Подпольная Фабрика Смузи

Фёдор Алексеевич Иванищев, 2020

Эта книга – не что иное, как ода дружбе, предпринимательству и вопросу «А что, так можно было?».Что произойдёт, если программист–социофоб из Санкт-Петербурга и застрявший в 90-х эксцентричный пранкер объединятся, чтобы пойти войной против зловещей корпорации, поработившей мир?Ничего хорошего.Героям этой истории предстоит создать абсурдное анархическое движение, намутить бизнес, превратить Лахта-центр в пенис, сбежать от ОМОНа, облить знаменитостей тухлым смузи, раскрыть заговор рептилоидов, и, наконец, разобраться с трупом Ленина.Автор книги не понаслышке знает про грешки элитарных программистов и помешанных на просветлении ЗОЖников. А главный герой истории в происходящем вокруг него хулиганском трэше попытается найти смысл жизни. И ведь найдёт.

Глава 2. Вождь Гаража

Чёрный наушник неизвестного происхождения продолжал настойчиво трезвонить. Степан с сожалением понял, что эта дебильная мелодия звонка надолго въестся в его мозг. Коллеги программиста начали укоризненно посматривать на него.

Заныкав фляжку с пивом в ящик, Степан поднял наушник и увидел, что у того на корпусе отчётливо был виден затвердевший жир с чьего-то уха. Парень с отвращением протёр устройство об штанину, затем надел его вместо своего белого. Приняв звонок, Степан не придумал ничего умнее, чем произнести:

— Алё?

— Степан Станиславович Петров, — раздался в ухе искажённый программой мужской голос. — Известно ли тебе, хто я?

Степан огляделся по сторонам, ища подсказку. Потом ответил:

— Нет!

— Правильный ответ. Зато я тя знаю! Думаю, ты не хотов увидеть то, шо я хочу тебе показать, но выбора у тя всё равно нет. Ты же хошь вернуть своё бабло, верно?

Степан побледнел и замер. Затем его осенило: дрожащими руками он открыл на своём компьютере вкладку с сайтом полиции.

— На твоём месте я бы этого не делал, — продолжил голос в наушнике. — Полиция в деле. Даже не думай хитрить, иначе бабла не видать.

Чертыхнувшись, Степан заблокировал компьютер и прошептал в наушник:

— Кто ты?

— Твой новый лучший дружбан. Если хошь вернуть желанное, те придётся выполнять всё, шо я ховорю. Времени осталось совсем мало. Встань.

— Что, прямо сейчас?

— Да.

«Что за “Матрица” ещё, чтоб её за ногу, блин», — подумал Степан и встал из-за своего стола.

— Слева лифт, он сейчас уедет, — продолжил голос из телефона. — Тебе туда. Реще!

Степан оглянулся: в пятнадцати метрах слева от него двери лифта открылись, и оттуда вышла пара бородатых дизайнеров.

— Но…

— Молча. И не попадись на хлаза менеджменту. Они не на нашей стороне. Реще!

Степан огляделся. Убедившись, что Василия нигде не было видно, он рванул к лифту. Это был чуть ли не бег с препятствиями: один маркетолог — приятель Макса — именно сейчас решил встать на голову и чуть не заехал Степану босой пяткой по носу. Программист увернулся и успел заскочить в лифт как раз в тот момент, когда двери начали закрываться.

В лифте Степан оказался вместе с Катей, которая читала что-то в телефоне. Она приветливо улыбнулась программисту.

— Тебе на первый эташ, — продолжил голос в наушнике. — Около тя девушка. Вишь?

Катя заметила, что Степан пристально смотрит на неё. Программист поспешно отвёл взгляд.

— Да, — тихо ответил Степан.

— Сделай ей комплимент.

Степан сморщился и громко спросил:

— Что? Зачем?

Катя повернула голову в его сторону. Программист, неловко улыбаясь, указал на наушник.

— Это кодовый сихнал, — продолжил голос. — Похвали её работу.

«Они что, заодно?»

— Делай. Иначе бабла не видать, — продолжил голос.

Степан почувствовал, как вспотели его ладони. Кашлянув, он сказал:

— Эм, Катя?

Девушка посмотрела на него. У неё были большие голубые глаза и милые ямочки на щеках. Степан сказал:

— У тебя, эм, хорошая работа. В смысле, ты сделала хорошую работу. Недавно совсем. Неделю назад. Две. Или три.

Девушка вопросительно приподняла бровь. Не услышав продолжения, она сказала:

— Спасибо…

— Д-да.

— Замечательно, — продолжил голос в наушнике, — как выйдешь из лифта, дуй к столовой.

Степан закрыл потеющее лицо рукой.

«Чёрт, угораздило же мне выставить себя неадекватом перед единственным нормальным человеком в офисе!»

Внезапно Катя повернулась к Степану и сказала:

— Знаешь, а я ведь вчера как раз думала о том, как редко люди в восточноевропейских странах делают комплименты друг другу, даже по рабочим вопросам. А почему? Ведь это просто приятные слова, ни к чему не обязывающие.

