Удивительные истории о котах

Сборник, 2020

С древнейших времен и до наших дней – их рисуют, их обсуждают, о них пишут. Они удивляют нас грациозностью и наглостью, умением тонко чувствовать и преданно любить. Удивительные истории про удивительных животных. Обычный дворовый кот по имени Вася превращается в человека, чтобы заглянуть за пределы двора. Взявшийся из ниоткуда кот спасает Землю от расы инопланетных захватчиков. Ева находит в Израиле странных друзей, очень уж похожих повадками на кошачьих. Света спасает котят от ожогов, вот только откуда огонь и почему хозяйская любимица ведёт себя так по-человечески? На улицах Франции бродяга Кларенс и избалованная Лотти внезапно меняются телами. А Мишина новая кошка, кажется, умерла несколько лет назад. Удивительные истории о котах.

Ольга Лукас

Лапа ищет человека

Лапу бросили за четыре дня до Нового года.

Медсестра Рая сразу заподозрила неладное. Так она потом рассказывала всем сотрудникам и посетителям клиники «Кошачий лекарь»:

— Я сразу заподозрила. Когда ребенка оставляют в кабинете одного — что это за хозяева такие?

«Ребенок» — значит четвероногий пациент. Рая всех животных называет детьми. Особенно тех, кто нуждается в медицинской помощи.

Но Лапа ни в какой помощи не нуждался. Хозяева принесли его на осмотр, оставили в кабинете доктора Иванова, а сами пошли к Максиму, заводить карточку пациента.

Максим — администратор клиники и будущий ветеринар. На самом деле он хоть завтра может идти и лечить животных, он это умеет, и опыт у него есть. Но он хочет работать только в «Кошачьем лекаре». Вот и ждет, когда клиника расширится и ему выделят отдельный кабинет для приемов. Пока же он консультирует хозяев по телефону, выписывает карточки, принимает оплату и ведет хозяйство. А помогает ему Подарок — серый кот дворовой породы, один из старейших сотрудников «Кошачьего лекаря».

Подарок успокаивает животных, которые пришли на прием, поддерживает их хозяев и деликатно удаляется на кухню, если в кошачью клинику приводят собаку. А один раз безутешные хозяева принесли попугайчика, которого потрепала соседская кошка. И потребовали, чтобы вслед за Подарком убрались все коты, ожидавшие своей очереди в коридоре! Ведь от этих хищников — одни когти чего стоят — всего можно ожидать, а бедная птичка уже настрадалась. Но Максим навел порядок, взял попугая под свою защиту, и вскоре доктор Иванов уже осматривал пернатого пациента.

Так вот, когда хозяева Лапы подошли к стойке администратора, чтобы оформить все необходимые документы, Рая сразу заподозрила неладное, а Максим — нет.

— Порода — шотландский вислоухий. Цвет — дымчатый, — записал он в карточку пациента. — Сколько лет коту? Не больше двух, да?

— Где-то около двух, — кивнула хозяйка. — Мы точную дату потеряли. Понимаете, записали на бумажке, положили в секретер и потеряли.

— Понимаю, — сказал Максим, привычным движением смахивая на пол исписанные мятые листки, которым не место на стойке администратора клиники. — Как зовут?

— Ирина Владимировна. А мужа — Аркадий Кириллович.

— Котика как зовут?

— Понимаете, — смутилась Ирина Владимировна, — мы записали на бумажке его возраст, и паспортное имя, и породу, что там еще?

— Родителей! — подсказал Аркадий Кириллович. — Дипломированные медалисты!

— И положили в секретер? — догадался Максим. — Но называете же вы его как-то. Когда погладить хотите, например.

— Погладить? — удивился Аркадий Кириллович.

— Мы его зовем Лапа! — внесла ясность супруга. — Понимаете, когда нам его принесли, он был — ну вылитый лапоть. Такой, знаете, каким щи хлебают. Мы сначала назвали его Лапоть, а потом сократили до Лапы.

— Тогда я записываю: кличка — Лапа, — сказал Максим. Он не стал говорить, на кого, по его мнению, похожи сами хозяева шотландского вислоухого котика. (Аркадий Кириллович — на лысого ежика в тесном костюме, Ирина Владимировна — на метелочку для пыли, сделанную из разноцветных синтетических волокон.)

— У него и документы какие-то должны быть, у заводчика, — подал голос Аркадий Кириллович.

— Не надо. Сейчас мы заведем ему карточку. Какие жалобы?

— Жалобы? Вы знаете, он ковер царапает, — начала перечислять Ирина Владимировна, — потом — будит нас в выходные рано утром, чтобы поесть ему дали. Еще рассыпает в туалете свой наполнитель. Потом — топает по ночам по коридору. Один раз уронил с полки сувенирную фигурку.

— Из крана пьет, когда у него миска своя есть! — наябедничал Аркадий Кириллович. — Шерстью на брюки линяет! Вечером, как придем, — проходу от него нет, все лезет, куда мы — туда и он! Под ногами шныряет!

— Значит, на здоровье жалоб нет, и вы решили удостовериться, что с животным все в порядке? — уточнил Максим.

