Адвокат

Тони Киппер, 2023

Эта книга является предысторией первой части "Закрытого города", в которой описываются события произошедшие за двадцать лет до начала прибытия Француазет де Франсье в Каффур. Здесь речь пойдёт об её отце Пьере де Корте, успешеном не только на юридическом поприще, но и в семейной жизни. Именно так люди видят адвоката со стороны. Но на самом деле всё не так однозначно. А тут ещё, с подачи институтского друга, Пьер оказывается втянут в разборку двух крупных городских синдикатов. И теперь не только его карьера, но и жизнь всей его семьи оказывается под угрозой.

1

АДВОКАТ

Боль пронзила позвоночник и упёрлась в затылок тупым пульсирующим давлением.

Пьер на мгновение замер, затем раскрыл глаза и, поморщившись, всё-таки смог выпрямиться и подняться из-за стола, за которым заснул прошлой ночью.

Сквозь тонкую щель между массивных штор в кабинет проникал яркий луч утреннего солнца. Он пронзал полумрак кабинета и устремлялся прямо к краю рабочего стола, где стояла пустая бутылка из-под бренди. Рыжеватое стекло отражало луч и разбрасывало отблески по всему кабинету: стенам, книжным шкафам, заставленным судебной литературой, и письменному столу, заваленному бумагами, книгами, среди которых затерялся небольшой ноутбук с погасшим экраном и полностью разряженной батареей.

Засыпать в кабинете за работой Пьеру приходилось не редко, чему, по понятным причинам, тот был далеко не рад. Но конкретно этот раз был особенным, ведь едва ли был связан с работой. Его усердие и щепетильность в работе, наконец, принесли плоды.

Прошлый день стал триумфом в карьере молодого юриста. Дело, которому он отдал последние полгода своей жизни, завершилось самым наилучшим и для многих неожиданным вердиктом. И имя Пьера де Корте ещё не скоро исчезнет из новостных статей.

Только за прошлый вечер молодой адвокат получил с десяток предложений о сотрудничестве, чему Пьер не мог не радоваться. Бюро, в котором он работал последние шесть лет, негативно сказывалось на его стремлениях и амбициях, что серьёзно уменьшало шансы найти достойное его таланту место. А теперь он мог, наконец, покинуть «Дефенсо́рис»¹ и, быть может, даже осуществить свою давнюю мечту о собственном адвокатском агентстве.

Но в сладкий, дурманящий аромат триумфа всё же попала ложка горького дёгтя. И с пробуждением в памяти вновь всплыли воспоминания минувшего вечера.

— Полгода, — набросилась на него Маргарита яростным шёпотом, как только они вышли из спальни близнецов, в кои-то веке уложив детей спать вместе. — Полгода сутками ты был больше озабочен тюремными вопросами. Но я ни слова тебе не сказала! А теперь? — женщина одарила Пьера настолько уничтожающим взглядом, что по его спине побежал мороз. — Теперь, когда всё закончилось… Как ты и обещал, всё это закончилось! Вот только я что-то особой разницы не вижу…

Её перебил очередной телефонный звонок. Аппарат внизу разрывался, сотрясая тишину пронзительным звоном.

Пьер умоляюще посмотрел на супругу. Но Маргарита едва не задыхалась от ярости. За полгода она уже возненавидела этот звон, который начинался всякий раз, когда муж возвращался домой, стоило ему только переступить порог.

Звон не прекращался, назойливо требуя немедленного ответа. А из комнаты близнецов донёсся приглушённый шёпот. Маргарита резко развернулась и, поспешно взяв себя в руки, по крайней мере, попытавшись это сделать, вновь вошла в детскую.

Тем временем Пьер заметил, как дверь в комнату старшего сына чуть приоткрылась, и сквозь щелку на отца уставилась пара встревоженных детских глаз.

— Всё хорошо, Мишель, — улыбнулся мальчику отец и поспешил вниз в кабинет, чтобы ответить на звонок, а потом поскорее вернуться к жене и попытаться всё уладить.

Но поскорее не получилось.

Очередной заинтересованный в талантливом адвокате директор настойчиво описывал все преимущества своего бюро, если молодой юрист согласится перейти к нему уже завтра. Он даже обещал уладить все вопросы с его нынешним работодателем, контракт с которым оставался в силе ещё месяц. А Пьер не мог думать ни о чём, кроме семьи, от которой отдалился, даже не заметив этого.

