Гурджиев. Учитель в жизни

Чеслав Чехович

Чеслав Чехович (1900–1958) во время Гражданской войны в России воевал в Белой армии в составе ее польского контингента. В 1920 году вместе со многими другими русскими офицерами высадился в Константинополе, ставшим его домом на полтора года. Здесь же он познакомился с П. Д. Успенским, а затем и с Георгием Ивановичем Гурджиевым. Эта связь сохранится до самой смерти Гурджиева в 1949 году – Чехович последовал за учителем в Берлин, затем в Институт Гармонического Развития Человека в Приоре, затем помогал в квартире Георгия Ивановича на улице Колонель Ренар. После смерти Гурджиева Чеслав Чехович продолжал работу вместе с Жанной де Зальцман (которой посвящается эта книга) вплоть до своей смерти в 1958 году. Книга Чеслава Чеховича – воспоминания человека, который находился в пространстве учителя двадцать восемь лет – продолжает серию «Гурджиев. Четвертый Путь» в издательской группе «Традиция».

Я посвящаю эти воспоминания Жанне де Зальцман, продолжившей работу Гурджиева.

Чеслав Чехович

Пролог

Поскольку собранные в этой книге воспоминания написаны после смерти Георгия Ивановича Гурджиева, у меня, естественно, не было возможности показать их ему, что я непременно сделал бы, если бы он был жив. Мои записи сделаны со всей возможной точностью и искренностью по отношению к событиям. В то же время они неизбежно субъективны, за что я несу полную ответственность.

Почему я столь сильно чувствую потребность рассказать про эти события? Двадцать восемь лет я общался с Георгием Ивановичем во множестве разнообразных обстоятельств, и теперь сознаю, что жизнь моя начала что-то значить только благодаря этому человеку и его учению. Более того, идеи Гурджиева и его работа пробуждают все больший интерес во всем мире. Поскольку нас, людей того героического периода, в живых остается все меньше, я почувствовал обязанность писать для тех, у кого не было незабываемых впечатлений, оставшихся у меня от жизни рядом с этим необыкновенным человеком.

Когда я говорил о «работе над собой», которой учил Гурджиев, люди часто спрашивали меня, на кого он был похож в обычной жизни. Мои первые воспоминания были простыми и короткими. Но, возвращаясь ко мне, все больше и больше, — богатые на подробности и содержание, — они стали пробуждать сущности людей. Благодаря настойчивости своих учеников я переработал уже сделанные ими записи, и они постепенно приобрели форму этих воспоминаний.

Без сомнения, это особый подход к Гурджиеву. Ввиду многих, часто необоснованных, спекуляций об этом человеке мне кажется важным не забывать, каким Георгий Иванович был человеком, как относился к окружающим, к жизни и к своему учению.

Чеслав Чехович