто-то очень сильно негативно эмоционирует — это притягивает темную энергию.

Верло громко постучал. Тишина. Он постучал еще раз.

— Откройте! Это элиторы!

О да, теперь преступник тебе точно откроет.

Из квартиры не доносилось ни звука. Вряд ли он там… Парень беспомощно обернулся к нам.

— Нам нужно туда попасть, — невозмутимо сказал Крой. — Варианты?

Я закатил глаза. Он всегда теперь будет все у нас спрашивать? Будто товарищ сам не знает, что делать. Ему просто не хватает уверенности — между прочим, судя по всему, как раз из-за присутствия командира, который давит своим неустанным вниманием. Верло неуверенно улыбнулся:

— Выбить дверь?

— Приступай.

Ободрившись, парень уперся левой ногой в пол и ударил правой рядом с замком. Хлипкая дверь поддалась с первого раза, грохнувшись обо что-то, послышался глухой шум падения чего-то не сильно тяжелого.

А неплохо для стажера удар поставлен. Нас обучали выбивать двери на случай, если нужно экстренно попасть в запертое помещение, но у меня, пожалуй, получилось бы хуже.

Верло шагнул внутрь первым, мы последовали за ним.

Перед нами оказалось ужасно захламленное темное помещение. Свон забил окна досками изнутри, проникающие через щели лучи подчеркивали клубящуюся в воздухе пыль. Почти синхронно мы щелкнули пальцами, запуская фонарики, окрасившие комнату в красный. Кругом коробки — у стен высятся друг на друге аж до потолка, в центре в куче под столом, на столе, даже в углу на кровати лежат, оставив немного места, чтобы можно было поспать. Несколько валяются под ногами — видимо, те, что сбила дверь. Поверх коробок местами накидана одежда, куски и даже рулоны тканей. На полу мусор: бумага, кости от мяса, куча разных мелочей. Уж-жас. Мы потратим несколько суток на разбор барахла, и что мы найдем? Что мы вообще можем здесь найти? Зацепки, где сейчас Свон? Это какие?..

Но ниточку стоило проверить. Вздохнув, я принялся разгребать завалы. Верло уже копался в другом углу, и — слава всем богам! — командир на этот раз тоже не остался в стороне.

В коробках, к удивлению, нашлось много интересного: костюм кузнеца с инструментами, костюм повара с инструментами, костюм клоуна с инвентарем… Такое чувство, будто мы оказались в квартире мастера перевоплощений. Мы хотели найти подсказку, где искать Свона? Мы ее нашли. Искать — везде! Он может быть где угодно и кем угодно.

Уже почти без надежды я открыл следующую коробку… И снова вернулся оптимизм, новая информация — это уже хорошо! На меня глазками-крестиками смотрела кукла со вшитыми в живот соломенными волосами. Рядом склянка с кровью, в которой виднелись те же волосы. Темный амулет, обвязанный, чем бы вы думали — волосами того же цвета… И еще куча разных штучек, способных, по словам деревенских знахарок, проклясть человека. Свон очень, очень сильно кого-то ненавидел. И, похоже, он наконец-то нашел по-настоящему действенный способ, а не мифологическую дичь, в которой, может, изначально и была правда, но которую исказили слухи.

Вот лучше бы он обратился к настоящей ведьме, чесслово…

Я оттащил найденную коробку в центр комнаты, где уже лежали находки товарищей: стопка изрисованных бумаг и любимое оружие убийц — стилет. Напасть из-за спины, уколоть и скрыться во тьме… Вот только использовать его Свон так и не решился. Еще бы, это ведь своими руками! А так — подумаешь, заклятье, это оно, это не ты… Тьфу.

Я поднял пачку бумаги, начал листать. На всех рисунках изображена казнь человека. Заколотый, зарубленный, повешенный, отравленный, сгорающий… Может, кому-то картины показались бы жуткими, но не мне. Слишком смешны непропорциональные тела, кривые линии — все это выглядело какой-то жалкой пародией… Гулиой, бог искусств, может быть, и одобрил мастерство перевоплощения, но это… Наткнувшись на очередного неловкого человечка, явно неспособного выжить с таким расположением костей и внутренних органов, который так наивно и мило смотрел на зрителя — и даже перерезанное горло не уменьшало ребяческой атмосферы, — я не выдержал и рассмеялся. Судя по возникшей тишине, на меня обернулись. Я замолчал, поднял голову. Судя по пристальным взглядам, им бы хотелось узнать объяснение — чего это я ржу над страшными картинками смертоубийств.

