Моря колыбель

Татьяна Максименко, 2019

Максименко Татьяна Дмитриевна родилась на Кубани в 1952 году. Окончила Литературный институт им. Горького. Автор десяти поэтических книг. Публиковалась в журналах «Смена», «Литературная учёба», «Работница», «Юность», «Поэзия», «Сахар», «Таврия литературная» и др.; альманахах, коллективных сборниках и антологиях: «Строфы века» (под редакцией Е. Евтушенко), «Поэзия. Век XXI» (под редакцией В. Кострова и Г. Красникова) и др. Участник VIII-го Всесоюзного совещания молодых писателей. Член Союза писателей России. Лауреат Всесоюзного литературного конкурса им. М. Горького, лауреат премии издательства «Молодая гвардия» в номинации «Лучшая книга молодого писателя», лауреат московской областной премии им. Р. Рождественского, лауреат Открытого поэтического конкурса-фестиваля «Шиповник-2019». Имеет литературные награды, в т. ч. орден «За вклад в просвещение». Проживает в г. Жуковский Московской области.

Солнце, опускаясь на колени, скрывается в туманном далеке…

(О поэзии Татьяны Максименко)

Таманский полуостров, омываемый Чёрным и Азовским морями, которые причудливо соединяются у его берегов, всегда впечатлял художников, поэтов и путешественников. На этой благодатной земле, где тысячелетия назад обитали скифы, сарматы, киммерийцы, греки, впоследствии обустроенной черноморским казачеством, велись и ведутся археологами кропотливые раскопки, а местные музеи переполнены ценными артефактами.

С четырёхлетнего возраста здесь, в окрестностях Анапы, у «Понта» (так называли греки Чёрное море), проводила лето талантливейшая поэтесса Серебряного века Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева, дружившая с Александром Блоком. В годы Гражданской войны она заведовала образованием и здравоохранением Анапы, и даже одно время была городской головой этого южного городка. После эмиграции во Францию она приняла монашеский постриг, получив имя Мария в честь святой Марии Египетской, и по благословению духовного отца, протоиерея Сергия Булгакова, начала своё нетрадиционное монашеское служение в миру, посвятив себя благотворительной и проповеднической деятельности. Мать Мария создаёт пансионат для туберкулёзных больных, в котором сама же выполняет и всю черновую работу. Во время нацистской оккупации Парижа общежитие монахини Марии на улице Лурмель стало одним из штабов французского Сопротивления. В феврале 1943 года гестаповцы арестовали Марию и её сына Юрия. Она была казнена в газовой камере в 1945 году (сын годом ранее). 7 мая 1985 года указом Президиума Верховного Совета

СССР Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева была награждена Орденом Отечественной войны II степени (посмертно), а в 2004 году канонизирована православной церковью как преподобномученица.

Читатель спросит: а почему это я в предисловии к книге Татьяны Максименко уделяю так много внимания монахине Марии? А всё дело в том, что её отец Юрий Дмитриевич Пиленко, владелец имений «Хан Чакрак» и «Джемете», продолжая дело своего отца, заложившего в округе Анапы сотни гектаров виноградников, стал известным виноделом. После революции от богатых имений остались одни воспоминания, да название сельского поселения Юровка, в честь отца Елизаветы Юрьевны.

Всего в двух десятках километров от вышеназванной Юровки, под Анапой, на хуторе Адагум, близ станицы Варениковская, в середине прошлого века родилась поэтесса Татьяна Максименко (в девичестве Толстая) в семье фронтовика Дмитрия Андреевича Толстого.

«Литературная» фамилия отца Татьяны связана с черноморским казачеством, где такие фамилии, как Чёрный, Осадчий, Толстый и др. происходили из прозвищ и вросли корнями в глубокую древность. Завидное чувство родства с близкими людьми, с малой родиной, где прошли детство и юность улыбчивой Тани Толстой, где море «за холмами», ощущается с первых же страниц книги «Моря колыбель»:

Заходишь в море: неба отраженье,

Осколки звёзд… Всевышнему хвала!..

И радости полны твои движенья:

Душа освободилась, поплыла!

С детских лет она много слышала о поэтессе «из Юровки» Елизавете Кузьминой-Караваевой и кое-что читала и о ней, и из её «Скифских черепков» (всё-таки,

Советская власть не запрещала произведения поэтессы, ставшей впоследствии героем Сопротивления). Неудивительно, что в ряде стихотворений Татьяна Максименко ведёт перекличку с Елизаветой Кузьминой-Караваевой, «усердным работником на чернозёме поэзии» по выражению Городецкого, сказавшей однажды: «Надо уметь ходить по водам…».