— Мне сотрудница на работе сказала — отвезите вы его в клинику и осмотрите, чего он у вас бегает по ночам и всех будит, — пояснила Ирина Владимировна, — может, он психический.

— У сотрудницы свои коты есть?

— Что вы, нет, конечно. Ей только котов не хватало, с ее-то детьми. Все как один ненормальные!

— Вы только не волнуйтесь. Доктор сейчас осмотрит вашего котика, мы подлечим его, если понадобится. В дальнейшем будете привозить его раз в год на плановый осмотр. Ветеринары нашей клиники также выезжают на дом. Но к здоровому животному врача вызывать смысла я не вижу.

— Раз в год? — нахмурился Аркадий Кириллович. — Знаете, молодой человек, вы пока тут заполняйте всё, а мы сходим в банкомат, снимем деньги. Чтобы заплатить вам за работу, за прием. За лекарства там всякие.

Максим кивнул, и хозяева Лапы ушли. Отключили телефон и больше не вернулись. Оставили в клинике своего шотландского вислоухого друга. Решили, наверное, что это слишком дорогое удовольствие — раз в год на осмотр приезжать. А вдруг кот окажется психическим, как предрекала сотрудница Ирины Владимировны? Тогда вообще расходов не оберешься.

А Лапа-то об этом ничего не знал! Он терпеливо сносил все медицинские манипуляции: доктор Иванов умеет успокоить даже самого тревожного котика. Вот только когда осмотр закончился и показал, что пациент совершенно здоров, некому было за него порадоваться. И заплатить по счету.

Рая, которая, как мы помним, с самого начала заподозрила неладное, но почему-то молчала, схватила «ребенка» в охапку и начала его укачивать.

Лапа обмяк у нее на руках, как плюшевая игрушка. Впервые в жизни он покинул квартиру, в которой жил почти два года, оказался среди незнакомых запахов, и хозяева куда-то исчезли.

Появились новые пациенты, и Рая вынуждена была заняться ими. Лапу отдали Максиму. А тот перепоручил его заботам Подарка.

Увидев другого кота, по виду здешнего хозяина и начальника над всеми людьми, Лапа прижал и без того обвисшие уши, весь съежился и стал медленно отступать к выходу.

— Не бойся меня, пошли, — коротко сказал Подарок и повел новенького на кухню. — Ешь, пей. Туалет сам найдешь. Надеюсь, ты приучен? Захочешь отдохнуть — вон там шкаф со швабрами, на верхней полке сплю я, можешь устраиваться этажом ниже. Освоишься — приходи, поговорим.

Лапа хотел внимательно обнюхать кухню, но за дверью послышались шаги, и он прыгнул вверх, в сторону, снова вверх — и оказался в пластмассовой синей бочке. В сентябре в ней привезли песок, и доктор Иванов велел ее не выбрасывать: летом эта бочка пригодится ему на даче. Сейчас же бочка стояла в углу, занимала место и не приносила никакой пользы. До тех пор пока в нее не прыгнул Лапа.

В бочке было уютно и безопасно. Пахло песком и пластмассой, но это были неопасные запахи. Весь мир оказался за пределами синих стен, и дымчатый шотландский вислоухий решил обдумать все, что с ним произошло. Но вместо этого уснул.

Лапы хватились лишь к вечеру: Максим каждый час звонил нерадивым хозяевам, но те, как видно, не просто отключили телефон, но для надежности еще и закопали его в землю на перекрестке трех нехоженых дорог где-нибудь в глухомани.

Подарок был занят важным делом: успокаивал сиамских котят, прибывших на первый в жизни осмотр. Доктор Иванов ушел сегодня пораньше, зато вернулась с выездов Анна Борисовна, чтобы закапать глаза своей постоянной пациентке, престарелой болонке Кумушке. По правде сказать, хозяйка Кумушки, одинокая старушка, и сама прекрасно справлялась с этой процедурой, но ей нравилось приходить в клинику, чтобы поболтать с Раей.

— А где же кот-то ваш новый? Или его в карантин закрыли? — спросила разговорчивая бабулька, когда запас дневных сплетен был исчерпан.

Тут всполошился Максим: он оставил Лапу на попечение Подарка, потом приехали эти сиамские, и Подарок приступил к своим должностным обязанностям. Но котят уже собрали в переноску, клиника скоро закрывалась, и надо было решать, оставлять вислоухого подкидыша на ночь или временно пристроить к кому-то из сотрудников?

— Убежал, должно, — рассуждала хозяйка Кумушки, — коты по запаху дом находят. У нас жильцы из пятого подъезда забыли как-то раз кошку на даче…

Увлекательную историю о путешествии соседской кошки, преодолевшей все препятствия на пути к родному пятому подъезду, слушать было некому: Рая, Максим и Подарок отправились на поиски Лапы.

Но нашла его Анна Борисовна: зашла на кухню попить кофе, сняла с полки свою любимую оранжевую чашку, привычно споткнулась о синюю бочку, которую доктор Иванов будто нарочно поставил на дороге, и вдруг увидела в бочке кота, о котором уже столько всего сегодня слышала!

— Вы посмотрите на этого Диогена! — шепотом сказала Анна Борисовна, вернувшись в коридор, где обычно ждали приема животные и их хозяева, а теперь сидела только хозяйка Кумушки.