— Что? Он совсем не умеет рисовать! — Я отложил пачку бумаги, безуспешно пытаясь стереть улыбку с лица.

Кэллита ответ удовлетворил, а вот Верло глядел на меня с подозрением.

— Это не смешно! У нас там, по улице, бродит явный маньяк, у которого, возможно, в подчинении находится кначет!

— А я что, потому смеюсь? — Веселье сразу пропало. Боги, как можно быть таким занудой! — Если бы ты хоть немного разбирался в искусстве рисунка, тоже посмеялся бы.

— А ты что, разбираешься?

— Был у меня один знакомый художник… — Я махнул рукой. — Неважно. Давай работать дальше.

Не расскажешь же ему, в конце концов, что тот самый художник — кначет, который и меня приучал к прекрасному…

Верло заметил коробку, которую принес я, заглянул внутрь, воскликнул:

— Спорю на серебряник, что это волосы Лексера!

Я проследил за его взглядом.

— Мало, что ли, в городе людей со светлыми волосами? Блин, ты видел труп вообще? Кто станет так убивать того, кого ненавидит? Лексер был счастлив!

Верло покосился на меня, пробурчал что-то под нос и ушел копаться в свой угол. Кэллит тоже заглянул в коробку.

— Если у Свона проблемы с контролем морочки, она могла убить Лексера без приказа.

Я пожал плечами.

— Если целью Свона был кто-то другой — будет легче его найти, когда он придет убивать ее.

— Мы должны найти его раньше! — Верло не мог не обозначить очевидное.

— Было бы неплохо, — я равнодушно пожал плечами, — вот только как?

— Мда-а… — Товарищ устало потянулся в кресле платформы. — Насколько проще было уничтожать низших кначетов. Та пещера левинов, по пути в Ирамир… Дело на час. Ловить разумных куда сложнее!

Вспомнив то «дело», я помрачнел. Дураки… Могли бы уйти вглубь лесов, не тревожить людей, и элиторы бы разве что случайно на них наткнулись. Но нет… В своем мире кначеты привыкли питаться чистой энергией, источники которой легко найти. Здесь же их гораздо меньше, и, чтобы восполнять жизненную силу, приходится есть органику. Многие из кначетов распробовали мясо, в том числе мясо людей. Людское оружие практически неспособно причинить им вред, и кначеты почувствовали власть… И с ними, обезумевшими от пороков, практически невозможно договориться.

Поняв, что такими мыслями вгоню себя в печаль, я решил перейти к делу:

— Поехали к Дэнту. Возможно, удастся что-то из него вытянуть.

— Ну а какие еще варианты. — Верло вздохнул и подозрительно покосился на командира. — Вы ведь сказали бы, если бы были еще варианты, да?

— Конечно. — Крой не обернулся, тронув рычаги платформы. — Ждать, пока вы поймете, что на самом деле делать, — значит рисковать жизнями невинных, которых может убить морочка за это время.

Парень заметно приободрился, улыбнулся мне с сияющими глазами:

— Значит, пока мы все делаем правильно!

— Учитывая, что мы до сих пор так и не приблизились к поимке кначета, — так себе достижение, — фыркнул я.

— Ну, — неуверенно протянул товарищ, — мы по крайней мере выяснили, что Свон — не жертва, а маньяк. А так мы могли бы его найти, спасти от морочки и отпустить…

— Его бы все равно судили за изменничество.

— Ты же говорил, что там был кто-то еще! Может, это он призвал кначета.

Я снова фыркнул.

— Ты думаешь, Хранителям Чистоты много надо? Он находился в комнате во время вызова кначета. Раз находился, значит, знал, что там будет. Раз знал и никому не рассказал и не предотвратил — преступник. Всё — казнь!

