Экспресс «Черный призрак»

Филип Рив, 2016

Зен и Нова путешествовали в другие миры и раньше, но теперь все изменилось: они прошли через ворота, которых вообще не должно быть, совершили ужасные вещи, которые нельзя исправить, и больше не смогут вернуться назад. Новая Императрица Великой Сети только что вызволила из тюремного морозильника Чандни Ханса, а в жизни наследника великой династии и девушки-моторика появилось новое испытание – таинственная Черная Зона. Найти путь домой становится все труднее – да и как, если дома, возможно, больше не существует?..

Часть 4. Рельсовая война

Глава 10

Порой Чандни беспокоилась, что если продолжит жить с богатыми людьми, то, в конце концов, тоже станет вести себя как богачка и интересоваться вещами, которые волнуют богачей: поэзия, шторы и прочее. Порой она думала, что это не так уж плохо, потому что люди во дворце казались намного счастливее и здоровее, чем те представители трущоб, с которыми она общалась в прошлом. Но каждый раз, когда она начинала входить во вкус своей новой жизни, что-то заставляло ее выйти обратно.

Бал в середине лета был именно таким событием. Чандни ждала его с нетерпением. Для этого случая личные портнихи Императрицы сшили ей новое платье. Волосы отросли ровно настолько, чтобы больше не носить парик или косынку. Спускаясь по лестнице в Лазурную комнату вместе с другими дамами, она то и дело мельком замечала свое отражение в зеркалах и полированных панелях на стенах и думала, как много прошло времени после морозилок. Но когда она вошла в огромное помещение, ее сердце снова ожесточилось. Никто не потрудился сообщить ей, что бал посвящен ледяной тематике.

Это была такая шутка для богачей, догадалась она: отмечать самый длинный летний день на Центральной станции в зале, полном айсбергов. Под ногами лежал черный песок, а айсберги были такими большими, что Чандни подумалось: зал, скорее всего, снесли, чтобы их сюда завезти, а потом отстроили заново. В некоторых из них выдолбили пещеры, и музыканты бренчали там странную музыку на современных инструментах, названия которых Чандни никак не могла запомнить. На других айсбергах вырезали винтовые лестницы, и на верхушках собрались завсегдатаи вечеринок, тянувшиеся к расписному потолку. На длинном центральном помосте стояли ледяные скульптуры птиц и животных, а в центре — улыбающееся солнце, символ Зенитов, которое было пустым внутри и казалось наполненным красными и золотыми бабочками. На покрытых ледяной резьбой столах стояли куски льда, внутри которых заморозили аппетитные закуски. Было задумано, что они оттают за несколько первых танцев, и люди смогут освежиться ими, сойдя с танцпола.

На мгновение Чандни застыла в дверном проеме, словно ее снова поразила вспышка молнии. Она гадала, не было ли все это какой-то жестокой, нелепой насмешкой над ее прошлым. Единственными людьми, которые знали о заключении во льду, были Кала Танака и сама Императрица.

Кала танцевала с дядей Треноди, Нилешем, который в тот день прибыл из Кхурсанди. На ее простом старом лице играла глупая улыбка, и она, казалось, совершенно забыла о существовании Чандни Хансы. Треноди тоже танцевала, более официально, с Лиссой Делиус. На ней было серебристое платье с глубоким декольте сзади, а на смуглую кожу плеч и спины трафаретом нанесли замысловатые белые морозные узоры. Она, должно быть, просидела так несколько часов, пока кто-то брызгал на нее водой, подумала Чандни, и ей даже в голову не приходило, что у девушки из тюрьмы весь этот лед может вызвать холодные воспоминания.

— Вам нравится музыка? — спросил молодой офицер в форме Железнодорожных войск, решив пригласить Чандни на танец.

— Это музыка?

— Да! Это «Терминал Люфтганзы» — вы, наверное, знаете их? И я слышал, что потом будет играть «Морфема клюквы»…

— Я предпочитаю настоящие группы, — крикнула она сквозь шум музыки, — например, «Радикальный дневной свет»!