Степан улыбнулся одними зубами. Катя заговорщически улыбнулась и спросила:

— А ты ведь тоже сбежал с ритуала Василия? Ума не приложу: почему нам просто не дают поработать?

Степан закивал так, что у него защемило шею. Скорчившись, он положил на больное место ладонь.

— Скажи ей, шо у тебя дела, — сказал голос в наушнике.

— У меня дела, — выдавил Степан.

— А, понимаю, — ответила Катя.

— Скажи, шо у тебя смузи бродит.

Степан замешкался.

— Ховори! И затем в столовую, реще!

— У меня смузи бродит, — буркнул Степан и побежал из лифта, оставив удивлённую Катю позади.

По пути в столовую ему казалось, что абсолютно все идущие мимо люди смотрели на него с осуждением. Степан с опаской поглядывал на камеры наблюдения, висевшие на каждом шагу.

«Как он следит за мной? Может, он с Соцсетью заодно? А может, мне попросить помощи у охранника? Нет, рискованно!»

Степан вбежал в столовую, где уже готовились к обеду.

— Слева холодильник, — продолжил голос в наушнике.

Степан подскочил к двухметровому холодильнику, забитому бутылками смузи.

— Сколько там бутылок «ПРОСВЕТЛЁННОГО САХАРКА»? — спросил голос.

— Зачем Вам?..

— Сколько?!

— Семнадцать.

— Так и думал. Возьми оттуда пиво.

Степан непонимающе поднял бровь и сказал:

— Н-но тут его нет. Ведь по правилам в Башне любой алкоголь запрещён.

Голос замолчал на несколько секунд. Затем он спросил:

— Серьёзно?

— Да.

Степан услышал, как из наушника раздался какой-то странный шум. На программиста косо смотрели сотрудники столовой, а где-то вдалеке на кухне возился Даврон. Степан сделал вид, что выбирает смузи.

— Ладно, — продолжил голос. — У стойки с закусками лежат сухарики. Возьми их. Реще!

Степан с опаской оглянулся по сторонам и подошёл к закускам. Взяв бумажный пакет, он насыпал туда горсть ржаных сухариков.

— Больше!

Степан послушно насыпал ещё несколько горстей. Сухарей в пакете стало так много, что они посыпались через край.

— Махсимальный успех, Степан. Теперь на выход, реще!

Степан обернулся и, внезапно, встретился лицом к лицу с Максом. Коллега поднял руки и воскликнул:

— Степан! А ты почему не на ритуале? Меня Гурмит отправил за ягодами годжи.

— Я, эт, как бы…

— Повторяй за мной, — сказал голос в наушнике. — «Я хотел тебе кое-что сказать».

Степан побледнел, глядя на Макса. У того медленно приподнялась бровь.

— Ховори! — продолжил голос из наушника. — Иначе всей операции конец, Степан! У нас нет выбора, слышишь?!

Степан воскликнул:

— Ладно! Я хотел тебе кое-что сказать.

— «Я махсимально благодарен тебе за то, шо ты мне рассказываешь про правильную жизь», — продолжил голос в наушнике.

Степан зажмурился, а затем повторил за голосом. Макс с удивлением заморгал.

— «Ты открываешь для меня волшебный мир идеальной жизни. Я не представляю, шо делал бы без такого мудрого человека, как ты. Ты мой лучший друх: самый классный и клёвый».

Степан скривился так, будто его язык превратился в лимон. Вздохнув, он сокрушённо повторил за голосом из наушника. Макс в удивлении открыл рот, положил руку себе на грудь и сказал:

— Стёпа! Как приятно это слышать! Я именно этого и добивался…

— Скажи, шо тебе пора идти. Смузи бродит, — продолжил голос. — И на выход, реще!

— Смузи бродит! Нужно идти, — буркнул Степан и побежал в сторону выхода.

— Приходи на следующий слёт биохакеров! — крикнул Макс вдогонку.

Весь красный, Степан выбежал на улицу, где ему в лицо тут же ударил поток холодного воздуха. Программист зашипел в микрофон:

— Ты, больной ублюдок! Зачем мне это всё нужно было говорить?

— Степан, инохда для достижения желаемого людям просто нужно сказать то, шо они хотят услышать, и не важно, правда это или нет, — ответил голос. — Тебе нужно следовать моим инструкциям!

Степан помолчал секунду, а затем спросил:

— Я же получу свои деньги обратно?

— Конешн!

— Ладно.

Из наушника вдруг донёсся звук харканья. Затем голос продолжил:

— Теперь перейди шоссе, лезь в дырку, там направо, налево, направо вдоль теплотрассы, потом направо, прямо мимо баньки, налево и прямо до «Продуктов». Дальше немножечко прямо до развилки, я там буду сидеть тебя ждать на пеньке. У тебя две минуты, торопись!

— В дырку? На пеньке? Продукты? — спросил Степан, но его собеседник уже вышел из разговора.

Программист чертыхнулся и побежал в сторону шоссе. Бег для Степана сам по себе был событием, ведь он и спорт были понятиями несовместимыми. Похоже, что его план не заниматься фитнесом до тех пор, пока все не станут киборгами, давал сбой.

