Выжженная земля

Чингиз Гусейнов, 2019

Частный детектив Александр Маслов, пытаясь найти пропавшую девушку, выясняет, что в серийных убийствах шестилетней давности, возможно осудили не того человека. Но детектив не знает, что его вмешательство приведет к цепочке кровавых событий. Сможет ли он их остановить?

Глава 6

Исправительная колония 129 или чаще именуемая"Синий Орел" — место, где отбывают заключение, осужденные за особо тяжкие преступления. В стенах этого учреждения, отбывают наказание 1700 убийц. Колония находится в 150 километрах от Токалинска. Прежде, чем отправиться сюда Маслову пришлось наполнить запасную канистру с бензином. Он не знал зачем сюда, приехал, точнее может и знал, но не надеялся ничего полезного извлечь из поездки. Детектив получил разрешение на встречу с заключенным номер 167 — Андреем Лариным, самым опасным и жестоким заключенным во всей тюрьме.

"Отличная наверное у него репутация, наверняка не успел прибыть на зону, а уже прослыл рок-звездой в этих местах" — подумывал Маслов, забивая в навигаторе направление.

"Синий Орел"считается худшей по условиям содержания во всей России, пару лет назад шли разговоры о том, чтобы ее перестроить по западным стандартам, однако администрация области ужаснулась представив себе весь объем предстоящей работы с безопасной перевозкой заключенных, большинству из которых вынесен приговор пожизненного содержания за решеткой. Только тридцать процентов здешних обитателей имела возможность выйти через 25лет. Там наверху подумали-подумали и пришли к выводу, что распилить бюджет можно и более безопасными способами, не привлекая внимания. Над тюрьмой однако тоже поработали, спустили пару миллионов, вылившихся на покраску решеток камер в успокаивающий зеленый цвет, как-бы глупо это не звучало.

Красный цельно бетонный забор с колючей проволокой, напоминал крепость времен Чингисхана, такая же внушающая трепет, и безусловно стояла тут с тех самых пор, без единого капремонта. Тюрьма имела закольцованный вид с внутренним двором, в центре которого стояли пять контейнеров высотой в четыре метра, не имевшие крыши. Тоже своего рода тюремные камеры, но для тех, кто находится на хорошем счету, поскольку для арестантов не было предусмотрено прогулок. На каждом углу имелись по две камеры видеонаблюдения.

На входе в тюрьму Маслова остановили, охранник с металлоискателем обшарил его с головы до ног, изъяв все подозрительные или опасные предметы. Даже удостоверение детектива забрал, объяснив это тем, что им здешние могут в случае чего располовинить его шею без труда. Александра попросили расписаться в журнале посещения, и его внимание привлек последний посетитель Андрея Ларина. Им был Евгений Еремин. Маслова немного покоробил этот факт, но обращать на него особое внимание он не стал.

Охранник был одет в стандартную кремовую рубашку и темно-синие брюки, опоясанных черным ремнем. На нем имелся брелок с ключами, которыми тот и открыл разделительную решетку, отодвинул ее рывком в сторону и попросил пройти дальше. Благодаря синим керзачам шаги охранника отдавались эхом по всему коридору. Видимо таким образом он предупреждал каждого из обитателей этих стен о своем прибытии. Александр шел за ним чувствуя себя одним из тех бедолаг, коим не посчастливилось нарушить закон и попасть сюда.

Проводник остановился, приведя детектива в небольшую комнату, где несколько посетителей по телефонам переговаривались с заключенными, отделенными от них звукоизолированным стеклом.

— Ждите тут. Можете присесть, к вам сейчас приведут арестанта — сухим тоном, по-солдатски протараторил охранник, а затем развернулся и зашагал туда откуда они оба пришли, повернув в противоположную сторону к блокам с заключенными.

Александр не дожидаясь арестованного, сел напротив окна под номером пять, справа от которого висел телефон на вьющемся проводе. В ожидании заключенного он не решался протянуть руку за аппаратом, к счастью уже через минуту тот же самый охранник открыл дверь и скомандовал пройти вперед. Высокий молодой человек с нежными чертами лица явно пользовавшийся спросом в тюрьме, вошел в комнату, скованный в наручники. На его лице отчетливо выражались признаки глубокой усталости, правая бровь была рассечена, а на носу имелся пластырь, прикрывающий красно-бурую припухлость. Тот прошелся в зал и остановился озираясь по сторонам, высматривая знакомые лица. Не найдя таковых его взгляд остановился на единственном посетителе, сидевшего без пары на противоположной стороне. Их глаза встретились и заключенный номер 167 прошел и сел на стул. Он снял трубку и взглядом показал своему потенциальному собеседнику сделать то же самое.

— Кто вы? — спокойным тоном произнес заключенный.

— Александр Маслов — частный детектив.

— Зачем я вам понадобился?

