Чувство цвета

Татьяна Михайловна Василевская, 2023

Зара – маленькая девочка, дочь ученого-исследователя. Она живет в своем счастливом мире и обладает необычной способностью видеть эмоции людей в виде различных цветов.Драма, фантастика, детектив, приключения.

Часть 1. Мир Зары

Глава 1

Устроившись на широком словно скамья подоконнике, Зара с сосредоточенным видом наблюдала за игрой света в мутноватом покрытом тонкими прожилками стекле. Большой стеклянный круг находился в обрамлении причудливого и довольно изящного каркаса из красноватого, гладко отполированного металла с налетом патины, придававшим еще большее очарование и притягательность удивительной вещице. Пальцы девочки поглаживали приятную на ощупь прохладную поверхность.

Кабинет отца представлялся Заре самым чудесным местом на свете, настоящей сокровищницей, полной интересных, необычных предметов, с помощью которых ее отец умел творить настоящее волшебство. Зара знала, что то чем занимается ее отец не имеет отношения ни к волшебству ни к магии, но проводимые им исследования были столь невероятны и удивительны, что девочке они представлялись именно волшебством.

— Зара, не забывай, что нужно быть очень осторожной. Это очень нужный прибор, — в светло голубых глазах отца прыгали веселые огоньки. Девочка улыбнулась.

— Я помню, папа. Я крепко держу. Не волнуйся.

— Хорошо. — кивнул дочери граф и вновь вернулся к чтению старой потрепанной книги, написанной на языке которого Зара не знала. Подобных книг у отца было множество. В свои шесть лет Зара уже твердо решила для себя, что когда-нибудь она тоже займется наукой, как отец, и тоже прочтет все эти книги. Все-все, до одной. Она будет заниматься исследованиями, как отец. И научится управляться со всеми сложными приборами, которых в отцовском кабинете было не меньше чем книг. И что из того, что она девочка?! Почему женщина не может заниматься наукой? Она, Зара, точно будет.

Дверь приоткрылась и в комнату заглянула мать. Она покачала головой, взглянув на беспорядок, царивший в рабочей комнате мужа. Всегда. Сколько она его знает. Потому что прислуге было строго настрого приказано даже не заходить в помещение. Красивые губы тронула улыбка.

— В любое время вас можно найти здесь. Даже гадать не нужно, куда вы подевались. Два затворника, — мать Зары рассмеялась. — Стол уже накрыт. Пора сделать перерыв.

Продолжая улыбаться, Графиня кивнула дочери.

–Зара, не забудь. После обеда у тебя урок игры на эмперто. — тонкая бровь слегка приподнялась вверх. Отчего выражение лица графини сделалось немного ироничным.

Вокруг темноволосой головы колыхалось розовое облачко. Розовый — это нежность. Зара улыбнулась. Осторожно положив прибор на каменную плиту, она спрыгнула с подоконника и подбежала к матери. Обхватив затянутую в узкий корсет фигуру девочка прижалась к шелковистой ткани платья, с наслаждением вдыхая знакомый родной запах. Смесь горьковато пряных трав, лучей солнца, масла учесли, любимых матерью духов и еле уловимый аромат ее кожи.

Графиня погладила светлые растрепавшиеся волосы дочери.

— Дорогой! Пойдем, — обратилась она к мужу, беря Зару за руку. — Я знаю тебя и не уйду, пока ты не отложишь книгу.

Граф посмеиваясь покачал головой и положил книгу возле кресла в котором сидел.

— Мне кажется, что если бы тебя не отрывали от твоих занятий, и не напоминали что пора есть или спать, или о том что ожидается приезд гостей, ты бы вообще не покидал свое логово, — усмехнулась мать Зары. Граф развел руками и засмеялся.

— Но, к счастью есть ты и Элинор и вы не даете мне умереть от истощения или переутомления или попасть в неловкую ситуацию с гостями.

Дверь в обеденный зал с шумом распахнулась, и нарушая царившую здесь перед этим тишину зал наполнился звуком голосов, шуршанием одежды и стуком каблуков по полу, выложенному отполированными до зеркального блеска досками. За большим столом одиноко восседала похожая на щепку учительница Зары, Ми Ор. Заслышав шум дама поднялась со своего места и учтиво поклонилась хозяевам замка. Маленькое худенькое личико выглядело как и всегда унылым и скучным.

— Здравствуйте, дорогая Ми Ор, рад видеть Вас в добром здравии, — весело поприветствовал преподавательницу дочери хозяин.

— Благодарю, господин граф… — еще раз почтительно кивнув ответила женщина. Голос у нее был таким же скучным и бесцветным как и внешность.

Девочка принадлежавшая к знатному роду непременно должна была владеть искусством игры на таких благородных музыкальных инструментах как эмперто или ориосьякэт. Мать Зары вполне могла сама преподавать дочери уроки игры, так как в совершенстве владела множеством инструментов, в том числе и теми, которые, как было принято, предназначались для простонародья. Также графиня прекрасно пела, и имела несомненный талант к танцам. Но ее муж и отец Зары, граф Энери, как обычно, в присущей ему немного ироничной манере, высказал свое мнение относительно вопроса обучения. Нужно дать возможность заработать, тем кто в этом действительно нуждается.

Ми Ор, на взгляд своей ученицы, была особой скучной, даже несколько занудной. Девочка любила живое общение. Как можно несколько часов подряд только давать указания, следить за правильностью их исполнения и ни о чем, совсем-совсем ни о чем другом не поговорить? Как будто в жизни Ми Ор вообще ничего не происходит и ничего ее не волнует и не интересует. Заре было даже жаль несчастную преподавательницу, ведущую столь неинтересный образ жизни. Мир так прекрасен! В нем столько всего! А тут всегда одно и то же «Держи руку прямо, делай движения пальцами плавнее…»

Но нужно было отдать должное учительнице дочери графа. Ми Ор была скучна, и чрезвычайно строга, но всегда непременно по достоинству оценивала успехи своей подопечной. И обязательно сообщала об этих успехах родителям Зары. Всегда крайне сдержанно, без подобострастия или малейшего намека на лесть, скорее с некоторым оттенком гордости за свою ученицу, тоже очень-очень сдержанным. Ее тонкие губы растягивались в скупую улыбку на бесцветном маленьком личике и Ми Ор коротко, без лишних отступлений и эмоций сообщала о достигнутых успехах, после чего блеклое личико вновь превращалось в бесстрастную маску.

Отец Зары частенько подтрунивал над безэмоциональной преподавательницей. Разумеется, не в ее присутствии. Графиня сердилась из-за его насмешек, а граф, видя подобную реакцию жены, как шаловливый мальчишка, еще больше веселился. Зара старательно пыталась сохранять «нейтралитет», так как хоть и считала Ми Ор занудой, но относилась к ней с теплотой и даже испытывала к ней привязанность. Хотя шутки отца были действительно смешными и при этом достаточно безобидными, в присутствии чудаковатой и строгой дамы граф всегда вел себя безупречно, соблюдая светские манеры.

— Сегодня я видела таких красивых бабочек! Вы даже не представляете, Ми Ор, насколько красивых! У них такие нежные, бархатистые крылья. И усики тоненькие-тоненькие… А в саду свили гнездо лиреи, я залезала на дерево чтобы посмотреть не отложили ли они яйца… А вчера вечером…

— Госпожа Зара, держите руку ровнее! Не отвлекайтесь. Во время игры нужно полностью сосредотачиваться на музыке…

Преподавательница кивнула в знак одобрения, после того как девочка исправила положение руки. Маленькие пальцы перебирали струны эмперто, а мысли девочки, действительно старавшейся сосредоточиться на игре, то и дело обращались к посторонним вещам, не имеющим отношения к занятию, но зато куда более интересным.

Как там Ри? И как скоро он вернется? Так интересно, о каких чудесах он расскажет на этот раз? Ах, как было бы здорово «попутешествовать» вместе с ним… Жаль, что ей всего шесть и потому отец считает ее еще маленькой. А когда она подрастет, он позволит ей путешествовать как Ри?… А завтра нужно обязательно прогуляться на плотину и посмотреть какие цветы распустились за последние пару дней на ее берегу. И можно будет искупаться, если Элинор позволит…

— Госпожа Зара! Сосредоточьтесь!…

— Да, Ми Ор…

Глава 2

Ри казался похудевшим и немного усталым. Но на загорелом лице сияла радостная улыбка. Одна скула была сильно и достаточно глубоко расцарапана. На запястье левой руки была наложена повязка, успевшая сильно запачкаться.

Во взгляде графа на короткое мгновение промелькнула тревога, после чего в голубых глазах вновь заискрились озорные огоньки.

Ри, заметив взгляд отца, дотронулся до поврежденной скулы и засмеялся.

— Ерунда! Просто неудачная встреча с одним из представителей местной фауны.

Зара погладила брата по щеке, стараясь не задеть ранку. Ри с нежностью посмотрел на младшую сестренку и снова засмеялся.

— Я скучал по тебе! Никто не задавал мне сотню вопросов в минуту, даже как-то скучновато.

Зара тоже засмеялась и прижалась к брату.

— Я тоже очень скучала! Я люблю тебя!

— И я тебя люблю, малышка…

В дверях кабинета появилась графиня. На ее красивом лице при виде сына также отразилась тревога, мгновение спустя сменившаяся прекрасной радостной улыбкой. Заметив мать, Ри быстро направился к ней.

— Здравствуй, милый!

