Рыся

Татьяна Олейник, 2019

Одна ошибка может всё забрать… и жизнь, и человеческую шкуру, но Боги играют в свои игры и, дав шанс, перерождают тебя зверем. И теперь у тебя только один шанс доказать, что ты – настоящий человек, а не тварь дрожащая. Расти сквозь леса России девочка в шкуре рыси.

Глава 4. Попалась, которая кусалась

Слух у рыси отменный, поэтому она способна услышать шаги человека на расстоянии в несколько километров. При охоте на рысь приходится проявлять настоящее искусство.

Аккуратно перепрыгивая с ветки на ветку, отошла от лагеря на несколько метров и только потом спустилась на землю. Все оказалось гораздо проще, чем я думала.

Отбежав на достаточное расстояние, начинаю принюхиваться и искать свежие следы, но вблизи заводи лес раздражающе пахнет только человеком. Бегу дальше по звериной тропе и, наконец-то, улавливаю запах: «Здесь недавно пробегал олень!»

Начинаю идти по следу, когда запах стал усиливаться, я сбавляю темп. Среди зарослей слышно, как мой будущий поздний ужин жует траву. Обхожу кустарники с подветренной стороны и вижу молодого пятнистого оленя. Нашла удобное место для засады и, дождавшись, когда встревоженная добыча успокоится, начинаю медленно подкрадываться, подбираясь ближе к своей жертве.

Прячась за пни и поваленные деревья, я подкралась совсем близко и уже была готова сделать бросок со спины, но в самый ответственный момент, где-то хрустнула ветка, олень встрепенулся и бросился прочь. Отвлеченная посторонним звуком, я с заминкой начала преследование, но момент был упущен, и метров через восемьдесят устала и стала замедляться.

В надежде догнать убегающую еду сделала рывок из последних сил и не заметила силки. Когда задняя лапа оказалась в петле, меня резко дернуло и подбросило вверх.

«Вот и поохотилась!» ― разочарованно думала я, болтаясь вниз головой.

Под тяжестью моего тела ветка прогнулась, совсем чуть-чуть не хватило, чтобы дотянуться до земли. Я барахталась, пытаясь за что-нибудь зацепиться или дотянуться до проволоки, чтобы перекусить ее, но ничего не получалось. Если бы силки были на земле, освободиться не составило бы труда. Нужно всего лишь вырыть колышек или перегрызть леску, а в таком положении оставалось только ждать, когда браконьеры придут проверять ловушки, и, если сама не помру к тому времени от кровоизлияния в мозг, то они уж точно в живых не оставят.

Через несколько минут лапа стала неметь, затем появилась нестерпимая боль. Не знаю, сколько времени я так проболталась, пытаясь освободиться, но в итоге обессиленно повисла. В голове появился шум, и она начала кружиться. Постепенно сознание покинуло меня, погружая в темноту.

В себя пришла от того, что меня куда-то несут, видимо, уже утро и люди вытащили мою бессознательную тушку из силков. Лапы связаны, в голове мутит. Полная дезориентация.

Слышу, как мужчины весело переговариваются и не замечают, что их добыча начала приходить в себя. «Хищник стал добычей, парадокс! Поистине, люди — самые опасные существа!»

— Вот это улов! — радовался тот, который нес меня, закинув на плече. От него сильно воняло потом и табаком. — Никогда не видел таких здоровенных. Килограммов пятьдесят весит, не меньше! — продолжал радоваться мужчина.

— Ага, теперь надо продать на черном рынке подороже. Думаю, неплохие бабки можно будет срубить, — поддержал радость товарища второй браконьер. Так они дотащили меня до лагеря и, не церемонясь, бросили на землю, словно мешок с картошкой.

— Колян, смотри, она, по ходу, очухалась! — пиная меня сапогом, сказал тот, который нес.

— Ну и что? Она связана, да и вон, смотри, глаза какие чумные. Вряд ли скоро придет в себя. Но ты на всякий случай пасть ей веревкой обмотай, а то пальцы оттяпает, — посоветовал добрый Колян. И этот нехороший вонючий человек решил последовать совету. Он сел на корточки и начал обматывать мою милую мордаху веревкой, пропахшей рыбой. Сначала действительно хотела его цапнуть, а потом подумала, что могу за это схлопотать, и решила лежать смирно, и так голова плохо соображает.