Все, кто еще оставался в клинике: сама Анна Борисовна, Рая, Максим, Кумушка и ее хозяйка, — на цыпочках зашли в кухню и по очереди заглянули в бочку. Для чего Кумушку, к примеру, пришлось поднять в воздух. Такое обращение ей не понравилось, о чем она сообщила посредством недовольного гавканья, переходящего в капризный визг.

Шум, возня и суета разбудили Лапу. Он ошалело огляделся по сторонам, выгнул спину и сиганул вверх.

— Вы на бешенство его проверяли? — испуганно спросила хозяйка Кумушки. — А то у одних тут из восьмого подъезда собаку бешеный барсук покусал…

И снова слушатели разбежались, не захотели знать, что стало с собакой и барсуком, — может быть, они излечились от бешенства и стали большими друзьями?

Лапа заметил приоткрытую входную дверь и решил прорваться к ней во что бы то ни стало. Обманным прыжком заманил в тупик Анну Борисовну, распознал ловушку, которую приготовила ему Рая, но все-таки угодил в руки Максиму и затих, признавая поражение.

— Мы тебя, Максим, завтра тоже на бешенство проверим, а сегодня пора закрываться, — сказала Анна Борисовна, которой так и не удалось попить кофе.

— Идите, я с ним поговорю, — ответил Максим. — В случае чего — возьму к себе домой. Двери тут все закрою, электроприборы выключу.

— Тебе уже надо диван у начальства просить, — заметила Рая. — Поставим рядом с рабочим местом. Чтобы туда-сюда не мотаться.

Когда все ушли, Максим вернулся к своему столу, посадил вислоухого котика на колени и, машинально почесывая его за ухом, стал разговаривать с компьютером.

Прежние хозяева Лапы с компьютером разговаривали редко: только если он зависал на самой середине интересного фильма. Днем они очень много работали, а по вечерам смотрели кино с погонями и стрельбой. Лапа лежал рядом на диване, его как будто не замечали. И погладили всего несколько раз, словно по ошибке. Да здесь, в этой клинике, за один день он получил больше внимания и любви, чем дома почти за два года!

Максим перестал гладить вислоухого подкидыша. Разговор с компьютером у него не клеился.

Лапа не очень понял, что к чему. Вроде бы администратор клиники просил, чтобы компьютер его выслушал, а компьютер — неисправный, должно быть, — сердился и категорически отказывался это делать. Знаете, как сердится компьютер? Он кричит высоким пронзительным голосом: «Пусть коты тебя слушают, а мне не звони больше!» — и замолкает.

Ничего не добившись от несовершенной техники, Максим погасил экран, пересадил Лапу в ящик стола и принялся катать шарики из накопившихся за день листков. На этих листках он записывал телефоны и адреса пациентов, имена животных и их хозяев, названия лекарств, которые необходимо срочно заказать в клинику, и просто какие-то посторонние вещи, вроде списка покупок на ближайшие дни.

Воспользовавшись моментом, Лапа улизнул на кухню: теперь, когда и людей, и тревожащих запахов стало поменьше, он почувствовал сильный голод и спешил подкрепиться.

Он не заметил, когда рядом оказался Подарок.

Старожил был крупнее и сильнее, он улегся, перегородив выход из кухни.

— Никто тебе так ничего и не объяснил, — спокойно сказал Подарок, — в нашей клинике это обычное дело. Но я умею объяснять, у меня работа такая.

— Работа? — повторил Лапа, укладываясь на пол напротив Подарка, но так, чтобы в любой момент подскочить и дать стрекача.

Кот Подарок был из числа животных, которые сами зарабатывают себе на миску корма и теплую лежанку. Он, как и Лапа, был подкидышем.

— Было у нашей мамы трое детей: двое умных, один — счастливый, — так всегда начинал свой рассказ Подарок. — Вернее, одна. Наша трехцветная сестренка понравилась соседям. Они говорили, что такие кошки приносят счастье. Может быть. Маркиза, во всяком случае, абсолютно счастлива. Раз в год мы встречаемся, когда ее приносят сюда на осмотр. Знали бы ее хозяева, что будет дальше, — взяли бы к себе и нас с братом.

Лапа мысленно перенесся в прошлое, в квартиру, где родились три маленьких котенка, одним из которых был его собеседник.

Недолго котята жили в теплой квартире: в одну холодную ночь, когда мама-кошка спокойно спала, Подарка и его брата положили в картонную коробку и отнесли на крыльцо клиники «Кошачий лекарь». К счастью, рассеянный доктор Иванов в тот день забыл выключить в своем кабинете обогреватель. Дважды его уже штрафовали за это, и платить третий штраф он не хотел — а потому, ругая свою забывчивость, вылез из теплой постели, оделся, вышел во двор, сел за руль и поехал в клинику. И обнаружил на пороге замерзающих котят.

На следующий день Рая обклеила все столбы, водопроводные трубы и доски грозным объявлением: «Кто подбросил на крыльцо „Кошачьего лекаря“ двух котят-мальчиков, серого и рыжего? Пусть сознается сам, я его все равно найду, и пощады не будет!»

Конечно, никто не сознался. Зато за рыжим котенком пришли печальные дедушка и бабушка, недавно потерявшие пожилого рыжего любимца, постоянного пациента клиники.