Но «Радикальный дневной свет» распался из-за художественных разногласий, когда Чандни в первый раз попала в морозилку, и по неуверенному взгляду молодого человека она поняла, что никто моложе пятидесяти о таких даже не слышал.

Она повернулась и ушла. Дворцовые коридоры были пусты, если не считать патрульных дронов из охраны, но Чандни просвистела им свой код допуска, и они ее не побеспокоили. Она взяла ценный маленький артефакт Древней Земли из ниши рядом со входом в Комнату с водопадом. За окном над городом взлетали фейерверки, серебристые и белые, рисуя на небе огромные снежинки.

Треноди тоже не получала удовольствия от вечеринки. Ей показалось хорошей идеей украсить бальный зал в стиле портретов айсбергов ее матери, но они лишь заставили ее тосковать по черным песчаным пляжам Малапета, а мать предпочла остаться дома и рисовать — она не любила вечеринки. Конечно, Императрица не могла убежать к себе в комнату, поэтому Треноди осталась танцевать, улыбаться и говорить все обычные бессмыслицы всем обычным бессмысленным людям. Но она была рада, когда завсегдатаи вечеринок направились к своим автомобилям, аэромобилям и гостевым комнатам на нижних этажах, оставив дворцовый персонал плавить айсберги с помощью нагнетателей горячего воздуха и сметать тонны мокрого песка.

Она отправила своих фрейлин спать, недоуменно размышляя о том, куда делась Чандни Ханса, и поднялась на лифте к себе в покои на верхнем этаже. По дороге в гарнитуре зазвенело сообщение. Она подождала, пока все слуги и охранники уйдут, а потом бросилась на один из огромных диванов и проверила, от кого оно пришло. Блаженное одиночество гораздо лучше вечеринок. Она была капельку пьяна. Спальня вращалась вокруг нее, и это не было неприятным чувством. Сообщение пришло с «Хрустального горизонта» — с поезда, который возил ее на Марс. Должно быть, ей предоставили личный канал, когда она была его пассажиром. Это был хороший старый поезд, но она не понимала, почему он посылает ей сообщения посреди ночи.

Императрица Треноди, пожалуйста, свяжитесь со мной.

Треноди сбросила туфли и согнула пальцы ног, на которые во время танцев наступали многие важные персоны (недостаточно важные, по мнению Лиссы Делиус; многие семейные корпорации остались в стороне, недовольные новыми законами, которые железнодорожный маршал протолкнула через сенат, пока средства массовой информации были заняты освещением марсианской поездки).

Треноди послала ответ на «Хрустальный горизонт». Сигнал ожидания на мгновение вспыхнул в уголке ее глаза, затем появилось неподвижное изображение старого поезда, и его голос произнес:

— Императрица Треноди! Простите, что прерываю вас. Как вы знаете, я вернулся к обычной службе и сейчас покидаю Центральную станцию. Я отбываю в три-двадцать на Узел Угольного Мешка…

— В три-двадцать? — Треноди зевнула. — Неужели уже так поздно? То есть так рано?

— Я не могу долго говорить, Императрица Треноди, через минуту я пройду сквозь шлюз. Но вчера я слышал кое-что очень странное в Чибе. Локомотив под названием «Деревья принятия решений» сообщил мне, что один из его пассажиров был застрелен. На борт поднялись два человека из службы безопасности Преллов и сказали «Деревьям», что этот молодой человек — террорист. Надо сказать, после того, что случилось с «Диким огнем» и «Временем даров» мы все немного нервничаем по этому поводу, так что «Деревья» позволил им продолжать, думая, что они его арестуют. Но они застрелили его! Он мертв!

— Продолжай.

— В общем, как раз перед тем, как это случилось, молодой человек связался с поездом. Он сказал, что его зовут Коби Чен-Тульси. Сказал: «Передайте Треноди Зенит, что Преллы собираются напасть на Центральную станцию».