Однако позже все попытки успокоить Маргариту лишь усугубили ситуацию, что и привело его обратно в кабинет, где он заснул, утратив триумфальное настроение и с головой, полной самых гнетущих мыслей.

Утром же, выйдя из кабинета, Пьер услышал, как на кухне суетиться жена. В сердце закралось неприятное, грызущее чувство стыда. Вчера он проявил слабость и позволил себе выпить целую бутылку бренди. Теперь во рту, будто табун ишаков пасса всю ночь, а голову зажали невидимые тиски. Да к тому же от сна в неудобной позе спину ломило так, что он едва переступал с ноги на ногу.

Осторожно подойдя к двери в просторную кухню, мужчина заглянул внутрь. Марго суетилась у плиты. На обеденном столе стояла чашка ароматного чёрного кофе, из которой поднимался густой пар. Пьер улыбнулся и тихо переступил порог.

–… из строя вышла очередная базовая станция, — говорил диктор, — из-за чего без связи остттт… центральные районы города. Работы по восстановлению ведутся, но прогнозы неутешительные. Очередные предупреждения исследовательского центра Озоновых дыыыыыыыыы……лись. Напоминаем жителям и гостям Каффу́ра² не стоит без необходимости покидать свои дома в дневное время. Особенннннннннн……передвигайтесь только на автомобилях, оборудованных специальной защитой, или воспользуйтесь общественным транспортом.

К другим новостям. Продолжаются спасательные работы на месте трагическогоооо… центре «Атлантик». Напоминаем, что в результате взрываааа… погибло двадцать человек и около сотни… Представитель отдела специального реагирования «А» сообщил, что подозреваемый в теракте арестован и вскоре предстанет перед судом. Им оказался Клаус Моро́… взявший на себя ответственность ещё за три взрывааааааа…

Пьер выключил телевизор и подошёл к супруге, виновато глядя на неё.

Маргарита жарила яичницу с беконом. Она давно заметила его появление, но из упрямства не подавала вида.

Так они простояли несколько минут. А затем вдруг женщина заговорила:

— Близнецы вчера пытались накормить Лео жидким мылом, — сухо произнесла она и через короткую паузу добавила, — с экстрактом лесных трав.

Пьер в недоумении округлил глаза и с беспокойством перевёл взгляд на пушистого серого кота с круглой мордой. Тот вальяжно лежал на подоконнике и принялся лениво размахивать кончиком хвоста, как только прозвучала его кличка.

— Зачем? — охрипшим голосом спросил муж.

— Им показалось, что это отличная замена травы. Мишель рассказал девочкам, что котам нужно есть траву. Но я вовремя остановила их. И Лео практически не пострадал. Хотя его всё равно тошнило весь день.

Мужчина не смог сдержать улыбки. Но она быстро растаяла под укоризненным взглядом жены.

— Когда я всё узнала, то наказала Мишеля.

Женщина вытряхнула порцию яичницы с беконом в тарелки и направилась с двумя из них к столу. Пьер решил помочь и, взяв ещё пару тарелок, последовал за ней.

— Но теперь понимаю, что не должна была так поступать, — продолжила Маргарита и голос её дрогнул. — Мишель ни в чём не виноват. Он такой же ребёнок, как Бриджитта и Лильгельанна. Откуда он мог знать, что они решатся на такую глупость.

— Но ведь с Лео всё в порядке, — попытался успокоить её Пьер.

— А если бы я не успела? Если бы не услышала вопли Лео? — Маргарита резко повернулась к мужу. — Они могли его убить! — женщина всё же не сдержалась, и глаза её наполнились слезами. — Ты хоть представляешь, какое бы это было потрясение для девочек? А Мишель? Он бы непременно стал винить себя.

— Но ведь всё обошлось, — нежно погладив жену по плечу, проговорил Пьер.

— Обошлось! Сейчас! — бросилась она в объятья мужа и уткнулась лицом в его плечо.

Мужчина обнял её, нежно проводя рукой по волосам, собранным в тугой пучок на затылке.

— Скоро они подрастут и сами смогут понимать, что хорошо, а что плохо, — пообещал Пьер.

— Мне тяжело, Пьер, — тихо проговорила Маргарита. — Ты целыми днями на работе. Пока девочки ходили в садик, а Мишель учился в школе, я справлялась. Но потом… — голос женщины сорвался. Она снова уткнулась в плечо мужа. — Мишель пытается помогать, но и он нагружен дистанционными занятиями. А ещё эти курсы программирования…

— Кодирования, — поправил Пьер.