— Как вы их назвали? — деловито осведомился дедушка.

— Пока никак, — ответил доктор Иванов, — не до того было. Глистов гнали, глаза им промывали.

— А если глистам промыть глаза — они всё поймут и уйдут сами? — заинтересовалась бабушка.

— Я зову их Подарок. И того и другого, — вмешалась Рая. — Они же нам бесплатно достались. Вроде как в подарок.

— Нет, бесплатно животных брать нельзя, плохая примета, — сказала бабушка. — Давайте мы вам заплатим за глистов и за глаза. И возьмем себе этого, рыженького.

— Подарок остается у вас, — подытожил дедушка, — а наш будет зваться Неподарок.

Так и порешили.

Лапа молча слушал эту историю. Он уже несколько раз мог выскочить в приоткрытую дверь кухни. Подарок не успел бы его поймать, так он был увлечен воспоминаниями.

— Тебе повезло, что доставили сразу в клинику, — закончил он свой рассказ, — на крыльце было холодно. И крышки у коробки не было. Сверху мокрый снег сыпался. И вокруг столько опасных запахов, звуков, шорохов.

— Здесь их тоже много! — вставил Лапа.

— Чепуха. Если будет какая-то опасность — я тебе сообщу. А пока будь как дома. Тебе дома что запрещали делать?

— Под ногами болтаться. Но я все равно болтался, — признался Лапа.

— Тут под ногами болтаться можно. Персонал опытный, на хвост ни разу не наступили. Но в кабинеты во время приема не лезь — можешь напугать пациентов. И еще — не роняй цветочные горшки. Понимаю, что многого прошу. Но, пожалуйста, горшки не сбрасывай. Даже не подходи к ним, чтобы не было искушения. И вообще забудь, что тут есть подоконники. Никогда не знаешь, куда Рая приткнет свои алоэ и фиалки, а они с таким шикарным грохотом падают. Нет-нет, не думай про эти горшки! — Подарок, кажется, самому себе это пытался внушить, а лапы его делали такие характерные сбрасывающие движения.

— Цветы, кабинеты — это всё? Или тут еще что-то запрещается? — напомнил о себе Лапа.

Подарок вздрогнул, пришел в себя, чуть не вскрикнул: «А, кто здесь?» — но вовремя спохватился, вспомнив, что он — старожил, дающий советы новенькому, и степенно продолжал:

— Нельзя разорять рабочий стол Максима. Там всегда в конце дня чашки стоят, блюдца всякие, бумажки валяются скомканные. Ничего не трогай! Кажется, что это мусор и с ним можно поиграть, — а наутро выясняется, что заиграл важный документ. Не лезь туда, словом. Максим утром придет, все уберет, заодно и проснется.

Следующее утро и в самом деле началось с того, что Максим тщательно убрал и протер свой стол, унес на кухню чашки, вымыл их и поставил на место.

— И хоть бы раз вечером порядок навел, так нет же, всё с утра! — попеняла ему Рая.

Она тоже приехала пораньше, привезла «ребенку» — Лапе то есть, — мягкую лежанку, игрушечную мышь с колокольчиком, две миски и индивидуальный туалет.

Туалет и миски Лапа одобрил — ему было очень неловко теснить Подарка. Лежанку понюхал и отверг. Мышь взял в зубы, прыгнул с нею в синюю бочку — и был таков.

— Диоген! — снова сказала Анна Борисовна, заваривая утренний кофе.

Начался прием, пошли пациенты. Улучив момент, Лапа спросил у Подарка, что такое Диоген.

— Был такой философ, — небрежно пояснил Подарок. — Жил в бочке. Искал человека.

— Как это — искал человека? Что значит — философ?

— Подробностей я не понял, — признался Подарок, — так, подслушал пару разговоров, сделал выводы. Но полагаю, что философ — это такая древняя греческая порода котов. А человека он искал, как все мы. Кто нашел своего человека — тот знает, что это такое. Я-то не знаю, по-моему, выдумки это всё. Ну да сегодня здесь будет Неподарок, он объяснит тебе свою теорию.

Сказавши это, Подарок отправился встречать новую посетительницу — девочку, которая принесла за пазухой печальную морскую свинку. Пока Анна Борисовна и доктор Иванов были заняты, Максим быстро осмотрел свинку и сказал, что ей нужно поскорее подточить зубы, и все будет в порядке.

— Максим — тоже доктор? — спросил у Подарка Лапа, когда они столкнулись на кухне.

— Тут все доктора. Даже я уже немножко доктор. Но считается, что по-настоящему докторов у нас только двое. Первый доктор — Анна Борисовна. Это которая тебя Диогеном называет. Она ко всем пациентам обращается знаешь как?

Лапа не знал.

— Котик! Представляешь? Даже если это вот такенный мраморный дог. А она ему: «Котик, открой ротик!»

— И что?

— Открывает. А доктор Иванов — это наш доктор номер два, — тот всех называет «больной». Даже если здорового кота привели на осмотр. Что там… у него и я вечно — «больной»! Поначалу я показал ему, какой я «больной», — порвал там кое-что, поцарапал, горшки цветочные покидал. Но он как не понимает, твердит одно: «Больной, не балуйтесь!»