Оказавшись у шоссе, Степан заметил пешеходный переход неподалёку. Подбежав к нему, он сначала нажал на кнопку на светофоре, но потом решил не терять времени и перебежал через дорогу. Он оказался перед высоким обветшалым забором, на котором кто-то недавно написал красными буквами «ПИРУЙТЕ ДАЛЬШЕ, СОЦСЕТНИКИ». Эту надпись регулярно закрашивали, но анонимный граффитист не сдавался и всякий раз выводил её заново.

По левую руку Степан увидел дыру в заборе. Через неё открывался вид на совершенно другой мир: с деревянными домами, мусором на дороге и сомнительными градостроительными решениями. Степан пролез сквозь этот своеобразный портал в совок и шагнул на деревянную тропинку. Он заметил, что как только он оказался по ту сторону забора, ветер стих, словно и не было его вовсе. Степан перескочил через железнодорожные пути и побежал мимо старых обветшалых домов.

Программист глянул через плечо: футуристичная Башня выглядывала из-за забора, совершенно не вписываясь в окружающий Степана пейзаж. Казалось, что это было и не здание вовсе, а космический корабль каких-то инопланетных захватчиков, победить которых можно было разве что с помощью лома и глубоких познаний в физике.

Пару минут Степан бежал, в панике поворачивая в случайных местах. Вскоре стало ясно, что он потерялся. Он успел заметить в одном из домов бабульку с оранжевым котом в руках: старая карга с неодобрением смотрела на программиста.

Наконец Степан увидел обветшалый продуктовый. Обогнув его, программист побежал по тропе и, к своему облегчению, вскоре увидел крупного мужчину, сидевшего на пеньке. Подбежав поближе, Степан смог разглядеть незнакомца получше.

Стёпа ожидал увидеть бандита в маске, террориста в религиозной одежде или какого-нибудь продажного депутата. Но человек на пеньке не был похож ни на одного из них.

«Чуб? Серьёзно? Кто такое вообще сейчас носит?»

Действительно, у незнакомца на макушке был светлый чуб, прям как у казаков. У него были жёлтые очки, а в ухе — большая золотая серьга. В одной руке он держал книженцию с названием «Истоки зла, или Тайна коммунизма», а в другой было, словно череп Йорика, надкушенное яблоко. Незнакомец был в тельняшке и в спортивных синих штанах с белыми полосками, а на его плечи была наброшена кожанка.

Когда Степан, тяжело дыша, подошёл поближе к мужчине, он повернулся и грубоватым голосом воскликнул:

— Во-от ты хде! Мистер затышки в ушах!

— Я, ты, ох, это, там, ох, — только и ответил Степан.

Незнакомец убрал книжку в широкий карман своей кожанки, а затем сказал, громко чавкая яблоком:

— Отдышись давай! А то не хватало, шоб ты тут ещё сдох! Спортом бы тебе почаще заниматься, дрыщ-то какой!

Стёпа хотел возразить, но не смог: он скрючился, тяжело дыша. Пока он хватал ртом воздух, мужчина продолжил бесяче чавкать. Степан заметил, что на ногах у незнакомца (боже, какие у него были волосатые пальцы!) были потрёпанные пляжные шлёпки.

— Это ведь ты мне звонил? — выдавил из себя Степан.

— Уху! Шо, как те закос под Морфеуса? — сказал мужчина.

— Где мои деньги?

Мужчина выплюнул кусок яблока и воскликнул:

— Ну нате! Ни привет, ни здрасте, а сразу про бабло! Да не парься ты о них! Ща дойдём до однохо места, и всё номана будет.

— Они мне нужны сейчас, — дрожащим голосом ответил Степан.

Мужчина смачно харкнул на землю, а затем сказал:

— Лан, понимаю: стресс и усё такое. Шестно скажу, я б тебе ща бабло вернул, ваще запросто! Но ты ж убежал бы тут же! Так шо потерпи маленько!

Степан недоверчиво осмотрел собеседника. По лицу мужчины было сложно понять, раздражённый он или радостный, планировал он убить Степана или просто похлопать по плечу. Надёжнее всего было предполагать худшее.

— Ты кто вообще? — спросил Степан.

Мужчина обиженно взглянул на программиста и сказал:

— Ты шо, не узнаёшь меня?

Степан покачал головой, а потом воскликнул:

— А, точно!

Чубатый улыбнулся и сделал вид, что внимательно слушает.

— Ты тот самый стареющий пранкер, да? — спросил Степан. — Которого в новостях показывали?

— Эй, слыш! Я в полном расцвете сил!

— Как там тебя? Илья? Илья Иванов?

Шантажист фыркнул, надул грудь и громогласно сказал:

— Иван! Иванов Иван! Эт ж запомнить проще простохо! Успешный пранкер, независимый художник, бунтарь, борец за свободу и справедливость!

— А! Эм, пранкер, да? — спросил Степан, неуверенно улыбаясь. — То есть это всё прикол? Меня что, на видео снимают?

— Снимают, блин! Шо за поколение пошло: лишь бы жопой холой вилять, да? Сухары принёс?

— Э, да.

— Сюда давай! И наушник тож. Шо, думал, я те в подарок ехо дал?