— Без разницы! — огрызнулась женщина. — Бридж с каждым днём становится всё неуправляемее. Она норовит устроить беспорядок каждый раз, стоит мне только отвернуться, и подбивает на это Лиль. Раньше она слушалась хотя бы тебя, но теперь… Видимо, почувствовала свободу. Ведь ты выпал из нашей жизни на целых полгода.

— Прости меня, Марго. Прости, — крепче прижимая жену к груди, прошептал мужчина. — Я больше не стану браться за такие серьёзные дела.

— Нет, Пьер, — она отстранилась от мужа и заглянула в его глаза, — я понимаю, что ты делаешь. Понимаю, для чего. Содержание семьи, дома, машины и оплата школы Мишеля, курсов — всё это требует больших денег. Пока мы с Мишелем справляемся с подготовкой девочек к школе, но скоро и этого будет недостаточно. А потом и они пойдут в школу. И что тогда? Я понимаю, что ты должен был взять это дело. Я понимаю, что это важно не только для твоей карьеры, но и для нас. Но, Пьер, если тебя не бывает дома, зачем всё это тогда?

Мужчина виновато опустил голову и вновь притянул к себе жену.

— Ещё один месяц, — проговорил Пьер, и женщина мгновенно отстранилась, вонзив в него испепеляющий взгляд. — Ещё один месяц, и я смогу покинуть «Дефенсо́рис». За вчерашний день мне поступило много предложений о работе, и все они намного выгоднее того, что есть сейчас. Мы сможем нанять няню и репетитора, а быть может, даже домработницу. Нужно только набраться терпения.

Марго долгое время сверлила мужа взглядом.

Но вдруг наверху раздался оглушительный грохот и звонкие вопли. Кот, перепугавшись, рухнул с подоконника и очертя голову бросился куда-то за кухонный остров.

Супруги пулей вылетели из кухни, поднялись на второй этаж. А там…

— Прекратите немедленно! — кричал мальчик лет восьми, в то время как в небольшой комнате разразилась настоящая битва на подушках.

Маленькие девочки со светлыми, практически белыми волосами прыгали на кроватях и, озорно крича, размахивали подушками, да так сильно, что с них летел пух. Каждый раз, когда одна из девочек попадала по другой, та падала на кровать со звонким смехом. Матрас пружинил, и на этот раз наступала очередь первой девочки получать удар подушки и падать.

Их старший брат кричал до хрипоты, требуя немедленно прекратить, но никто его не слушал.

— Что вы здесь устроили? — гаркнул на близнецов Пьер, и дочери в одно мгновение притихли. Только пух плавно опускался в воздухе. — Разве могут девочки так себя вести? Что это за побоище?

Запыхавшиеся, раскрасневшиеся близняшки, похожие друг на друга как две капли воды, удивлённо уставились на отца, выпучив карие глазки. А потом одна из них расплылась в довольной улыбке и, прежде чем Пьер продолжил свою гневную тираду, бросилась прямо с кровати на руки отца, твёрдо уверенная, что он её непременно поймает. И Пьер поймал. И её сестру, которая прыгнула следом, тоже. Близняшки повисли на отце и принялись целовать его в щёки.

— Бриджитта! Лильгельанна! — воскликнула мать и попыталась оторвать девочек от мужа. С одной у неё получилось, но вот вторая вцепилась в рубашку Пьера с такой силой, что ткань угрожающе затрещала.

— Папа, папочка! — затараторила девочка, жалобно глядя на отца. — Ты так давно нас не будил! Мы так скучали!

— Бриджитта, — возмутился Мишель. — Не подлизывайся! Вам всё равно придётся отвечать за Лео и подушки. А ещё…

— Папочка! — перебила брата девочка и жалобно зашептала. — Мы должны купить Лео траву. Оказывается, в мыле нет травы. Там всё врут на упаковке! Его вчера рвало весь день…

— Потому что вы его мылом накормили, дура, — не выдержал Мишель.

— Папа! — заплакала самыми «искренними» и крупными слезами Бриджитта. — Мишель плохой! Он всегда нас обижает! Он обзывается постоянно!

Пьер решительно снял с себя дочь, поставил рядом с Лильгель и Мишелем, которого близняшки тут же попытались ударить довольно синхронно. Но и это отец успел предотвратить.