Тут как раз на кухню вышел доктор Иванов.

— Ну что, больной? — весело спросил он у Лапы. — Обустраиваешься? Молоток. А я сейчас обедать буду. Кому сосиску вредную, но вкусную? Пока Рая не видит?

Сосиски они честно поделили между собой, и Рая, поборница здорового питания как среди людей, так и среди животных, про то не узнала.

О том, что наступил вечер, Лапа понял по пустым чашкам и скомканным бумагам на столе у Максима. Пришла Кумушка в сопровождении хозяйки. Рая объявила, что сегодня ей некогда болтать, она решительно идет к зубному, и не хочет ли Подарок сопровождать ее и поддерживать на этом мероприятии? Подарок никак не отреагировал — уже почти час он не спускал глаз с входной двери. И вот — стены клиники огласил его победный мяв!

Так он приветствовал седого старичка, еле тащившего большую красно-белую переноску. Не успел хозяин открыть дверцу переноски, как Лапа уже знал, что сейчас его познакомят с Неподарком.

Два брата обнюхались после долгой разлуки. Лапа наблюдал за ними издали. Неподарок был бы точной копией Подарка — если бы не рыжая масть. Даже глаза у него были рыжие!

Доктор Иванов выглянул из своего кабинета и сказал, что готов принять «больного».

После осмотра Подарок представил брату новенького.

— Ищи своего человека, — внимательно осмотрев Лапу, сказал Неподарок, — ты не из тех, кто может быть сам по себе.

— Ищи да ищи! — сердито зашипел Подарок. — Где искать, можешь ты объяснить? Или рецепт ему выпишешь?

— Это не бывает по рецепту, — помолчав, сказал Неподарок. — Когда сюда пришли мои хозяева, я понял сразу. Вот мой человек.

И кот указал взглядом на старичка, который, сидя на скамейке, о чем-то разговаривал с хозяйкой Кумушки.

— Но их же было двое. Как я слышал, — робко подал голос Лапа.

— Их и сейчас двое. Но бабушка была человеком прежнего кота. Она и сейчас его вспоминает. Знаете, когда они пришли в тот раз, они ведь не хотели брать котенка. Просто гуляли, ходили туда-сюда и зашли погреться. А потом дедушка увидел меня, я увидел его — и всё. Когда соседи пришли за нашей сестренкой Маркизой — они взяли ее не потому, что она трехцветная и счастье приносит. Это были ее люди. А она была их кошкой.

— А бывает, что человеку совсем не нужен кот? — совсем осмелел Лапа.

— Бывает. И часто! Кому-то нужна, к примеру, лошадь. Или вон, — он кивнул на хозяйку Кумушки, — собака. Каждому кто-то нужен. Только не нашему Подарку.

— Мне нужны они все! На кого-то одного я не согласен! — воскликнул Подарок, обводя лапой помещение.

— Конечно! Все — значит, никто! — фыркнул его брат. Как видно, такие споры были у них не редкость.

Лапа отошел в сторону — ему надо было все как следует обдумать. Он и сам не заметил, как очутился в синей бочке.

— Диоген снова на посту! — объявила Анна Борисовна. Ей очень хотелось, чтобы нового кота звали не Лапа, и уж тем более не Лапоть, а как-нибудь культурно. Все-таки интеллигентная клиника, а не склад готовых гвоздей. Но ее выдумку никто не поддержал.

Следующее утро Максим начал не с уборки — хотя за ночь поверхность его стола не сделалась ни на вот столько чище, — а с украшения клиники к Новому году. Достал из кладовки коробку с гирляндами и фонариками, принес белую пушистую елочку, навесил на нее синие стеклянные шарики. Включил музыку, навевавшую мысли о скором празднике.

— На штоле бумаги шобери, елку не видно! — прокомментировала Рая.

— Вижу, ваш поход к зубному состоялся, — вежливо кивнул Максим.

Потом, почти одновременно, пришли доктор Иванов и Анна Борисовна. Максим сказал им, что сегодня забежит Лешка, и они очень обрадовались.

— Лешка — это тоже кот? — спросил у Подарка Лапа.

— Нет, он человек. Это наш практикант. Осенью работал в клинике, помогал Рае, а сейчас за учебу взялся, хвосты сдает.

Лапа вздрогнул. Нужно было сразу спросить у Подарка, какие такие хвосты сдает этот Лешка, но он не решился. А вскоре ответ явился сам собой. На прием пришли мама и дочка и принесли крепкого темно-бурого бесхвостого кота. Кот ни видом, ни запахом не походил на больного, но доктор Иванов все равно назвал его «больной» и пригласил вместе с хозяевами в кабинет.

— Еще один наш постоянный пациент, — сказал Подарок, когда дверь в кабинет закрылась. — Его зовут Медведик.

— Это его Лешка так? — с ужасом спросил Лапа. — За что?

Подарок помотал головой, выражая недоумение.

— Хвост отрезал, — выговорил Лапа страшные слова.

Подарок захохотал так, что даже на пол повалился. И рассказал Лапе, что «хвостами» у нерадивых студентов и школьников называются не сданные вовремя экзамены и зачеты. А Медведик — он из курильских бобтейлов. Это такая порода. Никто этим котам хвосты не отрезает, они у них сами по себе растут короткие и пушистые.