Степан достал из кармана пакет с сухарями и протянул его вместе с наушником Ивану. Тот с довольной рожей взял всё и рыгнул, небрежно прикрыв рот рукой. Затем он закинул горсть сухариков в рот и, сморщившись, сказал:

— Хипстерские сухари, блин, какое же дерьмо.

Степан, замешкавшись, спросил:

— А почему я? Зачем я тебе понадобился?

— Ты веришь в судьбу, Степан? — важно спросил Иван.

— Нет.

Причмокнув, Иван ответил:

— Ну и хрен с тобой, я тож. Лан, нам пора.

— Куда?

— В Хараж. Там у нас штаб!

— Штаб? Штаб чего? Соцсети?

— Какой нафих Соцсети? Кое-шехо хораздо круше!

Иван встал и зашагал по тропинке в сторону леса, продолжая хрустеть сухарями. Степан оглянулся: вокруг никого, кроме них, не было. Он нервно закусил губу и поплёлся за пранкером.

Иван достал из кармана телефон с разбитым экраном, врубил на нём техно из 90-х и начал пританцовывать. Степана эта музыка начала крайне сильно раздражать.

— Как те музон? — спросил Иван.

— Вот я и познакомился с одним из тех, кто включает музыку с телефона.

— Трек узнал?

— Нет.

— Тьфу, задротище, ты ваще на дискачи ходил? Эт ж «Бомфанк Эм-Си»!

Степан недовольно огляделся по сторонам, пытаясь придумать, как можно вернуть деньги, не связываясь с таким придурком.

Некоторое время они шли молча. Когда музыкальный трек закончился, Иван резко поднял палец вверх и заявил:

— Пришло время посвятить тя в ужасную тайну!

— В какую?

— Именно я устроил пранк во время новоходнехо поздравления!

— Поздравление? Ты о чём?

Иван обиженно взглянул на него и воскликнул:

— Тот, шо со свиньёй!

— Это мне должно о чём-то говорить?

— Серьёзно? Эт ж на Новый Ход поздравление было: там ещё свинья транслировалась на фоне Кремля на всю страну! И хрюкала, мол, шо свиньи в 2023 году будут жить в триста раз лучше!

Степан покачал головой. Иван укоризненно посмотрел на него и спросил:

— Ты шо, дед? Фихли ты не в теме никакой движухи?

— Сам ты дед. Сколько тебе там лет?

— Скока надо!

Иван молчал секунды четыре. Этого, видимо, ему показалось много, поэтому он снова заговорил:

— Стёп, Стёп!

— Ну что ещё?

— А ты веришь в иллюминатов, которые пытаются поработить шеловешество?

Степан пару секунд думал над ответом. Затем всё-таки ответил:

— Нет.

— А в рептилоидов, хоторые борются с иллюминатами за власть над миром?

Степан неуверенно засмеялся.

— Шо, нет што ли? — спросил Иван. — Блин, тохда те с Эдиком тяжеловато будет. Ну лан, разберётесь!

Степан покачал головой. Про Эдика ему и знать не хотелось.

Они продолжили путь, уходя всё дальше в лес. Степан понял, что за все годы жизни в Башне он ни разу не заходил так далеко. Кашлянув, он спросил:

— Так что это за штаб? Почему мы туда идём?

— Хараж! Штаб нашей хруппировки «Хавардак»! Я с Эдиком выихрал ехо у хипстеров на спор пару месяцев назад!

— Группировки «Кавардак»? Так ты, значит, один из тех самоубийц, которые протестуют против Соцсети?

Иван фыркнул:

— Протестуют против Соцсети? Я шо, похож на дебила? А, ты эт тока Эдику не ховори, лады?

— А что это за Эдик ещё? Вожак твоей группировки?

Внезапно Иван заржал и так сильно хлопнул Степана по плечу, что тот вскрикнул.

— Ха, шоб Эдик был вожаком? Ну ты жжёшь, номаный юмор у тя! Спорим на косарь: хлазом морхнуть не успеешь, как мы станем лучшими друзьями! Прям как по махии дружбы!

— Ну да, конечно, — ответил Степан. — Я знаю тебя полчаса, а у меня уже столько причин тебя ненавидеть, что я сбился со счёта. И зачем ты заставлял меня говорить моим коллегам всякую чушь?

— Не чушь, а комплименты!

— Да всё равно! Они что, связаны с тобой? А, погоди. Это тоже было частью пранка, да?

Иван не отреагировал, лишь принялся ещё более активно подтанцовывать под мелодию. Степан раздражённо сжал зубы.

«Как ещё такой дебил мог получить доступ к камерам Башни, чтобы следить за мной? И как я мог на это купиться?»

Через пару минут они вышли из леса на опушку, а затем дошли до большого ангара. Выглядело здание давно заброшенным, оно явно нуждалось в ремонте. Может, раньше это был гараж для военной техники?

Иван подошёл к большой исцарапанной двери ангара, выключил музыку на телефоне и потянул на себя дверь. Она с протяжным скрипом распахнулась.

— Прошу в мою обитель, о достопоштенный хосподин, — кривляясь, сказал Иван. — Махсимально успешный Хараж для Вашего элитнохо общества!