— Да ладно, — Верло недоверчиво смотрел на меня, — так просто? У нас презумпция невиновности, между прочим! Мы же не какие-нибудь дикари с юга, из Ванделлы…

— Мне так говорили. — Я пожал плечами. — Хочешь, если кто-нибудь из изменников выживет, сходим посмотрим, как с ними обращаются Хранители?

Парень зыркнул на меня исподлобья, глянул на командира за поддержкой… Тот молчал — что, впрочем, ничего не значило. Обычно он не пытался вмешиваться в наши разговоры не по делу.

Так как на этот раз о нашем приезде никто не был предупрежден, у ворот нас встретил слуга и по просьбе провел к комнате Дэнта. На стук никто не отозвался. На третий раз я предложил выломать дверь, но тут показался хозяин особняка — на рукаве пятна от вина, волосы взлохмачены, взгляд лихорадочно блестит:

— Вы ищете моего сына? Он ушел почти сразу за вами и так и не возвращался.

— Твою мать! — выругался Верло, зло ударив кулаком о стену. — Какой же я дурак! Видел же, что с ним что-то не так. Нужно было сразу задержать его, надавить… Это моя вина…

Что за бред?.. Я с удивлением взглянул на парня, сочувственно улыбнулся:

— Как насчет ритуального самосожжения?

Товарищ выпрямился, воззрился на меня широко распахнутыми глазами.

— Ну, это же твоя вина, — я невинно хлопнул ресницами, — если кто-то умрет, ты должен ответить за это своей жизнью.

— Ты сбрендил? — в голосе парня злость смешалась с непониманием.

— Тогда и не неси чушь, — отрезал я, — от твоих картинных страданий нет пользы, и никто не собирается тебя жалеть.

— Вы, — робко прервал нас хозяин, — вы думаете, мой сын как-то связан?.. Он бы никогда, клянусь!

— Пока мы ни в чем не уверены, — спокойно прервал его Крой. — Вы не знаете, куда он мог пойти?

Командир взял разговор в свои руки. Почему-то в этом чувствовалось неодобрение нашей перепалки. Хотя какая мне, собственно, разница?

— Да, есть несколько мест…

Пока Кэллит записывал, я размышлял. Дэнт боялся кначета, это было видно. Куда он мог пойти? По идее, он должен был бы спрятаться. Куда-то в безопасное место, о котором Свон не знает. Если они были знакомы, то Дэнт точно не пойдет в одно из мест по списку, понимая, что, захоти, кначет легко вытянет этот самый список из хозяина. Ей достаточно будет улыбки, чтобы он собственноручно заколол собственного сына… И, пока морочка будет улыбаться, убийца даже вины не будет чувствовать. Вот потом, когда она уйдет, когда ее улыбка в памяти потеряет четкость, краски…

Мы не найдем Дэнта. Нужно искать кначета.

Крой закончил, поблагодарил аристократа, и мы поспешили прочь. Забавно, я так и не запомнил его имя. Может, я вижу его в последний раз…

Заговорил Верло:

— Теперь будем проезжать по этим местам?

— Я думаю, нам надо разделиться, — сказал Крой, — кто-то один будет проезжать по ним, а другие… Что еще, по-вашему, надо сделать?

Парень взглянул на меня, не дождался поддержки и неуверенно пожал плечами.

— Вспомните, что вам говорили в академии о методике поиска мороков.

— Ну, — товарищ насупился, — нужно сделать запрос в полицию о случаях одурманивания. Прошло достаточно времени, уже могли появиться жертвы.

— Хорошо, — кивнул командир. — Еще?

Верло думал и, наконец, уже у платформы, сдался:

— Не знаю.

— Ты, — сказал Крой, — поедешь в морг сравнивать волосы с находок с волосами Лексера. После этого зайди в полицию, узнай, не было ли заявлений о одурманиваниях. Ты, — Кэллит посмотрел на меня и протянул листок, — пройдешь по списку. Хорошо водишь? — я кивнул. — Возьми платформу. Если найдешь Дэнта — пиши. Я схожу к координаторам, узнаю, нет ли чего нового у них.