Лапа устыдился своей необразованности. Он двинулся было к своей бочке, но Подарок остановил его.

— Ерунда, со всеми бывает. Поработаешь тут — привыкнешь к тому, что коты хоть и похожи, но все разные. Я, когда тебя увидел, решил, что тебе уши отрезали! — признался он. — Мне уже потом Максим объяснил, что у тебя порода такая — вислоухая.

Лапа помотал головой: уши как уши, у него с детства такие. Потом полюбовался своим хвостом и все-таки отправился отдохнуть в синюю бочку.

Он не слышал, как ушел курильский бобтейл Медведик, как двое мальчишек притащили с улицы кошку, нализавшуюся крысиной отравы, как всем сотрудникам, за исключением Подарка, пришлось держать большую собаку, которая до смерти боится уколов. Проснулся Лапа только к вечеру. И как раз к приходу Лешки.

Потягиваясь по очереди каждой из четырех лап, вислоухий котик выплыл из кухни. И увидел незнакомца, который держал в руках вяло подрагивающий лысый хвост!

— Вот, Лешка, смотри, взяли тебе на замену сотрудника, — сказала незнакомцу Рая. — Наши зовут его Диоген. Сокращенно — Лапа.

Лапа не спускал глаз с хвоста. Значит, это правда. Этот Лешка — никакой не студент, а просто мучитель котов. Сейчас поймает — и…

Не помня себя, Лапа побежал по коридору, свернул в темный пустой кабинет, где (так бесконечно давно!) его осматривали в первый раз, забрался на подоконник и затаился между жалюзи и оконным стеклом.

Очень скоро в кабинете зажегся свет, и вошли доктор Иванов и Лешка.

Лешка продолжал разговор, начатый в коридоре:

— Вышел из спячки, а она не знает, как его туда обратно загнать и надо ли. Ужик-то старый. В смысле пожилой. Двенадцать лет ему. И главное, непонятно, зачем проснулся, всегда спал всю зиму как паинька.

— Сейчас посмотрим, — сказал доктор Иванов, направляясь к раковине. — Давно проснулся? Ел с тех пор что-то? Какую активность проявлял?

Лапа слегка раздвинул жалюзи и выглянул в щелочку. Чудовищный Лешка положил отрезанный хвост на стол для пациентов, а добрый доктор Иванов собирается его осматривать!

Роняя по дороге горшки с цветами, Лапа кинулся прочь. Дверь, по счастью, была незаперта, он вылетел в коридор, пробежал его насквозь, ворвался на кухню и прыгнул в бочку, где чувствовал себя в безопасности. Здесь и нашел его поздно вечером Подарок, когда люди разошлись по домам.

— Молодец, показал себя, — беззлобно усмехнулся он. — Скажи, завораживающее зрелище, когда горшок медленно срывается с подоконника и летит вниз, а потом разлетается на миллион кусочков? Ну-ка, говори быстро, что это зрелище тебя заворожило! Заворожило или нет?

— Хвосторез ушел? — тихо спросил Лапа. — Тебя не тронул?

— Лешка-то? Да говорю тебе, не режет он хвостов.

— А почему с хвостом пришел? А доктор Иванов ему помогал!

— Да какой хвост — это он ужа принес на осмотр! Уж, понимаешь, змея такая. Не ядовитая даже. Знаешь, что такое змея?

Лапа не знал.

— Змея — это такой длинный голый хвост с головой, и он живой, как ты и я. Одна такая змея, по прозванию уж, живет у Лешкиной знакомой. И вдруг этот уж проснулся, хотя зимой всегда впадает в спячку. А оказалось знаешь что? Рядом с его домиком протянули новогоднюю гирлянду, она светит, всякими огоньками переливается, ну и разбудила его. Придется ужу отмечать Новый год вместе с хозяевами.

В коридоре было темно. Только на столе у Максима мигал зеленой лампочкой невыключенный монитор.

— Давай на елочку поглядим? — предложил Подарок. — Только, чур, не сталкивать ее на пол.

— Так ты же сам говорил, что нельзя на стол Максима, — напомнил Лапа.

— Со мной можно, — снисходительно ответил Подарок.

Коты осторожно запрыгнули на стул, потом — на стол, не потревожив ни одной скомканной бумажки. Шарики на елке тонко-тонко зазвенели.

— Меня на праздники к себе Максим возьмет, тебя, наверное, тоже, — сказал Подарок. — У Максима я еще не был. Вот у доктора Иванова несколько раз отмечал Новый год. Он любит, когда много гостей. Приезжают его братья, дети, племянники — полон дом народу, все так и норовят тебя потискать, погладить, помять. У Анны Борисовны я только один раз был. Там котов уважают, без спросу не мнут. Но никуда нельзя прыгать, кругом стеклянные безделушки. Вдобавок у ее мужа аллергия на шерсть, так что я несколько дней отсиживался в комнате дочки. А она меня все вычесывала и вычесывала, а я все урчал и урчал, как котенок. Никогда, ни до, ни после, я так много и громко не урчал.

— Может быть, эта дочка и была твоим человеком? — тихо спросил Лапа.