Треноди, которая концентрировалась лишь вполсилы, села и открыла глаза. Она встала и пересекла покои; окна автоматически распахнулись, когда она вышла на широкий балкон. Город сиял в темно-синей ночи: дорожные покрытия мягко светились солнечным светом, которым напитались в течение дня; вдали двигались цепочки янтарных огней — окна поездов.

— Коби? Коби Чен-Тульси? Он… что?

— Он сказал: «Передайте Треноди Зенит, что Преллы собираются напасть на Центральную станцию». А потом его застрелили. «Деревья принятия решений» переслал мне запись. Она в плохом разрешении…

— Покажи, — велела Треноди.

На этот раз Чандни действительно уезжала. Бальное платье лежало на спинке стула, как сброшенная кожа, она переоделась в черные брюки и черную тунику. Не то чтобы она собиралась улизнуть из дворца. Она просто воспользуется одной из машин из гаража для персонала и попросит высадить ее на ближайшей платформе К-трассы. Но черная одежда хорошо на ней смотрелась, и она не станет привлекать внимания в том мире, который решила покинуть.

Она почти ничего не брала с собой. Артефакт с Древней Земли, который она наугад взяла в коридоре, представлял собой маленькую золотую статуэтку, уютно лежавшую в кармане туники — Чандни может продать ее в Амберсае или К’мбусси. Запасная одежда была упакована в сумку: свернутое белье и скомканные носки. Небольшая на вид сумка вмещала больше вещей, чем Чандни накопила за долгое время. Теперь она ждала 3:30 утра, когда, по ее расчетам, наконец-то выметутся последние гости.

Когда раздался грохот, она вскочила со стула. Ей потребовалась секунда или две, чтобы понять, что никто не стучится к ней — колотили в дверь покоев Калы Танаки, прямо по коридору. Колотили и кричали:

— Кала! Кала!

Колотили, кричали и рыдали.

Чандни никак не могла притвориться, что спит. Она подошла к двери и открыла ее. В коридоре стояла сама Императрица Треноди, босая, но все еще в бальном платье, подняв кулак, чтобы еще раз за что-то наказать дверь Калы. Она повернула к Чандни лицо, испачканное тушью и искаженное страданием. Ее дроны попытались занять позицию между ней и Чандни, и она раздраженно отмахнулась от них.

— А где Кала? — Она всхлипнула.

Чандни быстро соображала, ища какой-нибудь предлог, который спас бы ее от участия в приступе безумия богачки. Но насколько она могла видеть, никого другого рядом не было.

— Скорее всего, проводит ночь с вашим дядей Нилешем в его гостевых апартаментах. Кажется, они были очень рады видеть друг друга на вечеринке. Вы пробовали дозвониться до нее по гарнитуре?

— Коби мертв! — воскликнула Треноди. — Поезд прислал мне кадры! Его убили! Он сказал, что Преллы планируют нападение…

— Может быть, надо сообщить об этом охране? В смысле, всем телохранителям, дронам и прочему, что вас сторожит?

— Но я не знаю, правда ли это! Вдруг это клевета или еще что. А я не хочу поднимать всеобщую тревогу, только не с Преллами — это будет чрезвычайное происшествие, и если это неправда… Но это и не может быть правдой… он ведь не может быть мертв, да?

— Покажите, — сказала Чандни, открыла дверь пошире и впустила Треноди к себе в спальню. Сумка лежала на полу там, где девушка ее оставила. Она пнула ее в угол, надеясь, что Треноди не заметит.

Как только Чандни это сделала, видеофайл передался с гарнитуры Треноди на ее собственную. Он содержал зернистые обрывки кадров с потолочных камер в тамбуре поезда. Вбежал молодой человек, за ним еще двое мужчин. У преследователей были бледные бритые головы. Затем кадр переключился на узкую туалетную кабинку. Молодой человек смотрел в камеру.

— Поезд, передай Треноди Зенит, что Преллы собираются напасть на Центральную станцию, скажи ей, что я… — затем грохот — выстрел, парень кричит в панике: — Я Коби Чен-Тульси! Я важная персона!