Верло с завистью посмотрел на меня и кивнул:

— Сделаю, командир.

Тот развернулся и пошел прочь, увидел извозчика, махнул рукой…

Я отвернулся, влез на платформу, неуверенно сел в кресло водителя… Нас учили управлять этим средством, и, в общем-то, вроде все просто — четыре рычага: влево-вправо, вперед-назад, вверх-вниз, тяга… Но одно дело, когда сидишь с инструктором, который тебя контролирует, и другое — в одиночку. Я глубоко вдохнул и положил ладони на шероховатые шары-набалдашники. Машина вздрогнула, просыпаясь, поплыла вперед со скоростью человеческого шага.

Я открыл помощника, вынул перо из кармашка в обложке, широким росчерком ввел «Карта Ирамира». Прочитав первый адрес вероятного местоположения Дэнта, я сориентировался по высветившимся на бумаге улицам и мягко вдавил рычаг, находившийся справа. Дома поплыли навстречу быстрее, ускоряясь. Так быстро, как командир, я пока ехать боялся, но и это быстрее, чем пешком. Понятно, почему платформу отдали мне, — придется объехать кучу мест, пройти большое расстояние…

Однако, это тупость. Зачем ехать искать Дэнта, если я уверен, что не найду? Просто потому, что нечего больше делать? Я должен найти кначетку! Где она могла спрятаться? С мастером перевоплощений — где угодно. А если она может спрятаться где угодно, то она бы спряталась в таком месте, где ее бы не стали искать. А где бы ее не стали искать?..

Мелькнуло воспоминание — процессия монашек, белые, нежные руки, лицо, вполне могущее бы принадлежать морочке… Люди думают, божественные силы защищают от кначетов. Что ерунда, но все же… Свон мог подумать, что туда за ним не придут. Но тут очень большая нестыковка — мужчину бы не пустили в женский монастырь, хотя… В этом городе находится единственная совместная обитель смиренных жрецов Тючи, призванная доказать, что мужчины и женщины вполне могут ужиться вместе и не поддаться греху. Шанс мал, это лишь догадка, но лучше, чем бессмысленно тратить время, мотаясь по городу.

Я вывел пером «Монастырь» на краю карты, дождался, пока на карте вырисуются точки, нашел ту, где в названии чернело слово «совместный», и развернул платформу в нужную сторону. Большая крепость сразу открылась взгляду — расположенная на скале-утесе, она возвышалась над окружающими домами. Чтобы туда въехать, придется сделать крюк, огибая обрыв, но это не займет много времени.

С тех пор, как призвали кначета, прошло уже больше двенадцати часов. Очень часто количество жертв растет во времени с геометрической прогрессией. Пока мы можем о них просто не знать. И это элиторы испытывают почти каждый раз?.. Беспомощность, вынужденное ожидание, когда ты ничего не можешь сделать, а где-то там, возможно, умирают люди…

Я отогнал неприятные мысли, сосредоточившись на управлении. На учебе я управлял платформой на пустых дорогах далеко от города, и теперь не мог избавиться от напряжения, ожидая, что в любой момент кто-то может кинуться наперерез. Люди, конечно, расходились, опасаясь попасть под колеса, но я не мог расслабиться. Воздух, нагнетаемый магией под досками, гнал впереди первые опавшие листья с клубами пыли, играл с платьями прохожих.

Когда показались большие деревянные ворота, рубашка под робой промокла от пота. Я выдохнул, усыпил энергетический кристалл, прячущийся под металлической коробкой, — платформа мягко опустилась на землю — выпрыгнул из кресла, слегка покачнулся — колени дрожали — дошагал до дверки в воротах, постучал… Послышались шаги, открылась защелка, показались чьи-то усталые глаза, донесся хриплый голос:

— Кто?

— Сегодня у вас были новички среди монахов-монахинь?

— Что за новичок такой?.. Только пришел, а к нему уже дважды просятся! — пробурчал привратник. — Тючи запрещает гостей, ибо они могут совратить монахов.

— А того вы впустили?

— Нельзя никого впускать!

Я отцепил значок, сунул его к окошку:

— Монастырь находится под угрозой. Вы должны провести меня к новичку.