— Немедленно замолчали все! — сурово проговорил он, сверля детей взглядом. — Мишель, обзывать сестёр нельзя! Независимо от их поступков. Это очень плохо! Ты старший. Должен подавать пример. Не удивительно, что они не хотят тебя слушать.

Бриджитта довольно улыбнулась, а Лильгель продемонстрировала брату язык.

— Теперь вы, — брови отца нахмурились сильнее. — Начнём с кота. Ответьте мне, мои дорогие, вы пробовали мыло?

— Оно щиплется, — ответила Лильгель, отрицательно качая головой. А Бриджитта обижено надула губки и смотрела на отца исподлобья, словно на предателя.

— А на вкус и того хуже, — продолжил Пьер. — Лео такой же живой, как и вы. И ему, как и вам, нельзя есть мыло, шампунь, зубную пасту и любые другие бытовые средства. Лео болел вчера из-за вас.

Лильгель жалобно захныкала. Бриджитта упрямо продолжала смотреть на отца с обидой.

Но затем взгляд Пьера смягчился, он опустился на колени перед детьми и с любовью посмотрел на них.

— Вы самые родные друг другу. Вам нельзя ругаться, — продолжил он с нежностью в голосе. — Мишель, ты не должен давить на своих сестёр. Ты должен был набраться терпения и спокойно объяснить, что трава, о которой ты говорил, должна расти из земли, а не из пакетика с мылом.

— Из земли? — переспросила растерянная Лильгель.

— Никакая трава из земли не растёт, — пробурчала себе под нос Бриджитта.

— Кажется, в книге со сказками принцессы ходили по чему-то зелёному, — задумалась Лильгель.

— Это газон! Он как ковёр, но газон, — возразила Бриджитта.

— Газон не может быть ковром. Он растёт! — повысил голос Мишель и нахмурился, в этот момент очень напоминая отца.

— Газон искусственный, он не может расти! — Бриджитта одарила брата таким взглядом, что мальчик невольно отшагнул. — У мадам Шебрэ́ такой газон. Сам проверь!

— В защищённых от солнца павильонах трава растёт из земли, — начал терять терпение Мишель. — И называется газоном.

— Мишель прав! — остановил спор Пьер, вновь чуть повысив голос. — Вам, девочки, стоит прислушиваться к словам своего брата. А теперь о коте. Мишель, ты должен знать значение слова сбалансированный. У Лео сбалансированный корм. У него есть всё необходимое для здорового питания, поэтому трава ему не нужна, она уже есть в корме.

Мальчик виновато кивнул:

— Я понял, отец. В следующий раз буду внимательнее.

— Бриджитта, — перевёл взгляд на хмурую дочку Пьер, — а ты должна научиться ставить себя на место других. Ведь Лео не понравилось, что вы с Лиль с ним сделали.

— Он вёл себя точно так же, когда мама давала ему таблетку, — хмуро пробормотала девочка, скосив взгляд в сторону.

— А кто прописал Лео эту таблетку? — тон Пьера стал чуть мягче.

— Все таблетки даёт доктор, — жалобно подала голос Лильгель.

— Умница, Лиль, — ласково погладил дочку по голове отец.

Бриджитта же осуждающе скосила на сестру взгляд. Лильгель виновато опустила голову.

— Бридж, — теперь Пьер взял дочку за плечи и, привлекая к себе, внимательно заглянул в её глаза с добротой и нежностью, — помнишь, когда ты болела, мама тоже давала тебе таблетки, которые прописал доктор?

— Они были на вкус хуже мыла, — упрямо стояла на своём девочка.

— Но их прописал доктор и тебе стало лучше. Помнишь?

Бриджитта нехотя, но всё же кивнула.

— Ты же умная девочка и уже всё поняла? — примиряюще продолжил отец. — Мишель рассказал вам только то, что сам узнал. Но ведь он не доктор и не мог знать точно, что Лео нужна трава, а значит, вам не нужно было искать её заменитель. Ты понимаешь меня?

— Мы хотели как лучше, — по-прежнему насупившись, проговорила Бриджитта.

— Я знаю, моя хорошая, знаю, — заверил её Пьер.

— Лео не будет болеть из-за нас? — ещё тише спросила она, по-прежнему обижено глядя, но теперь уже на свои босые ноги.

— Нет, — заверил её отец, — всё мыло вышло вчера и не успело навредить Лео.

