Жемчужина для кумихо

Татьяна Ткачук, 2023

Жила-была девушка. Самая обыкновенная. Жила себе, работала. Как все. Ну, или как многие. Пока однажды подруга не вытащила ее в картинную галерею… И после этого размеренная спокойная жизнь закончилась.Волшебные существа… Существуют ли они? Хорошо ли мы знаем мир, который нас окружает? И почему вдруг внезапно кто-то из самых обычных людей оказывается в самом центре странных, непонятных, мистических событий? И как реагировать на них? Как относиться к тому, о чем раньше не то что не задумывалась, а вообще – не подозревала, что такое может происходить в принципе…Самостоятельный однотомник, вне циклов

Глава 2

Инна сидела за рулем своей машины, которую остановила во дворе неподалеку от подъезда, и, высунув в открытое окно локоть, нетерпеливо постукивала по баранке руля длинными пальцами с ярко накрашенными ногтями. Рита уже почти подбежала к машине, когда ее окликнул веселый мужской голос.

Васька Петров из соседнего подъезда! Тот самый Васька, с которым девушка была знакома с детства, и который учился в той же школе, что и подруги, но шел на пару лет младше.

— О! Ритуль, привет! Далеко в такую рань? — жизнерадостно поинтересовался парень, целенаправленно подходя к Маргарите.

— Вась, ну, ты что? Какая же рань?! Уже почти десять! — отозвалась она.

— Так суббота же, выходной день! — не отставал он.

— А у меня вообще отпуск начался! — похвалилась она.

— Да ну?! — как будто удивился парень. — Это нужно отметить!

— Тебе бы только отмечать! — засмеялась девушка.

— А что! И повод есть! — расплылся в широкой улыбке сосед, демонстрируя крепкие ровные зубы.

— Ладно, Вась! Спешу я!

— Ритка! Ты долго там еще?! — послышался недовольный голос подруги.

Василий только сейчас заметил машину Инны:

— О, и ты здесь? Далеко собрались, девчонки?

— Ишь, любопытный какой! — проворчала Инна, а Рита ответила:

— На выставку идем!

— На вы-ыставку?! — протянул он. — Ну, тогда точно с вами проситься не буду! — и хохотнул насмешливо.

— Да тебя еще никто и не приглашал! — парировала подруга. — Вася-Василёк!

— Пф! — фыркнул парень. — Не больно-то и хотелось!

Тем временем Маргарита села на соседнее с водительским место и застегнула ремень безопасности. Инна завела мотор, машина медленно тронулась с места, и Васька помахал девушкам.

Рита помахала в ответ, и машина выехала на дорогу.

— Инн, как точно называется эта выставка? — спросила Рита.

— «Эпоха Чосон в изобразительном искусстве Южной Кореи», я же тебе говорила! Ты, видно, не совсем еще проснулась тогда…

— А… Что это за эпоха такая? Я что-то раньше не слышала… — задумчиво произнесла Маргарита.

— Да и я сама тоже… Пришлось утром погуглить в инете… Оказывается, Корея не всегда называлась Кореей. С конца XIV и вплоть до конца XIX века на территории Корейского полуострова существовало государство Чосон, которым правила династия Ли. Ну, и соответственно историками этот временной период называется эпохой Чосон, — рассказывала Инна.

— Ничего себе! — удивилась Маргарита. — Хорошо они правили — целых пятьсот лет!

— Да, немало, — согласилась учительница, поворачивая на парковку неподалеку от выставочного центра. Заглушила мотор, и девушки вышли под уже начинавшее припекать летнее солнце.

Подруги направились к длинному одноэтажному зданию, расположившемуся среди офисных многоэтажек. Среди зданий из стекла и бетона выставочный центр смотрелся чем-то чужеродным, чего не должно было быть здесь по определению. Большие окна с тонированными стеклами смотрели на улицу, а по фасаду шел огромный баннер с названием выставки.

Девушки вошли в прохладный холл, купили в кассе билеты и получили две пары обычных синих бахил — точно таких же, какие выдают в поликлиниках и медицинских центрах, чему Рита немало подивилась. Кассир, которая, похоже, по совместительству была и администратором, объяснила девушкам, откуда следует начинать осмотр, и пожелала им приятного времяпрепровождения. Подруги поблагодарили и отправились в заданном направлении.

Рита и не думала, что живопись чужой, практически не знакомой ей страны, так увлечет ее. Однако же почти сразу девушка погрузилась в необычный мир непривычных картин. Пейзажи, портреты каких-то людей в старинных одеждах, изображения цветов и букетов с тонко выписанными лепестками, чем-то напоминавшие акварельную живопись, показались Маргарите странными, но удивительно притягательными. Несомненно, картины на полотнах были выполнены с мастерством и видимым изяществом.

