Четырёхпалый человек

Цербер Джонс, 2015

Когда родители Амелии и Джеймса покупают старую гостиницу на окраине маленького пляжного городка, дети не сразу понимают, куда попали. Оказывается, «Портал» – это не самая обычная гостиница, у неё есть секрет. Постояльцы приезжают сюда не просто из других городов – они прибывают из других миров! Амелия и её новый друг Чарли внезапно оказываются втянутыми во Вселенную невероятных приключений, встречая самых разных существ – от космических пиратов до инопланетных монстров, неисправных роботов и межгалактических воинов размером с голубя, – и к каждому новому гостю нужен особенный подход!

Глава первая

Папа дёрнул ручной тормоз, и Амелия резко проснулась, ударившись лбом о стекло. Она сразу осознала три вещи: шея затекла, во рту будто привкус пластика и они уже на месте.

Прекрасно.

Девочка убрала пряди рыжих волос, прилипших к щеке во время сна, и отстегнула ремень безопасности.

Папа уже вышел из машины, и в предрассветных сумерках на гравийной дорожке выглядел как никогда жизнерадостным. Несмотря на окружавший его полумрак, тишину и холод, он раскинул руки с таким довольным выражением лица, будто хотел обнять пространство. Будто это кто-то другой провёл всю ночь в дороге. Будто и не было на заднем сиденье двоих детей, только и мечтающих о том, чтобы он вернулся за руль и отвёз их обратно домой.

— Ну же, ребята! — крикнул папа. — Разве не супер?

Джеймс выполз из машины, еле выпутав свои длинные ноги из всех этих пачек с чипсами, наушников, пластиковых пакетов, свитеров и одеял, среди которых они с сестрой ехали на заднем сиденье.

— Супер. Суперзаброшенно. Супержутко… — пробормотал он.

Мама, проигнорировав комментарий сына, выбралась с переднего сиденья. Но Амелия решила, что брат в чём-то прав.

Когда родители сообщили детям, что семья покидает город и переезжает в большую гостиницу на берегу моря, в никому не ведомом захолустье, это прозвучало…

— Суперчокнуто, — проворчал Джеймс.

Но папа был уверен: выйдет отличное приключение.

— Только представьте, — разглагольствовал он, — мы с мамой начнём работать из дома. Постоянно с вами! Никакой больше продлёнки, никакой няни на каникулах. А какой простор! Километры полей, садов и зарослей — и совсем рядом с пляжем! К тому же…

Папа взглянул на дочь и произнёс те самые волшебные слова, ради которых она готова была сменить школу, оставить друзей и спорт, соседей, которых знала всю жизнь, даже смириться с продажей квартиры, где жила с рождения.

— Теперь у нас будет столько места, Амелия, что мы сможем завести щенка.

— Только когда освоимся, — тут же добавила мама.

Однако теперь, по приезде, одного щенка ей казалось недостаточно. Возможно, ей и восьми щенков за вот это вот всё будет недостаточно.

Гостиница представляла собой огромное старомодное белое здание с оплетённой виноградом перголой^[1] и крышей с кованым орнаментом над главным входом. Построенное на самом краю мыса, оно, казалось, парило в небе. Отовсюду доносился шум моря, волны с плеском разбивались о скалы далеко внизу, кругом поднимались отвесные утёсы: всё это могло быть даже мило, наверное, но Амелии здесь было не по себе.

Само собой, она не из тех глупеньких суеверных детишек, что верят в призраков и прочую ерунду, но… если бы призраки на самом деле существовали, они точно поселились бы в этом месте.

Девочка огляделась, стараясь не обращать внимания на разливающийся по коже холодок. Когда-то гостиница наверняка была красивой, но теперь краска со стен облезла, оконные рамы потрескались, а по углам висела паутина да пустые осиные гнёзда.

Территория выглядела заброшенной. Садовые клумбы — лохматые и неухоженные — почти сливались с кустами за ними. Единственной связью со всем остальным миром была длинная, покрытая гравием подъездная дорожка, на которой стояла Амелия.

Под остальным миром подразумевался крохотный пляжный городок Забытая бухта.

— Что ж, — сказала мама, уперев руки в боки, — нам предстоит много работы.

— Точно, — как всегда саркастично ответил Джеймс. — Дом, милый дом. Как попасть внутрь?

— Ну, я думал, нас встретит смотритель… — пробормотал папа.

— Смотритель? То есть за этим местом кто-то ещё и приглядывает? — удивился Джеймс.

Он оглядел дыры в дощатом полу широкой веранды, которая окружала гостиницу, затем перевёл взгляд на какашки опоссума на сиденье садовых качелей, изобразив крайне фальшивое восхищение:

— Ух ты! Да мы счастливчики. Только представьте, какой ужас был бы здесь без смотрителя.

Вот бы он заткнулся, думала Амелия. Но брат был прав: это место ужасно и совсем не похоже на чистую и уютную городскую квартиру, которую они на него променяли.

Папа достал телефон и улыбнулся, словно не услышал Джеймса.

— Позвоню Тому, скажу, что мы на месте.

Амелия, закусив губу, наблюдала за братом, пинавшим гравий.