— Здравствуй, мама, — обнимая мать и прижимаясь к ее щеке такой же темноволосой, как у нее головой, сказал Ри. Голос его еле заметно дрогнул.

Зара почувствовала странное смешение чувства нежности, любви, радости, и к ним отчего-то прибавлялась грусть и еще что-то, чего девочка не могла понять и обьяснить.

Фигуры матери и брата буквально тонули в нежно-сиреневом свечении. Их обоих переполняли невероятно сильные эмоции. Их было так много, что девочке казалось до сиреневого облака можно дотронуться и почувствовать его. Зара подбежала к ним и широко расставив руки обняла обоих. Ри засмеялся и притянул девочку к себе, растрепав большой сильной рукой светлые волосы. На губах графа, наблюдавшего за своими домочадцами, играла его обычная ироничная улыбка, но сейчас она не могла скрыть, что граф Энери по настоящему растроган.

Глава 3

— А дальше?! Что было дальше, Ри? — сидя на кровати брата сгорая от нетерпения торопила его Зара. Ри засмеялся.

— Ты скачешь как блоха, уже всю постель мне смяла.

Зара разгладила ладошками одеяло рядом с собой.

— Ну, Ри!… Ну расскажи, кто появился из тех кустов возле пещеры?

Приглушенный бледно-зеленый свет Би и чуть более яркое молочно-белое свечение Стэи создавали на стенах спальни причудливые силуэты. Ночное небо усеянное звездами казалось было соткано из бархата. Ни одно дуновение ветерка не нарушало неподвижно распростершейся над миром тишины.

— Ри!!! — в голосе девочки послышалась обида. Ри усмехнулся. Зара была очень забавной и совсем еще малышкой.

— Из кустов выпрыгнула здоровенная зверюга, вся покрытая длинной коричневой шерстью. И когти у нее были длиннющие, острые как ножи. От неожиданности я не успел увернуться и она полоснула своими когтями меня по щеке. Хорошо без глаза не оставила. — Ри дотронулся кончиками пальцев до ссадины на своем лице.

— Ох! — Зара приложила маленькие ладошки к своим щекам. — Ри, а вдруг с тобой что-то случится во время какого-нибудь из путешествий? Вдруг попадется еще более опасный зверь и ты не успеешь защититься?

Голос девочки задрожал. Личико, казавшееся в темноте бледным и очень худеньким было испуганным. Ри потрепал сестренку по волосам и почувствовав как дрожит маленькое тельце прижал ее к себе.

— Не бойся, Зара. Со мной ничего не случится. И у меня всегда есть при себе оружие…

— А если ты не успеешь им воспользоваться или потеряешь, или…

— Зара! Со мной все будет хорошо. — Ри заглянул девочке в глаза. — Обещаю!

Зара склонив голову внимательно вглядывалась в лицо брата.

— Папа же повредил ногу и теперь не может отправляться в путешествия сам… — не слишком уверенно сказала девочка. Ей очень хотелось верить, что брат говорит что все будет хорошо, потому что так оно и есть, а не для того чтобы ее успокоить…

— Так! Ну, конечно!!!… Так я и знала! Госпожа Зара! Извольте обьясниться! Что вы делаете в комнате господина Ри, в то время, когда Вы давно уже должны спать. В своей кровати!

Уперев руки в большие круглые бока, Элинор сердито смотрела на маленькую нарушительницу установленного порядка.

— Эли, я соскучилась по Ри. Он так интересно рассказывает. Я все равно не усну пока все не узнаю… — затараторила Зара.

— Ничего не хочу слышать, — непреклонным тоном прогремела Элинор. — Марш в свою спальню!

Покачав головой, Элинор проворчала:

— А Вы, господин Ри, будто не знаете, что Вашей сестре давно пора спать.

— Эл, не ворчи, — без малейшего признака раскаяния ответил Ри. Он засмеялся. — Я помню как ты меня гоняла, когда я был маленьким. Даже пару раз отстегала меня бельевой веревкой.

Элинор явно была смущена. Одно дело слегка всыпать непослушному мальчишке, и другое дело, когда мальчишка вырос и является наследником одного из знатнейших родов, и припоминает, как его когда-то стегала нянька, обычная простолюдинка. Заметив смущение Элинор, Ри расхохотался.

— Уверен, твоя наука пошла мне на пользу. Кстати, мама частенько говорила, что не будь она носительницей титула, она бы непременно выдрала меня как следует за мои проделки.

Элинор усмехнулась.

— Да, господин Ри, уж таким Вы были озорником, сладу с Вами никакого не было.

Застыв на краешке кровати, Зара с любопытством слушала беседу няньки и брата.

Вспомнив о цели своего прихода, Элинор снова уперла руки в бока и изобразила строгое выражение на своем почти круглом лице.

— Госпожа Зара!

Девочка вздохнула.

— Спокойной ночи, Ри.

— Спокойной ночи, малышка, — Ри нежно улыбнулся сестренке.

— Завтра расскажешь еще что-нибудь?…

— Конечно.

— Госпожа Зара!

— Да, Элинор, я иду…

Нянька взяла девочку за руку и повела за собой.

— Доброй ночи, господин Ри. Рада что Вы вернулись.

— Спокойной ночи, Эл. Я тоже рад.

Глава 4

Известие о том, что Первейший собирается посетить замок Энери его обитатели восприняли по разному.

Зара была взволнована предстоящим визитом. Она радовалась что по случаю приезда правителя будет устроен бал. А ночью будут запускать фейерверки. И отец уже пообещал, что Зару не отправят спать и позволят полюбоваться великолепным зрелищем. Так что самую юную обитательницу замка предстоящее событие радовало.

Отец воспринял новость спокойно. Но Заре показалось, что если бы можно было отказаться от приема высокородного гостя, отец именно так бы и поступил.

Мать Зары тоже достаточно сдержанно отнеслась к известию о том что под их крышей соберется самая высокородная знать. Она сказала, что это неплохо, что они все развлекутся и устроят «большой прием» и разумеется бал. Но в ее словах не звучало ни особого восторга, ни воодушевления, которое можно было бы ожидать от женщины столь высокого происхождения, коей казалось бы ввиду этого самого происхождения полагалось от всей души желать подобных увеселений, и оказываемой их семье чести. Графиня, судя по всему, придерживалась того же мнения, что и ее муж. Если бы можно было решать, она бы отказалась от «высокой чести».

Зара не слишком задумывалась о более чем прохладном отношению родителей к предстоящему празднеству.

Ри, в отличие от родителей, был вполне доволен. Он не прочь был повеселиться, потанцевать, сьездить на охоту, которая тоже предполагалась. И, разумеется, он был точно не против немного пофлиртовать с придворными дамами. Служить при дворе Первейшего Ри не хотел, хотя правитель несколько раз делал сыну графа подобное предложение. Но окунуться в придворную жизнь на срок продолжительностью в пару-тройку дней Ри казалось достаточно забавным приключением.

Больше всех нервничала и переживала Ми Ор, которой графиня определила роль своей помощницы в организации торжества. На бледном лице то и дело вспыхивали алые пятна, время от времени преподавательница подносила к маленькому заостренному носику флакон с раствором успокаивавшим нервы. Как и ее господа, будь у нее выбор, Ми Ор предпочла бы чтобы данное событие не состоялось. Даже во время занятий она теперь бывала менее сосредоточена, а порой и вовсе рассеяна. Что вполне устраивало и даже радовало Зару, потому что в такие моменты она могла беспрепятственно болтать, и строгая Ми Ор не обращала на это внимания и не делала замечаний.

За две недели подготовки к торжеству, в замок было привезено бессчетное количество рулонов тканей. Все жительницы окрестных селений, умевшие держать иголку в руках, были привлечены к изготовлению новых штор для всех многочисленных помещений замка, а также к замене обивки на мебели, пошиву покрывал для гостевых спален, полотенец и салфеток. Еду доставляли груженые под самую крышу крытые возы. Из всех селений, принадлежавших графу Энери сьехались лучшие музыканты. Ми Ор было поручено организовать слаженное исполнение мелодий, пользующихся популярностью при дворе.

Были приглашены пять портных, чтобы сшить наряды для графини и Зары.

Прислуга, в помощь которой приставили нескольких женщин из ближайшего селения, чистила, мыла, драила, скребла с утра до ночи.

Ко дню на который был намечен приезд высочайшего гостя, только Зара и Ри по-прежнему сохраняли искреннее желание чтобы грандиозное событие состоялось. Все прочие предпочли бы чтобы его не было. Одна из девушек из дворцовой прислуги, совершенно очевидно, выразила общее мнение, сказав вполголоса: «Чтоб они все провалились, эти придворные господа, со своим приездом!» Вслух столь вольное высказывание никто не поддержал, но про себя каждый подумал примерно то же самое. Хотя… Хотя, всем было, в то же время, любопытно взглянуть на Первейшего и на его свиту.

Правителя и его сопровождавших, разумеется, ни коим образом не трогали хлопоты и суматоха, вызванные их приездом, и великолепный многочисленный кортеж прибыл, как и было намечено, в назначенный срок и как раз ко времени обеда.

Глава 5

— Энери, скажи ка мне, как продвигаются твои дела с исследованием «дверей». Ты ведь, насколько я помню, так это называешь. — Первейший отщипнул от большой грозди ягоду куили и не спеша отправил ее в рот. Все его движения были неспешными, исполненными особой грации. Взгляд холодных серо-голубых глаз, с кем бы ни общался Первейший, казалось был направлен «сквозь» собеседника. Как будто правитель не видел человека с которым он говорил. Слишком мелок и ничтожен был этот человек, к которому обращался Первейший. Любой человек, будь он даже представителем еще более древнего и знатного рода, чем его собственный.