Еще один выстрел, отбросивший его назад к окну. На треснувшем стекле появилось пятно, когда он упал на бок и пропал из виду.

Чандни выругалась.

— Где поезд, который вам это прислал?

— Покинул планету. Это же клевета, не так ли? Кала всегда замечает такие вещи — она скажет…

Чандни позволила ей болтать дальше. Она открыла на гарнитуре расписание К-трассы. Появились данные о прибытии всех поездов на платформы Центральной станции. Рядом с одним висел красный флаг: рейс 3.44 из Чибы задерживался. В этом не было ничего необычного. В результате давней ошибки биотехнологов на Чибе бо́льшая часть планеты была занята одним огромным заводом — «Вельткраутом». Поезда иногда задерживались там из-за железнодорожного полотна. Но именно сегодня это почему-то казалось зловещим, потому что Чиба был узлом, связывавшим миры Прелл с остальной сетью.

— Позвоните охране, — сказала она Треноди. — Позвоните Делиус. Вряд ли это розыгрыш.

Треноди пристально посмотрела на нее, потом пару раз моргнула и со слезами на глазах стала объяснять все это по гарнитуре. Чандни вышла на балкон. Прохладный ночной воздух, три луны, нависшие над горами, словно стратокрейсеры в ожидании взлетной полосы. По многочисленным виадукам вокзального города двигались поезда. Слишком много поездов для такого раннего часа.

— Императрица, — сказала она, и когда повернулась, что-то ужасающе быстрое и громкое пронзительно взвыло в небе и врезалось в покои Треноди этажом выше. На нее обрушилось пламя и обломки, когда она нырнула вглубь спальни, но комната накренилась, будто пытаясь выбросить ее обратно на балкон — который исчез, разбившись о стену из-за другого балкона, упавшего сверху. Треноди что-то кричала. Чандни тихо выругалась. Потом она снова услышала этот рев, пронесшийся по воздуху с огромной скоростью, и что-то подхватило ее, сбило с ног и подбросило. Чандни закричала и едва заметила, что рухнула на пол. Ее крик затерялся в буре отвратительного шума и ошеломляющей вспышке света.

Глава 11

Только что Треноди разговаривала по гарнитуре с человеком из дворцовой охраны, а в следующее мгновение стало темно, и она неловко обмякла в углу. Стало очень темно — она не могла разглядеть ничего, кроме тускнеющего красного пятна, остаточного следа какой-то колоссальной вспышки. Сначала она еще и почти ничего не слышала, но потом в ушах что-то щелкнуло, и вдалеке послышался треск хлопушек и шелест какого-то целлофана, который, как она поняла, был звуком выстрелов.

Так почему же темно? Почему нет огня? Пламя должно быть — она чувствовала его жар одной стороной лица, чувствовала запах гари, но не могла его видеть, потому что была ослеплена.

— Чандни! — крикнула она. — Чандни Ханса!

Нет ответа. Треноди поднялась на четвереньки, собираясь бежать, но не знала, в какую сторону. «Взрыв», — подумала она и поползла, как ребенок, прочь от жара и треска огня. Ковер под ее руками хрустел, как жареные морские водоросли. Где-то выла сирена. Ей казалось, что она все еще слышит стук крыльев дронов-колибри, но связаться с ними не получалось, и когда она протянула руку к тому месту, где была гарнитура, то обнаружила, что та исчезла.

— Чандни? — закричала она. — Помогите!

Раздавалось много громких взрывов, хоть и далеко, но не слишком.

Каждый раз, когда она их слышала, воспоминания о Веретенном мосту поражали ее, как шрапнель. На мгновение ей показалось, что она до сих пор там. Такие вещи ведь не повторяются дважды, правда? Наверное, все это — одна большая непрекращающаяся катастрофа, а странный промежуток времени, в течение которого она стала Императрицей и переехала в имперский дворец, был всего лишь галлюцинацией, вызванной шумом, огнем и страхом.

