Начало новой истории

Трилата Нижеги, 2023

Мир изменился, и теперь сложно понять, кто действительно на твоей стороне, а кто только притворяется, ради личной выгоды. У той, что зовёт себя Эктори, нет ни времени, ни возможности искать прошлое. Началась новая история, творить которую придётся самостоятельно. Но для начала ей нужно выжить в обществе благородных господ, где о законах чести только лишь говорят.

Глава 5

Эктори забралась на диванчик с ногами, устроилась поудобнее, достала из кармана юбки планшет, развернула, с трудом отыскала иконку «Библиотека» среди множества бесполезных и наверняка не очень интересных виджетов. Дала себе обещание, что, как найдётся свободное время, упорядочит весь этот хаос, посносит всю лишнюю дребедень. Она забила в строке поиска «Великая Империя», подумала, решила, что, может, «Великой» та была не всегда, вспомнила, что Хафэр её как-то по-другому называл. Стёрла, переписала: «Империя Гоузерт». Совпадений нашлось много. Быстро проглядела результаты из начала списка, Эктори печально вздохнула, в голове её промелькнула мысль: «Да знаем мы, как она пала! Расскажите, как она воздвигалась! А то в грязь втоптать, позлорадствовать — так все могут, а рассказать историю, законы, обычаи…»

— Такова современная литература, детка моя, — услышала она ответивший сочувственный голос.

— И не говорите, — не раздумывая согласилась Эктори, с запозданием поняв, что первую фразу она вслух не произносила. Она соскочила босыми ногами на каменный пол, с подозрением глядя на почти беззвучно подошедшую тётушку библиотекаря, рука её уже тянулись к кинжалу за пазухой.

Та только улыбнулась, заговорила успокаивающе:

— Нет, я не подслушивала твои мысли. Можешь не переживать — твой разум всё ещё в относительной безопасности. Просто вы всегда так хмуритесь, когда чем-то недовольны, ну а догадаться, что стало причиной было не сложно — экран отражается в плёнке, — она указала Эктори за спину.

Эктори, наконец поняв, что магии здесь никакой не было, сильно успокоилась. Её сильно заинтересовало то, кого тётушка назвала «вы», но спросить ария побоялась, не желая выдавать, что прошлое сбежало от неё. К счастью Эктори, нашлась иная тема для разговора. Эктори тут же принялась жаловаться популярные в последнее время на книги, наполненные исключительно «разоблачениями» и «подлинными историями», при том, что авторы, судя по тем глупостям, чем были наполнены их творения даже не знали, как всё было на самом деле.

— А ты читала сами книги? — поинтересовалась тётушка.

Эктори фыркнула, обидевшись на то, что её сочли дурой, взявшейся судить о чём-либо, как следует с этим не ознакомившись. Она поспешила всё разъяснить:

— Конечно я изучила первый тринадцаток. Да, не вчитывалась в каждое слово, но боги бессмертные, как же там много пафоса! А на самом-то деле с крахом Амперии всё просто было.

— Ну, и как же всё было, если уж ты лучше знаешь? — с неподдельным интересом спросила тётушка.

Эктори тут же ответила:

— А там всё пошло не по плану.

— По чьему же плану всё не пошло?

— Да ни по чьему! Там их много было, один — что от Амперии и следа не останется, другой — что всё пройдёт безболезненно, для Амперии, конечно, о её колониях и речи не шло.

— Откуда ты это знаешь, детка? — тётушка слегка улыбнулась.

Только теперь Эктори обратила внимание на то, что этого ей вроде бы знать не полагалось, как и вообще чего-либо связанного с историей миров, но ответить она ничего не смогла.

— Может ты, малышка, просто молчишь о том, что была там, — улыбка тётушки расползлась ещё шире, приобретя нечто загадочное.

Как ни пыталась, Эктори не смогла больше ничего припомнить, но если уж хоть что-то незначительно и невнятное вернулось к ней в таком вот безобидном разговоре, значит и другие воспоминания могли вернуться, нужно было всего лишь дать им время.

Библиотекарь, дав Эктори время привести мысли в порядок, поднялась из кресла, сняла со спинки пиджак, подала ей, вернулась на место.

— Я тебе его зашила, ещё погладила.

При осознании того, что не придётся оправдываться перед директором, рассказывая зачем её понадобился новый пиджак на второй день учебы, Эктори не смогла сдержать счастья, рассыпавшись в благодарностях своей спасительнице. Неожиданно вспомнив, как неудобно выхватывать кинжал из-под рубашки, постоянно расстёгивая верхнюю пуговицу, поинтересовалось:

— А можно Вас попросить ещё кое-что пришить?