Граф отвесил почтительный кивок головой.

— Да, именно так я называю области своих исследований, Первейший.

Правитель благосклонно кивнул и отщипнул еще одну ягоду, пришедшуюся ему весьма по вкусу. Владения графа расположились в столь благоприятном, с точки зрения климата, месте, что все что здесь произрастало, имело намного лучший вкус, чем то, что попадает к столу при дворе. Правитель усмехнулся. Этот граф везунчик во всем, баловень судьбы.

— Ну, так мне бы хотелось знать, каких успехов ты добился. Ведь успехи же наверняка есть? — Губы Первейшего растянулись в несколько надменной улыбке. — Энери, и, разумеется, мне бы хотелось знать могут ли принести какую-то практическую пользу для нашего государства твои изыскания. Самое главное, это ведь всеобщая польза, согласен?

Первейший легонько похлопал графа по руке.

— Я помню, ты рассказывал, что довольно сложно найти место, где есть что-то ммм… полезное. По крайней мере, так быстро, за очень непродолжительный срок определить что и как, в совершенно новом, неизведанном пространстве и впрямь задача нелегкая.

Первейший рассмеялся.

— Как видишь, Энери, я вполне разумный человек, способный рассуждать здраво и не требовать от своих подданных невозможного или невыполнимого. Но, друг мой, ведь что-то же должно быть? Зная тебя, уверен, ты не сидишь без дела. Твоя жажда исследователя не позволяет тебе не проводить все новые и новые изыскания.

Взгляд правителя застыл и, в кои-то веки, обратился непосредственно на собеседника, что являлось свидетельством крайней заинтересованности в том что он ожидал услышать в ответ. Наклонившись вперед, Первейший приблизился совсем близко к сидевшему напротив него графу.

— Мы обнаружили несколько любопытных минералов, Первейший. Думаю, можно извлечь достаточную пользу от их применения. Один вид найденных минералов отлично горит и может служить топливом. Что несомненно принесет выгоду, если удастся добывать его в достаточном количестве. Другой минерал является ядовитым веществом, которое воздействует на насекомых, приносящих вред земледелию. Это вещество можно использовать также и при выращивании фруктов и корнеплодов. Причем его нужно совсем немного, так как в чистом виде концентрация содержащегося в нем яда невероятно велика.

Первейший изобразил едва уловимое движение бровями и благосклонно кивнул.

— Неплохо, Энери. Весьма неплохо.

Он вновь откинулся на спинку кушетки, на которой полулежал во время разговора.

— То о чем ты рассказал действительно хорошо. Это несомненно может принести пользу и выгоду, и немалую. Но меня интересует нечто другое… Что-то, что можно было бы использовать как некое преимущество при ведении боевых действий. — Голос Первейшего приобрел доверительные нотки, при этом взгляд как и прежде был холодным и пустым. — Скоро начнется война с алсидами. Сейчас удачный момент. Их правитель глуп и не способен принимать мудрых, правильных решений и хоть сколько-то смотреть вперед. Он обложил подданных столь непомерными данями, что в стране начался голодный мор, а он занят лишь одним вопросом еще большего обогащения собственной казны. Жители Алсида ненавидят его. А когда народ не поддерживает правителя и живет в такой нищете, страна слаба и уязвима. И это лучший момент для того чтобы с легкостью завоевать такую страну. Мне нужно что-то, что позволит нам после падения Алсида, не останавливаясь, сразу двинуться на Горлиф. Там такой легкой победы ждать не приходится. Но если ты сможешь помочь и предложишь что-то что поможет разрешить проблему, я не оставлю тебя своей милостью, Энери, не сомневайся.

Губы Первейшего изобразили дружескую улыбку. Граф задумчиво смотрел перед собой. Он пожал плечами.

— Первейший, боюсь, что ни чем не могу быть полезен в том что касается вопроса завоеваний. — Энери развел руками. — Ничего, что могло бы быть использовано как оружие, которым не обладает любой из противников, я предложить не могу. Моя область — исследование неизвестного и необычного. То что способно разрушать и нести смерть никогда не входило в область моих исследований.

Холодные глаза правителя сузились. Взгляд стал колючим и злым.

— Ты ведь еще несколько лет назад сообщил о том, что нашел место, где есть такое вещество, которое плавится при небольшом повышении температуры, а при дальнейшем нагревании оно взрывается, как выпущенный из орудия снаряд. И оно имеет большую разрушительную силу. Ты еще говорил, что подобное вещество можно использовать в шахтах, при строительстве дорог или чтобы прокладывать каналы в местности, где не хватает воды. Так вот, Энери! Добудь это вещество. Раз уж нет ничего нового, не страшно. То, что уже было найдено, вполне подойдет. Уверен, ты сможешь вместе с придворными учеными найти способ сделать так, чтобы разрушительная способность этого вещества стала максимальной.

Граф Энери твердо взглянул в глаза собеседника.

— Боюсь, это задача, Первейший, не выполнима. Координаты «двери», за которой было обнаружено вещество о котором идет речь, очевидно были записаны мною с ошибкой. Такое случается. Точное определение координат это очень сложный процесс. Всегда. Все попытки вновь попасть именно в то место, о котором идет речь, окончились неудачей…

Глаза Первейшего полыхнули гневом. Это ничтожество лжет прямо ему в лицо самым наглым образом. За подобное отправляются на встречу с палачом! Первейший взял себя в руки, стараясь сдерживать клокотавшую внутри ярость.

— Энери, как я сказал, я вполне разумный человек. Поэтому я не говорю сделать это немедленно. Я даю тебе пять недель. Целых пять! — Первейший выставил перед собой ладонь с раздвинутыми в стороны пальцами. — Через пять недель мы выступаем на Алсид. К этому сроку, ты должен найти нужные координаты и доставить первую партию вещества. А дальше у тебя будет еще примерно столько же времени, чтобы найти способ как можно усовершенствовать действие твоей находки.

Первейший поднялся с кушетки.

— Музыканты!

Игравший в дальнем конце зала небольшой оркестр замер. Взоры присутствующих обратились в сторону правителя. В большом приемном зале воцарилась тишина.

— «Прекрасный закат»! — Первейший сделал легкий взмах рукой. Музыканты «ожили» и зал наполнился нежными и в то же время очень глубокими и насыщенными звуками красивой мелодии. Сделав еще пару шагов вперед Первейший остановился. Расшитое сверкающими камнями одеяние переливалось завораживающим взгляд сиянием.

— Графиня! Прошу Вас составить мне пару!

Хозяйка замка отвесила учтивый поклон и направилась к пригласившему ее кавалеру. Первейший залюбовался стройной легкой грациозной походкой графини. Эта женщина настоящая красавица. Графу Энери повезло. Повезло во всем. Умная, красивая жена, при этом не менее знатного происхождения, чем сам граф, прекрасные, хорошо воспитанные дети. Сын — гордость отца, достойный наследник. Девочка очаровательное создание, радость родителей. Судя по всему вырастет красавицей, хоть и похожа больше на отца, чем на мать. Граф богат, владеет обширными землями, уважаем и высшим и низшим сословием, и чего уж там, щедро одарен талантами. И впрямь счастливчик. Только вот спесив и при всей своей учености глуп… Первейший протянул руку графине.

— Тамари, Вы, несомненно, самая прекрасная из всех дам, собравшихся в этом зале, — с улыбкой сказал правитель.

— Благодарю Вас, Первейший. — Графиня одарила повелителя ответной улыбкой, от которой лицо ее стало еще прекраснее. — Боюсь, я не могу вернуть Вам Ваш комплимент при всем моем желании. Так как замужней женщине не подобает восхищаться мужественностью и прочими явными достоинствами другого мужчины.

Первейший улыбнулся, на этот раз с вполне искренним удовольствием. Все же эта женщина просто невероятно хороша. Счастливчик граф. Баловень судьбы….

После того как была закончена подача блюд, и в зале зажгли свечи, так как дневной свет почти угас, хозяйка дома, согласно традиции, продемонстрировала гостям искусство игры на эмперто. Графине аккомпанировали приглашенные графом музыканты. Гости были буквально заворожены великолепным исполнением. Первейший поцеловал графине руку, что было высшей степенью признания. Гости по очереди выразили благодарность за прекрасный прием, что тоже было частью традиции. После соблюдения всех великосветских правил должен был начаться бал.

Графиня Энери хотела представить гостям свою помощницу в устроении так понравившегося всем праздника, Ми Ор. Но взглянув на бледное тонкое личико, приобретшее чуть ли не зеленоватый оттенок, она была вынуждена отказаться от этой идеи, понимая что учительница музыки и без того находится в близком к обмороку состоянии от охватившего ее волнения. Поэтому графиня решила завершить «обеденную» часть приема милым штрихом, пригласив за эмперто маленькую Зару. Демонстрация детских талантов считалась в свете особенным проявлением респектабельности и благородства.

Зара прошла к инструменту. Она выглядела совершенно очаровательно в легком нежно-кремовом платье, доходившем до пола. Белые локоны девочки украшал венок из цветов мапоруса того же цвета, что и платье. Лица присутствующих растянулись в улыбках.