Было видно, что девочка изо всех сил пытается сдержать слёзы, и ей это давалось нелегко.

Тогда Пьер нежно обнял её и Бриджитта всё же не сдержалась. Её подхватила Лильгель, которую мужчина тоже поспешил обнять. Мишель же остался в стороне, хмуро наблюдая за манипуляциями сестёр. Кому, как ни ему, было известно истинное лицо близнецов.

Когда все немного успокоились, и Пьер выпустил дочерей из своих объятий, встал вопрос о подушках.

Какими бы жалобными не были глазки девочек, как бы они не просили простить их шалость, решение было непреклонно — в ближайшем будущем им придётся спать без столь удобных постельных принадлежностей, а после завтрака они должны будут заняться уборкой.

— Лучше бы я сама убралась, а так на это уйдёт весь день, — тихо прошептала Марго, и в этот момент она выглядела особенно уставшей, похудевшей и осунувшейся.

В груди Пьера снова появилось скребущее чувство.

— А я хотела бы провести побольше времени с тобой, — продолжила женщина. — Всё-таки это твой первый полноценный выходной.

— Значит, ночь пару недель назад не считается? — нежно улыбнулся Пьер.

— Это другое, — рассмеялась Марго, а щёки её порозовели. И, чуть оттолкнув мужа, начала спускаться по лестнице.

— Мой первый выходной будет, когда я сменю бюро, — произнёс мужчина, спускаясь следом.

И будто в подтверждение его слов, внизу из кабинета раздался звонок. Марго мгновенно помрачнела, а Пьер довольно грубо выругался.

— О чём я и говорил, — закончил мужчина. — А он мне, между прочим, не платит за сверхурочные, скотина.

— Пьер, — жена остановила мужа и нежно взяла его лицо в ладони, — пообещай, что ни под каким предлогом не останешься в этом проклятом бюро дольше оставшегося по контракту времени.

— Уж поверь, — жёстко ответил Пьер, — я сделаю всё возможное. Э́кельс не будет больше пожинать плоды моей работы.

Как он и предполагал, звонили из бюро и секретарь главного адвоката, требовал его немедленного присутствия в офисе.

***

Автомобиль с наглухо тонированными окнами мчался по практически пустой автостраде к границе города. За относительно высокими зданиями, в среднем в десять-пятнадцать этажей, виднелась куда более внушительная постройка.

— Ну, надо же! Они довольно резво работают, — произнёс шофёр с мрачной улыбкой. — Не думал, что из этой затеи что-то получится.

Пьер оторвал взгляд от толстой папки с бумагами и посмотрел вдаль. Массивная стена была закончена лишь наполовину и только с одной стороны Каффу́ра. Но вот основания, высокие металлические конструкции, на которых и должны располагаться лазерные рассеиватели, окружали город по всему периметру, даже со стороны залива, бывшего когда-то настоящей жемчужиной города.

— Защитный купол должны запустить в ближайшее время, — пробормотал Пьер, не особо заинтересованный этим вопросом.

— Да, совет города очень быстро принял решение о нём, — раздражённо буркнул водитель. — Видимо, их совсем не смущают прогнозы экспертов об этой, типа, «защите».

— Излучение купола не доказано, — ответил Пьер, вновь углубляясь в изучение материалов свалившегося на него нового дела.

— А вот проблема озоновых дыр неоспорима, — закончил шофёр лозунг разработчиков купола, который уже въелся в подкорку сознания жителей. — Вас это совсем не беспокоит?

— Дэнис, — сухо ответил Пьер, — тебя больше должна волновать проблема роботизации. На дорогах появились машины на автоуправлении. Такси активно избавляется от человеческого персонала и переходить на них.

— Чёртовы ублюдки, — раздражённо ответил Дэнис, но продолжать дискуссию всё же не стал.

Оставшуюся часть пути они провели в тишине. За это время Пьер успел ознакомиться с материалами нового дела и пришёл к выводу, что так просто главный юрист бюро отпускать его не намерен.

После раннего звонка секретаря Э́кельса, молодой адвокат был вынужден прервать выходной и приехать в офис, где его ждал не долгий, но весьма утомительный разговор с начальником.

— Я ведь ещё не поздравил тебя, друг мой, — приветливо усадив подчинённого в кресло и присев на край своего рабочего стола напротив, Э́кельс улыбнулся. Главный адвокат был не старше Пьера, а вёл себя хоть и по-дружески, но всё же надменно-снисходительно. — Вчерашний триумф весь день обсуждали на юридических пабликах и форумах, а потом ещё и большую часть ночи. Только за прошлый вечер я получил кучу предложений о твоём перекупе, — начальник рассмеялся собственной шутке.