Девушки переходили от картины к картине, читая подписи к ним, рассматривая мелкие детали, охватывая взглядом целостную картину. Какие-то правители в парадных одеяниях, жившие сотни лет назад; изящные женщины в ярких нарядах с пышными юбками и громоздких прическах из уложенных венцом кос, украшенных не то брошками, не то шпильками; пейзажи с одинокими беседками, углы крыш которых стремились вверх; полукруглые мостки через не то ручьи, не то неширокие речушки… Туманные горы вдалеке, от которых веяло вековой мудростью и вековым же покоем…

Рита, как зачарованная, бродила от картины к картине, подолгу останавливаясь перед каждым полотном. Неугомонная Инна уже убежала далеко вперед: ей достаточно было быстрого взгляда, чтобы осознать, что несет зрителю тот или иной экспонат.

Маргариту же как будто притягивало к себе каждое изображение, и девушка удивлялась сама себе: никогда до этого не чувствовала она в себе особой потребности ходить на выставки картин. А тут — поди ж ты! Затянуло! И он шла от пейзажа к пейзажу, от портрета к портрету, любуясь тем, что представало перед ней…

Вот она остановилась перед каким-то портретом. На полотне был изображен молодой мужчина в необычной, явно старинной, развевающейся, словно под порывами невидимого ветра, одежде. У него было тонкое лицо с пронзительно голубыми глазами, приподнятыми к вискам, длинные прямые белоснежные волосы, прихваченные на лбу светло-голубой лентой, широкие плечи и — по контрасту с ними — тонкая талия, опоясанная ремнем. В правой руке мужчины лежала тонкая длинная флейта. Голубые глаза смотрели прямо на Риту («Совсем, как у Моны Лизы!» — подумала девушка).

Мужчина на портрете разительно отличался от всех предыдущих людей, изображенных на картинах. Почему-то именно такими Марго представляла себе фэнтезийных эльфов. А у корейцев тоже были эльфы? — вдруг задалась она вопросом.

Человек на портрете был просто невероятно, сказочно красив! И даже суровое выражение прекрасного лица не портило его. Но что-то еще на этом полотне было не так. Девушка всмотрелась в окружающее «эльфа» пространство и поняла: за спиной мужчины развевались белоснежные пушистые… хвосты! Выписанные настолько мастерски, что они казались настоящими — так скрупулёзно нарисовал неизвестный художник каждую шерстинку, каждый волосок! И если бы они не были белыми, точнее даже — белоснежными, Рита подумала бы, что хвосты удивительно напоминают лисьи!

Но черт! Разве бывают белые лисицы? Они ведь — рыжие?! Ну, или черно-бурые!.. Что за фигня?! И при чем тут мужик? Что за сказочку тут перед ней демонстрируют?!

Может, это, действительно, какая-нибудь корейская сказка? Или, на худой конец, легенда…

Для Маргариты Корея вообще была «табула раза» (tabula rasa — латин. «чистый лист»). Она никогда до этого не интересовалась ей. Знала, что где-то там, на востоке есть такая страна, но все это знание было для девушки чисто абстрактным. Ну, есть и есть. Ей от этого ни горячо, ни холодно.

И если бы неугомонная Инка не потащила ее сегодня на эту выставку, всё так и осталось бы.

Но вот сейчас она, как дурочка, стояла перед портретом странного парня и пересчитывала белоснежные хвосты, задорно раскачивающиеся у него за спиной! Хвостов оказалось аж девять, и Рита фыркнула скептически. М-да!.. Художник явно увлекся!

А, кстати, как называется картина?.. Девушка склонилась к небольшой табличке на стене, рядом с полотном, и прочитала: «Кумихо». Хм!.. А интересно, куда падает ударение?.. Блин, чем дальше — тем «страньше и страньше», как говорила знаменитая Алиса из сказки Кэрролла! Все-таки придется лезть в интернет, чтобы получить хотя бы минимум информации.

Пока же она опять уставилась в нечеловечески прекрасное мужское лицо, любуясь идеальными чертами. Надо же, какое богатое воображение у художника! Это получается, что и в эпоху Чосон живописцы могли изобразить не только то, что видели собственными глазами, но и то, что могла породить их фантазия?.. Марго застыла перед картиной, обхватив себя руками: почему-то ей показалось, что от фигуры в белом одеянии, с длинными платиновыми волосами веет заметным холодом! Девушка зябко повела плечами, и вдруг ей показалось, что уголок рта «снежного» парня дернулся вверх, словно тот хотел улыбнуться, но вовремя одумался. Рита заморгала, но нет! Все было по-прежнему! Картина, конечно же, оставалась неподвижной!

«Вот дурочка! — шепотом обругала себя девушка. — Уже мерещится всякая фигня! Ты бы еще дольше стояла тут!»

— Любуешься?! — раздался над ухом, как гром среди ясного неба, голос Инны.