— Прелестна! Просто прелестна! — улыбаясь произнес Первейший. Гости дружно закивали. Девочка и впрямь была очаровательна до невозможности.

Обхватив пальцами правой руки изогнутую раму инструмента, Зара легонько провела по струнам левой рукой, настраиваясь, чтобы «почувствовать» инструмент, как учила ее Ми Ор. Преподавательница стояла чуть в стороне от прочих гостей и была уже совсем ни жива не мертва от переживаний. Графиня Энери слегка кивнула несчастной Ми Ор и ободряюще улыбнулась. Уголок рта Ми Ор дернулся, пытаясь изобразить ответную улыбку.

Тем временем Зара заиграла одну из любимых мелодий ее самой и графини. Девочка играла и впрямь хорошо, особенно учитывая ее совсем еще юный возраст. И она словно растворялась в музыке, сливаясь с ее звучанием, что несомненно было признаком имеющегося таланта, который невозможно заменить никаким мастерством. Это было так трогательно, что дамы то и дело прикладывали к глазам тонкие кружевные платки.

— Великолепно! — Первейший подошел к скамье на которой сидела Зара и протянул ей руку. Девочка обхватила маленькими пальцами ладонь правителя и приподнявшись со скамьи склонилась в почтительном поклоне.

— Вы прекрасны, юная Зара Энери, — Первейший легонько коснулся губами кончиков пальцев девочки. Гости зааплодировали.

Взглянув на улыбающееся лицо мужа, графиня отметила, что во взгляде устремленном на дочь, помимо гордости присутствует что-то напоминающее грусть, а возможно даже тревогу. Тонкие брови графини слегка нахмурились. Жаль, что она не обладает способностью Зары «видеть» чувства людей. Где-то глубоко внутри царапнуло когтистой лапкой беспокойство. Все же действительно было бы гораздо лучше, если бы этого приема не было…

Глава 6

Зара схватила лежавшее на траве покрывало и кое-как расправив его дрожащими руками, укуталась в мягкую ткань. Губы у нее посинели, а зубы стучали так, что нижняя челюсть ходила ходуном.

— Ты с ума сошла?!!! — взглянув на сестру, сердито сказал Ри. Он покачал головой. — Если ты заболеешь, мама с Элинор меня прикончат.

— Я ннне зззаболею, — пообещала девочка.

Ри вновь покачал головой и перевернул подрумянившуюся на огне рыбу.

— Ну ты даешь, Зара. Я думал, что ты взрослая. Забыл, что ты еще совсем маленькая глупышка.

Зара надула успевшие уже вновь порозоветь губы.

— Я не глупышка…

— Ну ладно, согласен. Ты не глупышка. — Ри хитро посмотрел на сестренку. — Не совсем глупышка.

Зара вновь надулась и Ри рассмеялся.

— Я пошутил. Ты очень умная и сообразительная девочка. Но нужно слушать, что тебе говорят взрослые. Ты ведь еще не знаешь какие могут быть последствия от того, что ты не слушаешь, что тебе говорят. Мама ведь не разрешает тебе сидеть в воде по пол дня, и не потому что ей просто хочется тебе что-то запретить, а потому что беспокоится о тебе. И Эл не разрешает сидеть долго в воде, по той же причине. А ты не слушаешь. И пользуешься тем, что я был занят рыбой и разведением костра и отвлекся… Ладно, я тоже виноват. Давай просто в следующий раз оба будем более благоразумны.

Девочка кивнула.

— Давай. — Маленький ротик растянулся в радостной улыбке. — Ри, а рыба скоро будет готова? Так вкусно пахнет! И я очень проголодалась.

Ри засмеялся.

— А я думал, что за то время, что ты просидела в реке, ты успела наесться водяных жуков.

— Ри! Фу!!! Гадость! И что ты всегда выдумываешь? И водяные жуки не водятся в реке, они водятся только в болоте или в пруду.

— Дааа?! А, точно! Я просто забыл… Ну ладно, тогда придется накормить тебя рыбой.

Глядя на смеющегося брата девочка тоже рассмеялась. С Ри всегда так. Он вечно что-нибудь выдумывает и поддразнивает ее, но с ним ужасно весело и интересно.

— Ты всегда выдумываешь глупости. А еще говоришь, что ты взрослый, а я маленькая, — уже без признаков обиды в голосе сказала Зара.

— Взрослым тоже иногда нравиться выдумывать глупости. — Ри подмигнул. — Все можем начинать есть. Рыба готова.

Уставшая от долгой прогулки, после сытной еды Зара выглядела совсем сонной.

— Я так устала, — сказала девочка и зевнула.

— Видно придется нести тебя обратно на себе, — вздохнул брат с притворным огорчением, и пряча улыбку, добавил. — Ну, что ж поделаешь, иди сюда, попробую тебя дотащить, хотя ты наверное страшно тяжелая, ты же сьела всю рыбу…

— Ты опять выдумываешь! Ты ее тоже ел!

— Да, сьел малюсенький кусочек. Еле успел, пока ты все не слопала…

— Ри!!!

Подхватив сестренку на руки, Ри чмокнул ее в пухленькую щечку.

— Да я же шучу. Ты легкая как перышко. Пойдем моя маленькая прекрасная принцесса, а то ты того и гляди уснешь прямо на траве.

Из кармана сюртука Ри выглядывал уголок письма, врученного ему прислугой перед самым выходом на прогулку. Ри сунул письмо в карман не читая и так и забыл о нем. Зара потрогала плотный уголок бумаги.

— Кто прислал тебе письмо?

Ри вынул послание из кармана и взглянув на надпись, сделанную аккуратным со множеством росчерков и завитушек почерком, вновь сунул его в карман.

— Это письмо от одной дамы, которая была у нас на балу, — ухмыльнулся он.

Забыв про сон, Зара с любопытством смотрела на брата.

— От дамы с которой ты целовался возле лестницы, ведущей на второй этаж?

Ри уставился на сестру в некоторой растерянности и даже смущении.

— Ах ты маленькая негодница, ты что подсматривала за мной? — засмеялся он. Прямо над его головой возникло маленькое ярко-малиновое облачко. Ри был смущен и своими шутками пытался это скрыть.

Зара помотала головой и с серьезным видом сказала.

— Я ни за кем не подсматривала. Я вспомнила, что оставила свою куклу на скамейке у заднего входа и боялась, что ей будет там страшно одной всю ночь, и пошла ее забрать. И по пути увидела вас…

Ри снова рассмеялся и погладил маленькую светловолосую голову.

— Ты молодец, Зара. Позаботилась о своей подружке. — Ри почувствовал как неожиданно внутри груди болезненно сдавило от щемящей, нежности и любви. Зара такая маленькая. И очень доверчивая. И добрая. И такая беззащитная и искренняя… Как бы ему хотелось чтобы с ней никогда не случилось никаких бед. Чтобы она всегда оставалась такой чистой и светлой даже когда она подрастет и станет взрослой. Ри вздохнул.

— Так это та дама написала тебе письмо? — повторила свой вопрос Зара. — Вы теперь с ней поженитесь?

На этот раз Ри вытаращил глаза еще сильнее, и скорее не от смущения, а от испуга, и даже споткнулся.

— Нет! Конечно мы не поженимся!… Понимаешь… ммм… поцелуй… ну в общем, поцелуй еще не означает, что люди поженятся. Да… Ой, смотри какая большая птица. Вон там. Вон, смотри…

Зара не купилась на прием с птицей.

— Но папа целует маму и они женаты. А никаких других дам он не целует. — Было очевидно, что Зара имеет твердое намерение разобраться с вопросом поцелуев и степенью серьезности взрослых взаимоотношений.

Ри снова вздохнул. И угораздило же его попасться на глаза сестры в такой… пикантный момент.

— Зара, послушай… Конечно папа не целует других дам. И я не стану делать этого, когда женюсь. Но пока человека не связывают обязательства иногда ммм… возникают такие ситуации, когда ну просто испытываешь симпатию. Тебе кто-то приятен, кажется привлекательным…

— И ты влюбляешься?

— Не обязательно…

— Зачем тогда целоваться, если не влюбился?

Ри чувствовал себя глупо и даже, помимо воли, ощущал раздражение. Невинный поцелуй превращался в нечто непристойное, и он сам, в попытке обьяснить шестилетней девочке возможность не вполне серьезных отношений до того как свяжешь себя обязательствами и узами брака, выглядит в результате этих обьяснений не лучшим образом. Ничего не значащий пустяк превращается в недостойный проступок.

— Детка, давай поговорим о чем-то другом. Тут ничего такого плохого не было, но ты действительно права. Нужно уметь быть ответственным. Всегда. И я постараюсь…

Зара улыбнулась.

— Хорошо. А все же ты влюблен в ту даму? Наверное она в тебя влюблена и хочет чтобы вы поженились, раз пишет тебе письма?

Мысленно застонав, старший брат максимально ускорил шаг. Все же женщины все воспринимают иначе чем мужчины. И маленькие, и большие. Невинный поцелуй и тебе уже примеряют кольцо, причем все представительницы женского пола…

Глава 7

Последние несколько дней выдались невыносимо жаркими. В раскаленном воздухе «висело» ощущение грозы, было очень душно, но дождь так и не начинался. И уже третью ночь подряд Элинор стелила для Зары постель на открытой веранде, потому что из-за этой изматывающей духоты девочка плохо спала.