Пьер лишь слегка скривил губы, его чувство юмора было далеко от того, к которому обычно прибегал Э́кельс.

— Я так горд и счастлив, что такой талант, как ты, работает именно на меня, — продолжил тем временем начальник. — Что скрывать, когда я отдавал тебе дело Жерара Пейра́на, от него отказались все мои юристы. Ты в буквальном смысле был моей последней надеждой. И я не ошибся. Ты сделал невозможное! Никто даже не надеялся на полное снятия обвинений. Как тебе вообще пришло в голову проверить этих паршивцев? Откуда ты знал, что там не всё так чисто?..

— Николя, — остановил поток лживой похвалы Пьер, — ты вызвал меня в первый выходной за полгода, чтобы расспрашивать, чем я руководствовался, отрабатывая все возможные тактики защиты?

— Ну да, ну да, — рассмеялся начальник и, подавшись вперёд, дружески похлопал его по плечу. — Резонно подмечено! Да! Я вызвал тебя не просто так. Твоя победа в деле Пейра́на дала надежду многим людям, оказавшимся по ту сторону закона. Ещё вчера меня завалили просьбами. О! — многозначительно подмигнул юристу. — Ты бы знал, сколько людей теперь верят в твою непобедимость!

— Это не могло подождать до завтра? — нахмурился Пьер.

— Это дело, — Э́кельс сделал акцент на слове «это» и усилил его выразительным взглядом, — не может ждать. Я признаюсь, собирался и сам взяться за него, но после такого триумфа, что ты устроил в суде вчера, не могу остаться в стороне и хочу закрепить авторитет твоей репутации.

— Николя, — твёрдо возразил Пьер, — я думаю, что мой авторитет никогда не сможет сравниться с твоим. И если клиент обратился в «Дефенсо́рис», значит, он хочет видеть в защите именно тебя, опытного и квалифицированного адвоката.

— О-о, — протянул начальник и вновь похлопал юриста по плечу, — ты скромничаешь. У нас с тобой одно время старта карьер, так что не увиливай. А у тебя, что скрывать, есть свежий подход, ясный взгляд. Ты видишь куда больше такого закостенелого консерватора как я.

Пьер хотел, что-то возразить, но начальник повысил голос, а в интонации добавил веса. Теперь говорить с ним стало ещё сложнее:

— К тому же, де Корте, клиент просил предоставить ему в защиту именно тебя.

— Похоже, ты не дашь мне возможности выбора, — мрачно проговорил Пьер.

— Выбора? — удивился Э́кельс. — Ты талантливый юрист. Тебе напомнить, кто на курсе был лучшим? Ты! К тому же успеваешь ещё и покорять вершины семейного успеха. Или об этом так не говорят? — А потом громко рассмеялся, как ему показалось, забавной шутке.

При упоминании семьи Пьер нахмурился. Э́кельс редко прибегал к манипуляциям, но именно сейчас он решил использовать то, что бывший однокурсник предпочитал держать от него подальше.

— Да, согласен, — став вновь серьёзным, насколько у него это получалось, продолжил Э́кельс, — за эти полгода ты, вероятно, сильно отдалился от своих родных. Я всё это понимаю и, поверь, через это тоже прошёл. Не так успешно, как ты. Мой-то брак закончился разводом. Мне бы уже надо начать тебе завидовать, — он снова рассмеялся. — Но я не такой человек. Я хочу помочь тебе подняться! Поэтому схвати Фортуну за юбку и не отпускай, чтобы заработать себе имя. Ты уже проявил себя, теперь должен закрепить результат и утвердиться на юридическом поприще. А потом твоё имя будет работать на тебя. Послушай совет старшего товарища, тебе нужно ещё одно дело.

Пьер мог продолжить стоять на своём, и неоднократно он поступал именно так. Но каждый раз всё заканчивалось тем, что Э́кельс выматывал его долгой и утомительной беседой, чем вынуждал согласиться, в противном случае, этому разговору не было бы конца.

И вот теперь он ехал в место временного заключения на востоке Каффу́ра, чтобы встретиться со своим подзащитным.