Получив на свой вопрос категоричный ответ, Эктори стушевалась, успев укорить себя за наглость, позволившую подумать, что если уж один раз ей согласились помочь, то так будет и впредь…

Заметив реакцию Эктори тётушка тяжело вздохнув, принялась ей вновь всё объяснять:

— Девочка моя, ты не так меня поняла. Я не буду делать э-то-го. Ты пришьёшь то, что тебе нужно сама, а я научу тебя.

И вновь Эктори принялась благодарить тётушку, вдруг осознав, что совсем не знает как к той следует обращаться, потому, смущаясь, решила наконец спросить:

— Извините, а какое у Вас, кстати, имя?

— Не скажу.

— То есть как? — вновь Эктори оказалась ошарашена.

— Не скажу и всё.

Тут Эктори наконец догадалась подойти к этому вопросу с иной стороны:

— А как мне Вас тогда называть?

— Как хочешь, главное ничего замороченного, — безразлично ответила библиотекарь, налив себе чаю.

— Ладно, — сказала Эктори, всё ещё ничего не понимая. — Меня вот зовут…

— И даже не думай мне говорить! — перебила её тётушка.

— Почему?

— Может, тебе покажется странным, наверняка решишь, что я совсем спятила на старости лет, но у меня когда-то был друг. Очень хороший друг. Он меня многому научил, начиная с того, как подгонять заклинания для эффективности. И ещё он говорил, что обычно все мы постоянно пытаемся всё как-нибудь назвать, обозвать, но все эти имена и названия лишь вгоняют в рамки, ограничивают. Так раз уж нам придётся кого-то называть, то пусть уж это будут самые простые и размытые прозвища, которые только можно придумать.

Эктори, от изумления раскрыла рот, промямлив:

— Изумительно!

— Ты действительно так считаешь? Мой муж обычно называет это ребячеством, смеётся, ну, да ему не понять, он сам слишком простой.

— А Ваш друг?

— О, он необычный, непостижимый, я ведь даже не знаю, как его звали, — мечтательно проговорила библиотекарь.

Эктори вдруг пришло в голову озарение, которое она тут же поспешила озвучить:

— А может он рассказывал всё это, потому что с его именем было что-то не так, не хотел, чтобы его узнали?

— О, детка, у него было много всяких знакомых.

— Тогда, будь я на его месте, мне бы было просто лень запоминать столько имён.

— Это было бы вполне в его духе, — задумчиво подтвердила библиотекарь.

— А где сейчас Ваш друг? — вдруг заинтересовалась Эктори личностью загадочного незнакомца.

— А кто его знает! Я в последнее время мало с ним общалась. Он заходил недавно, а может уже не недавно, попрощаться, говорил о грандиозной идее. Может, она его и до мира мёртвых довела. Во всяком случае, говорил он о ней не так уж и много, да он вообще тогда мало говорил, а друзей и приятелей часто посылал куда подальше, — библиотекарь замолчала, лицо её стало печальным.

Эктори в рассеянности похлопала глазами, пыталась придумать, как бы утешить, наконец нашлась:

— Может, он такой особенный, что бессмертный? Я помню, такие существовали.

— Ты?

— Да. Я видела не так уж и много за свою короткую жизнь, но я слышала много историй от тех, кто жил дольше.

Библиотекарь улыбнулась:

— Какой ты хороший ребёнок! Но вряд ли были те, кто сворачивал с общего пути дважды. Да и он сам не раз говорил о неизбежности расставаний, так что ты не думай, я не грущу, просто с годами тяжелее принимать перемены, хоть и произошли они довольно давно.

— Ясно, — Эктори опустила взгляд на каменные плиты пола, принялась разглядывать трещины и узоры.

— А можно?.. Можно я буду называть Вас Тётя?

— Что? — спросила библиотекарь отстранёно.

— Можно называть Вас Тётя?

— А, да, конечно. Хочешь, я дам тебе какую-нибудь книгу?

Тут то Эктори поняла, что именно благодаря Тётушке ей удастся отыскать всё, что интересовало её касательно Империи, ведь наверняка та знает хотя бы краткое содержание всего, что есть в библиотеке, ну или может его посмотреть. Описав что конкретно ей нужно, Эктори услышала в ответ:

— Это будет две книги.

— Ну, давайте две, — охотно согласилась она.

— Ишь какая, — всплеснула руками, — словно мне одолжение делаешь.

— Извините, — Эктори виновато потупила взгляд, теперь ей казалось, что Тётушку просто забавляло то, как легко ей удавалось вызвать у неё чувство вины.

— Ты чего? Ты не думай, я не ругаюсь, это я так, для сохранности образа, — подалась ближе, добавила шёпотом: — меня здесь считают вредной, ворчливой старухой.

Эктори захохотала, спохватилась:

— Но Вы же совсем не старая!

— Ты так думаешь? — в глазах Тётушки заплясали озорные искорки.

— Да! То, что у вас глаза блёклые, волосы выцветшие — это не признак старости! Вы ведь просто растратили великую силу!