Проснувшись от желания пить, Зара налила себе стакан воды из кувшина, оставленного для нее Элинор, и с наслаждением выпила его. Сама нянька похрапывала на расстеленном в углу веранды тюфяке. Ее сну ни в коей мере не мешала ни духота, ни ночные насекомые кружащие вокруг. Откинув легкий полог, защищавший ее от насекомых, Зара подошла к перилам. В окутанной темнотой тишине слышались легкие шорохи и время от времени ночные птицы подавали друг другу голоса. Зара разглядывала рассыпанные по небу мерцающие огоньки звезд, пытаясь представить далекие миры, которые эти звезды освещают.

–… меня это беспокоит, — в долетевшем обрывке фразы, произнесенной матерью, Заре и впрямь почудилась тревога. Девочка наклонилась вперед через перила, насколько это было возможно, вглядываясь в темноту, но так ничего и не смогла разглядеть. Вслед за словами матери послышался негромкий смех отца. Как всегда беззаботный и успокаивающий.

— Не нужно напрасно переживать. Даже этот самовлюбленный идиот понимает, что не всегда можно воплотить желаемое в действительность…

— Ты всегда слишком легкомысленно относишься ко всему Нэт. Ты же прекрасно знаешь, что он невероятно мстителен и недалек, а такое сочетание, для того, в руках у кого безраздельная власть очень опасно…

Вновь прозвучал отцовский смех.

— А что по твоему он может сделать даже при обладании своей безраздельной властью? Он же не может заставить меня… И даже проверить говорю ли я правду или нет он тоже не может… Все что ему остается, так это злобствовать в бессилии что либо изменить… Ну так он всю жизнь только и занимается тем, что копит в себе яд, злобу и зависть…

— Нэтан, ты меня порой удивляешь своей беспечностью. В любом случае, от тебя потребуют обьяснений. Ты ведь сам об этом знаешь…

— Милая, я знатен и богат и это дает преимущество, в том числе и в не особенно приятных ситуациях… Нам не требуется быть в милости. Мы и без нее проживем ничуть не хуже и в нашей жизни при этом ровным счетом ничего не поменяется. Это другие из кожи вон лезут чтобы угодить, потому что для них важно быть принятыми при дворе…

— Нэт, когда тот кто обладает безраздельной властью мелочен и самолюбив до крайности, он способен на все. Даже представители самых знатных и богатых родов все же являются подданными…

— Перестань… Эта история длится уже много лет, ты же знаешь… Прекрати беспокоиться. Он ничего не может сделать. И больше не придется устраивать идиотских высочайших приемов, — граф весело расхохотался.

— Тебе всегда все кажется смешным… — на этот раз голос матери прозвучал сердито. Она что-то еще добавила, но налетевший ветерок унес ее слова в ночную темноту и Зара их не расслышала. Девочка переместилась в самый дальний угол веранды в ту сторону откуда доносились голоса родителей, и почти по пояс свесилась с перил, но по прежнему так ничего и не смогла разглядеть. Очевидно отец с матерью находились в той части сада, которую отгораживали от замка кусты тушимо с плотной густой листвой.

За завтраком Зара внимательно наблюдала за отцом и матерью, но никаких признаков недовольства или размолвки между ними не заметила. Все было как и всегда. Сообщать что слышала их ночной разговор или задавать какие-то вопросы девочка не стала. Она ничего толком и не поняла, просто чувствовала легкое беспокойство от услышанного от того, что в голосе матери ей почудилось недовольство. Но после того как она убедилась, что между родителями нет ссоры или несогласия ощущение беспокойства исчезло и девочка выкинула из головы ночное происшествие. Впереди новый прекрасный день, и много интересных и важных вещей, которыми можно заняться. Мало ли о чем говорят взрослые. Их разговоры почти всегда непонятные и скучные.

Глава 8

Перед тем как отвести воспитанницу на завтрак, Элинор принесла для Зары одно из «парадных» платьев. Сообщив, со строгим видом, скорчившей недовольную гримасу девочке, что в замок прибыл гость, и маленькой госпоже следует предстать перед ним как и подобает дочери знатных родителей, а не как маленькой оборванке. Зара пожала плечами и начала одеваться в «подобающий» наряд. Хотя чем платье с корсетом и множеством юбок, мешающих ходить и уж тем более бегать, лучше чем ее обычные легкие платья Зара не понимала. Они ни чуть не менее красивые и уж совершенно точно намного более удобные. Но спорить с Элинор было бессмысленно, Зара прекрасно это знала. Для няньки «честь рода» и все что связано с соблюдением и правилами поддержания этой самой чести было священно и обязательно к исполнению.

— Будьте умницей, госпожа Зара, — напутствовала Элинор. — Не забывайте, Вы дочь графа Энери, представителя одного из древнейших и почитаемых родов, и должны вести себя подобающе. И уж точно ни в коем случае не вздумайте брать еду руками… — Еще более строгим тоном добавила она.

— Я не беру еду руками, Эли.

Нянька по своей излюбленной привычке уперла руки в бока.

— Да?! А пирог на прошлой неделе!

Зара вздохнула. Взрослые бывают такие невыносимые.

— Пирог это другое дело. Его удобнее держать в руке. Мама разрешает и папа…

— Речь не о том, что удобнее, госпожа Зара! — отрезала Элинор. — Речь о манерах! Люди знатного происхождения должны следить за манерами, вот так! И не должны вести себя как простолюдины. Таковы правила.

— Ну и очень глупые правила, — сердито сказала девочка. — Многие вещи положенные правилами ужасно неудобные, зачем только кто-то придумал такие дурацкие правила. Вероятно он был очень-очень глуп!

— Госпожа Зара! Следите за языком! Знатные дамы так не выражаются.

— Ну и зря, — чуть слышно, чтобы нянька не расслышала, пробормотала Зара. Быть знатной дамой совсем не так уж и хорошо. Лучше бы все делали все одинаково и так как удобно, а не как положено по дурацким-дурацким правилам. Дурацким!

— Госпожа Зара! — Элинор многозначительно взглянула на воспитанницу.

— Да, Эли. Я поняла. Я обещаю вести себя как подобает знатной даме. — Зара кивнула в подтверждение своих слов.

— Вот так. Вы моя умница. — Элинор удовлетворенно хмыкнула и оглядев придирчивым взглядом воспитанницу с ног до головы, расправила на ее пышной юбке несуществующие складки, после чего, наконец, распахнула перед маленькой госпожой дверь в обеденный зал.

Вопреки ожиданиям, за столом никакого важного гостя, ради которого Заре пришлось надеть тесное неудобное платье, не было. На своем обычном месте рядом с величественным словно трон креслом хозяина замка, в кресле размером поменьше, но украшенном красивейшей резьбой, сидела мать Зары. По другую сторону стола, почти напротив графини, тоже на своем обычном месте, сидела Ми Ор. Самого графа, как и важного гостя, за столом не было. Кресло Ри тоже было пустым, так как брат несколько дней назад отправился в очередное «путешествие».

— Доброе утро, — поприветствовала Зара. — А где папа? И Элинор сказала, что у нас гость и заставила меня одеть парадное платье, потому что я должна подобающе выглядеть. А я терпеть не могу эти платья, потому что они ужасно неудобные…

Девочка заметила, что стол накрыт на троих. Значит отец и не собирался с ними завтракать. Это было крайне необычно.

— Здравствуй, милая. — графиня выглядела немного рассеянной, а возможно даже чем-то расстроенной. — Надеюсь ты хорошо спала?

Взглянув на дочь она улыбнулась. — Ты прелестно выглядишь в этом платье. Возможно оно и впрямь не такое удобное, но очень тебе идет.

Зара вздохнула. Мучиться ради того чтобы все было «по правилам» или чтобы прелестно выглядеть, это ужасно глупо.

— Доброе утро, госпожа Зара, — своим бесцветным голосом поприветствовала девочку Ми Ор.

— Да, мамочка, я хорошо спала, спасибо… Почему же папа со своим гостем с нами не завтракает?

— К папе действительно приехал важный гость. Но этот гость явился сюда по делу. Поэтому они будут завтракать в малом обеденном зале. Им нужно обсудить кое какие вопросы и им не хотелось бы чтобы их отвлекали.

Над головой матери покачивалось лилово-оранжевое облачко. Ее что-то тревожило, и в ее словах была если и не прямая ложь, то попытка умолчать о чем-то.

Взглянув на дочь и догадавшись, что та ее «раскусила», графиня улыбнулась.

— Все в порядке, детка. Не переживай.

Облачко над головой матери побледнело, но в нем добавилось оранжевого. Оранжевый цвет в таком количестве означал, что человек говорит неправду, ну или прилагает еще большие усилия, чтобы слукавить.

Заметив напряженный взгляд Зары, устремленный на нее, графиня вздохнула и на ее прекрасном лице промелькнула досада. В этот момент она подумала о том, что порой это очень непросто, когда твоя маленькая дочь «видит» тебя насквозь.

— Детка, это взрослые дела. И они не всегда бывают совсем уж приятными.

Оранжевый цвет исчез и остался только лиловый. Мать совершенно точно была обеспокоена. Но Зара знала, что все порой бывают чем-то обеспокоены. Так устроено в жизни. И не только во взрослой. Она сама тоже иногда беспокоится. А взрослые вообще любят делать проблему из обычного пустяка. Удовлетворившись обьяснением матери, девочка принялась за еду. Строго следя за манерами, так как она дала слово Элинор. Как оказалось, совершенно напрасно дала. Но теперь уж ничего не поделаешь. Обещание есть обещание.