— Сейчас я ее сфоткаю. Отойди, не загораживай обзор. — Колян полез в карман и достал телефон, потом они устроили со мной фотосессию, по очереди подходя и вставая в разные позы. Затем тот, который не Колян, подошел ко мне сзади. Наклонился и заглянул под коротенький хвостик.

«Уйй! Как унизительно! ― Мне хотелось волком выть. ― Ну ничего, ничего! Вот освобожусь, будете у меня без колокольчиков ходить!»

— Ха! Мужики, да это же самка! — сообщил этот зоолог-недоучка. — Это ж можно от нее хороших котят получить. Главное, самца найти покрупнее!

«Вот жжешь, селекционер недоделанный!» ― злобно думала я.

— Я даже знаю, кому ее можно предложить. Но сначала давайте сматывать удочки! — скомандовал Колян. — Скоро егеря могут на патрулирование угодий выйти. Мы и так тут три дня торчим, давайте, убираем все после себя и валим, пока не попались! — Он подошел к лодке и начал там что-то искать.

Лежа на земле, я наблюдала, как они наспех собирают лагерь, засыпают кострище и складывают вещи в лодку. Следом за вещами погрузили добытые шкуры, а потом меня положили на дно и накрыли брезентом. Сильно пахло рыбой, отчего голод разыгрался с новой силой.

Заняв свои места, люди немного отплыли от берега, гребя веслами, я слышала плеск воды, и только потом запустили мотор. Его звук неприятно бил по ушам.

«Ну, все! Прощай, лес! Куда они меня увезут? Кому продадут?» Одни вопросы. «А если попаду к какому-нибудь живодеру? А если не смогут продать? Пустят на шкуру или сделают чучело? Лежи теперь тут на дне лодки и гадай, а что еще делать?»

Плыли долго. Все тело затекло, лапы ноют, и ужасно хочется есть. От злости и бессилия начала гадать, каковы на вкус «человеки», а конкретно те которые в лодке.

Мужчины весело переговаривались, обсуждая планы на меня и возможную выручку. А я лежала и всей душой ненавидела этих бесшёрстных монстров.

Неожиданно эти четыре товарища начали суетиться, передвигая и что-то пряча. Они стали разговаривать шепотом, в голосах слышались тревожные нотки.

— Всем сидеть молча, разговаривать буду я. Поняли?! Ваня, глуши мотор! — опять раздавал команды Колян, я узнала его голос. Не знаю почему, но из всех браконьеров он вызывал наибольшую антипатию. Его хотелось загрызть первым или последним, чтобы дольше мучился. Сама поражаюсь, откуда во мне столько кровожадности.

Через некоторое время послышался звук еще одной моторной лодки, видимо, кто-то приближается. Звук стал громче, а потом неожиданно заглох.

— Добрый день, товарищи, — раздался незнакомый голос. — Старший инспектор рыбнадзора Лисичкин Петр Степанович, — представился тот, кого испугались браконьеры. Теперь понятно, почему похитители засуетились.

— Предъявите документы на лодку и приготовьтесь к досмотру снастей, — вежливо, но твердо потребовал инспектор. «Надеюсь, он честный человек и отпустит меня в лес!» ― размечталась я, пока люди разбирались с документами. Как говорится ― надежда умирает последней.

— Товарищ инспектор, так мы только на удочки ловили. Вон они лежат, — услужливо сказал главный разбойник, пытаясь пустить пыль в глаза проверяющему.

— Ну, давайте, показывайте, что у вас там за удочки, и улов тоже не забудьте, — продолжал требовать Лисичкин.

«Блин, надо срочно как-то заявить о себе!» Тело, как назло, затекло и не хотело двигаться от слова совсем. Не придумав ничего лучше, попыталась рычать через завязанный рот.

— Гррруу, — получилось достаточно громко.

— Кто это у вас там рычит? — настороженно поинтересовался Петр Степанович.

— Да это кошка наша Муська, рыбу ест, — попытался выкрутиться Колян, но получилось неправдоподобно.

— Ты что, совсем за дурака меня держишь? А ну показывай, что там у вас, и поживее! — рассердился инспектор и повысил голос.

