Автоэротизм

Филипп Тагиров, 2016

По безжизненной постапокалиптической пустыне странствует навигатор – человек с особым даром, но благословенный ли этот дар или проклятый? И что за странная связь роднит навигатора с его машиной? Разрушенный мир замер в ожидании часа нового пробуждения, который может никогда не наступить. Содержит нецензурную брань.

4. «Новая надежда»

«Новая надежда» оказалась безрадостным, нищим селением. Налитый кровью далекий шар, поднимавшийся на востоке над грядой холмов, высветил все то, что ночь стыдливо скрывала. Энтони прикрыл за собой заедающую и скрипучую дверь фургончика, переоборудованного под мотель, где он провел остаток ночи, и отметил, что другие фургоны, служившие жилищем местным, и немногие сохранившиеся лачуги, как правило, не могли похвастаться наличием даже такой двери. Проемы в их слепых, изъеденных ветром, песком и безнадегой лицах занавешивали куски выгоревшей ткани и какой-то целлулоидной дряни. Над станцией заправщика криво торчал переживший Катаклизм щит со все еще разборчивым и вселяющим непоколебимый оптимизм лозунгом старой Корпорации: «Наши дороги — путь к Вашему успеху». По дороге мимо заправщика, равнодушное к любым обещаниям, катилось одинокое перекати-поле. Толстая женщина с мозолистыми руками кивнула ему от ближайшей хибары, откуда доносился прогорклый запах горелого масла. Он кивнул в ответ, но больше рассеянно, чем приветливо. Он расплатился за ночлег еще по прибытии — спасибо координатору за перечисленный аванс — а завтракать он обычно предпочитал с Энжи. Энтони закурил. Дальше по пыльной улице одна из лачуг с трудом выплюнула пару стариков, в лохмотьях и босых, которые, покачиваясь и показывая на него друг другу, неуверенно двинулись в его направлении, и Энтони понял, что, похоже, ему стоит валить из этого позабытого богом места, пока «Новая надежда» не впитается в его душу, как ее запах уже впитался в его волосы и одежду. Мистер Инкогнито, передавший ему посылку, не стал задерживаться здесь и минутой больше, чем потребовалось, чтобы удостовериться в том, что Энтони — именно тот человек, которого прислал координатор, и вручить ему груз. Энтони и сам готов был последовать его примеру, но несколько часов сна настойчиво требовали его внимания, и соблазн поспать на кровати оказался слишком велик. Это не было для Энжи, припаркованной тут же на стоянке, изменой, ведь снилась ему она, Энжи, она и радуга.

Старики медленно приближались, но теперь уже Энтони видел, что тычут своими пальцами они не в него, а в пыльное облако, нарисовавшее себя на дороге за его спиной. Хозяйка мотеля тоже с интересом взирала на приближающегося гостя. Да, похоже, чужаки здесь бывают нечасто, а тут меньше, чем за сутки, уже третья машина — есть, чему удивиться. Даже если бы он просто проехал мимо, это бы уже добавило удивленно поднятую бровь на высохшем безучастном лице любого из местных жителей, и когда большой черный внедорожник притормозил рядом с пустующей парковкой, это не могло не привлечь всеобщего внимания, пусть и прикрытого дерюгой напускного безразличия. Энтони посмотрел на машину одновременно с каким-то восхищением и с тревогой. Это смешанное чувство было вызвано мощной лаконичностью ее форм, сквозь которые проявляло себя что-то определенно маскулинное, спокойным, но могучим гулом двигателя, толстым слоем песчаной пыли, украшавшим его, как воина украшает запекшаяся на его теле кровь врагов. Кто мог явиться сюда на таком звере? Энтони понимал, что это едва ли простой путник, оставалось надеяться, что это не копы под прикрытием, не очередной охотник и не какой-нибудь окольцованный навигатор. Прочие «крутые ребята» мало волновали Энтони, какое им дело до случайного странника? Если только… Если только, конечно, дело не в заказе, который получил Энтони и не в запечатанном чемодане, который сейчас покоился в багажнике Энжи. Не спуская глаз с внедорожника, Энтони пошел к Энжи, которая не преминула подмигнуть ему фарами, приветствуя.

Дверь черной машины распахнулась, и на землю спрыгнула женщина. Она слегка подтянула брюки, скорее, по привычке, нежели осознанно, огляделась, махнула не то Энтони, не то толстухе и направилась к терминалу заправщика. Энтони стало любопытно, одна ли она приехала, если да, то оснований для тревоги, вроде бы, не было — ни на копа, ни на охотника она не походила да и вела себя так, как если бы не имела ни малейшей заинтересованности ни в Энтони, ни в его грузе. Она сосредоточилась над монитором терминала, а Энтони, окинув прощальным взглядом «Новую надежду» и тех немногочисленных ее жителей, коих он мог лицезреть в настоящий момент, открыл дверцу Энжи.

— Извините? — как-то немного растерянно прозвучало сзади. Женщина стояла у терминала и смотрела на Энтони. Ветер чуть трепал ее короткие, остриженные почти по-мальчишески, темные волосы. В руках у нее была черная кредитница, может быть, тоже возникли проблемы с оплатой горючего?

— Эй! — вдруг воскликнул один из стариков и, похоже, забыв про своего друга, вместе с которым они плелись по улице, быстро заковылял в их сторону. — Эй, я помню тебя!

Женщина отшатнулась, кинула на Энтони еще один взгляд и поспешно забралась обратно в свою машину.

— Я тебя помню! — настаивал старик, стуча кулаком по кузову внедорожника.

Мотор рыкнул, колеса бросили в Энтони и остальных, кто был рядом, пару пригоршней песка, и внедорожник рванул прочь.

Энтони сел в машину; что бы ни означало все происходящее, какие бы воспоминания так ни терзали старика, и кем бы ни являлась эта женщина, пьеса явно была не про них с Энжи.