День прошел в многочисленных делах и заботах. После занятия с Ми Ор Заре позволили сходить к плотине. Занятия счетом, письмом и языками, которые почти ежедневно проводились с Зарой одним из родителей, графиня на сегодня отменила. Сославшись на занятость, в связи с приездом гостя. Необходимо было сделать распоряжения насчет ужина, который пройдет в парадном зале. И, как заверила Зару мать, на ужине будет присутствовать и отец и тот кто к нему прибыл.

К радости девочки Элинор позволила ей переодеться в обычное платье. Не забыв упомянуть, что к ужину ей нужно будет вновь одеться подобающе.

Полюбовавшись цветами, понежившись в мягкой пушистой траве, следя за бегущими по небу облаками, Зара наведалась на скотный двор. Ей нравилось кормить животных, наблюдать за маленькими птенчиками, дружно следующими голосистой, пищащей гурьбой за своими мамами-птицами. И еще Зара обожала слушать песни, которыми скрашивали свою работу те, кто занимался обслуживанием скотного двора. Зара выучила уже множество этих песен и с удовольствием подпевала работникам. Элинор, разумеется, без конца ворчала, что маленьким госпожам не место среди неотесанных деревенщин и грязной скотины. Но так как граф и его жена не считали зазорным, что их дочь общается с простыми людьми, нянька, скрепя сердце, мирилась с «неподобающим» увлечением маленькой хозяйки.

— Госпожа Зара! — радостно приветствовали девочку загорелые, одетые в потрепанную одежду скотники. Они дружески махали ей огрубевшими от работы руками. Девочка махала в ответ, называя каждого из встречавшихся ей по имени. Они все были ее друзьями, а то что они одеты в лохмотья и заняты грязной работой, так что ж. Они делают нужное дело, ухаживают за животными, предоставляют пищу и ее семье и тем кто работает в замке и на полях. Разве можно считать это чем-то постыдным, или воображать, что она чем-то лучше или выше этих людей лишь от того что она родилась в замке, а они нет. Элинор, услышав такой вздор, точно пришла бы в ужас и схватилась бы за голову. При всей своей преданности и любви к каждому из членов семьи Энери, она в глубине души считала, что их отношение к происхождению и его значимости совершенно недопустимо. Она успокаивала себя лишь мыслью, что ее господа имеют настолько знатное происхождение, что оно дает им право думать и поступать как им только заблагорассудится. И никто не смеет им указывать напрямую, каких взглядов нужно придерживаться и как поступать.

Тщательно умытая, беспрерывно ворчащей по поводу ее долгого отсутствия Элинор, переодетая уже в другое еще более неудобное парадное платье, которое подходило для вечера, Зара вошла в парадный зал.

— Манеры, госпожа Зара! Манеры!… — свистящим шепотом напутствовала Элинор, отступив от двери, так чтобы ее не было видно из зала.

Зара прошла вперед и почтительно поклонилась сидевшему за столом рядом с хозяином замка важному гостю.

— Добрый вечер, Верховный Доверенный Советник, — произнесла девочка приветствие, которому научила ее мать.

По меркам шестилетней девочки прибывший к ним господин был самым настоящим стариком. По крайней мере по виду он явно годился в отцы ее отцу. На неулыбчивом лице тяжелой складкой залег крупный, плотно сомкнутый рот. Массивный подбородок был грубо очерчен. Взгляд глубоко посаженных глаз казался сердитым. Густые брови с заметной сединой дополняли впечатление недовольства.

Гость ответил кивком на поклон дочери хозяина замка. Уголки губ едва заметно шевельнулись, очевидно, изображая улыбку.

— Маленькая Зара Энери, очаровавшая всех, и даже самого Первейшего, своей игрой на эмперто, — произнес гость глубоким голосом, в котором чувствовалась властность. Взгляд серых глаз не выражал ни намека на умиление или игривость, которые обычно бурно проявляли все гости, прибывавшие в замок, при знакомстве с очаровательной девочкой с совершенно прелестной, как каждый из них непременно подчеркивал, внешностью.

Зара вновь поклонилась и прошла к столу.

Камзол Советника был расшит множеством сверкающих камней. На шее, как знак власти и могущества было надето ожерелье из больших золотых пластин квадратной формы.

На матери Зары было элегантное вечернее платье, которое дополняли великолепные старинные украшения. Темные волосы собранные в красивую прическу, оплетали золотистые нити, с нанизанными на них бусинами из драгоценных камней.

Хозяин замка, по сравнению с остальными, был одет достаточно просто. На нем был парадный камзол. Но никаких камней или других украшений используемых знатью для того чтобы подчеркнуть свой статус, на одежде графа не присутствовало. Зара подумала об Элинор, представив, как та недовольно поджала бы губы, увидь она своего господина столь скромно, «неподобающе» случаю одетым. «Словно мы нищие!», как в подобных случаях ворчала себе под нос нянька. Девочка мысленно хихикнула. По ее мнению отец в любом наряде выглядел лучше любого из разряженных в пух и прах господ, бывавших с визитами в их замке. Он был самым красивым мужчиной из всех. И мама тоже так говорила…

Разговоры во время ужина были скучными и бессмысленными. Зара точно предпочла бы их обычный ужин, не в парадном зале, и не в парадной одежде. И когда не нужно сидеть, словно кол проглотила, следя за тем чтобы спина была прямой и не делая ни одного лишнего движения. И не открывая рта, кроме как для того чтобы положить в него еду. Разумеется, соблюдая манеры. Просто тоска и сплошное мучение!

Было бы здорово, если бы папин гость пробыл в замке недолго…

В конце ужина Советник, как и положено, обратился к хозяйке дома. Поблагодарив за прием, Советник все тем же бесстрастным голосом, без проявления каких либо эмоций добавил:

— Графиня, Первейший поручил мне передать свое восхищение Вашим талантом игры на эмперто. Вы, как и всегда, произвели впечатление на всех присутствующих. — Кивнув Заре он почти монотонно добавил. — Ваша дочь унаследовала способность к игре от Вас.

Графиня слегка поклонилась и одарила гостя ослепительной улыбкой.

— Благодарю Вас, Высший Доверенный Советник. Столь высокая оценка моей игры — большая честь.

Гость поднялся, вслед за ним из-за стола встали и остальные.

— Советник, не желаете ли выпить бокал вина или какого-то другого напитка? — Граф сделал приглашающий жест в сторону дверей ведущих в зал для распития крепких напитков и прочих развлечений, в которых, по установленным в свете правилам, дамы участия не принимали.

Гость отрицательно помотал головой.

— Нет, благодарю. Мне надлежит как можно скорее вернуться ко двору, — сухо сказал он, смерив графа хмурым взглядом. — Мне нужно отдохнуть перед обратной дорогой, граф. Поэтому проводите меня в отведенные мне покои и отдайте распоряжения, чтобы все было готово к отьезду сразу после рассвета.

Советник кивнул дамам.

— Доброй ночи графиня. Доброй ночи Зара Энери.

— Доброй ночи Верховный Приближенный Советник, — ответили графиня и ее дочь.

Так как гость дал понять, что его визит окончен, после пожелания доброй ночи, хозяйка дома должна была, опять же следуя правилам, добавить какую-то любезность, вроде выражения удовольствия полученного в результате состоявшейся встречи. Близким знакомым можно было пожелать скорейшего повторения визита. В любом случае, какое-то обращение к гостю, близкому или не очень, от лица хозяйки было обязательным. Зара озадаченно покосилась на мать, которая, судя по всему, ничего больше к своему пожеланию доброй ночи прибавлять не собиралась. Советник, впрочем, как будто не обратил внимания на неучтивость со стороны графини. Над его головой расплывалось серое мутноватое пятно. Над головой отца Зара увидела такой же сгусток серого. Время от времени Зара наблюдала серый цвет, исходивший от людей. Но она не знала, какую эмоцию он выражает. Очевидно, это было тоже что-то из разряда «взрослых странностей», непонятных детям.

Зара незаметно взглянула на мать. От головы до самых плеч графини струился, похожий на дымку поднимающуюся ранним утром над полями, бледно-желтый.

Насчет значения бледно-желтого цвета Зара тоже узнала только совсем недавно. От своего брата.

Ри хотел выбрать фертонга для верховой езды, и отправился взглянуть на молодых и еще не обьезженных животных в соседнее селение. Зара уговорила брата взять ее с собой.

Когда Ри уже выбрал понравившееся животное и договорился с хозяином, случилось происшествие, едва не закончившееся трагедией. В это же время в селении находился почтовый фургон, так как понадобилось перековать одного из запряженных в него фертонгов. Пока кузнец перековывал животное, нерадивый помощник возницы, привязал второго фертонга на открытом месте, не защищенном тенью. За время ожидания животное перегрелось под палящими лучами, и когда помощник начал вновь впрягать его в повозку, фертонг ударом ноги сбил помощника и помчался по улице вместе с кое-как закрепленным и болтающимся из стороны в сторону позади него фургоном. Впереди возвышался крепкий забор, возле которого играло несколько ребятишек. Возница, видя, что обезумевший фертонг несется прямо на забор, в ужасе выпрыгнул из повозки, боясь разбиться насмерть. Ри с местным жителем у которого он купил фертонга находились поблизости и бросились к несущейся повозке. Ухватившись за упряжь и кое как исхитрившись и повиснув на шее животного, Ри накинул ему на голову свой плащ. Фертонг тут же остановился и встал как вкопанный, дрожа всем телом и фыркая от страха и не успевшего еще пройти возбуждения. Зара страшно перепугалась. И за брата, и за детей, которых едва не растоптало взбесившееся животное и не раздавило повозкой. И за продавца фертонга, помогавшего Ри. И даже за возницу, выпрыгнувшего на ходу и рисковавшего переломать себе кости. За всех. Ри взял плачущую сестренку на руки и прижав к себе гладил по голове и говорил ласковые слова, стараясь ее успокоить. Когда возница, разодравший в кровь во время падения и руки, и ноги, и лицо, подковылял к молодому господину и начал подобострастно кланяться и обьяснять, что так уж вышло, он и сам едва не убился, Зара отчетливо увидела идущее от Ри свечение бледно-желтого оттенка.