— Проклятый Э́кельс, — тихо ругался Пьер, так чтобы его не слышал шофёр, — он хочет похоронить мою карьеру. Это дело нельзя выиграть. К тому же оно освещается СМИ. Каждый юрист, кто возьмётся за него, рискует получить чёрное пятно на репутации. В случае проигрыша или маловероятного выигрыша, пресса раскатает защиту по асфальту катком.

— Знаю, последние месяцы ты был занят, — удовлетворённо мурлыкал Э́кельс, когда-таки добился согласия Пьера, — но всё же не мог не слышать о взрыве в торговом центре «Атлантик».

Пьер похолодел. Дальнейшие разъяснения были ни к чему.

— Ты хочешь, чтобы я защищал Моро́? — от возмущения, он попытался встать, но начальник твёрдой рукой усадил его обратно.

— Вот видишь, ты уже наполовину в курсе, — с широкой улыбкой, не сулящей ничего хорошего, промурлыкал Э́кельс.

— Общественность не любит террористов, — тихо бормотал Пьер теперь, когда находился на пути к своему подзащитному, а вдалеке показались мрачные стены тюрьмы.

Она располагалась у самой границы Каффу́ра и на фоне практически пятисотметровой стены, которая в будущем будет окружать весь город, казалась крохотной, даже игрушечной.

— Но это детские забавы, — уже одними губами бормотал Пьер. — А для меня всё куда сложнее. Мне нужно растянуть дело, до завершения контракта с Э́кельсом, а потом пусть ищут другого дурака.

Пройдя необходимые проверки и изнурительные подписания всевозможных согласий, Пьера наконец провели в отдельное помещение, где и должна была состояться его встреча с подзащитным. Серая, холодная комната, с высокими зарешеченными окнами, железной массивной дверью с небольшим окошком и автоматическим замком, парой стульев и столом.

Усевшись напротив двери и разложив документы перед собой, адвокат успел ещё раз пробежать взглядом их содержание, прежде чем дверь автоматически отворилась и порог переступил заключённый в серо-синем комбинезоне. Электронные наручники на массивных запястьях с магнитной фиксацией не позволяли рукам свободно двигаться, надёжно примагничивая их друг к другу. Точно такие же обхватывали и щиколотки, что значительно сокращало шаг заключённого.

Моро́ был высок, мускулист, с очень смуглой кожей, гладко выбритой головой и пронзительным, словно гипнотическим взглядом широко распахнутых чуть на выкате тёмно-карих глаз. Его образ создавал впечатление некоего безумца, который пристально вглядывается в жертву в ожидании подходящего момента для нападения.

Сидя напротив своего подзащитного, Пьер внезапно почувствовал себя загнанным в угол беспомощным маленьким зверьком. Ладони увлажнились, а по спине пробежал мороз. Сглотнув подступивший к горлу ком, адвокат заставил себя отвести взгляд от заключённого и некоторое время перебирал бумаги, сохраняя невозмутимое хладнокровие.

— Ты должен вытащить меня отсюда, — проговорил Моро́ грудным тяжёлым басом.

Пьер перевёл взгляд на подзащитного и нахмурился.

— Месье Моро́, — подбирая слова, начал адвокат, — моё имя — Пьер де Корте, я ваш адвокат.

— Это не имеет значения, — продолжая сверлить его взглядом, ответил подрывник. — Тебя наняли для того, чтобы ты вытащил меня. Принимайся уже за дело.

Пьер глубоко вздохнул и, взяв себя в руки, решительно заглянул в бездну тёмных глаз, в то время как по спине вновь побежал мороз, а сердце кольнуло в груди.

— Ну что ж, начнём с ваших шансов, — придавая голосу твёрдость, произнёс адвокат. — Но для начала я должен знать вашу версию событий, произошедших двадцать шестого мая.

— Ты меня плохо слышишь, адвокат? Или я не чётко говорю? Вытащи меня отсюда и вопрос будет решён, — продолжал настаивать Моро́. Он не повышал голоса, не отрывал спину от стула, продолжал излучать расслабленность и безнаказанность, но будто его голос стал глубже и напоминал подобие сильных ударов.

— Месье Моро́, — сохраняя деловой тон и внешнюю невозмутимость, Пьер решительно смотрел прямо на подзащитного, — вы понимаете, что вас задержали на месте преступления с неопровержимыми уликами, в окружении десятков свидетелей.