Маслов не знал с чего начинать подобные разговоры. Стоит ли спрашивать у человека, не признавшего за шесть лет вину и не нарушившего молчания о том виновен тот или нет. Впереди предстояла большая работа с этим человеком и от того сможет ли детектив подобрать к нему ключи зависит будущее расследования. Может Андрей Ларин убийца, а может просто невинная жертва системы. В обоих случаях подобный собеседник представлялся до предела непростым.

— Меня попросили найти девушку и если верить тем, кто вас сюда посадил, вы видели ее живой последним.

— И как ее имя? — поинтересовался Ларин, не испытывая никакого интереса.

— Алина Еремина знакома вам?

— Да… — его тон был таким же спокойным, как и раньше. — Говорят я ее убил, потом съел и скормил кости собакам.

— А что скажете вы? — спросил Александр пристально вглядываясь в зеленые глаза находящиеся по ту сторону стекла.

— Это имеет какое-то значение?

— Для ее отца безусловно.

— Плевать что важно для кого-то, раздраженно крикнул Ларин, его рука сжалась в кулак. — Я отбываю срок за убийства и вынесут меня отсюда вперед ногами! Вам кажется, что мне интересны проблемы тех, кто живет по ту сторону решетки?

— Понимаю вас, но если вы мне поможете и расскажете всю правду, то ваша совесть будет очищена — тихо произнес Маслов, пытаясь выстроить стену спокойствия и не перенять нервный тон собеседника.

— Еще скажите что, отпустите мне грехи! Вы священник или частный детектив?!

— Моя задача состоит в том, чтобы узнать, где находится девушка сейчас, что с ней случилось. — Александр облизнул губы и продолжил — Если вы дадите нужную мне информацию, то я добьюсь для вас лучших условий содержания. Расскажите куда вы выбросили ее тело и отец девушки сможет предать дочь земле.

— С радостью рассказал бы вам что с ней сделал, но это дохлый номер. Приходить сюда ко и чего-то от меня хотеть, словно у вас есть что предложить, словно у меня есть что у вас попросить. В мире нет абсолютно ничего, чтобы вы с вашими вялыми ручонками, могли сделать, потому что я никого не убивал и никого не закапывал, и не насиловал, и не пытал. И при всем желании не смог бы вам помочь, даже если бы захотел. А я не хочу.

— Если вы убивали никого, то почему вас взяли в оборот? — недоверчиво спросил детектив

— Я учился на первом курсе с Виолеттой Серовой. Это третья жертва. Мы переписывались некоторое время, все было невинно… Когда девушки пропали, в дом родителей пришли с обыском и нашли какие-то вещи в моей спальне. — Ларин говорил быстро, словно выстреливая словами из пулемета, его полосатая, черный с белым рубашка слегка взмокла, а сжатый кулак нервно трясся в воздухе. — Я не успел опомниться, как меня скрутили и посадили в камеру.

— А что за вещи были найдены в вашем доме?

— Документы всех девушек, личные вещи, много всякого барахла в черной коробке. — Заключенный на пару мгновений прикрыл глаза, пытаясь вспомнить то ли судебное заседание на котором предъявляли улики, то ли непонимание, когда видел, как полицейские извлекали вещи из его комнаты. — Прокурор на суде показывал их все и говорил что типа моя коллекция и всякое подобное. Мол я их оставил себе, как напоминание о том, что совершил.

— Трофеи. — произнес Маслов, продолжая смотреть в глаза убийцы, ловя его реакцию на это слово, но в них ничего не было. — Серийные убийцы оставляют у себя что-то от убитых, как доказательство для самих себя, показывающие, что убийство не плод больной фантазии.

— А я, что сказал?! — злобно огрызнулся заключенный. — Но меня все ненавидели и еще до суда было ясно, что из-за решетки мне не выйти. Адвокат просил подписать признание, мол если подпишу, то отделаюсь 20 годами. — Ларину стало тяжело говорить, он сжал губы и напряг челюсть, пытаясь перебороть волнение и злость, копившуюся внутри годами.

— 20 лет! — сказал заключенный спокойным голосом, еле произнеся последнее слово. — Они просили дать мне 20 лет за то чего я не совершал.

— А что вы ответили?

— Я послал его подальше! — крикнул Ларин и его крик оглушил на мгновение Маслова. — Никакого признания, я же не убийца, а так бы точно им стал еще до вынесения приговора. Сейчас пожизненное мотаю и здесь меня тоже не любят.

— Почему?

— Ходят слухи, что я изнасиловал и убил семь девушек… Вы не знаете, что это значит в тюрьме? Меня спасает только то, что сижу в одиночке, но иногда случаются непредвиденные обстоятельства.

— Извините. — искренне произнес Александр, — Почему вы не подали на обжалование приговора?