Возница явно боялся, что сын графа поколотит его, или велит местным жителям выпороть его плетьми, но тот лишь оттолкнул потирающего ушибленные места бормочущего оправдания, готового расплакаться от боли и страха человечка.

На обратном пути уже успокоившаяся Зара рассказала Ри о бледно-желтом свечении и сказала, что не знает, что означает этот цвет, и никогда раньше она такого не видела. Ри, на этот раз, не стал подтрунивать над необычной способностью сестренки «видеть цвет» человеческих эмоций. Он ответил коротко и даже немного сердито.

— Это чувство называется презрение, Зара. Презрения достойны трусы, подлецы и предатели. Те кто способен думать только о себе и о своей выгоде, а на всех остальных им плевать.

Всю оставшуюся до замка дорогу, Ри ехал молча.

И вот сейчас ее мать, графиня Энери испытывает презрение по отношению к человеку, который приехал к ним в дом, и который занимает высокий пост при дворе Первейшего. Зара не знала позволено ли это правилами, но все же протянула маленькую ладошку к матери и взяла ее за руку. Графиня взглянула на дочь и улыбнулась. Зара почувствовала как рука матери крепче сжимает ее ладонь.

— Пойдем, милая. Я уложу тебя в постель, тебе уже пора спать.

Горделиво вскинув голову, графиня Энери вместе со своей маленькой дочерью покинула парадный зал. Что тоже не совсем соответствовало установленным правилам, так как первым всегда покидал помещение гость, а не кто-то из хозяев или членов их семьи.

Глава 9

Чи Ор, придирчиво прислушивавшаяся к звучанию сложного отрывка, исполняемого Зарой покачивала в такт музыке маленькой головкой. Время от времени она прохаживалась вдоль окна, продолжая покачивать головой. Неожиданно маленькая фигурка учительницы замерла, а после этого Чи Ор сделала то, чего Зара от нее уж точно никак не ожидала. «Подхватив» многочисленные, сшитые из плотной ткани юбки, ее строгая скучная преподавательница, бросилась в сторону окна с таким проворством, что и Заре с ее быстрыми легкими ножками было впору позавидовать. Девочка даже подумала, что Чи Ор в одно мгновение сошла с ума. Подскочив к окну, она свесилась через подоконник, высматривая что-то впереди на дороге ведущей к замку. Зара в нерешительности посмотрела на торчавший над подоконником затянутый в строгие темные юбки зад преподавательницы и сначала немного сбавив темп игры, а затем и вовсе перестав играть, присоединилась к Чи Ор.

По подьезной дороге к замку быстро приближались четыре повозки, украшенные знаками власти Первейшего. Следом, в поднятых ими облаках пыли, тряслись, раскачиваясь из стороны в сторону, две обычных повозки с крытым верхом. Судя по тому как сильно их качало они ехали порожними.

— У нас снова будет бал?!… — девочка озадаченно посмотрела на Учительницу. В прошлый раз была такая суета с подготовкой. Уборка каждого уголка замка, бесконечные примерки нарядов, наставления по поводу того как правильно себя вести, а сейчас даже никто не упоминал о приезде гостей…

Зара похлопала глазами и даже зажмурилась, думая что ошиблась и ей просто показалось, что вокруг Ми Ор образовалось голубоватое свечение, постепенно переходящее даже не в синий, а практически в черный. Губы у Зары задрожали и девочка еле сдерживаясь чтобы не расплакаться почти шепотом спросила:

— Ми Ор, почему Вам… страшно? И почему вы печальны, будто у Вас случилось большое горе?!

Преподавательница взглянула на девочку и в ее глазах, всегда таких блеклых и бесцветных, словно бы полыхнул огонь. Маленькая сухонькая ручка отыскала ладошку Зары и сжала ее так крепко, что Зара ойкнула от боли.

— Госпожа Зара, думаю, нам следует пойти к вашим родителям, — сказала Ми Ор.

Зара уже открыла рот собираясь вновь спросить почему Ми Ор так странно себя ведет, и почему говорит странные вещи, но в этот момент в музыкальный зал влетела одна из девушек прислуживающих в замке. Лицо у нее было взволнованное.

— Граф приказал чтобы Вы, Ми Ор, немедленно привели маленькую госпожу в малый приемный зал, — выпалила девушка.

Зара почувствовала как сильно колотится в груди сердце. Словно птица, бьющаяся в сетях охотника. Ей стало очень страшно. Происходит что-то непонятное. И это непонятное — что-то плохое. Она не знает что это, но это точно что-то очень-очень плохое. Она это чувствует, и она не хочет чтобы это происходило. Она не хочет чтобы вообще что-то происходило! Пусть все будет так как всегда. Как бывает каждый день…

Ми Ор мягко потянула Зару за собой.

— Пойдемте, госпожа Зара…

Бросив еще один взгляд в окно, Зара успела заметить, что повозки уже поворачивают к воротам замка.

Увидев родителей, Зара выдернула руку из руки Ми Ор и бросилась к ним.

Граф обнял дочь и поднял ее на руки. Графиня подошла к ним и склонив голову, прислонилась ею к голове Зары.

— Папа, что случилось?! Там едут повозки… к нам… их много… Это гости? Но почему мы не готовились к их приезду?!…

— Послушай, малышка. — Граф с внимательно вглядывался в лицо дочери. Он улыбнулся. Но на этот раз его улыбка не была ни ироничной, ни веселой. В его глазах были нежность и грусть. И еще что-то, чего девочка не могла понять. Над головой графа плыло голубое облако, переходящее резко очерченной границей в ярко синий. Отец, помимо чувства грусти, испытывал беспокойство. Сильное. И это было странно и пугающе…

— Мама… — Зара всхлипнула. Руки матери обняли маленькое худенькое тельце. Девочка чувствовала материнское тепло, и от этого сердце буквально разрывалось от переполнявших ее чувств, среди которых понятными были только страх и невыносимая тоска, и желание чтобы ничего-ничего этого не было. А все остальное испытываемое ею в данный момент Зара ни понять не обьяснить была не в состоянии.

— Ничего не бойся Зара. Помни, ты дочь графа Энери. И моя дочь. В тебе присутствует кровь двух прославленных, сильных родов. Помни об этом. — сказала мать.

— Детка, это очень важно, — отец заглянул Заре в глаза. Взгляд его голубых глаз, унаследованных Зарой, был непривычно серьезным. В нем больше не было грусти. Осталась только твердая решимость. И еще нежность… — Чтобы ни случилось, ничего не говори, и не делай ничего, что может ммм… привлечь к тебе ненужное внимание. Ты должна быть сильной и достойной продолжательницей своих великих предков. — Граф улыбнулся и еле заметно вздохнул. Он давал указания шестилетней девочке, которые ей при всем старании будет крайне сложно не то что выполнить, но даже понять.

Зара с серьезным видом кивнула.

— Я постараюсь, папочка, — ярко-голубые глаза девочки горели каким-то болезненным светом, как бывает во время серьезной болезни. Но она, судя по всему, и впрямь взяла себя в руки и ничто не указывало, что она вот-вот расплачется. Граф прижал к себе светловолосую головку и погладил ее.

— Ты молодец, детка. Ты всегда была очень смелой девочкой.

Зара заметила, что отец смотрит на мать, и она тоже смотрит на него и они словно что-то говорят друг другу этими взглядами. Что-то очень важное…

Дверь с шумом распахнулась и в зал вошел человек облаченный в серебристое одеяние, похожее на длинную кольчугу сплетенную из непривычно крупных для защитной боевой одежды колец. В руках мужчина в странном кольчужном одеянии нес не менее странный предмет напоминавший огромную вилку с длинной вытянутой ручкой

— Граф Энери! Повелением Первейшего, мне поручено провести расследование по делу о предательстве интересов государства и пособничестве недружественной стороне посредством использования колдовства. — Голос говорившего звучал холодно и резко.

Граф гордо расправил плечи и с презрением смотрел на обладателя нелепого наряда и не менее нелепого предмета у него в руках.

— Это чушь и по поводу предательства интересов государства, и по поводу колдовства, Решающий. Вам, как и Первейшему, это прекрасно известно. Это безосновательное обвинение, самое глупое из всего, что только можно себе вообразить. И об этом Вам тоже прекрасно известно. — Облако над головой графа приобрело бледно желтый оттенок, с вкраплениями ярко-зеленого, означавшего гнев.

— Граф Энери, извольте только отвечать на вопросы и больше ничего не делать и не говорить.

Страшный незнакомец уставился злым взглядом на хозяина замка. Над его головой колыхалось густое серое, словно грозовая туча облако, в котором, подобно языкам пламени, также появлялись и исчезали темно зеленые всполохи испытываемых им злости и раздражения.