Библиотекарь тяжело вздохнула, накинула на плечи плед со спинки кресла. Эктори, поняв, что наговорила слишком много, что не смогла остановиться, когда следовало, извинилась:

— Простите, я не подумала, не всегда успеваю следить за языком.

— Да что за безобразная девчонка? — вновь возмутилась библиотекарь.

— Да, я, пожалуй, действительно безобразна, — печально вздохнула Эктори, готовая к тому, чтобы её ругали распоследними словами.

— Всё извиняется и извиняется!

— А? — от непонимания глаза Эктори широко распахнулись.

— В жестоком мире мы живём, здесь твою вежливость сочтут за слабость, а тебя втопчут в грязь, поэтому лучше быть грубияном, чем… сама понимаешь.

— Да, хорошо, — неуверенно согласилась Эктори.

— Эх, ничего ты не поняла… Будем надеяться, что когда и в правду поймёшь, не будет слишком поздно.

…

Эктори скосила взгляд на планшет, увидела на экране пару писем, быстро пробежала глазами: «Эктори, так как тебя не было на сегодняшнем занятии, прошу ознакомиться с ниже прикреплённым рассказом и написать «Мои размышления о прочитанном», необходимо сдать к концу этого акъ, не переживай там ничего сложного, мы с группой его уже давно прочли» — от преподавателя какой-то там словесности, свернула, открыла следующее: «Явись ко мне, радость моя», нахмурилась, но увидев отправителя: «Госпожа директор», выдохнула от облегчения, от того, что пишет ей личность знакомая и тут же ещё больше напряглась, понимая, что её не по головке гладить будут.

Поспешно распрощавшись с Тётушкой она помчалась на назначенную встречу.

Бежала она быстро так быстро, как только могла, несколько раз на неё обернулись — ученики с недоумением, учителя в негодовании, но ей было всё равно, главное успеть, а то и без того наверняка уже сердитая директор по настоящему разозлится, и тогда… явно не последует ничего хорошего.

Эктори остановилась перед дверью, поправила растрепавшиеся волосы, робко постучав, дёрнула на себя, вошла неторопливо, словно и не бежала, сломя голову.

— Почему так долго? — раздражённо спросила директор.

Эктори попыталась было оправдаться, рассеять внимание, отвлекая на всякую бессмысленную чепуху, но госпожа директор только отмахнулась, велела: «Садись!».

— Да не надо, давайте по-быстрому. И я пойду? — нервно хихикнув, предложила Эктори.

— Садись.

Эктори нехотя опустилась в свободное кресло, обратила взгляд на мертвенно-бледную Эмони, незаметно ухмыльнулась, неслышно хихикнула. Томительное ожидание не давало ей покоя, заставляя с каждым мигом, проведённым в кабинете, всё больше нервничать, теряя сосредоточение на предстоящей беседе. Перед ней сидела дочь директора, слабая и несчастная, но ей почему-то ещё ничего не сделали, не обругали, не угрожали, а просто велели сидеть. Не ясно ещё почему, но какова бы ни была причина, это Эктори очень не нравилось. Эмони ведь не просто какая-то девчонка, директор — её мать, а любая мать поставит жизнь своего ребёнка выше какой-то девчонки… пусть даже под её опекой. Но почему-то лицо госпожи директора оставалось леденяще спокойным. В конце концов Эктори захотелось просто исчезнуть, отправиться подальше от проблем, которые предвещал этот вечер.

Раздался стук в дверь, выведший Эктори из задумчивости. Она, повернув голову, увидела в проёме Хафэра, тот неспешно переступил порог, произнеся:

— Разрешите войти?

— Ты уже вошёл, так чего теперь спрашиваешь? — всё также раздражённо заметила директор.

— Вежливость, — хмыкнул Хафэр, игнорируя гневный тон директора.

Хафэр, подобно Эктори начал рассказывать о том, как спешил и что очень не хотел опоздать, так же как и она стремясь отсрочить неприятный разговор. Его попытки извернуться, вызвали у Эктори задорный смешок, ведь получилось, что она почти слово в слово повторил её замявшийся под конец краткий диалог. И у него точно так же ничего не вышло — директор точно так же велела ему занять своё место.

Хафэр достал из кармана золотую пластинку, положил на чайный столик.

— Это что? — спросила директор с явным недовольством.

— Компенсация за окно.

— Забери это, это не твои деньги и не тебе ими распоряжаться.

— Нет, — ответил Хафэр тоном, показывавшим, что отказа он не потерпит.

Госпожа директор тоже не желала уступать, немного привстав, она заявила:

— Я не приму подачек от учеников.

