Мемуары уфимского школьника

Шамиль Валеев

Книга уфимского журналиста и общественного деятеля Шамиля Валеева посвящена классической триаде современного человека – детству, отрочеству, юности и их воплощению во взрослой жизни. Внимательный читатель сможет ещё раз войти в пространство своего прошлого, но теперь уже с внимательным и понимающимся проводником.Вспомнить всё чудесное, что было с тобой в прекрасное время жизни, увидеть красоту места, где живёшь, – вот девиз этой книги.

Физик Иванов

Александр Георгиевич Иванов работал в нашей школе где-то с 1986—87 по 1993 год. Он вёл физику и астрономию и был у нас (9—11 «а» набора 1980 года) классным руководителем.

Его все знали по его неординарной внешности: как он сам говорил, «толстый, лысый, с бородой». У него был громкий голос и доброе большое и больное сердце. У него были синеватые губы и лицо с проступающими капиллярами. Я так и не понял, от чего он умер, — то ли от инфаркта, то ли от инсульта, то ли от сердечной недостаточности. У него были коричневые пиджаки, рубашки хаки и коричневые же короткие галстуки с толстым узлом.

Он был добрый, хороший и порядочный человек. Настоящий педагог и предметник экстра-класса. Он объяснял по-настоящему, так, чтобы понял и ленивый дурак, и отличник-зазнайка. Он был справедлив и никого не выделял, со всех спрашивал строго.

Мне он рекомендовал получить настоящую профессию, связанную с точными науками. «Скоро болтуны не смогут найти себе работы, — убеждал он меня, — надо идти в инженеры с твоими мозгами. Всегда будешь при деле». Всё случилось с точностью до наоборот: в девяностые годы инженеры не выжили как класс — убежали от нищеты, ушли в бизнес или за бугор — кто знал английский.

Я в итоге пошёл на истфак по настоятельной рекомендации легендарной Сан Санны Миняевой, супруги Германа Константиновича — бывшего директора нашей школы, а потом СШ №16 на Горбатова, ставшей

«элитарной» благодаря этой замечательной семье, членами которой были ещё биолог Александр Григорьевич Крыгин и наш физкультурник (во втором классе) и историк Сергей Иваныч Гилёв.

Физик (так его называли уважительно пацаны постарше, а девчата помоложе обзывали его Колобком) на каждом уроке говорил: «А теперь, когда вы прочитали учебник, я вам объясню физический смысл этого явления». И показывал настоящий спектакль, с указкой, жестами. Он личным бегом вдоль стола и взмахами указки показывал аудитории, как бегают по цепи электроны при постоянном и переменном токе.

За ним записывали его личные фразеологические обороты. Он дал жизнь паре примерных виртуальных учениц — Гусейкиной Васейке и Голопупенко Василисе. Каждый раз он приводил их имена, когда требовалось подписать листок с контрольной работой. И каждый раз мы искренне смеялись, будто слышали эту шутку впервые.

Все радовались, когда слышали его фирменное «угнездился невосвояси» (меня с моим другом Русланом он часто рассаживал, чтобы мы не очень-то отвлекались), «маковку кажешь» или «о чём задумался, детина (дивчина)?».

У него были двойные очки — вернее, он любил вставлять ещё одну пару линз (старые очки с отломанными дужками) между глазами и толстыми очками. Он не любил, когда кто-то их трогал, — мы же на переменке его пародировали, надев его двойные очки. А он, вернувшись на урок, просил только не класть их линзами на парту, а то царапаются.

Он разговаривал с ребятами по душам в лаборатории физики. Его постоянно подозревали в том, что он поддаёт, но я ни разу его не видел и не чуял за ним такого. Но, видимо, только я. Кто-то из дежурных заметил, что у него в шкафу стояли пустые бутылки ароматизированного (о ужас!) вина «Полянка». Жуткая гадость, но мне на первом курсе нравилось пить его в общаге с картошкой. Мне тогда много что нравилось из того, на что я сейчас и смотреть бы не стал.

Он, кстати, тайком рассказывал пацанам, что не надо брать в жёны городских девок, так как они норовят подставить во время близости место, которое не предназначено для этого дела, к нашему глубокому сожалению, не уточняя деталей.

Он ходил на работу пешком с Ботанического сада, где выходил из троллейбуса, чтобы прогуляться по лесопарку перед работой. Жил он на Кувыкина или Батырской со своей второй семьёй, говорят, платил кучу алиментов.

В 1993 году мы его похоронили в селе Красный Яр Уфимского района, на исторической родине. Его хватил удар (как он сам говорил, «понюхал Кондратий»), когда он сидел на скамейке где-то в сквере, как я понял, недалеко от дома.

Мы тогда были уже совсем взрослые. Мои бывшие одноклассники и я забирали его из морга на Цветочной, чтобы отвезти домой. Самое странное, что его катафалк — школьный продуктовый фургон системы «газонваген» (ГАЗ) стал последним в его карьере наглядным пособием для учеников, которым тогда уже стукнуло по двадцать лет. Так вот, внутренность фургона, в котором перевозили гроб с криво набитым крестом из чёрной ткани, являла собой чистейшую камеру-обскуру. Пока ехали вдоль проспекта, можно было наблюдать на стенках кузова цветные перевёрнутые изображения зданий Госцирка, УНЦ РАН, дома на Чудинова, где «Охотник-рыболов», «Синтика-Шадыма». Совсем как в старом фотоаппарате.

Лёха с Толяном были на зелёном «Запорожце», кажется, Сашки Семёнова, и доехали до морга самостоятельно. Кое-кто для смелости курил конопель.

Я намазал под носом бальзамом «Звёздочка», но это не больно помогало. Санитар рекомендовал нам особо в помещении не тусоваться — поскольку джинсовый костюм надолго впитает многолетний запах формалина и мертвечины.

Его отдали нам после вскрытия, и мы увезли его домой. А на следующий, кажется, день отвезли на историческую родину — В Красный Яр.

P.S. Этот текст был опубликован в 2008 году в «официальной» «ВКонтактовской» группе СШ №49 Октябрьского района Уфы. Но группа закрытая, реакция за пять лет была слабенькой. Посему я сделал вывод, что там, в этой социальной сети, можно публиковать только линки, а текстам место в «Живом журнале» (потом и найти легче, если что, да и прочитает аудитория, больше настроенная на литературу, чем на воспоминания о кидании меловых тряпок на платья одноклассницам, что тоже важно, кстати).

P.P.S. А в августе 2011 года мы, одиннадцатый класс 1990 года выпуска, ещё раз его навестили, с трудом найдя могилу на кладбище посёлка Красный Яр Уфимского района Башкирии. Недалеко от старого центрального входа, чуть левее во втором-третьем ряду. Когда я делал GPS-отметку его могилы, у меня села трубка, но, видимо, и так теперь найдём.

КРАЕВЕДЕНИЕ

УРОК №0