Есть такая притча: один человек, а это наверняка был поэт, потратил свою жизнь на то, чтобы научиться ходить по воде «аки посуху». В конце концов, ему это удалось. Окружающие люди с неодобрением смотрели на эти попытки, а затем на результат, пусть даже и впечатляющий. И тогда один мудрец сказал поэту:

«Зачем ты потратил столько времени и сил на то, чтобы таким необычным способом перейти реку? Сел бы в лодку и отправился на другой берег… Существуют и другие плавучие средства…». Да, существуют… Но попытка достичь желаемого с напряженной работой ума, души и сердца — не в этом ли смысл жизни? Ради высокой цели, а в данном случае — это книга стихотворений — прожитых лет не жалко, ибо наполнены они желанием жить, желанием пройти свой путь и ощутить бесконечность этого пути, ведущего к Богу.

Одним из ключевых стихотворений в книге является «Путь бесконечный», где автор выбрала эпиграф Е. Кузьминой-Караваевой: «Идти, смеясь, идти вперёд/ Тропой крутой, звериным следом,/ И знать — конец пути неведом,/ И знать — в конце пути — полёт».

Вот фрагмент этого стихотворения:

…Но нет конца пути: так долог он!

Несутся клочья туч со всех сторон —

И застят свет. Спиралью звёздной путь

Уводит в небо, он — движенья суть…

Мой путь — душой угаданный пунктир

В страну, где благодатью дышит мир.

Я не случайно выбрала его:

Ведь то, что позади — уже мертво…

Нужно отдать должное автору этой книги: выбрав путь творческой самостоятельности, она не стала подражать любимой поэтессе Е. Кузьминой-Караваевой, столь часто цитируемой в книге и называющей себя «потомком огненосцев-скифов».

Поэтесса, в чьих венах течёт казачья кровь, нашла свои темы: её поэтическое восприятие мира, пожалуй, ближе всего к «чудотворству» Константина Бальмонта, автора знаменитого стихотворения «Будем как солнце!..»

Путь поэта лежит «в небесный град», «где благодатью дышит мир», и, видимо поэтому, стихи Татьяны Максименко наполнены солнечным светом, благодатью неба и земли:

…Душа для радости дана,

Чтоб в темноте могла светиться.

Я этот свет души несу

Как светлячок… В ночи теряюсь.

Но глядя утром на росу,

Под солнцем тут же загораюсь.

«Солнцепоклонница» Татьяна Максименко не мыслит свою жизнь без любви.

Когда она признаётся в любви к морю, то находит при этом столько эмоций и красок, чтобы выразить невыразимое в простых, но родственных гулкой стихии словах, что понимаешь: море в стихах Татьяны Максименко — не просто объект созерцания, умиротворения, воодушевления, созидания, но и фон, на котором разворачиваются картины непридуманной жизни. Здесь и путевые поэтические строки о встречах и расставаниях, и ритмические размышления о родной земле на юге России, о неиссякаемом чувстве любви ко всему родному, с воспоминаниями о детстве, пронизанными щемящей нежностью. Гражданский темперамент Татьяны Максименко позволяет возвести её лирику в ранг высокой поэзии и назвать автора мастером слова.

Прослеживается схожесть судьбы поэта с судьбами её ровесников, многие из которых покинули родные места в советские годы — годы великих строек. Да и сегодня молодые люди уезжают из малых городов и сёл в поисках романтики и самореализации, потому неслучайно в поле зрения поэта попадают то вокзал, то поезд, то попутчики в вагоне поезда.

Толчком для создания книги «Моря колыбель», своеобразного собрания стихотворений на морскую тему, созданных в разные годы, послужила публикация авторских подборок Татьяны Максименко в двух недавних номерах журнала «Таврия литературная». Несмотря на обилие сюжетов и лирических героев, главная тема книги — мир природы:

Ход гусеницы — гибкой, осторожной —

Напоминает тайный ход веков,

Где мир природы — и простой, и сложный —

Предстал как цепь затейливых витков.

В той, неподвластной времени, пружине

Душа узрела высшее звено,

Где жив Творец на облачной вершине,

Плетутся лозы, давшие вино.

Где бабочки, и рыбы, и олени

Резвятся на зелёном островке,

А солнце, опускаясь на колени,

Скрывается в туманном далеке…

Мир человека!.. Бремя неживое

Погребено, землёй поглощено.

Реликты гложет пламя роковое,

Что было явью — стало сном давно…

Воспета в подробностях природа степного края: Кубани, где родилась и выросла Татьяна Максименко, и Крыма, где позже не раз посчастливилось побывать поэтессе в толпе «курортниц нелегальных».