— Свидетелей? — усмехнулся Моро́. Впервые на его лице отобразилась хоть какая-то эмоция, а мышцы, пусть на короткий миг, но ожили. — Они ничего не видели. Им сказали, кто я, и они как покорные квочки закудахтали.

— Вы хотите сказать, было нарушение в задержании? — в сознании де Корте зародился интерес, который напрочь затмил страх перед подрывником. Моро́, конечно, был тем ещё подонком, но вот разгадывать ребусы Пьер любил больше всего. — Как всё было? Расскажите.

Заключённый тяжело вздохнул и с тоской поднял взгляд на потолок.

— Я просто выполнил свою работу. Но эти сукины дети из «А» какого-то чёрта тёрлись там. Были даже без формы. Я бы в жизни не подумал, что они из спецотделов.

— «А»? — переспросил Пьер. — Это точно были сотрудники «А»?

— Да, чёртовы ублюдки, — раздражённо ответил Моро́. — Я как раз удостоверился в проделанной работе и собирался уходить, когда один из них узнал меня и навалился вместе со своими дружками.

Де Корте нахмурился и тут же нырнул в кипу бумаг перед ним. Вот оно! Рапорт о задержании.

«Чёрт! — пронеслось в голове адвоката. — Экспертиза с рук и детонатор в кармане. Плюс его репутация. Переиграть в свою пользу будет не просто. — Пьер отложил бумаги в сторону и крепко задумался. — А как насчёт того, что они были без формы? Нет, очень вязко. Моро́ и так был в розыске. Любой сердобольный гражданин мог попытаться его задержать».

Он порылся в бумагах ещё немного. Мысли в голове носились со скоростью молний, появляясь и опровергая друг друга.

— Похоже, с вашим делом не всё так просто, — задумчиво пробормотал Пьер, перечитывая протокол о задержании Моро́, но теперь уже с учётом новой информации.

— С моим делом всё просто. Я сделал свою работу, теперь дело за тобой, — произнёс заключённый. — Ты должен вытащить меня отсюда.

— На полную победу надежды нет. Но если вы прекратите повторять о выполненной вами работе, у нас будет вполне твёрдая надежда на послабление. В противном случае — казнь.

— Ты не понял, адвокат. — Моро́ оторвался от спинки стула и, положив локти на стол, чуть перегнулся через него. — Если ты здесь, значит, меня хотят отсюда вытащить. Обеление моей репутации меня совсем не интересует. Это даже повредит моему имиджу.

— Месье Моро́, я — адвокат, моя обязанность защищать вас перед судом, или как вы выразились, обелять вашу репутацию. Вы для этого меня и наняли.

Большие губы Моро́ вновь скривила усмешка.

— Не я тебя нанял, — вновь откидываясь на спинку стула, произнёс он. — Передай Се́рпоту, чтобы вытащил меня отсюда. Как он это будет делать не моя забота. Но если у него это не выйдет, утреннюю звезду увидят все.

Пьер был в шоке. Он не понял ни слова из сказанного и, уж тем более не понял, к кому конкретно тот обращался и о ком говорил.

Но Моро́ уже поднялся на ноги и направился к двери.

— Вы куда? — растерянно спросил де Корте. — Мы так и не обсудили тактику вашей защиты.

— Мы обсудили всё, что было важно, — не оборачиваясь, ответил Моро́. — Защита мне не нужна. Мне нужна свобода, — и, приблизив наручники к замку, вызвал охрану, а в следующее мгновение его уже увели.

Пьер ещё некоторое время сидел озадаченный, в полном недоумении, пытаясь осознать, что только что произошло.

По пути обратно юрист спросил одного из надзирателей, как себя ведёт Моро́ в тюрьме и что говорит. Но оказалось, что с сокамерниками и охраной подрывник ещё менее разговорчив.

— Какого чёрта происходит? — недоумевал Пьер, садясь в машину, где удивлённый столь быстрым возвращением шофёр поспешно убирал приготовленный перекус обратно в контейнеры.

— Быстро вы, — разочарованно пробормотал Дэнис. — Лёгкое дело?

— Вот уж вряд ли, — мрачно ответил де Корте. — Ты слышал когда-нибудь о ком-то по имени Се́рпот³?

— Се́рпот? — удивлённо переспросил водитель. — Нет, впервые слышу.

— Вот и я тоже, — задумчиво пробормотал Пьер.

Примечания

1

От французского défenseur ‒ защитник.

2

От французского carrefour — перекрёсток

3

От французского serpent ‒ змея.