Дочь лучшего друга

Тиана Тесса, 2022

Я закоренелый холостяк и бабник, она умница и скромница. И ещё дочь моего когда-то лучшего друга, которого я не видел почти двадцать лет. Друга, готового пристрелить любую особь мужского пола, взглянувшую на его дочь. Да я и не стремился вроде, пока однажды девчонка сама не пришла ко мне с необычным предложением.

Глава 8

Саша

Мне снится сон, такой волнительный и возбуждающий, что я просыпаюсь в легкой испарине. Сжимаю колени, словно пытаясь погасить импульсы, расходящиеся от низа живота. Оглядываюсь, не сразу понимая, что сижу в кухне. Глубоко вдыхаю и чувствую аромат туалетной воды Романа, боже, он мне уже везде мерещится, и во сне, и наяву.

Встаю, поправляя съехавшую бретельку, и потягиваюсь. Комната родителей на первом этаже, моя и гостевая наверху. Домик небольшой, но уютный, очень люблю здесь бывать. Правда, в этот раз чувствую себя не в своей тарелке.

И все из-за Романа… Александровича. Хотя язык не поворачивается его так называть. Ничего не могу с собой поделать, весь день украдкой пялюсь в окно, глядя на него. Как он смеется, как жестикулирует, что-то рассказывая, как плавно двигается, словно хищник, красивый, уверенный в себе лев.

Но беда даже не в этом, а в том, как он смотрит на меня. Или я схожу с ума, охваченная своими желаниями, или нравлюсь ему. Он не просто смотрит, пронзает взглядом, сканирует, раздевает. И от этого телу становится жарко, мыслям в голове тесно, и все, чего хочется, чтобы это были не только взгляды, чтобы он прижал меня к себе, чтобы целовал, как тогда в темноте подъезда, даже ещё жарче, чтобы раздевал меня, стягивал трусики.

Я отчетливо вижу его широкоплечую фигуру над собой, его дьявольский взгляд, такой непроницаемый и в то же время горящий, вижу его улыбку в уголке губ, которую безумно хочется целовать. Вижу, как он уверенно раздвигает мои ноги и оказывается сверху. Мне кажется, я даже чувствую тяжесть его тела, неповторимый запах кожи с нотками туалетной воды.

Сама не замечаю, как за этими мыслями снова оказываюсь в кресле, а рука скользит между ног. Но тут же одёргиваю себя, вскакиваю, сгорая от стыда и желания одновременно, и спешно поднимаюсь на второй этаж.

Застываю возле двери в комнату Романа. Что, если бы я вошла сейчас? Берусь за ручку, сжимаю ее так, что белеют костяшки пальцев, но не опускаю вниз. Это безумие. Даже если мои бредовые мысли реальны, и Роману я интересна, вряд ли он сильно обрадуется тому, что я пришла к нему в комнату в дачном доме, на первом этаже которого спят мои родители.

Мои строгие родители.

Эта мысль немного отрезвляет. По крайней мере, я отпускаю дверную ручку и делаю несколько шагов до своей двери. И только внутри понимаю, на что чуть было не решилась! Сумасшедшая. Нужно лечь спать и просто забыться. Правда, как это сделать, даже если во сне меня преследует этот мужчина?

На следующий день мы отправляемся на озеро все вместе. Я специально даже купальник на беру, потому что плавать при Романе после вчерашней встречи на берегу не буду.

Мы бросаем покрывало на траву в стороне от пляжа, и они сразу собираются купаться. Ничего не могу с собой поделать, когда Роман начинает стягивать футболку, мой взгляд притягивается к нему. Краем глаза замечаю, что не только мой, женщины вокруг смотрят на него совершенно однозначно. Даже мама, которая по уши влюблена в папу, замечает:

— Ты в отличной форме, Ром.

Он растягивает губы в улыбке и отвечает ей тем же.

— Да, — смеётся отец, хлопая себя по животу, — скоро придётся мне отправляться в спортзал.

Мама на это только фыркает. Они втроем идут к воде, а дамы, и я в том числе, провожают взглядами широкую спина Романа и шикарную задницу, которую даже просторные шорты для плаванья не скрывают. Разве может мужчина быть настолько идеальным?

Я ложусь на покрывало и закрываю глаза. Лежу так до тех пор, пока троица не возвращается. Почти сразу начинает портиться погода, поднимается ветер, а небо в один миг заволакивает тучами.

— Пора домой, — замечает отец, и мы быстро собираем свои пожитки, после чего вместе с остальными отдыхающими идём к тропинке.

Дождь застаёт нас на середине пути, резко срывается с неба, косыми острыми струями хлещет по рукам. Мы начинаем бежать, мама смеётся, прыгая в быстро появляющиеся лужи. Я же стремительно мёрзну, на мне только вчерашний сарафан из тонкой ткани, он моментально вбирает влагу и прилипает к телу, так что я почти голой себя чувствую. Волосы липнут к лицу, нос шмыгает, зубы стучат — так я и вбегаю в дом.

— Быстро переодеваться, — кидает мама, и они с отцом скрываются в своей комнате.