— Да ты что, поверил в сказки моего рыжего брата? Он кого хочешь взбаламутит. Не нужен тебе никакой человек! И мне не нужен!

Подарок от возмущения даже хлопнул лапой по столу. Задел компьютерную мышь. Экран осветился.

— Ты что делаешь! Положи как было! — испугался Лапа. И подвинул мышь обратно. Но, видно, нажал на какую-то кнопку, потому что на экране вдруг возникло недовольное женское лицо.

Подарок ничего не заметил, продолжая любоваться елочкой, а вот Лапа уставился в экран, как будто незнакомка была для него самым родным и важным человеком на свете.

— Прекрати уже мне звонить! Не надо ничего объяснять! Я прекрасно обойдусь без твоих объяснений! — послышался из динамиков сердитый голос.

И вдруг злость пропала. Как будто налетел сильный ветер и прогнал тучи, сгустившиеся над крышей.

— Ко-отик! — нежно сказали динамики. — Ми-илый. Кис-кис-кис!

Лапа, наверное, так бы и просидел всю ночь, разглядывая незнакомое-знакомое лицо, если бы не Подарок. Тот мгновенно среагировал на позывные «кис-кис-кис», оторвался от созерцания елки, понял, что их с новеньким застукали на столе, куда котам лазать нельзя, и взмяукнул:

— Лапа, очнись! Влетит нам за то, что полезли на стол! Тут везде камеры слежения! В городе ведь живем, в двадцать первом веке! Жмем отсюда!

Коты грациозно спрыгнули на пол и разбежались в разные стороны, словно их уже пришли ловить и наказывать. Подарок решил отлежаться на своей любимой верхней полке, а Лапу все тянуло к месту преступления: полночи он уныло бродил вокруг стола, бросая опасливые взгляды на потухший монитор, но подойти к нему так и не решился.

Даже если Максим заметил, что коты забирались на его стол, то вида не подал. О разбитых вчера цветочных горшках тоже не вспоминал, решив, что для котика, вероломно брошенного хозяевами, Лапа держится молодцом.

Пациентов почти не было: все готовились к Новому году. Персонал «Кошачьего лекаря» собирался уйти сегодня пораньше, если не случится чего-то из ряда вон выходящего.

Максим достал из кладовки две переноски, открыл и поставил на кухне, чтобы Лапа и Подарок привыкали.

— В них он повезет нас к себе, — пояснил Подарок. — Новый год уже сегодня ночью! Хорошо бы на столе у него была курица, я очень курицу люблю.

Максим три раза подряд позвонил бывшим хозяевам Лапы — телефон их по-прежнему был недоступен.

— Зря стараешься, — сказала Рая, — кто ребенка один раз бросил, тот уже не одумается.

— Их может оправдать только одно, — заметила Анна Борисовна, — если по пути в банк их похитили инопланетяне.

— А где больные? — выглянул из своего кабинета доктор Иванов. — Или их тоже инопланетяне похитили?

— У нас по плану только Кумушка в четыре часа, — сказал Максим. — Пойду я для разнообразия пообедаю в кафе. Поем по-человечески суп. Приглядывайте тут за хозяйством, цветочные горшки не бейте, на стол не запрыгивайте.

Это он Подарку и Лапе сказал. Значит, все заметил, но ругаться не стал. Вот человечище!

Четвероногих пациентов не было, но люди в клинику заходили: прибыли два курьера с подарками от благодарных хозяев и их спасенных котиков. Зашли две соседки, поболтать с Раей, обсудить дела уходящего года. Примчался кто-то из детей или племянников доктора Иванова — принес ему забытые дома кошелек и ключи.

А потом появилось знакомое-незнакомое лицо, которое Лапа впервые увидел вчера.

— Я за тобой, — сказал приятный голос, — меня зовут Катя. Если у тебя есть хозяева, я их разорву, потом задушу, потом разорву. Потому что ты теперь — мой кот.

Не снимая теплой куртки и шапки, оставляя на кафельном полу мокрые следы, Катя подошла к Лапе, наклонилась и взяла его на руки.

— Ты самый лучший в мире кот. Ты самый любимый кот. И для меня ты — самый главный кот, — сказала она. И что-то еще в таком же духе.

Учуяв незнакомку, из кухни выглянул Подарок.

А вскоре вернулся Максим.

— Катя! — сказал он. — Раз ты пришла, то выслушай меня, пожалуйста!

— Я не к тебе, — ответила она, — я вот к нему. Если у этого кота есть хозяева, я их сперва разорву, потом задушу, потом разорву.

— Было бы неплохо, — сказал Максим, — они бросили его здесь несколько дней назад. И, согласно договору, могут в течение месяца забрать нашего Лапу.

— Не нашего, а моего! Пусть только попробуют! Тут-то я их разорву, потом задушу, потом разорву! — обрадовалась Катя. — А кота не отдам никому! И мне все равно, с кем ты обещал провести Новый год.

— Да с ним! Вот с ним! — закричал Максим, поднимая на вытянутых руках Подарка. — Он у нас в клинике работает, и у него совсем никого нет! Я обещал провести Новый год с этим котом!

