Хочу любить тебя модно

Томми Дипфлауэр

Как же любит наша молодёжь? Нет, это совершенно не то, что можно встретить в романах этого века (по крайней мере, в большинстве случаев). В реальности всё куда хуже. Насилие, подлость, ложь и измены – это только верхушка кучи того трэша, что творится в современных отношениях. Сборник рассказов «Хочу Любить Тебя Модно» поведает двадцать одну историю о тёмной стороне любви последнего поколения. Расскажет о том, что действительно происходит между молодыми ребятами. О том, что многие хотят забыть. Книга содержит нецензурную брань.

Дело семейное

Помните семейные завтраки из своего детства или отрочества? Отец читает газету и изредка комментирует содержимое, ты молча ожидаешь блюдо, а мама в халате что-то кашеварит у плиты. С возрастом этого начинает не хватать, и ты скучаешь по этим посиделкам в кругу родных. В этом есть что-то уютное и тёплое, что заставляет тебя улыбаться и чувствовать себя счастливым.

Следующая история началась как раз за такой семейной трапезой. Глава семьи уже нарядился в голубоватую рубашку и строгие брюки, да и мать была по форме. Дети же их только недавно раскрыли свои зенки, протяжно зевая, напялили домашнюю одежду и, нехотя, отправились за общий стол.

— Доброе утро, — сонно выбросила Афена.

— Доброе, — добавил старший брат Освальд.

— Сони, вы чего такие несобранные? — согнув газету начал спрашивать отец. — Автобус уже скоро подъедет. Вы в школу вообще собираетесь?

— Мы с сегодняшнего дня на каникулах, пап, — сев за стол, ответил семнадцатилетний юноша.

— Вчера же за ужином говорили, что мы неделю свободны, — младшая сестра дополнила ответ братика, отдавая тарелки со стола матери.

— Простите, ребятки, с этими отчётами совсем забылся.

— Сегодня у нас тосты с яйцом, — прозвенел голос мамы перед тем, как она начала передавать уже не пустую посуду обратно, а потом и сама уселась за стол рядом с главой семейства. — Приятного аппетита.

— Приятного, — поддержала Афена.

— Ага, — добавил Освальд и начал жадно поедать завтрак.

Парнишка прям проголодался за ту ночь, что заметил отец, добавивший, мол, кушай, сынок, мужикам нужно быть сильными, чтобы решать семейные проблемы и свои в отдельности. Женская часть семьи не понимала такого рвения максимально быстро съесть своё блюдо. Они тщательно разжёвывали маленькие кусочки пищи, с улыбками глядя на звериный аппетит своего родственника.

— Слушайте, дети, — задумалась мама, отведя взгляд в сторону окошка, — Если… вы сегодня свободны, то, может, приберётесь дома, чтобы мне было полегче?

— Конечно, — незамедлительно буркнула дочь.

— Отлично! Значит, Афена, помой посуду после завтрака и протри пыль, а Освальд подклеит обои и пропылесосит.

— Замечательно, — со вздохом сказал сын и доел последний кусочек завтрака.

Оси быстро положил тарелку в раковину и смылся в ванную комнату. Женщины теперь поняли, куда так спешил быстрый парень. Ну уж очень он не любил стоять в очередях, тем более в коридоре. Афена доела самой последней, сложила общие тарелки в мойку и принялась за мытьё.

Родители собирались по своим финансовым делам, пока дочь убиралась на кухне. Любящий сыночек уже освободил ванную комнату и провожал своих предков на их любимые работы. Он закрыл за ними железную дверь и сразу же отправился подклеивать обои.

Афена, как закончила с посудой, быстро закончила утренние водные процедуры и набрала таз с тёплой водичкой. Нужно было пораньше сделать всё, чтобы целый день провести за своими делами, просмотрами сериалов и всяких ток-шоу.

— Начни с люстры, — посоветовал братик, — и сверху вниз иди, как мама учила.

— Я знаю, Оси, ты меня всего лишь на год старше, — принеся высокий стул, заметила девушка.

— Вот, старше тут я, поэтому и помогаю, — улыбнулся парень, подходя к ненадёжно стоящей сестре. — Держу, если вдруг что.

— Ой, спасибушки! Такая неоценимая помощь! Лучше б сам её помыл. Вот что будет, если я упаду? Что тогда? Сломаю себе что-нибудь и в гипсе месяц прохожу, — Афена состроила недовольную гримасу, но всё равно мыла хрупкие белые плафоны и лампочки в них.

Вдруг Освальд решил подшутить над сестрой. Неожиданно и резко крикнул «Бу» и схватился за родственницу. Она сильно напугалась и неловко дёрнула рукой. Осколки стекла посыпались вниз, а капли крови потекли с ладони девушки по запястью вниз, под рукав её футболки. Сестра вскрикнула от боли и быстро развернулась к своему обидчику.

— Да твою ж мать, урод! Я руку из-за тебя порезала, — грозно смотря на своего брата, пищала Афена. — Ты идиот?!

— Эй-эй, простите, сестрёнка…

— Да пошёл ты в задницу, мразота, — Афя спустилась со стула и начала плакать.

— Дорогая, ну, успокойся, — приобняв свою родственницу, сказал Освальд. — Это всего лишь мелочи…

— Мелочи? Да, мелочи, дополняющие полную картину того пиздеца, который творится со мной! Ни подруг, ни друзей, ни ёбаного парня! Как? Блять, да за что? Мне шестнадцать лет, а я даже целоваться не умею…

Братик резко прильнул к её губам и поцелуем заставил заткнуться свою разъярённую сестрёнку, которая сначала ничего не поняла, но затем поддалась ему, закрыла глазки и почувствовала всю ту сладость и нежность первого поцелуя. Первые бабочки в животе начали порхать и заполонили всё девственное тело.

— Врёшь ты всё. Плохо, но умеешь, — улыбнулся Оси и обнял её. — И всё стало куда лучше, чем могло было быть.

— Спа-а-а-асибо, — застенчиво протянула Афена, уже позабыв про свою рану.

— А теперь пойдём обрабатывать ладошку.

Брат быстро достал нужные медикаменты, обеззаразил поврежденную руку и мигом обмотал её бинтом в то время, когда девушка пребывала в полной растерянности и ничего не могла сказать, но под конец операции всё-таки выдавила: «Вот бы у меня был такой хороший парень, как ты».

— Почему бы и нет? Хочешь?

— Эй, стой, это ведь нельзя. Мы ж типа родные брат с сестрой. Табу и всё такое.

— А разве кто-то сможет узнать, если мы будем молчать об этом?

— Не знаю.

— Инцест — это дело семейное, как говорится, — добавил Освальд и снова медленно поцеловал Афену, которая ещё сильнее прижалась к своему братику и крепко обняла его.

— Ты зе моё тю-ю-юдо, — резко обрадовалась девушка.

— Теперь давай закончим дела по дому, а-то мамка с папкой обругают.

— Хорошо, — заулыбалась Афя и отпустила своего возлюбленного.