Мы с Романом остаёмся одни. Стоим друг напротив друга и смотрим. Его взгляд опускается ниже моего лица, я непроизвольно слежу за ним и тут же прикрываюсь: грудь, облепленная мокрой тканью, кажется совсем голой, от холода соски торчат почти вызывающе.

Как только я закрываюсь, Роман возвращает взгляд к моему лицу. Я вижу, как капли падают на пол с кончиков его волос, как уголок губ привычно кривится в усмешке.

— Замёрзла? — произносит он неожиданно хриплым низким голосом, я медленно киваю, не отрывая от него взгляда.

Он достаёт из промокшего рюкзака большое махровое полотенце, которое мама сунула ему с собой на пляж и которым Роман не воспользовался. Набрасывает его мне на плечи, а потом почти заставляет опустить руки, которыми я прикрывалась. У меня кончается запас выдержки, я просто повинуюсь ему. Роман снова кидает взгляд на грудь, и меня обдает волной жара, моментально повышающей температуру тела. Но мужчина только кутает меня в полотенце и начинает растирать через него мои плечи и руки.

— Есть отличный способ согреться, — говорит мне, я снова вспыхиваю, потому что слышу в этих словах сексуальный подтекст, и даже это позволяет забыть о том, что пару минут назад я мерзла.

Роман смотрит в сторону комнаты родителей, а потом берет меня за руку и ведёт на кухню. Я не соображаю, в голове звенит, ноги не слушаются. Думаю только о том, как он посадит меня на стол и…

Роман достаёт бутылку вина и наливает добрых полбокала.

— Пей, — протягивает мне, — только залпом.

Мои пальцы дрожат, как у заядлого пьяницы, дорвавшегося до заветного пойла. Только, увы, это не так. Я хочу не вино, я хочу Романа Борцова, друга моего отца.

Пью залпом, не чувствуя вкуса, внутри становится горячо. Отставив пустой бокал на стол, закашливаюсь.

— Я вообще-то почти не пью, — говорю ему.

Полотенце, накинутое на плечи, спадает, я не успеваю среагировать, но Роман ловит его, наклоняясь ко мне, возвращает на плечи. Его лицо оказывается очень близко, и я опускаю взгляд на губы. Хочется провести по ним пальцами: верхняя четко очерченная, нижняя пухлая.

Я снова погружаюсь в возбуждение, алкоголь только способствует этому, меня уже не смущает, что Роман тоже смотрит на мои губы, что опускает взгляд на грудь, которая все ещё отчетливо видна через подсохшую ткань сарафана. Это заводит, между нами происходит что-то интимное, прямо сейчас. Роман наклоняется к уху и шепчет:

— Ты только не сдавай меня, — и я не сразу понимаю, что это относится к алкоголю, мне кажется, мои слова звучали миллион часов назад, за это время, что мы смотрим друг на друга, вселенная могла взорваться и образоваться снова. А мне мало, катастрофически мало. Пусть он меня поцелует, прямо сейчас!

Роман словно слышит мои мысли, его дыхание, щекотавшее шею, вызывающее мурашки на коже и спазмы внизу живота, пропадает. Он снова смотрит на меня. Его взгляд гуляет по лицу хаотично: глаза, губы, скулы, лоб, и снова губы. Я поджимаю пальцы ног и собираюсь сделать то, о чем буду, возможно, жалеть. Потянуться к нему навстречу.

И в этот самый момент из родительской спальни раздаётся женский стон и методичный скрип пружин матраса. Я начинаю хлопать глазами, потому что эти звуки настолько инородны моменту, в котором я только что находилась, они не вписываются, разрушают стены моей личной реальности под названием Роман-Борцов-прямо-сейчас-меня-поцелует.

Когда я наконец понимаю, что происходит, мне хочется разрыдаться. Словно в красивую сказку романтической эротики кто-то вставил дешевое домашнее порно.

Смотрю на Романа и вижу, как он, прикрыв глаза, начинает тихо смеяться. При этом так выразительно, что я поневоле улыбаюсь.

— Кажется, нам лучше пойти наверх, — шепчет мне, не скрывая улыбки, я киваю, и мы идём к лестнице.

Его комната первая, и он скрывается в ней, ещё раз улыбнувшись мне. Я стою долгих тридцать секунд, гипнотизируя ручку, но она не опускается, и я иду к себе. Падаю на кровать, обхватывая руками, пытаясь унять вновь накатившую дрожь.

Я всерьёз не понимаю, что между нами. Нравлюсь я ему или нет? Вот если бы хоть какой-то знак.

И я получаю его в понедельник ровно в двенадцать часов дня. Я сижу за партой в ожидании звонка на пару, когда мой телефон вибрирует. Почти уверена, что это родители, но номер оказывается неизвестным.

Я открываю сообщение и вчитываюсь раз, другой, третий. Ладони становятся липкими, а сердце замедляет ход. Жмурюсь и снова смотрю на экран, но слова никуда не исчезают. И в который раз за эту минуту я читаю:

«Не могу не думать о тебе, Саш. Ты очень красивая».