Степан сделал шаг в сторону входа, но потом остановился. Его ноги отказывались идти вперёд. Степан почувствовал, как на лбу выступил холодный пот.

Внутри ангара было совсем темно.

— Эм, я туда не пойду, — сказал Степан.

Иван, прищурив глаза, улыбнулся.

— Стёпа-Стёп-Стёпыч. Понимаю, какой-то там мужик с клёвой пришоской ведёт тя в свой Хараж. Стрёмная жесть! Я б на твоём месте тоже ща бы к маме просился!

Степан вопросительно посмотрел на Ивана.

— Доверься мне! — воскликнул пранкер, взяв его за плечо. — Ты мне потом ещё спасибо схажешь! Здесь с тобой нихто нишо плохого делать не будет! У меня ж это, как ехо, шувство жести не атрофировано! Ты скажи: я тя хоть раз обманывал?

— Ты буквально только что украл все мои деньги.

— Да шо ты про бабло своё? Я ж не маньяк там какой-то, или извращенец, или политик! Доверься, йопт!

Иван, широко улыбаясь, похлопал программиста по плечу и зашёл внутрь Гаража. Степан, сжав кулаки, остался стоять снаружи.

«Бежать сейчас? Может, ну эти деньги? Но как же остров? А кому сказать? Полиции? Но они ведь заодно? Или это всё-таки просто пранк?»

— Слыш, тебе нужно твоё бабло или нет? — голос Ивана гулко раздавался в ангаре. — Заходи, не ссы! Можешь не разуваться!

Степан глубоко вздохнул и шагнул внутрь.

Иван громким щелчком выключателя зажёг свисавшие с потолка лампы, и те тускло замерцали.

Помещение было затхлым, но не прям кошмарным. На полу повсюду валялся строительный мусор и старые бутылки. В воздухе отчётливо чувствовалась пыль, от которой хотелось чихать. Судя по саже снизу на стенах, на полу когда-то разводили костры.

Степан тайком достал телефон и убедился в том, что там включён режим определения геолокации. Зайдя в приложение Соцсеть.НайдиМеня, он с сожалением увидел, что в его списке друзей было всего три человека и все они не появлялись в сети уже как минимум несколько недель.

Голос Ивана эхом разносился по помещению:

— Ох, Стёп! Ты даже не представляешь, наскока этот день важный для тя и для всех нас!

— Для всех нас? — спросил Степан.

Иван не ответил. Степан увидел, что стены украшали выцветшие календари 1996 года с девушками топлес на фоне тропического пляжа. На каждой фотографии кто-то старательно вырезал ножницами соски, оставив остальное нетронутым. Видимо, цензура.

— Ещё более задрипанного места не мог найти? — спросил Степан. — Дно какое-то.

— Именно! Шоб оттолкнуться от дна, нужно опуститься на нехо! А вон там, короше, — Иван указал в дальний угол помещения, где, кроме мусора, ничего не было, — будет максимальный успех! Запомни это место!

Степан не стал уточнять у Ивана, что в его понимании было успехом и, в частности, успехом максимальным. Всё внимание программиста было сосредоточено на том, чтобы не наступить на что-нибудь тёплое и влажное.

Иван зашагал по эдакой тропинке чистоты посреди мусорных завалов, ведущей в дальний конец помещения. Степан пошёл следом.

— Круто, да? — спросил Иван, довольно улыбаясь. — А ведь раньше Хараж был просто в дерьмище! Везде мусор! Дохлые крысы! Бомжи костры разводили! Как будто апокалипсис! Слёт любителей российского рока середины 90-х!

Пока Иван это говорил, у него из-под ног выскочила жирная крыса. Степан отпрянул и спросил:

— А разве сейчас что-то изменилось?

— Обижаешь! Мы ж провели интернет! А потом ещё намутили туалет! И фабрику смузи восстановили! Всё теперь охонь! Охонь!

— Фабрику смузи?

— Ды! — воскликнул Иван и махнул в сторону лестницы вниз. — Она нам досталась от тех самых хоре-хипстеров, которые тока и делали, шо понтовались да упарывались. Шо за дурь они вытворяли, капец!

Степан недоверчиво оглядел лестницу вниз. Ему не хотелось даже думать о том, что могло происходить на нижнем этаже. Вскоре они подошли к стене, на которой зачем-то было написано красной краской «СТЕНА». Иван трижды ударил по ней ногой. Стена отодвинулась: оказалось, это была скрытая дверь.

— Видал, Стёп? Прям Шерлох Холмс! Сам намутил! — воскликнул Иван, широко улыбаясь.

За дверью Степан увидел тёмный коридор. Они прошли по нему до конца, потом повернули направо и увидели ещё одну дверь. В ней была щель на уровне глаз.

Иван принялся долбить по двери кулаком, выстукивая какую-то мелодию. Степан узнал её: в последний раз он слышал её где-то в начале 2000-х в фильме про бандитов.

Через несколько секунд щель открылась, и там показались чёрные, подведённые тенями глаза. Было непонятно, мужские они или женские. Глаза осмотрели гостей, и через секунду щель закрылась.