«Он, оказывается, серьезный парень, этот Лисичкин!» ― подумала я, но в то же время в душу забралось беспокойство. «Как бы не случилась беда. Браконьеров четверо, и у них есть ружья. Вдруг инспектор один!» К сожалению, мне не видно, есть с ним еще кто-то или нет. «Может, они просто молчат?»

— Начальник, давай договоримся? Ты же по рыбным делам, а остальное тебя не касается, — не желая показывать меня, перешел на панибратство этот гад.

— Ты мне еще поговори, до тюрьмы договоришься! К берегу правь, а мы вас проводим, чтоб не заблудились. Там и разберемся, по рыбным делам, али еще по каким, — не уступил Петр Степанович и крикнул кому-то, чтобы плыли к берегу. «Ура!!! Он не один!!!»

Недовольно бурча под нос, Колян гаркнул на Ваню, чтобы тот запускал мотор и плыл к берегу.

Через несколько минут мотор вновь заглох, и лодка ткнулась во что-то твердое. Затем инспектор потребовал от всех сойти на берег, а своим ребятам отдал команду все обыскать.

— Вы не имеете права! — попытался остановить их Колян, но, к счастью, его никто не слушал.

— Так, четыре ружья, — начал кто-то перечислять молодым и приятным голосом. — Капканы, в количестве шесть штук. А тут у нас что? Ну, мужики, вы совсем охренели! — Найдя шкуры убитых животных, начал возмущаться молодой инспектор. — Степаныч, звони Уральскому, это его хозяйство. А тут у нас… — открывая брезент и встретившись со мной взглядом, он запнулся на полуслове.

— Ну, чего завис? Что там еще? — спросил старший инспектор, а я смотрела на своих, надеюсь, спасителей и молилась, чтобы они меня отпустили.

— Вот это дааа! Муська, всем Муськам Муська!! — Лисичкин смотрел на меня с восторгом, и мне это не очень понравилось. Уже немолодой мужчина с темно-русыми волосами и седыми висками разглядывал меня серыми глазами, в уголках которых залегли глубокие морщины. Лицо худое, слегка вытянутое, нос прямой, губы тонкие. Мужик как мужик, но глаза добрые, сразу видно. Может, все-таки отпустит? Я была готова сорваться с места сразу же, как только меня развяжут.

— И куда же вы собирались ее увезти? — задал он логичный вопрос. — Вы в курсе, что рысь занесена в Красную книгу? Похоже, в курсе, — ответил за них. — С учетом того, что у вас еще и шкура убитой рыси имеется, вы точно по этапу пойдете.

— Мужик, имей в виду, ты только проблемы себе наживешь! — многозначительно сказал Колян, а остальные преступники продолжали стоять молча и не вмешивались в разговор.

— Ага, видали мы таких товарищей. Не пугай, пуганые уже! — не испугался инспектор. — Володя! — позвал он помощника. — Звони Уральскому, пусть приедет к нам на базу и заберет кошку, а этих оформляй, в общем, все по протоколу.

Меня наконец-то вытащили из лодки. Но радовалась я недолго, потому что вновь оказалась в лодке, только уже другой и почище. Пока меня несли, мужчины все время кряхтели, как будто несут слона.

— Красивая животина! И откуда только взялась такая? А тяжелая какая! — не мог идти молча один из них, второй лишь согласно хмыкнул.

И вот я опять куда-то плыву. «Похоже, запрут в какой-нибудь клетке или вообще в зоопарк отдадут!» Казалось, что скоро помру, до того сильно устала лежать связанной. Давно уже перестала чувствовать все свои конечности и даже хвост. А желудок, не дождавшись еды, начал переваривать сам себя, и, если я срочно не поем, то в животе скоро образуется дыра, причем сквозная.

Плыли долго, потом, причалив к берегу, люди перенесли полуживую меня в уазик. Еще пару часов тряски по проселочной дороге, да еще в уазике, меня окончательно доконали. Я еле сдерживалась, чтобы не потерять сознание.

Когда автомобиль наконец-то остановился, уже ничего не соображала, и было абсолютно все равно, какое будущее меня ждет.

Людские голоса стали звучать глухо и отдаленно, в глазах потемнело, и я все-таки отключилась.