Договор на любовь

Тина Титова, 2019

Два старинных рода заключили брачный договор, обязующий их детей создать крепкий союз. Но прошло двадцать лет. Гражданская война, которая разделила семьи по разные стороны баррикад давно закончилась, а договор, скрепленный не просто магической печатью, но и кровью, остался. И ровно через двадцать лет его главное условие – брак между наследником богатого рода Кимбол и наследницей разорившегося рода Теранс – должно быть исполнено… …И вот я, Валери Теранс, стою с чемоданом на пороге своего нового дома, а мне никто не открывает дверь!

Глава 6

С утра планам Радана не суждено было сбыться. С первыми лучами солнца его разбудил тихий, но настойчивый стук в дверь. Вошедший слуга сообщил, что хозяина ожидал в библиотеке важный гость. Не обращая внимания на приличия, лорд Кимбол накинул домашний халат и мигом отправился на встречу.

Визитер расположился в удобном кресле, когда Радан вошёл, он пролистывал толстую книгу. Черный, длинный плащ с глубоким капюшоном надежно скрывал фигуру от посторонних глаз.

— Я рад, что ты так быстро откликнулся на мое приглашение, Гейл — сообщил Радан, протягивая руку для приветствия.

— А я-то как рад, — в голосе собеседника зазвучали саркастические нотки. Откинув капюшон, он приветливо улыбнулся и пожал руку в ответ. — Но, демон тебя задери, что такого важного и срочного ты хочешь мне сообщить?

Радан усмехнулся. С Гейлом они дружны с самого детства, и, если у одного возникали вопросы, второй незамедлительно бросался на помощь. Так и сейчас, молодой лорд хоть и ворчал, но в его глазах светилась решимость, а по лицу можно понять, что он готов к действиям.

Светловолосый, на несколько лет младше Радана, лорд Гейл Анвор добился высокого положения в высших кругах, а также стал самым молодым советником короля. Лучше него никто не сможет помочь Радану разобраться в тайнах Валери и её семьи.

— Мне нужно воспользоваться твоим высоким положением, — рассмеялся Радан, присаживаясь в кресло напротив.

— Хоть бы раз кто-нибудь сказал мне что-нибудь другое, — наигранно грустно произнес Гейл. — Рассказывай, что там у тебя?

Радан подробно поведал о своем визите в пансион и о том, что он там увидел. Однако, вместо того, чтобы начать разбираться в ситуации, Гейл воскликнул:

— Твоя невеста объявилась?! — он даже хлопнул себя по коленке. — Та самая, которую ты ненавидел в детстве? Дружище, ты обязан меня с ней познакомить! Я требую этого как твой лучший друг!

— Я думаю, шесть утра неподходящее время для знакомства, — ответил Радан. В душе неприятно заклокотало от такого повышенного интереса к его невесте. Он стал внимательнее присматриваться к другу, который до сих пор так и не женился.

— Скрываешь? — усмехнулся Гейл. — Я подожду, до обеда. Надеюсь, это подходящее время для знакомства с твоей невестой?

— Подходящее, — прорычал Радан. — Ты всё понял, что я тебе сказал?

Гейл откинулся на спинку кресла, обводя задумчивым взглядом библиотеку.

— Вообще, конечно, странная ситуация. Дочерей аристократа, хоть и казненного помещают в приют, а после выпуска старшая Теранс остается в нём работать. Я слышал, что такие пансионы хорошо спонсируются из королевской казны. Узнаю, что смогу, и вернусь к обеду.

— И вот ещё что, — Радан протянул другу документы, прихваченные с собой, — узнай о помилование.

Гейл внимательно изучил бумаги и утвердительно кивнул. На этом друзья попрощались, и Радан решил устроить за завтраком приятный сюрприз для Валери. Отдав короткое распоряжение дворецкому, лорд направился в комнату. У него ещё остались дела государственной важности, которые он, к своему сожалению, не мог игнорировать слишком долго.

Король Гвиар вновь призывал лорда Кимбола на королевскую службу в должности посла. Это означало, что Радану придется долгое время быть в разъездах. А значит, оставить дом и Валери. Этого молодой лорд пока не желал. Он твердо решил узнать невесту поближе, наладить с ней отношения и подписать брачный договор.

К сожалению, то, что совершили родители, исправить уже нельзя, так рассуждал Радан. А значит надо искать способы наладить будущую семейную жизнь. От этой мысли мужчина улыбнулся, останавливаясь на пороге своей спальни. Взгляд невольно устремился дальше по коридору, в сторону, где находились покои Валери. На душе у Радана потеплело, он почувствовал тягу к этой решительной девушке. Тягу, с которой лорд Кимбол не хотел бороться.