Так продолжалось уже почти два месяца: Джеймс был невыносим и даже более саркастичен, чем обычно. Но папа делал вид, что ничего не замечает. Иногда он взглядом искал поддержки у мамы; как-то раз она не выдержала и сказала: «Джеймс, прекрати это». Сказала таким тихим и стальным голосом, что стало ясно: она вне себя от злости. Но в остальном… Наверное, что-то всё-таки случилось у него в школе. Правда, этого Амелии никто говорить не хотел. Ей удалось выяснить, что его не исключили, на него не заявили в полицию, так что, казалось бы, всё должно быть в порядке.

Казалось, раз Джеймсу удалось избежать неприятностей, он, наверное, не станет искать новых. Как бы не так! С тех самых пор, как произошло ЧТО БЫ ТАМ НИ ПРОИЗОШЛО, он вёл себя так, словно затеял войну против всего мира.

— Всё хорошо, пирожочек? — спросила мама, приобняв дочь за плечи. На самом деле нет. Амелия чувствовала себя подавленной и опустошённой, но говорить об этом не имело большого смысла. Она кивнула в ответ и разрешила маме себя обнять.

— Сигнала нет! — воскликнул папа, встряхнув телефон. Наконец его космический восторг немного улетучился.

— Ага! — рявкнул чей-то голос так внезапно и близко, что Амелия вздрогнула от испуга. — Сигнал тут и не появится.

Сквозь высокую траву к ним продирался старик в потрёпанной клетчатой рубашке. С чёрной повязкой на одном глазу, в надвинутой на лоб старомодной чёрной фуражке с вышивкой «Забытая бухта».

— Под этим мысом скрывается целая система природных пещер, — продолжал он, улыбаясь так широко, что можно было разглядеть, как поблёскивают на свету его золотые зубы. — Точно не знаю, но что-то там внизу мешает электронике работать. Вам придётся повозиться с настройкой радио, чего уж говорить о телевизоре. О телефонах можете вообще забыть.

— Замечательно! Теперь ясно, почему эта бухта забытая, — съязвил Джеймс.

Амелии было почти жаль его. Брат занимался по университетскому учебнику на курсах радиоэлектроники в школе. В те свободные минуты, когда он не чатился с друзьями и не переустанавливал операционную систему на компьютере, он трудился над своим проектом. Без электроники Джеймсу нечего здесь делать.

Хотя жалеть надо вовсе не его. Ведь если у брата не будет гаджетов, компьютеров и круглосуточного доступа к Интернету, он не станет страдать в одиночестве. Джеймс подвергнет пытке всех вокруг.

Том обратился к папе.

— Простите, что не смог встретить сразу. Дело было… неотложное.

— Ничего страшного! Мы только и успели, что дух немного перевести. — Его веселье внезапно вернулось. Папа подошёл к Тому и протянул руку в знак приветствия:

— Скотт Уокер.

Том ответил тем же, и Амелия заметила, что пальцы у смотрителя какие-то странные. Рукопожатие было быстрым, и мужчина сразу же сунул руку обратно в карман, поэтому лучше рассмотреть не удалось, но что-то точно было не так…

— Моя жена Скай и наши дети: Джеймс и Амелия, — представил папа.

Том кивнул:

— Пройдёмте в дом. Кажется, леди Наоми уже ушла, можно шуметь.

— Какая леди? — спросила Амелия.

— Должно быть, постоялица. А как давно она здесь? — спросила мама.

По лицу Тома пробежала тень отстранённости.

— О, эм… ну, уже какое-то время, — ответил он, копаясь в поясе для инструментов, где, похоже, пружин и проволоки было куда больше, чем плоскогубцев с отвёртками. Наконец он вытащил огромную связку ключей, и Амелия попыталась хорошенько разглядеть его руки, но как можно незаметнее.

— Она ни с кем не общается почти. Занята своим исследованием.

— Что ж оно не навело её на след жилья получше? — подколол Джеймс, пока Том перебирал ключи.

Должно быть, старик не услышал.

— Леди Н. ещё будет приходить время от времени, но с ней вообще никаких проблем. Не то что с некоторыми, а? — Он выразительно посмотрел на папу. — Ага, вот он!

С большим медным ключом в руке Том захромал вверх по ступеням. Повозился с замком, затем с силой толкнул дверь правой рукой. Амелия моргнула.

Дверь со скрипом открылась.

— Только после вас, — произнёс смотритель, пропуская Уокеров в их новый дом.

Амелия робко вошла. Если гостиница её просто пугала, то Том приводил в ужас.

Внутри здание оказалось куда более пыльным, грязным и разрушенным, чем снаружи. На стенах висели старые, потемневшие картины в громоздких золотых рамах. Две монументальные мраморные лестницы вели из холла наверх. Каждая в своё крыло — левое и правое, аккурат между ними под потолком висела огромная хрустальная люстра, больше похожая на капкан, готовый обрушиться, лишь только кто-то ослабит крепление. Просто удивительно, как такая изысканная и роскошная вещь могла быть одновременно такой ветхой и пугающей.

— Слава богу, в понедельник приедет Мэри. Скотт, ты говорил, что здесь лишь пропылесосить и подкрасить кое-что, а работы невпроворот, — возмутилась мама.

Папа почесал затылок и виновато улыбнулся.

Амелия их не слушала. Она пыталась вспомнить как выглядела рука Тома, когда тот открывал дверь. Наконец до неё дошло — у мужчины не хватало одного пальца.

Примечания

1

Пергола — навес из вьющихся растений для защиты от палящего солнца. (Здесь и далее прим. ред.).