Кто-то схватил ее за руку. Она кричала и не могла остановиться, даже когда узнала голос Чандни, говорившей:

— Все хорошо, все хорошо…

— Где ты была? Я звала тебя…

— Я на мгновение потеряла сознание. Теперь все в порядке.

— Нет, не в порядке — я ничего не вижу!

Она попыталась вырваться, и Чандни залепила ей сильную, обжигающую пощечину. Это заставило Треноди замолчать достаточно надолго, чтобы Чандни прижала что-то к ее лицу. Она почувствовала, как гарнитура вернулась на место: звук за ухом, видео — у виска. Чандни крепко держала ее голову одной рукой, пока возилась с настройками.

Внезапно Треноди снова обрела способность видеть. Не глазами, которые все еще горели от взрыва, словно их поджарили на гриле, а через камеру гарнитуры, которая передавала образы прямо в мозг. Она видела Чандни тусклым зеленым призраком на фоне клубившегося более темного дыма и ярких пятен, которые, как она догадывалась, были пламенем.

— Надо убираться отсюда, потому что все горит! — крикнула Чандни, хватая сумку из угла и стряхивая с нее куски потолка, прежде чем закинуть на плечо. Треноди опустила взгляд и увидела, что Чандни взяла ее за руку. Она словно смотрела на экран — как будто все это происходит с кем-то другим.

— Что случилось?

— Ракеты или что-то вроде того, — сообщила Чандни, поднимая ее на ноги. — Полагаю, это Преллы.

— Они, наверное, сошли с ума! Железнодорожные войска их раздавят. Это будет концом их семьи…

Они вместе прошли по разрушенным покоям. Несколько дронов Треноди уцелели после взрыва и полетели вперед в виде V-образного строя, когда Чандни толкнула дверь и вышла в коридор. Там, где раньше располагались апартаменты Калы Танаки, открывался просто головокружительный вид на город, в котором полыхало несколько крупных пожаров. Штаб-квартира Лиссы Делиус на верхних этажах башни Железнодорожных войск пылала, как факел. Зубчатые летающие предметы мелькали в дыму. Рев двигателей стих, только когда они убрались достаточно далеко.

— Но Служба охраны сказала, что опасности нападения нет, — возразила Треноди. — Что все под контролем…

— Значит, они ошиблись, — ответила Чандни, таща ее мимо дыры дальше, в коридор пошире, который выглядел целым. — На О-связке и Спиральной линии были задержки рейсов. Преллы, должно быть, останавливали движение, чтобы пропустить собственные боевые поезда.

Они шли по коридору. Стояла удивительная тишина. Где же спасательные дроны? Где охранники? Стайка птичек-оригами, сложенных из золотых и серебряных листьев, свисала с потолка, дико трепеща на странных ветрах, витавших по дворцу. Впереди на лестничной клетке эхом отдавались голоса, выкрикивавшие приказы на боевом коде Железнодорожных войск.

— О, слава Стражам! — воскликнула Треноди, спеша навстречу отряду солдат в синих доспехах, которые поднимались по лестнице.

Чандни попятилась назад. Она задумалась. Если она смогла проверить расписание движения поездов и сказать, что вот-вот произойдет что-то плохое, то почему охранники этого не заметили? И почему Треноди сказали не волноваться?

Она подсекла Императрицу подножкой сзади, отчего обе рухнули на твердый пол. Возмущенный визг Треноди заглушил резкий звук выстрела, когда солдат в переднем ряду поднял пистолет и нажал на курок: пуля рассекла воздух там, где только что была ее голова. В тот же миг дроны-колибри отреагировали на угрозу, сложив крылья и превратившись в маленькие ракеты. Поджигая хвосты, они полетели на отряд Железнодорожных войск. Послышались звучные взрывы, вспышки света, сырые удары и тяжелый звук падающих тел. Когда Чандни и Треноди подняли головы, то увидели, что часть коридора охвачена пламенем, а Синие мундиры мертвы.