Мужчина вздрогнул, торопливо открыл дверь:

— Я, вообще-то, не должен, но я впустил первого гостя, он был очень убедителен… Я скажу, чтобы вас проводили к новичку!

Охранник окликнул прохожего монаха и приказал провести меня в кельи. Даже не буду спрашивать, что его убедило… Наверняка деньги. Но кто мог прийти к Свону?.. Третий преступник, из археологов?..

Я последовал за молчаливым молодым монахом. Вот он остановился около одной двери:

— Здесь расположили новичка.

Я толкнул дверь, она легко поддалась… В узком пространстве койка, столик с догоревшей свечой, и все. Никого.

— А где келья новой монахини?

Монах испуганно глянул на меня:

— Я проведу вас до женских келий, а там попрошу глянуть кого-нибудь другого.

Вскоре я оказался там, но встретил только пустоту… Я повернулся к монашке-проводнице:

— Тут есть малолюдное место, где кто-то мог бы спрятаться?

— В подвалах, — пожала плечами девушка, — думаю…

— А еще?

— Да вроде бы больше нет…

— Проводишь?

Она покорно кивнула, глядя на меня с опаской.

Я следовал позади на пару шагов, старясь не смущать деву.

— Простите… — Она на миг обернулась. — Разве кначет может поселиться в святых стенах?.. Нас защищает Тючи!

Я хмыкнул. Святая наивность…

— Даже светлая магия бессильна против кначетов, хотя, может, она и поэффективней обычной. Чтобы защититься, нужна наша магия.

Монашка поежилась и пошла дальше.

— Страшно?

— Если здесь кначет, — она снова обернулась, на этот раз глянув на меня пронзительным взором, — то с вами сейчас безопаснее всего.

Я улыбнулся. Логично и, главное, правильно.

Мы какое-то время пошатались по подвалам, обыскали все уголки, заглянули в дальние края сада, и, когда я уже почти отчаялся, откуда-то сверху, с башен монастыря, пахнуло тьмой.

Я сразу сорвался. Девчушка было бросилась за мной, но не смогла угнаться. Мимо пролетали коридоры и лестницы, я бежал наобум, надеясь, что в монастыре не наделали тупиков. Секунды неумолимо утекали. Скорее всего, когда я добегу, то обнаружу труп…

Я выбил дверь, из-за которой сочилась тьма, и оказался в небольшом молитвенном зале. Перед статуей Тючи, смиренно сложившего ладони и склонившего голову, на алтаре лежал Дэнт. С его руки на пол стекала кровь. Увидев слева силуэт, я развернулся, уже приготовил ядро в руке на случай нападения…

На монахе сидела монашка. Нежные руки сжались на шее.

— Отпусти его, сейчас же! — Я бросил шар в потолок, он оглушительно разорвался над ее головой. Девушка вздрогнула, обернулась, взгляд, полный страха и ярости, обратился на меня. В нем появилось узнавание, и страх сменился отчаянием и обидой. Вскочив на ноги, морочка сделала шаг в мою сторону:

— Почему?! Сильлечойн, ты же… ты же наш! Почему ты стал элитором?!

— Что здесь произошло? — Я глянул на алтарь. Грудь парня еле заметно поднималась, но если кровь не остановить…

Кначетка криво усмехнулась, медленно направляясь ко мне. Ее грудь тяжело вздымалась, а глаза болезненно блестели.

— Он хотел подчинить меня. В первый раз у него плохо получилось, и он с трудом мог меня контролировать. — Она с омерзением передернула плечами. Махнула рукой, и из кармана Дэнта вылетел листок, вспорхнул мне в руки. — Он принес его в жертву, но я смогла прервать его, мне хватило сил… — Она прикрыла глаза. — И теперь ты убьешь меня за то, что я дралась за собственную жизнь?!

— Нет, — поспешил успокоить ее я, — конечно, нет!

Я взглянул на листок. «Дэнт, мне нужна твоя помощь. Обещаю, если ты дашь мне денег, я уеду далеко и надолго, и никто не узнает о твоей роли в изменничестве. Я никому ничего не скажу. Мне просто нужны деньги» Вот мудак… Скомкав бумажку и сунув в карман, я поднял взгляд, тепло улыбнулся.