— Зацени! Ща откроется! — сказал Иван, толкнув Степана локтем.

С жутким скрипом дверь открылась, и они попали в просторное помещение. Комната было заметно чище, чем главный зал Гаража, но капитальный ремонт ей всё равно не помешал бы. В центре помещения в форме буквы «П» стояло несколько длинных ржавых столов со старыми стульями. С потолка свисало несколько раздражительно мерцавших ламп, которые еле справлялись с освещением помещения. А на стене красовался огромный, не особо вписывавшийся в интерьер красный ковёр. Такой Степан в последний раз видел у своей деспотичной бабушки дома.

От стены к столу тянулся массивный чёрный кабель, заканчивавшийся розеткой. Изоляция на кабеле местами потрескалась, обнажив металлические жилы. Выглядело это сомнительно, особенно учитывая то, что на полу, прямо около кабеля, лежала куча каких-то старых документов.

Сбоку от столов с ноутбуками был пьедестал, на котором стоял видавший лучшие времена унитаз. Из его бачка угрожающе торчали импровизированные копья из швабр и лопат.

Человек, который открыл Степану и Ивану дверь, сделал пару шагов назад и с заметным волнением оглядел вошедших. Он был похож на русскую версию Эдварда Руки-ножницы: с такой же безумной чёрной причёской и с грустными глазами, но одет был при этом в чёрную куртку «Адидас» с белыми полосками. Зачем-то он принялся тормошить свою причёску, и с каждым движением его рук она становилась всё менее опрятной.

Степан обратил внимание на то, что за одним столом сидела девушка с ноутбуком. У неё были острые черты лица, длинные русые волосы, а одета она была в деловой костюм. Оглядывая её, Степан внезапно почувствовал то редкое ощущение, которое приходит, когда ты слышишь мелодию из детства, когда всё было простым и понятным.

«Лена? Это ты?»

— Мистер Эдих! — крикнул Иван, резко схватив руку лохматого парня и пожав её. — Мистер Лена! Зацените, хто к нам пришёл!

Иван помахал девушке с такой силой, что казалось, чуть не вывихнул плечо.

Девушка встала и направилась к ним с любопытством в глазах. Тем временем, Руки-ножницы подошёл к Степану и, скромно улыбаясь, протянул ему свою худую ладонь с аккуратными ногтями, покрытыми чёрным лаком, а потом затараторил высоким голосом. Чем дольше он говорил, тем быстрее и непонятнее становилась его речь:

— Меня зовут Эдуард, очень приятно, приятно, рад тебя видеть! Надеюсь, тебе будет здесь комфортно и ты будешь чувствовать себя, как дома, ведь мы так старались, стараемся да и будем стараться, что уж там, а я ведь столько всего слышал о тебе, ты же талантливый программист, замечательный человек, который действительно способен изменить этот мир, что невероятно здорово и очень обнадёживает, ведь раз такой человек согласился прийти сегодня сюда, то можно будет предотвратить нашествие напасти и защитить человечество от ужасных врагов, которые уже давно угрожают нам и нашей культуре, нашим устоям, принципам и будущему, ой, надеюсь, я не слишком тебя с ходу загрузил, просто я немного волнуюсь, потому что столько про тебя слышал от Лены, вот я и это.

Эдик закончил речь так же неожиданно, как и начал. Степан понял, что не уловил большую часть его слов.

«Видимо, это тот самый Эдик, о котором и говорил Иван».

Степан проигнорировал протянутую руку Эдуарда и пошёл к Лене.

Глаза Эдика забегали по сторонам. Он убрал руку и принялся теребить ей причёску с таким усердием, словно там завелись вши.

— Лена? — спросил Степан.

— Стёпа, — улыбнулась девушка. — Я думала, ты меня не вспомнишь.

— Я тебя в новостях видел: ты там про пранк с Башней рассказывала, — сказал Степан, неловко улыбаясь. — Это ваших рук дело, кстати?

Эдик и Иван одновременно улыбнулись и поставили руки в бока, довольно глядя на Степана. Затем Эдуард наигранно закачал головой и сказал:

— Нет, конечно, нет, это ведь хулиганство!

— Конешн, мы! — воскликнул Иван. — Клёво, да?

Эдик недовольно взглянул на пранкера, но тому было всё равно. Степан сказал:

— Честно говоря, я даже поржал.

— Максимальный успех тохда, — гордо сказал Иван.

— Что ж, хоть какие-то мои репортажи смотрят, — сказала Лена. — Стёпа, я так рада, что ты здесь!

Степан улыбнулся, но затем нахмурился и спросил:

— Рада? Подожди, ты говоришь так, как будто я сюда пришёл по своей воле!

У Лены приподнялась бровь. Она посмотрела на Ивана, который в это время, кряхтя, взобрался на пьедестал и сел на унитаз с сухариками в руках. Выглядел пранкер нелепо, страшно и властно одновременно.

Степан указал на Ивана и сказал:

— Ты ведь в курсе, что он украл у меня деньги, да?

