64

Хидэо Ёкояма, 2012

В небольшом городе недалеко от Токио похищена и убита девочка. Спустя четырнадцать лет за год до истечения срока давности генеральный комиссар полиции намеревается нанести визит безутешному отцу и принести извинения за то, что преступник так и не был найден. Визит большого начальника будоражит полицейское управление и заставляет всех участников расследования вернуться к старому делу. Внезапно происходит новое похищение, на этот раз – юной девушки, причем злоумышленник в точности повторяет дело четырнадцатилетней давности…

Глава 18

Миками вышел с работы в одиннадцать тридцать, хотя ему казалось, что для обеда еще рановато. Адзуса предложил встретиться в закусочной в западном стиле недалеко от редакции «Тоё».

— Эй, я здесь!

Адзуса пришел раньше его и сидел за столиком у окна; перед ним лежала раскрытая газета. Сорок шесть лет — ровесник Миками. У него было необычно смуглое лицо. При первой встрече он показался Миками человеком суровым и даже жестким, но теперь — возможно, из-за освещения — необычный цвет лица словно намекал на какую-то болезнь.

— Извините за опоздание. — Миками поклонился и сел напротив.

— Нет-нет, что вы, это я пришел слишком рано. На работе столько всяких дел. Благодаря вашему звонку я получил прекрасный предлог ненадолго улизнуть. — Вблизи Адзуса выглядел вполне здоровым и крепким; во всяком случае, он держался свободнее, чем во время их первой встречи. — Миками, вы, оказывается, настоящая знаменитость, живая легенда! А правда, что, когда вы возглавляли отдел во Втором управлении, вы арестовали трех или больше крупных чиновников по обвинению в коррупции?

— Это было очень давно.

— Вы ведь и в Первом управлении служили?

— Да. Примерно равное время в каждом.

— А чем вы занимались, когда похитили Сёко?

— Я служил в Первом управлении, в отделе специальных расследований.

— Значит, находились в самой гуще событий. Ведь похищение требует как раз специального расследования… Знаете, мне приходилось освещать многие громкие дела, пока я служил в Токио. — Адзуса плавно перешел к воспоминаниям о том времени, когда он служил главным репортером столичной полиции. Он рассказывал о себе с юмором, выставляя даже свои достижения провалами.

Миками несколько раз пытался вклиниться, но безуспешно. И только когда оба доели карри и им принесли кофе, Адзуса сам начал разговор на интересующую его тему:

— Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я не давал ход письменному протесту?

Миками отпил небольшой глоток и поставил чашку на стол. Из-за резкого перехода он едва не пролил кофе.

— Да, в общем и целом. Можно ли как-то добиться, чтобы протест подали мне?

— Понятно… В общем, я с вами согласен: негоже сразу жаловаться самому главному начальнику. Но мне приходится учитывать и чувства моих служащих… Кроме того, я считаю: в том, что они так завелись, есть и ваша доля вины.

— Совершенно с вами согласен. И все же факт остается фактом: речь идет о беременной женщине.

— Понимаю вашу точку зрения. Но должен также заметить… — Адзуса заговорил о сокрытии персональных данных. Хотя он смотрел на дело несколько под другим углом, в целом его взгляды не слишком отличались от взглядов более молодых репортеров.

Кивая, Миками украдкой посмотрел на часы. Начало второго. Он должен ответить пресс-клубу меньше чем через три часа.

— Адзуса-сан. — Миками попытался взять инициативу в свои руки. — Уверен, при вашем знании методов полиции вы понимаете, насколько будут серьезны последствия, если протест подадут начальнику управления префектуры. Я не говорю, что вам вовсе не следует подавать протест. Однако, если учесть прецеденты, не согласитесь ли вы, что более уместно — по крайней мере, для начала — подать протест либо в секретариат, либо в управление по связям со СМИ?

— Хм… Наверное, вы правы.

Миками воспрянул духом. Похоже, у него все получится! Он вспомнил, что говорил Сува: «Мне показалось, что на Акикаву давит его редактор, Адзуса. Раньше он был репортером полицейской хроники…» Может быть, Акикава нарочно свалил все на своего редактора, а Сува и поверил? Может быть, Акикава чувствовал себя обязанным в уплату за напитки, которыми его угостил Сува, что-то выдумать? Во всяком случае, Адзуса совсем не показался ему ни твердолобым, ни радикалом. Хотя, может статься, Адзуса просто хороший дипломат — отточил свое искусство в Токио.

Миками решил не останавливаться на полпути.

— Я не собираюсь называть случившееся пустяком, — продолжал он, — но будет очень некстати, если из-за дорожно-транспортного происшествия ухудшатся отношения представителей прессы и полицейского управления. Если вы сейчас любезно окажете нам содействие…

Последнюю фразу Миками нарочно подчеркнул.

— Очень хорошо. — Адзуса задумчиво кивнул. — Вижу, вы не жалеете сил, чтобы убедить нас в своей точке зрения… Хорошо, я поговорю с Акикавой. И все же не забывайте: мы, журналисты, принимаем подобные дела близко к сердцу. К сожалению, я не могу гарантировать, что ответ будет положительным. Помимо всего прочего, вы пытаетесь решить вопрос у него за спиной…

Миками кивнул, стараясь не показывать радости. Ему очень хотелось унизить Акикаву. Пусть знает, что и на него нашлась управа! И все же Адзуса оставил вопрос открытым…

— Ничего не могу вам обещать. Не обижайтесь на меня.

Произнеся завершающие фразы, Адзуса потянулся к счету. Миками его опередил. Адзуса хихикнул:

— Суперинтендент, напрасно вы беспокоитесь! Я не собираюсь оплачивать весь счет. Я хотел оплатить всего лишь свою долю!

— Адзуса-сан, прошу вас, сядьте.

— Что такое?

Миками многозначительно посмотрел на него и понизил голос до шепота:

— Передайте Акикаве, что ему стоит обратить особое внимание на расследование незаконного сговора при строительстве музея.

Адзуса слегка склонил голову и посмотрел на Миками в упор. Как бывший репортер полицейской хроники он наверняка не раз обменивался со стражами порядка полезными сведениями и услугами. Он догадывался, что Миками, так сказать, платит авансом.

Миками не сомневался, что сведения, которые он собирался сообщить, превзойдут ожидания Адзусы.

— Последние несколько дней мы неоднократно вызывали на допросы исполнительного директора «Хаккаку констракшен». Если все пойдет по плану, в течение следующих нескольких дней мы сможем произвести арест.

Адзуса даже моргать перестал. Он стал похож на новичка-репортера, который почуял сенсацию.

В закусочной почти никого не осталось — обеденный перерыв заканчивался. Миками показалось, что они с Адзусой поняли друг друга.