— Подавал, но безрезультатно. Я самый жестокий человек в округе и к моему делу отношение иное. Нет возможности выйти отсюда на своих ногах и остается только говорить о своей невиновности, потому что это правда. Однако мне никто не верит, даже мои родители уехали отсюда.

— Послушайте Андрей, я расследую это дело вопреки желанию полиции, которая закрыла глаза на некоторые несоответствия в вашем деле. — сказал Маслов, пытаясь втереться в доверие к арестанту.

— Да, у этих мразей была куча несоответствий! У меня алиби на время первых убийств, однако это на суде умалчивали как, могли и пальчиков моих на найденных вещах не было. Нормальный адвокат мне бы помог, а этот чувырло только ручку мог подсовывать и мычать"подпиши".

— То есть вещи нашли у вас в комнате. Но вы к ним получается не прикасались?

— Интересный поворот не так-ли?! — без капли иронии выпалил Ларин

— А полицейские до дня обыска к вам обращались?

— Приходили один раз, спрашивали о Виолетте, с которой мы часто виделись и переписывались все время. Я часто над ней шутил и они это знали из переписки. Тогда все объяснил им, типа она не обижалась и мы просто смеялись друг над другом. Обычные шутки ниже пояса, если бы ей не нравилось — добавила бы в Ч/С и дело с концом, но все было нормально. Полицейские отстали, а спустя четыре дня пришли с обыском. Залезли под пол моей комнаты, отковыряли доски и нашли коробку. Я даже не знал, что их можно отковыривать. Меня бы отец прибил, если б я этот паркет тронул.

— Они не могли прийти ни стого, ни с сего. Должна была быть причина. Кроме переписок и шуток между вами ничего не было? — спросил Маслов, неожиданно почувствовав сочувствие к собеседнику.

— Нет, говорю же. Все было нормально, я общался так со всеми, некоторые меня любили, другие относились как к клоуну. — с жаром сказал Ларин и вдруг прервался, вытер пот со лба, посмотрел в потолок и добавил, — Да какой в этом смысл, вы мне все равно не поверите.

— Это правда, мне нужно выяснить больше, прежде чем составить свое собственное мнение, — разумно рассудил Маслов.

— Тогда идите выясняйте. — нервно выкрикнул арестант и ударил кулаком по стеклу, издавшее еле различимый хлопок. — Я не серийный убийца! — на стекле остался потожировой след от удара. — Больше не приходите сюда, разговаривать ни с кем больше не намерен. Отсюда один выход, рано или поздно меня вынесут вперед ногами и закопают по ту или по эту сторону стены, а до тех пор я доживу оставшуюся часть жизни молча.

Ларин показал все тому же охраннику жестом, что хочет покинуть комнату свиданий, поднялся на ноги, готовясь прервать разговор.

— Постойте Андрей! — окликнул его Александр, чувствуя, как прикоснулся губами к трубке.

— Что еще?! — резко выкрикнул осужденный, снова уставившись на детектива с ненавидящим взором.

— Вы думаете, это полицейские подбросили вам коробку с вещами? — спросил детектив, зная, что от ответа на этот вопрос будет зависеть поверит ли он этому человеку.

— Вы правы Александр…

— Что? — непонимающе спросил Маслов, рассчитывавший на несколько иной ответ. — В чем я прав?

— Я и правда очень часто думаю, времени хватает почти на все, а так как все мне делать запрещено, то только и остается, что думать… Думать о… — Ларин ненадолго остановился, чувствуя, как взгляд Маслова пробивает в нем дыру размером с него самого, он сложил все свои мысли и продолжил, взвешивая каждое слово, — О том, кто меня подставил и зачем, но знаете… Тот, кто защелкнул на моих запястьях эти браслеты, искренне верил, что нашел убийцу.

— Верил?! — недоуменно переспросил Маслов, находясь в шоке от того, что Ларин не купился на его уловку.

— Конечно верил. Здесь все верят в это. И вы тоже… Потому что пока нет доказательств обратного, не верить глупо и не разумно.

Ларин повесил трубку и отошел к задней стенке, повернувшись лицом к Маслову, пока охранник открывал решетку с той стороны. Он прилагал большие усилия, чтобы разглядеть в этом человеке убийцу. Ни бешеного взгляда, ни хладнокровия, ни социопатического спокойствия. Александр видел множество убийц за годы службы, однако серийных убийц среди них не было и все же, в Ларине не проглядывалась жилка беса. Это был сломленный человек, утративший надежду.

Получив назад собственные вещи детектив попытался дозвониться до Максима, несмотря на низкое качество сети. В телефоне послышался еле различимый голос старого друга, прерываемый помехами. Создавалось впечатление, что на другом конце провода голос Земцова, засунули в блендер с битым стеклом и на максимальной отметке перемешали. Прервав звонок Александр набрал простое смс и отправил его все тому же получателю. Текст гласил:

"Дело Мучителя моё."