Эдик с удивлением взглянул на Ивана. Тот хрустнул сухариком. Эдик затараторил:

— Вероятно, вышло какое-то недоразумение, ведь быть такого не может, ведь Иван добрый человек, он и мухи не тронет, зачем ему это делать, уму не…

— Ваня! Ты зачем украл его деньги?! — воскликнула Лена.

— Воу-воу, ребята! — ответил Иван, кашлянув. — Разве бабло кто-то крал? И ваще, Лен, ты ж сама попросила, шоб я ехо сюда привёл! А ты в курсе, как запарно вырвать задрота-интроверта из пузыря Башни? Думаете, он бы сам вышел оттуда? Канешн! Эт ж похлеще будет, чем принцессу от дракона спасать! Вы б видели его лицо, когда он…

— Ваня! Ты не можешь просто так отнимать чужие деньги ради своих целей, это незаконно! Верни их немедленно! — закричала Лена.

Иван закатил глаза, достал из кармана телефон с разбитым экраном и сокрушённо сказал:

— Блин, Лен, ты такая зануда инохда. Ты ваще меня не слушаешь! Ховорю же: никто бабло не крал! С помощью информатора я сделал так, шоб у Стёпыча в прохе отобразилось, шо они у нехо пропали, но на самом деле всё на месте! Лан, — Иван нажал на телефоне пару кнопок и сказал, повернувшись к Степану: — Всё, бабло своё проверь! Программист, тоже мне.

Степан недоверчиво оглядел присутствующих. Потом он достал телефон и зашёл в Соцсеть.Банк. Действительно, его деньги теперь были на месте. Судя по транзакциям, они всё это время так и были на его счету.

— Дай проясню, — начал Степан, сев на холодный ржавый стул. — То есть ты, — он указал пальцем на Лену, — захотела со мной поговорить. Для этого ты обратилась к этому психу, — Степан указал на Ивана, — и тот как-то поставил на мой комп и мобилу какой-то вирус, чтобы у меня визуально исчезли деньги, а затем устроил весь этот цирк?

— Да, Стёпа, но я не знала, что Иван такое вытворит… — заговорила Лена.

— На фига?! — прервал её Степан. — Почему мне нельзя было просто написать? Позвонить?

Иван заржал, за что получил осуждающий взгляд Эдика.

— Ты думаешь, я не пыталась? — воскликнула Лена. — У тебя, видимо, все звонки и сообщения блокируются! Телефон вечно как будто занят. А Соцсеть запретила мне посещать Башню после моих статей! А ты разве оттуда когда-нибудь выходишь?

— Вечно занято? — пробормотал Степан.

Он вспомнил, как совсем недавно отключил возможность писать ему сообщения.

«Я что, и возможность звонить убрал? Блин».

Лена раздражённо приставила ладонь ко лбу и сказала:

— Боже, Ваня, ты иногда ведёшь себя совсем как псих, честное слово! Ты Стёпе хоть рассказал, зачем его сюда привёл?

Иван хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— Тошняк же, Стёпыч! Знашт, шо там? Как я и ховорил, мы — хруппировка «Хавардак»! Наш долх — остановить нашествие унылохо ховна и поднять страну с колен!

— С помощью уничтожения Соцсети, конечно же, — заметил Эдик.

— С ПОМОЩЬЮ УНИЧТОЖЕНИЯ СОЦСЕТИ! — закричал Иван, подняв кулачище. — Слишком долхо мы терпели ухнетения! Долой правительство, ставшее раком перед Марком Пейджем и Советом директоров! Да здравствует мировая революция! Мир — народам! Интернет — пользователям! Коворкинги — фрилансерам! Хруппировка освободит весь мир!

— Ваня, уймись, — раздражённо сказала Лена.

Степан фыркнул и неуверенно улыбнулся, после чего сказал:

— Ха-ха, ну да. Это у вас здесь клуб косплееров под какой-то обкуренный вариант коммунизма, да?

— Степан, если мы Соцсеть не остановим, — заговорил Эдик, — то нашему миру конец, всему человечеству не миновать беды, ведь на вершине Башни прямо сейчас учёные Соцсети готовят зомбирующую антенну, с помощью которой потом поработят всё человечество!

Программист внимательно посмотрел на Эдика и только тогда заметил, что у того под курткой была футболка с изображением НЛО и с надписью «BELIEVE». Степан закивал и, медленно растягивая каждую букву, сказал:

— Ну, конечно.

Лена закрыла лицо рукой:

— Послушай, Стёпа, понимаю, как это звучит. Не стоит воспринимать их слова буквально…

Иван и Эдик запротестовали, а пранкер даже возмущённо харкнул на пол, но Лена продолжила:

— Но в их словах есть доля правды. Мы действительно боремся с Соцсетью, просто несколько необычным способом.

— Серьёзно? — спросил Степан. — Но что вас в ней не устраивает?

Лена поставила руки в бока и спросила:

— Ну, например, разве ты рад тому, что они через своё обязательное приложение следят за каждым твоим шагом?

— Не рад, но можно же обойти эту слежку, если знать, как, — ответил Степан. — К тому же какая разница, что я думаю? Соцсеть — это самая крупная и богатая корпорация в мире. Вы же не можете бороться с ней, сидя вот на этих своих ржавых стульях?