* * *

— Вставай, соня, ты всё проспишь! — зазвенел над ухом тонкий голосок Алии.

Я нехотя разлепила глаза. Комнату ярко освещали утренние солнечные лучи. Вчера, уставшая и расстроенная, я не обратила внимания куда нас поселили. Приподнявшись на локтях, осмотрелась. Большая полукруглая спальня в приятных, светлых тонах, две удобные кровати, стол, шкафы под одежду, а на полу пушистый белый ковер. Комната выглядела намного приятнее той, в которой меня поселили в родовом поместье Кимболов.

— Ты проспишь завтрак, — продолжала зудеть Алия. — А нам сегодня подадут булочки с кремом, какао, фрукты и много всего вкусного.

Я откинулась на подушку и укоризненно посмотрела на сестру, забравшуюся ко мне под одеяло. Неугомонная.

— Во-первых, не нам, а лорду-хозяину. Мы здесь всего лишь гости. А во-вторых, откуда ты всё это знаешь?

Сестра надула губы.

— Откуда в тебе столько снобизма? — спустя время воскликнула она.

— Это не снобизм, а осознание правды, — отозвалась я, вставая с постели.

Алия подскочила как ужаленная и стала сверлить меня возмущенным взглядом.

— Правда заключается в том, что ты, дорогая Валери — жена хозяина! А ещё нерешительная, странно ведущая себя особа! — Алия уперла кулачки в бёдра. — Ты срываешься с места и летишь к жениху подписывать брачный договор, но при этом не принимаешь свой новый статус, не заявляешь свои права! А ведь тебе их дали ещё родители Радана.

Я непонимающе взглянула на сестру. Что она требует от меня? Чтобы я вела себя как хозяйка в чужом доме? Да, формально я почти леди Кимбол, но это всего лишь на документах. А в жизни ведь всё не так.

— Алия… — попыталась остановить я сестру, но этот словесный ураган только набирал силу.

— Что, «Алия»? Я уже шестнадцать лет Алия. И вот что я тебе скажу. Наши родители и родители Радана дали тебе право быть хозяйкой в его доме. Они дали тебе фамилию Кимбол. И будь я на твоем месте, я бы не металась из угла в угол, — Алия закатила глаза и стала заламывать руки. — Ах, он Кимбол, я Теранс, ах… забудь, Валери. Теранс больше нет.

Меня заполнила возникшая ниоткуда ненависть. Я подскочила к сестре и дёрнула её за руку. Лицо Алии скривилось от боли, на глаза выступили слезы.

— Не смей никогда так говорить! — зарычала я. — Теранс есть, и это мы!

Губы сестры задрожали, она отшатнулась от меня. Голосом, полным обиды и горечи, она произнесла:

— Да, мы Теранс… и посмотри к чему это привело. У нас нет ничего кроме проклятой фамилии! Ничего! Мы разорены, унижены, и самим же нам никогда не вернуть наше высокое положение. Зато у тебя есть шанс всё исправить. Исправить свою жизнь, и мою тоже!

— Эгоистка! — в сердцах крикнула я.

— Дура! — не осталась в долгу Алия. — Родители славно тебе голову промыли!

С этими словами Алия выскочила из спальни, громко хлопнув дверью. В растерянности я опустилась на кровать, руки дрожали, а глаза наполнились влагой. Мы никогда не ругались с сестрой. Всю жизнь жили душа в душу. Старались во всём понимать друг друга и поддерживать. Неужели сейчас Алия не осознает, на что толкает меня? А может, она права, и я действительно дура? У меня есть шанс всё исправить, занять то место, которое мне положено по праву рождения. Но что-то внутри всячески этому сопротивляется.

Никогда не любила заниматься самокопанием. Однако, после неприятного разговора с сестрой, сидя одна в комнате, я решила лучше прислушаться к своим ощущениям и реакциям. Начала вспоминать утро до секунд…

Вот Алия меня разбудила, начала рассказывать про завтрак, потом заговорила о моих правах… и тут, непонятно почему, я вновь разозлилась. Негативные чувства поднимались во мне как лава по жерлу вулкана, стало тяжело дышать. Я схватилась за горло, мне казалось, что я задохнусь от ненависти, которая меня переполняет. Подбежала и широко распахнула окно, подставляя лицо свежему воздуху. Осознание накрыло меня тяжелым одеялом.

Конец ознакомительного фрагмента.