Хафэр вновь настоял не том, что это всего лишь компенсация ущерба, директор же повторила, что Академии подобного не нужно, и дело все не в том, что это можно было бы истолковать как крохи, отсыпанные Империей. Они бы и дальше продолжили спорить, если бы не вмешалась Эмони:

— Матушка, — еле слышно проговорила она, — почему бы не взять? — немного помолчав, добавила глядя на Эктори. — Если уж мой дорогой Император этого хочет.

Хафэр скривился, Эктори, погружённая в свои мысли, попросту, не заметила слов, которые, как считала Эмони, должны были задеть её.

Директор ответила:

— Не понимаешь, так молчи! — вновь обошла свой стол, села в кресло. — Расскажите мне, дети мои, что между вами произошло?

— Мимо проходил, — ответил Хафэр, собравшись уже уходить.

Но госпожа директор жестом остановила его, велев:

— Тогда сядь и послушай, что скажут девочки, например ты, Эктори.

— Я ни при чём, это всё она начала, — начала ария оправдываться подобно нашкодившему ребёнку, указав на Эмони, — а потом я поступала согласно кодексу.

— Какому ещё кодексу? — госпожа директор раздражённо выдохнула, уже готовясь, что девчонка как всегда отвечал её внимание на какие-нибудь глупости, ускользнёт пользуясь моментом.

Эктори гордо выпятила грудь, объяснила:

— Моему, собственному! Я его, правда, ещё не до конца придумала, но сегодня я мстила за вчерашнее. Я ведь ей ещё ничего не сделала, а она!..

— Я? — воскликнула Эмони. — Сначала ты мне просто не понравилась, я хотела всего лишь поговорить, но это из-за тебя всё зашло дальше! Если уж ты заговорила о мести, то считай вчерашнее местью ещё за тот раз!

— Какой ещё тот?! Я тебя вчера впервые увидела.

Эмони была взбешена подобной наглостью:

— Лжёшь! — заорала она, уже готовясь броситься на Эктори. — А ещё говорят, что вы врать не умеете.

— Нет, не лжёт, — спокойно заметила директор, — она просто не помнит.

Эмони ошарашенно плюхнулась на место, залилась истерическим хохотом, кое как смогла выговорить:

— Я-то думала, что она все мозги потеряла, а она просто потеряла память.

Хафэр мельком взглянув на Эктори, сказал, обращаясь к директору:

— Разбирайтесь, я пойду.

Как бы не пыталась госпожа директор, остановить его не вышло. Как только дверь за Хафэром затворилась, Эктори поняла, что у неё появился достаточно веский повод, чтобы избежать выволочки, ну или хотя бы отсрочить её, скользнула следом, бросив на прощение: «Пойду, догоню его».

В след ей помчался гневный крик: «Стоять!», но Эктори только поморщилась, прикрывая чувствительные уши руками.

К удивлению Эктори в коридоре никого не оказалось, словно бы Хафэр, разрезав плоть мира, скользнул в иную реальность. Понадеявшись, что это всё же не так, Эктори предположила, что он всё же окажется в библиотеке, и не ошиблась, отыскав его в укромном закутке с книгой в руках, она плюхнулась на кресло напротив, радостно воскликнула:

— Успела! Догнала!

Хафэр поднял на неё немного раздражённый взгляд, в котором читался явный вопрос: «И чего только радуешься, будто великое что-то свершила?»

Эктори, отхлебнув из оставленной ею кружки уже успевший остыть чай, ответила:

— Я просто сказала, что догоню тебя и меня отпустили.

— Теперь потащишь меня обратно? — безразлично спросил Хафэр.

Эктори хохотнув ответила:

— Никто не говорил о том, чтобы возвращать тебя, просто догнать.

— Пользуешься особенностями формулировки, — отметил Хафэр и в голосе его в первые за всё время знакомства, Эктори услышала одобрение.

— Таков современный мир — одни и те же вещи могут выражаться разными фразами, а они-то могут по-разному пониматься. В Первом языке всё было чётче, — заговорила Эктори подхватывая привычный для Хафэра возвышенный тон и пускаясь подобно ему в философские рассуждения.

— Он был сложнее.

— Зато как удобно было, если ты был его носителем от рождения.

Хафэр ухмыльнулся, спросил на Первом языке:

— Думаешь?

Эктори тоже перешла на Первый, сама не замечая разницы:

— Уверена!

На лице Хафэра промелькнула радостная улыбка. Весь вечер они, изображая великих знатоков, проболтали о прошлом, которое знали только по книгам.

После, снисходительно наставительный тон Хафэра больше не появлялся. В Эктори он увидел понимающего собеседника, потому притащил ей парочку книг, оказавшихся довольно интересными.

Эктори же окончательно убедилась, что Хафэр вовсе не был заносчивым мальчишкой, просто пытался произвести на окружающих более значимое впечатление. Её покорило то, как он искренне радовался, стоило ей проявить хоть малейший интерес к чему-либо им рассказанному.