В каждом пейзажном стихотворении зоркий взгляд художника отсекает всё ненужное и насыщает поэтическую ткань произведения запоминающимися деталями. Это — и картина осеннего сада, где ярко вырисовывается личность лирической героини:

…Я, как терпкая айва:

До морозов не поспела!

Но тугая тетива

Ветра вновь толкает стрелы.

Никуда не скрыться мне:

Спелой гроздью винограда

Растекаюсь в тишине

Настороженного сада.

В капле мёда, янтаря

Отражаюсь, холодея…

Слишком поздняя заря,

Слишком смелая идея…

И картина сада летнего, где

…Сороконожка в зеркальце паслёна

С утра следит за мной,

А бабочка, с расцветкой орхидеи,

Влетая в солнцепёк,

Под пальцами моими холодея,

Дымит, как уголёк…

или

…Сад полон света, изнурён дремотой,

Игрой сквозных теней,

Незримой, нескончаемой работой

Верхушек и корней…

В отдельных стихотворениях ненавязчиво воссоздаётся курортное настроение, яркое ощущение свободы, как бы случайно выпорхнувшей на волю птицы, с беспечностью, в которой есть своя логика:

Скоротечны мгновенья беспечности,

Но на фоне печали они,

Становясь продолжением вечности,

Наполняют сиянием дни.

Для лирического подтверждения этой «сияющей беспечности» я процитирую одно из ранних стихотворений Татьяны Максименко, вошедших в её первую книгу «Родник в тени акаций», получившую в 1984-м году премию издательства «Молодая гвардия» в номинации «Лучшая книга молодого писателя»:

День вчерашний

Облупленными, будто штукатурка,

Плечами — я невольно солнце злила.

А моря музыкальная шкатулка

Во мне воспоминания будила.

Я снова окуналась в день вчерашний

В предчувствии полуденного зноя:

В гуляние в акациевой чаще,

В купание под спелою луною.

И юбка сарафана трепыхалась,

И галька под ногой моей шуршала,

И лодка вновь у берега качалась,

Сгущая крики чаек у причала.

А местный мальчик в ней, сверкнув очами,

Подвинул мне корзинку с виноградом,

А чтоб моторку волны не качали,

Стоял в воде с обрадованным взглядом.

Я брызги стёрла мальчику с ключицы

И почему-то в глаз поцеловала…

Мне у него бы нежности учиться,

Но мне с лихвой тогда её хватало…

Казалось бы, ну что в этом стихотворении такого: незамысловатый сюжет, юная героиня, легкомысленно согласившаяся на свидание с «местным мальчиком» и не ответившая на его чувства, её откровение: «И почему-то в глаз поцеловала… «Нов 20-ти поэтических строчках заключена драматическая история несостоявшейся любви на фоне южного пейзажа, так органично дополняющего чувственное признание героини.

В значительной части стихотворений проза гармонично переплетается с поэзией, а поэзия с прозой, насыщая ткань стихотворения зримыми деталями и образами, где мирно соседствуют невесомость, лёгкость изящной словесности и весомость философского подтекста. Тема нетленности красоты трактуется поэтом в различных вариантах:

«Красота — обещание счастья…»

Красота — обещание счастья…

Красота — в стороне от стандарта.

Красота, опалённая страстью,

Словно снег сумасшедшего марта.

Красота — в шуме грозного моря,

В красках непредсказуемых неба,

В глубине дивноморских историй,

Неразрывных с явлением Феба.

«…Шесть лепестков, внутри — картина…»

…Шесть лепестков, внутри — картина:

Оттенков синевы не счесть!

Всё гармонично, всё — едино,

Для любованья повод есть!

А ветер крылья простирает,

Колышет стебли: красота!..

«…О, красота опаснее занозы…»

…О, красота опаснее занозы:

Её впуская в душу, ты грустишь…

«…Красота одна…»

…Красота одна

Питает жизнь, и сила — ей дана,

О ней вздыхают пылкие поэты…

«…Мимолётна красота: отцветёт и эта роза…»

…Мимолётна красота: отцветёт и эта роза…

Татьяна Максименко опровергает крылатую фразу Стендаля, что «Красота — это лишь обещание счастья». Придавая значение форме стихотворения (красота — это гармония формы!): ритму, размеру, рифме, в книге «Моря колыбель» поэт являет образцы открытости души к изумлению и чуду (ведь без высокой планки духовности красоты не будет!) и убеждает читателей этой книги, что «счастье — есть!».

Игорь Евгеньевич Витюк,

поэт, публицист, литературный критик, заместитель председателя Московской областной организации Союза писателей России,

Заслуженный работник культуры Российской Федерации.