Опустив Зару на пол, граф сделал знак Ми Ор присматривать за ней. Зара цеплялась за отца, не желая его отпускать. Энери потрепал ее по волосам.

— Все будет хорошо, малышка. Помни о том, что я тебе сказал, и о словах мамы…

Он улыбнулся дочери и шагнул навстречу страшному незнакомцу.

— Граф Энери. Ваша вина доказана, так как имеются неопровержимые свидетельства вашей измены.

Граф презрительно усмехнулся.

— Свидетельства? И какие же? Надеюсь, Решающий, Вы можете их представить?

Не обращая внимания на слова графа, «кольчужный» продолжил:

— Также имеются неопровержимые свидетельства использования Вами колдовства, что само по себе является преступлением. В Вашем же случае, это преступление является еще более тяжким, так как направлено во вред собственному государству и его правителю. — Обладатель странного наряда, произносивший речь безостановочно, монотонно, на одном дыхани, сделал небольшую паузу. Восполнив запасы закончившегося в груди кислорода, он продолжил. — Первейшим вынесено решение о Вашей виновности. Я и мои подчиненные направлены сюда Первейшим, чтобы заключить Вас, граф Энери, а также Вашу супругу, графиню Энери и Вашего сына Ри Энери под стражу, и затем сопроводить в столицу. До момента отьезда в столицу, мои подчиненные будут заниматься сбором дополнительных свидетельств Вашей виновности.

— Уже имеющихся неопровержимых свидетельств недостаточно? — насмешливо сказал граф. Он был бледен. Вокруг него словно стена образовалось густое ядовито — зеленое облако. Зара застыв от ужаса наблюдала за происходящим. Ее отец в ярости. От него исходит такая ненависть по отношению к тем кто вторгся в их замок, что эта ярость пугала девочку не меньше, чем страшный человек в кольчуге. Пусть, пусть исчезнут все эти чужие недобрые люди, желающие зла ее семье. Пусть их не будет. Пожалуйста! Пусть ее папа вновь выглядит счастливым и веселым. И мама…

Заметив полный ужаса взгляд огромных голубых глаз, обращенный в данный момент на него, мужчина в кольчужном одеянии поморщился. — Пусть девочку уведут… Позже приедет специальный агент. Он доставит дочь графа в Илтенсхемскую обитель, на время окончания разбирательства по делу. После этого Первейшим будет принято решение о дальнейшем опекунстве…

Зара хотела закричать, что не хочет ни в какую обитель и никуда не поедет, и она не хочет никакого решения об опекунстве, хоть и не знает, что это такое. Просто не хочет. Ничего. Хочет только чтобы все они, эти чужие люди ушли и оставили их в покое. Но вспомнив наставление отца она не проронила ни звука, лишь еще более плотно сжала губы. Глаза невыносимо щипало от пытавшихся вырваться на волю слез, и в горле что-то мешалось и кололось и сдавливало его до боли, не давая дышать… Но Зара старательно, изо всех сил, сдерживалась, чтобы не расплакаться. Отец сказал сохранять спокойствие и не привлекать внимание… что бы ни случилось. В ней течет кровь древних прославленных родов. Она должна быть достойной… Граф ободряюще кивнул девочке, давая понять, что она молодец и он гордится ею.

— Решающий, я требую, чтобы мою жену отправили в обитель вместе с дочерью. Нашей дочери всего шесть лет. Она не может обходиться без матери. — Энери сделал шаг вперед. На его лице отражались решимость и злость. — И к тому же моя жена ни коим образом не имеет отношения к моей научной деятельности, которую по непонятной причине решили причислить к измене и к колдовству. Никаких неопровержимых свидетельств, подтверждающих нелепые обвинения, о которых здесь было сказано, не существует. Потому что все эти обвинения от начала и до конца сплошная выдумка!…

«Кольчужный» презрительно посмотрел на графа. Темно зеленые пятна то и дело появлявшиеся над его головой увеличились в размерах и слились в одно сплошное темное облако. Оно больше не исчезало, оставаясь над его головой и предавая его и без того жутковатому облику еще более зловещий вид..

— Молчать!!! — «кольчужный» шарахнул рукоятью своей вилки о плиты пола. — Вы не имеете права ничего требовать, граф! Вы обвиняетесь в предательстве и колдовстве и потому лишаетесь каких — либо прав.

Выхватив из-за пояса продолговатый кожаный футляр он извлек из него свиток. Резким движением развернув документ, он с торжествующим видом потряс им перед лицом графа. — Указ подписанный Первейшим!

Проследив за выражением лица графа, которое, впрочем осталось все таким же неизменно-презрительным, Решающий прошипел:

— Согласно Указа, Ваша жена будет проходить по делу об измене интересам государства и о колдовстве вместе с Вами. Ей было известно о роде ваших занятий и этого достаточно. Также и Ваш сын Ри Энери, как достигший возраста несения ответственности за преступления, тоже является виновным и понесет соответствующее столь тяжким преступления наказание. Только ваша дочь, которой, как Вы сами сказали, шесть лет, и она еще не успела достигнуть возраста ответственности, освобождается от расследования и обьявления ее виновной. Надеюсь, я понятно изложил положение вещей?!

Страшный незнакомец фыркнул и, взглянув на сжавшуюся и казавшуюся сейчас совсем крошечной фигурку Ми Ор, приказал:

— Уведите девочку. Пусть находится в своей комнате, до приезда агента.

Ми Ор, не поднимая глаз от пола, кивнула и взяла Зару за руку. Зара чувствовала как дрожит рука Ми Ор, сжимающая ее руку. Если бы не обещание данное отцу, сейчас бы Зара точно завыла во весь голос. Ей было ужасно-ужасно страшно. Она по-прежнему понимала лишь одно из всего происходящего безумия — по непонятной причине ее хотят разлучить с родителями. А что будет с ними? С ее мамой и папой? И что будет с Ри, когда он вернется. Он ведь даже не знает что произошло…

Ми Ор видя в каком состоянии девочка, настойчиво потянула ее за собой.

— Пойдемте, госпожа Зара. — едва слышно, одними губами произнесла она. В бесцветном голосе звучала непривычная нежность. И еще печаль. И страх. Вероятно, Ми Ор тоже прилагала немалые усилия, чтобы не расплакаться.

Зара вспомнила, как свесившуюся с подоконника и наблюдавшую за дорогой Ми Ор окружало облако черного и голубого цветов. Страх и печаль. Какой ужасный день. Превратившийся в страх и печаль для всех них. Может быть это кошмар, который ей просто приснился и сейчас она проснется?…

— Беги, Зара!… — прижав дочь к груди, еле слышно прошептал граф в самое ухо девочки. После этого он добавил уже вслух, — Будь умницей и ничего не бойся. Я люблю тебя…

— Милая… я всегда-всегда буду с тобой, вот здесь, — склонившись к дочери, графиня приложила руку к груди Зары, к тому месту где билось ее маленькое сердце. Рука графини, как и рука Ми Ор едва заметно дрожала.

— Мама… — прошептала девочка. Ей показалось, что графиня всхлипнула. Но ее мать, графиня Энери, никогда не плакала, этого просто не могло быть… Ми Ор на этот раз более настойчиво потянула Зару за собой.

Решающий сделал нетерпеливый жест рукой, давая понять, что присутствие ребенка ему мешает и девочку нужно увести немедленно.

Ничего не видя перед собой, Зара шла за Ми Ор. Ей казалось, что она не чувствует своего тела. Она хотела оглянуться, когда они дошли до дверей зала, но она знала, что если сейчас оглянется то точно не выдержит и разревется. И уже не сможет остановиться… А она дала слово отцу…

От стены коридора отделилась тень и бросилась в их сторону. Ми Ор вскрикнула. Она попыталась спрятать Зару за свою тощую спину.

— Ох, Элинор, у меня едва сердце не разорвалось! — выдохнула Ми Ор, хватаясь рукой за грудь.

— Госпожа Зара… — голос няньки задрожал и она шмыгнула носом. Ми Ор строго взглянула на нее и покачала головой. Элинор судорожно вздохнула, еще раз шмыгнула, и уже своим привычным голосом сказала:

— Пойдемте госпожа Зара. Нужно убраться отсюда подальше. По крайней мере пока. Мы с Ми Ор о Вас позаботимся, моя птичка. Пока все не наладится…

— Папа сказал… — начала Зара и замолчала. Отец сказал: «Беги!». И Ми Ор с Элинор говорят, что нужно бежать, как можно скорее. Но если они сейчас сбегут из замка в какое-то другое место, кто тогда предупредит Ри о грозящей ему опасности, когда он вернется? Он же ничего не знает и попадет в ловушку. Его схватят страшные люди, которые обвинили ее папу в каких-то глупых непонятных вещах, которых он не делал. И эти люди разлучили ее и с мамой и с папой. И разлучат и с Ри…

— Госпожа Зара! Нужно идти, — поторопила Элинор, застывшую на одном месте девочку. — Я велела Селине собрать незаметно кое что из Ваших вещей. Мы выйдем потихоньку через старое крыло замка, там нас никто не заметит. Только нужно поторапливаться, эти нечестивцы могут в любой момент начать тут рыскать и все обыскивать…

— Мне нужно зайти в папин кабинет. — сказала Зара. — Это очень важно.

Конец ознакомительного фрагмента.