— Но они ведь на нашей стороне… — сказала Треноди тоненьким удивленным голоском, который подошел бы совсем другой ситуации, словно диалог из детского сериала, наложенный на кровожадную военную историю. Чандни встала и осторожно пошла сквозь дым туда, где лежали тела. Она взяла пистолет у одного из убитых и сняла с пояса другого аптечку, полную полевых хирургических принадлежностей. Когда она вернулась к тому месту, где пряталась Треноди, откуда-то снизу снова послышались крики, а затем внезапная быстрая очередь выстрелов, похожая на безумный стук молотка. Чандни помогла Треноди подняться и потащила ее по коридору.

— Не думаю, что Преллы пошли бы на такой шаг, не будь они уверены в победе, — сказала она. — На их стороне, наверное, половина Железнодорожных войск. Видимо, у них есть друзья еще и в Управлении расписания К-трассы, которые расчистили путь для боевых поездов.

— Но… тогда мы никому не можем доверять!

— Я никому не доверяла с самого начала.

Чандни большим пальцем открыла двери лифта и втолкнула Треноди внутрь.

— Во время пожара лифтами пользоваться нельзя… — пробормотала Треноди.

— В здании пожар, — согласился лифт. — Пожалуйста, поднимитесь по лестнице.

— Заткнитесь, — сказала Чандни им обоим.

Лифт некоторое время двигался, а затем остановился.

— В следующий раз, когда окажетесь в горящем здании, — едко заметил он, — пожалуйста, подумайте о том, чтобы воспользоваться лестницей.

Они вышли на этаже администрации. Вокруг никого не было, только не замолкающий вой сирен. Девушки поспешили по широким служебным коридорам с позолоченными стульями, через дверь с надписью «ПОМЕЩЕНИЕ НЕ ИСПОЛЬЗУЕТСЯ» и вошли в лабиринт грязных, тихих кабинетов, которые Императрице видеть было не положено.

— А что насчет Стражей? — спросила Треноди. — Они ведь это остановят, не так ли? Как они могли позволить Преллам так поступить?

Чандни не ответила, но в этом и не было нужды. Тренди и сама могла догадаться. Стражи наверняка знали, что задумали Преллы, потому что Стражи знали все. Если они позволили такому случиться, значит, они это одобрили. За ней охотились не только Преллы, но и их друзья из Железнодорожных войск. Сами боги отвернулись от нее.

— Что же нам делать? — спросила Треноди.

Чандни оглядела ее с ног до головы.

— Для начала снимите это дурацкое вечернее платье, — сказала она.

Треноди послушно начала снимать рваное, испачканное бальное платье. Чандни открыла сумку и выудила оттуда небольшую стопку одежды — хорошей, но простой: черной и серой.

— Когда ты успела собрать вещи? — спросила Треноди, но прежде чем Чандни успела придумать ответ, продолжила: — Я рада, что ты со мной. Без тебя… Спасибо.

Чандни смотрела, как Треноди одевается, раздумывая, не сказать ли ей, что она все равно собиралась уехать. Может, стоит объяснить, что тогда ее не оглушало взрывами. Она стояла и смотрела, казалось, целую вечность, пока Треноди вслепую ползала по горящей комнате и звала ее, а та ничего не отвечала. Чандни уже направлялась к двери, когда что-то заставило ее вернуться и помочь. Она все еще не понимала, зачем сделала это.

На дне шкафчика нашлась пара древних туфель примерно такого же размера, как у Треноди. В ящике стола обнаружились ножницы, которыми она обрезала волосы Треноди до черной щетины, еще короче ее собственной. Треноди, привыкшая к тому, что другие люди решают, как она должна выглядеть, и одеваться, ничего не сказала, просто стояла, закрыв глаза, пока тяжелые голубые локоны падали на пол вокруг ее ног.

Чандни тоже работала молча. Она размышляла, как объяснить Треноди, что именно здесь их пути разойдутся. Если она уйдет одна, то сможет исчезнуть в разрушенном войной городе и, возможно, воспользоваться тем хаосом, который породила атака Преллов. Она, конечно же, не собиралась рисковать попасться с беглой Императрицей.

Конец ознакомительного фрагмента.