— Я оставил для тебя портал. Я помогу тебе вернуться домой.

В глазах лучанки сверкнула радость, она остановилась, обернулась на Свона. Он хватался за горло и пытался отдышаться.

— Только подожди, я убью эту сволочь!

— Он преступник, и его надо судить по закону, — с трудом произнес я, понимая, как тяжело ей будет это принять. — Не надо самосуда, это неправильно. Просто уходи. Ты же помнишь, где портал?

Я поднял руку, и вокруг нее закружились руны.

— Это заклинание активирует портал, и ты вернешься домой. Все будет хорошо. Тебе надо уйти. С ним я разберусь.

Морочка гневно повернулась ко мне, шагнула, оказавшись почти вплотную ко мне.

— Я кначетка, и он совершил преступление против меня, а не против твоего народа! Он мой!

— Технически, — я пожал плечами, — он совершил преступление и против моего народа тоже. Ты убила Лексера.

Она скривилась:

— Я лишь орудие, приказ отдавал он!

— Именно. И он должен понести ответственность. Если это тебя утешит — он не проживет и неделю.

О пытках, коими любят баловаться Хранители Чистоты, я предпочел умолчать.

Уловив опасность, я отшвырнул девушку в сторону — мы так сосредоточились друг на друге, что не заметили, как Свон успел подняться и подкрасться! — и успел перехватить руки, сжимающие короткий клинок.

— Дурак! — крикнула морочка, сбрасывая мешающий монашеский балахон. — Человеческое оружие не способно убить кначетов!

— Зато способно причинить боль, — прошипел я, удерживая удвоившего усилия Свона. — Лети к порталу! Сейчас же! Мы разберемся!

Она, глядя на меня широко раскрытыми глазами, попятилась… Уперлась в подоконник, развернулась, вскочила на него и выпрыгнула, я только успел заметить, как за ее спиной распахиваются громадные кожистые крылья.

Свон пришел в себя быстрее меня — пнул ногой в живот, от чего я рухнул на спину, и тут же был вынужден откатиться в сторону, избегая добивающего удара. Лезвие все-таки задело меня вскользь, но я уже вскочил на ноги, а меч из браслета лежал в моей руке.

Наши лезвия встретились несколько раз, и каждый раз мое раненое плечо отзывалось болью. Учитывая, что это первое сражение с человеком, мне было трудно. Как бы я ни твердил «кначеты и люди одинаковые», я не мог их так воспринимать полностью, и атаковать человека для меня до недавних пор было чем-то недопустимым… В конце концов, никто восемь лет не готовил меня сражаться с людьми.

— Сдавайся! Без морочки тебе все равно не сбежать!

Он продолжал яростно атаковать, а в глазах светилось безумие.

— Ты забрал ее у меня! Она должна была быть моей!

Он уже совсем забыл о ненавистном блондине, которого мечтал уничтожить. Он был просто влюблен. Еще бы… Ее чары действовали.

Мы кружили, я боялся атаковать по-настоящему, боялся нанести серьезную рану, и при этом понимал — еще немного, и я окончательно выбьюсь из сил, и тогда…

За спиной оказался алтарь, я поскользнулся на крови и рухнул… Задев виском камень, я на мгновенье потерял зрение, но чувствовал угрозу — алой вспышкой она неслась к моему сердцу, и не было времени на то, чтобы защититься или увернуться. Я сжался в комочек, нашел ладонью раненое плечо, собрал кровь для заклинания…

Сверкнула серебряная молния, и раздался крик боли.

С трудом, борясь с гудящей болью в виске, я поднял голову и увидел, как Свон с ножом в плече пятится к стене. От двери уверенно и спокойно шагал Кэллит.

…Дэнт жив. Хорошо. Свон арестован Хранителями Чистоты. Справедливо. Морочка, должно быть, вернулась в Олокуз. Я не уверен в этом, но призванные кначеты чаще всего очень хотят домой. Скорее всего сейчас она там. Хорошо бы… Голова все еще болит. Мешает думать…

Распахнулась дверь. Кэллит взглянул на Верло, на меня, сел напротив. Учитывая, что нас разместили в мрачной комнате для допросов, где было темно, а из мебели один стол по центру и стулья, под пристальным взглядом я чувствовал себя неуютно.