— А сразу ты не мог объяснить? — рассердилась Катя. — Пожалуй, я разорву тебя, задушу, а потом разорву раньше, чем бывших хозяев моего котика.

Открылась дверь, и вошла Кумушка в сопровождении хозяйки. Обе — и болонка, и бабулька-сплетница — замерли, чтобы не пропустить ни одного слова. Но Рая, доктор Иванов и Анна Борисовна подхватили эту парочку и повлекли в самый дальний кабинет.

— Вы подождите меня тянуть, а что Максим-то? — вырывалась старушка. — Я же с Максимом-то не поздоровалась, пустите-ка меня к нему!

— Капаем в глаза за счет заведения! В честь праздника! Хотите, вам тоже закапаем? — твердила Анна Борисовна.

— Я и челку могу задаром подровнять, в честь праздника-то! — подпевала Рая. — И вам, и собачке вашей. Анна Борисовна, хотите — и вам тоже?

Доктор Иванов вошел в кабинет последним и плотно закрыл дверь, чтобы не мешать разговору людей и котов.

— Машина у дверей, — сказала Катя. — Сейчас возьму моего кота и этого, второго. И повезу на дачу к родителям. А ты приезжай к нам вечером. Если захочешь. А не захочешь — то я…

— Знаю. Разорвешь, задушишь и разорвешь, — улыбнулся Максим и помчался на кухню за переносками.

На даче Лапе и Подарку выделили для отдыха целый чердак да вдобавок разрешили бегать по всему дому. Коты договорились исследовать его поодиночке, чтобы потом сравнить впечатления.

Дом был просторным, но спрятаться в нем было негде: ни уголка потайного, ни стола с длинной, до пола, скатертью, ни укромной антресоли. Да Лапа и не думал прятаться — наоборот, он так и норовил оказаться на пути у своего человека — «болтался под ногами», как говорили прежние хозяева. Но Кате это как раз очень нравилось.

— Вот какой у меня кот! Куда я — туда и он! Прямо вот чувствует, что мне надо срочно его погладить! — с гордостью говорила она. Откладывала в сторону стопку чистых тарелок или коробку с гирляндой и наклонялась, чтобы погладить своего серого вислоухого друга.

Она не спрашивала, как Рая: «Ребенок, ты что, голодный? Тебе что-то нужно? Может, ты замерз?» Потому что понимала — ничего сейчас Лапе не надо, он почти счастлив. И если его совсем немного погладить, то счастье будет безоговорочным и полным.

Исследовав дом и не найдя в нем ни одного стоящего укрытия, коты вернулись на чердак, сели возле круглого окошка и стали смотреть, как в свете жужжащего уличного фонаря снег падает и падает на заснеженные яблони и сливы.

— На ужин будет курица — я справлялся, — поделился своим открытием Подарок.

— А Катя меня все хвалила, гладила и даже за ухом чесала! — похвастался Лапа.

— Интересный человек эта твоя Катя. Ей бы кошкой родиться! Такая бы не допустила, чтобы ее котят ночью унесли на холодную улицу! Хозяев бы разорвала, а малышей принесла обратно домой.

— И тогда бы Неподарок не нашел своего человека. А ты — работу в клинике. А я бы не встретил тебя, — заметил Лапа.

— Да и ладно. У тебя вон хозяйка есть. Зачем тебе я?

— А затем, что без тебя я бы ни за что не залез на стол к Максиму и не узнал, что на свете все-таки существует мой человек.

Коты замолчали и снова стали смотреть в окно. А потом на чердак ненадолго забежала Катя, чтобы занести четвероногим постояльцам маленькую пластмассовую елочку, которой не нашлось места внизу.

Когда она ушла (не забыв почесать Лапу за ушком), Подарок всерьез взялся за елку. Это, конечно, был не цветочный горшок, но повалить ее на пол все равно стоило.

Подарок легонько толкнул елку. Она упала, но тут же поднялась, покачиваясь на круглой подставке.

Подарок ударил елку лапой. Она снова упала и вновь вернулась в исходное положение.

Подарок прыгнул на елку, повалил ее, но та оказалась достойным противником и, поднимаясь с пола, отбросила кота к дальней стенке.

Подарок был в полном восторге от елки-неваляшки. Он ронял ее, швырял и опрокидывал — а ей все было нипочем!

— Это куда лучше цветочных горшков, — отдышавшись, сказал он Лапе. — Фиалки ни в какое сравнение с моей елочкой не идут. Да и алоэ, пожалуй, тоже. Попробуй повали ее. А я пока вздремну.

Подарок выбрал для отдыха самую высокую балку под крышей, ловко взобрался на нее и прилег, чтобы набраться сил перед праздничным ужином. А вот Лапа все никак не мог найти себе укрытие: ни закутка, ни щелочки, даже переноски куда-то убрали. Спать ему не хотелось, и он отправился вниз — «болтаться под ногами».

Спрыгнув с лестницы, Лапа сразу же наткнулся на Катю, которая схватила его в охапку и объявила:

— Не кот, а гений телепатии! Только я о нем подумаю — и он тут как тут.

— Это потому, что ты думаешь о нем все время, — улыбнулся Максим.

Он приехал на последней электричке и привез Лапе подарок — синюю пластмассовую бочку.