Гравитация Любви. Фэнтези

Тиа Мелик

Если кто-то искренне верит, что ты волшебник, принц, герой, ты им становишься.А, может, он видит то, что ты в себе не разглядел?Вопросов всегда больше, чем ответов.Да пребудет с тобой Сила.Это гравитация, гравитация любви.

Фимиам Божий

Было прохладно, с неба сыпал мелкий снежок, и в тусклом свете одинокого фонаря отразился силуэт прохожего. Его серое пальто было застёгнуто до самого подбородка, длинные, гладко зачёсанные волосы, намокли от снега и на них были капельки, как роса. Послышался странный звук, похожий на треск, а потом от фонаря посыпались искры, и в морозном воздухе запахло гарью.

Он оглянулся, лицо исказила гримаса боли, и мужчина ускорил шаг. Он почти бежал, чуть прихрамывая и держась рукой за правый бок, потом стал петлять, словно путал след. Увидев многоэтажку, он забежал в первый же подъезд и с трудом поднялся на третий этаж…

— Да, что опять со светом? Лампочки повыкручивали, что — ли? Достали уже, бомжары, твою мать!

И, матерясь, молодой парень с продуктовым пакетом в одной руке, другой ощупывая стену, считал ступеньки, поднимался по лестнице, в свою квартиру. Кто-то тихо стонал. Да, нет, показалось. И Сеня (так звали парня) продолжил свой путь, поднялся к третьему этажу.

— Ещё и жгли, что-то, гарью пахнет!

Он спотыкнулся, забыв считать ступеньки, и растянулся на лестнице, больно ударившись о решётку на окне между пролётами.

— Блин, больно как!

Ему опять почудилось, что кто-то стонет. В свете уличного фонаря он разглядел на лестничном подоконнике за решёткой голубя. Обычный серый голубь, только помятый и грустный, какой-то.

— Э, ты откуда, птица? — подполз к нему Сеня и протянул руку, чтобы вытащить голубя. Кто загнал тебя сюда, страдалец пернатый?

И тут случилось вот, что:

— Они, — ответил «страдалец» и скосил глаз куда — то в сторону, за спину Сени.

От неожиданности, Арсений, припал лицом к решётке окна, и рот его открылся.

— Они, — машинально повторил он и посмотрел в направлении взгляда голубя. Там сидело штук пять помоечных котов, глаза их горели красным огнём.

— Бррр… — помотал головой Сеня и потрогал шишку на лбу, — видно здорово ты долбанулся, Сеня, коты тебе мерещатся!

Он сел, коты злобно скалились и переминались с лапы на лапу, но не приближались.

— Что за…мерзкие твари?!

— Они демоны, — услышал Сеня и повернул голову.

— Это ты сказал или…

— Да, Сеня! Ты не поворачивайся к ним спиной!

— Ты знаешь, как меня зовут? А ты — то, кто, что за птица, как звать?

— Я Фимиам Божий!

— Чего, чего ты Божий?

— Ангел я.

— Ну, дела!!! А чего серый тогда?

И тут адские создания, почуяв, что добыча уходит от них, стали приближаться. Запах гари усилился, Сеня вскочил и чертыхнулся.

Голубь застонал:

— Нет, Сеня, нет, не надо его призывать!

Твари приближались.

— Ах, мать… а ну, понял, да: «О, Господи!»

И, не раздумывая, стал размахивать пакетом с продуктами, пытаясь отогнать котов. После слов: «О, Господи!» прыти у котов поубавилось.

Сеня смекнул:

— Ааааа, не нравится, нечисть!

И стал выкрикивать: «Слава Господи! Матерь Божия! Господи помилуй!» Всё, что мог припомнить из своего немногочисленного религиозного арсенала.

Твари, пытавшиеся напасть, стали вдруг таять и, с противным шипением, лопались, как мыльные пузыри, оставляя за собой чёрный след в воздухе и запах гари.

— Ёшкин кот! Во, дела! Слышь, Фимыч, рассказать кому — в психушку отправят.

— А ты, правда, Ангел? Я думал, это сказки. Он вынул голубя из — за решётки и почувствовал, что-то липкое на руках.

— Э, да ты ранен, по ходу…

— Хороший ты человек, Сеня, добрый, я буду тебя охранять до конца твоих дней. Открой мне окно, пожалуйста, мне надо к моим братьям.

— Лети, Фима, лети! Я тоже тебя не забуду до конца моих дней.

Он открыл окно и бережно посадил голубя на карниз.

— Когда на море шторм, мы поём, чтобы он утих. Знаешь, где старый заброшенный причал?

— Конечно, любой пацан знает его с детства!

— Приходи в шторм послушать, ты услышишь нашу песню, это музыка ангелов. И выпорхнул с карниза, издавая прощальное — «пока»:

«Угу — гу, угу — гу… угу — гу»

Сеня стоял у окна и молча смотрел на тёмную улицу. Тихо падал снег, его медленное кружение выхватывал, раскачивающийся свет фонаря, и в его свете появился силуэт прохожего в длинном пальто, застёгнутом до подбородка. На какое — то мгновение он обернулся и посмотрел на Сеню, а потом быстро зашагал в темноту, наступающей ночи.

И, что-то в этом взгляде было очень знакомое…

— Угу — гу, угу — гу, угу — гу, — ответил Сеня.