Иван приложил кулак ко лбу и показал быка пальцами, после чего крикнул:

— Не ссы! У нас всё схвашено!

Лена вздохнула и сказала:

— Да, в условиях тотальной информационной диктатуры Соцсети крайне сложно победить её, из-за чего нам нужно искать другие методы. Для этого нам нужны не только факты, но и, — Лена махнула в сторону Ивана, — вирусный контент, пусть он даже и может выглядеть нелепо. Именно через пранки мы и будем распространять полезную информацию.

— Да вы смешные, — сказал Степан. — О'кей, предположим даже, что у вас это получается и вы начинаете наносить вред Соцсети. А почему бы ей просто не сообщить полиции, чтобы они тут вас повязали? Поверьте, я видел: они это мигом сделают.

— Мы бы не действовали так активно, если бы у нас не было могущественного союзника в Соцсети, — сказала Лена. — Он гарантирует нам безопасность.

— Кто это? — спросил Степан.

— Аноним, — ответила Лена. — Наша операция слишком рискованная для информатора, чтобы он действовал открыто.

Степан фыркнул:

— То есть вам какой-то чел сказал: «Ребята, наезжайте на Соцсеть, я вас прикрою», и вы поверили?

— Я сначала тоже не верила, но потом информатор скинул нам несколько доказательств финансовых махинаций Соцсети, — сказала Лена. — Я с коллегами перепроверила информацию — всё верно. Мы тут же опубликовали статью, но она так и не стала популярной. У информатора есть связи в корпорации, и он может нас прикрыть.

— А ещё, шо думаешь, как у меня вышло пранк с тобой провернуть? — спросил Иван. — К камерам Башни подключиться, например?

Степан нахмурился, после чего сказал:

— Допустим.

— А теперь допусти ещё то, шо мы завалим Соцсеть! — воскликнул Иван, спускаясь со своего трона. — Блаходаря нам народ перестанет ссаться в ухлу и нашнёт фихашить то, шо нужно для свободы! Кавардак распространится на весь мир!

Внезапно Иван подошёл к нему и, подняв вверх кулаки, принялся кричать так, словно выступал перед многотысячной толпой:

— Сёня великий день, Стёпыч! Тебе ухотована честь быть одним из первых членов хруппировки! Мы станем вождями революции! Да здравствует «Кавардак»! «Ка-вар-дак»!

Оглушительный голос Ивана эхом разнёсся по всему Гаражу, из-за чего даже лампы задрожали.

Воцарилось неловкое молчание. Лена медленно закрыла глаза рукой.

— Очень современное название у вашей группировки, конечно, — зачесав затылок, заметил Степан.

Внезапно кабель на столе пустил искру. Лежавшие рядом документы молниеносно воспламенились.

Эдуард завизжал так, что у Степана заложило уши. Лена принялась оттаскивать ноутбуки подальше от огня на соседние столы, а Эдик кинулся за огнетушителем.

Ивану было плевать. Он пристально смотрел Степану в глаза, улыбаясь всё шире и шире. С огнём на заднем плане он выглядел как какой-то гопник из преисподней, который неделю назад открыл для себя метамфетамин и теперь хотел ещё.

Степан убрал телефон в карман, осторожно встал и сказал:

— О'кей. Мне всё ясно. Желаю вам удачи, ребята.

Степан зашагал в сторону выхода, но Иван тут же преградил программисту путь:

— Эй! Ты куда эт намылился?

— Домой.

Степан попробовал обогнуть Ивана, но тот не отставал:

— Ты шо, не слышал, шо мы сказали?

— К сожалению, слышал.

— Шо ты дома делать-то бушь?

— Не твоё дело.

— К друзьяшкам пойдёшь? А шо, разве они у тя есть?

— Ваня! — крикнула Лена, подбежав к ним. — Оставь его в покое! Стёпа, не слушай его, он иногда таким бывает…

Степан медленно сжал кулаки и, прищурившись, посмотрел в глаза Ивану. Пранкер, скорчив рожу, крикнул программисту прямо в лицо:

— Я ж всё про тя знаю! Никто ведь не хочет с тобой тусить! Шо те дома делать? Плакать? Мамке своей позвонишь?

Иван больно ткнул Степана пальцем в грудь и рыгнул ему прямо в лицо. Дыхание пранкера воняло тухлятиной, алкоголем и острым желанием нарваться.

Реакция Степана не заставила себя долго ждать: он со всей силой врезал Ивану в нос.

От неожиданности пранкера шатнуло, и он чуть не потерял равновесие. Он ухватился за лицо и закричал:

— Мой нос! Мой любимый нос! За шо? Это шо, кровь? Блин!

Лена закрыла рот рукой. Эдик как раз закончил тушить пожар, взял откуда-то аптечку и прибежал к пранкеру. Тот продолжал вопить:

— Я ж тя не храбил! В дом свой прихласил! Шуток шо ли не понимаешь? За шо?!

Степан встряхнул покрасневшим кулаком и рявкнул:

— Это тебе за комплименты, скотина ты вонючая!

Лена непонимающе посмотрела на Степана. Удовлетворённо улыбнувшись, парень рывком открыл дверь и вышел.