— Ну, что он? — нетерпеливо спросил молчащего командира Верло. — Признался в убийстве Лексера? С клоком волос-то что ему остается! А как морок?

— Признался, — спокойно ответил Крой и перевел взгляд на меня. — Свон сказал, что ты спас кначетку и приказал ей бежать. Она подчинилась и улетела с помощью портала в Бездну.

Я мысленно ругнулся — стоило его убить! Как я не подумал, что он может рассказать об этом! Рядом оглушительно расхохотался Верло:

— А что еще он сделал? Может, заставил ее танцевать чечетку?

Поддержка пришла откуда не ждали. Спасибо, напарник.

— Короче говоря, — стараясь, чтобы мой голос не дрожал, приподнял бровь я, — он так и не признался, куда дел морочку?

— Нет. И, учитывая, что многие видели летящего над монастырем кначета — он теперь и не может знать. Ей удалось вырваться и сбежать, теперь ее придется искать без подсказок, только по следам из обвороженных. А мне, — Крой внимательно взглянул на меня, — хотелось бы послушать твою версию событий. Ты себя уже хорошо чувствуешь? Врач сказал, что ты должен быть в ясном уме и сотрясения мозга нет.

— Голова немного болит, — я вяло пожал плечами, — что именно вам рассказать?

— Начни с того, как ты решил вообще поехать в монастырь.

Я рассказал все честно, только не упомянул, что видел лучанку.

— Ты нарушил мой приказ, — ровно сказал Крой, глядя на меня. — И вместо этого, решив отдать дело на откуп удаче, пошел удовлетворять свои прихоти.

— Ну сработало же. — Я невозмутимо выдержал его взгляд.

Стажеры должны подчиняться своим наставникам. Таковы правила. Если наставник пожалуется на неоднократное неподчинение, меня лишат статуса стажера, и я не смогу стать элитором.

— И почему же ты не сообщил нам, когда на воротах понял, что ты, скорее всего, прав?

— Не сообщил?.. — тупо спросил я, лихорадочно пытаясь придумать оправдание.

«Чтобы спасти морочку от вас» — такого я точно не скажу…

— Я тоже еще не привык к помощнику! — поддержал меня Верло. — Так сразу и не вспомнишь, что на поясе висит книга, с помощью которой можно отправить мгновенное сообщение любому элитору или координаторам!

Блин, а от тебя все-таки есть польза, пацан.

— Как же вы узнали, где я? — Я неуклюже попытался сменить тему.

— Монахи удивились, что пришел один стажер, без наставника. Они направили координаторам запрос, чтобы узнать, в чем дело. Те сообщили мне.

Командир решил не давить на меня. Хорошо.

— Что ж, — я пожал плечами, — надо сказать им спасибо. Вы появились чертовски вовремя!

— Я надеюсь, что это тебя чему-нибудь научило, и ты больше не будешь в одиночку соваться кначетам в пасть. Даже если бы не было помощника, тебе следовало бы вернуться и позвать нас лично. Магия мороков — обворожение, ты мог просто не заметить, как она тебя околдовала. Это не тот кначет, с которым стоит сталкиваться один на один сразу после обучения.

— Да-да. — Я поморщился.

Выслушивать лекции не было совершенно никакого желания.

— Но ты все же молодец! — в голосе Верло звучал неподдельный восторг. — Ты нашел морочку и Свона! Сам!

Я не смог сдержать улыбки. Это да. Это действительно было круто. Пусть и просто везение…

— Но теперь, — холодно сказал Кэллит, — морочка сбежала. Будь мы там втроем, мы бы ей не позволили. Теперь найти ее будет куда сложнее.

Я перестал улыбаться. Да ведьмин же кот… Понимаю, воспитательные методы, но…

— Мы найдем ее, — Верло ободряюще сжал мое плечо, — все будет хорошо! Мы ее обязательно найдем!