Живи, детка!

Татьяна Калмыкова, 2023

Как быть, если страшный диагноз рушит все, что делало тебя счастливой? Где искать помощь? И в конечном итоге как примириться с тем, что твоя жизнь кардинально изменится? Столкнувшись с онкологическим заболеванием, автор книги тоже была растерянна и напугана. Однако, выбрав жизнь, она начала не просто бороться за здоровье, а стала учиться находить счастье во всем, что ее окружает.В книге бывшая пациентка онкоцентра делится своими секретными ингредиентами исцеления, которые доступны каждому.

Глава 1

Гром среди ясного неба

Все, чего ты хочешь, находится по другую сторону страха.

Джек Кенфилд

— Не проходите мимо! Узнайте, чем пахнет ваше счастье! — услышала я, проходя вдоль магазинчиков ГУМа.

Реклама духов. Что ж, имеет место быть. Продавец бутика подошла ко мне и тихо, совсем по-свойски, спросила: «Неужели вам не интересно, как пахнет ваше счастье?» Я задумалась: на самом деле — а как пахнет мое счастье? Мое счастье имеет запах перемен, новых впечатлений, путешествий, всевозможных открытий, любимых детей, внуков, книг, объятий близкого и родного человека.

— Ты знала? — спросил мой любимый, стоя в дверях спальни.

— Что знала? — спросонок поинтересовалась я и замоталась в шелк простыни.

Она была такая теплая, мягкая; и я чувствовала его запах, который нельзя спутать ни с чьим другим.

— Ты знала, что мы будем вместе? — продолжал он. — Столько времени находиться рядом, встречаться ежедневно в коридорах и не чувствовать ничего такого… Я до сих пор в шоке.

Я не ответила. Мы много лет вместе, и у нас постоянно возникает этот вопрос. Не только этот, но и множество других, один из которых: почему так поздно это произошло, столько всего потеряно. Время, когда были моложе, не имели большого груза за плечами, могли бы родить своих детей. Но так, видимо, было нужно. Сейчас я точно знаю, что наша встреча и наши отношения — награда за прежние испытания.

Не сразу пришло понимание, что это мой человек. Прошлая жизнь была перечеркнута новыми отношениями и чувствами, которые я не испытывала никогда. Эта необыкновенная нежность и забота зрелого мужчины давала мне силы жить дальше.

Я овдовела, прожив с мужем больше двадцати лет. Это были трудные времена. Две замечательные дочери стали результатом прошлых отношений, за что я благодарна судьбе. За последние годы я многое поняла: чувство одиночества, когда вы живете вместе, не несет ничего хорошего. Так произошло в первом союзе с отцом моих детей, когда мы думали, что любовь — это способ выживания. Постепенно мы накопили взаимный груз страхов и претензий, ожидая друг от друга того, что не могли дать.

Осознание, что в брак нужно вступать в состоянии любви к себе, к окружающим, к своему делу, к жизни в целом, пришло позже. Пришло понимание того, что в союзе двух людей должен быть обмен счастьем, а не ожидание его от партнера. Я понимала, что нужна готовность к любви. Помню, в разговоре с одинокими подругами о том, для чего нужен муж, всегда говорила: «Мне нужен муж для удовольствия и счастья». Они не могли понять мои слова и всегда смеялись: «Для этого не обязательно выходить замуж».

И вот мы вместе. Сейчас не могу представить свою жизнь без него, как будто у нас одна кровеносная система на двоих. Впервые за много лет ощутила настоящую заботу. Я нуждалась в том, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Берегут самое дорогое, и я хочу быть этим самым дорогим. Любят не идеальных, а тех, кого принимают со всеми трещинками и проблемами. Наша любовь прошла через различные испытания, в этом мы не оригинальны, но в основе отношений — связь и взаимопроникновение родственных душ.

Когда меня спрашивают, где мы познакомились, всегда отвечаю, что мне моего милого нагадала гадалка. А то, что мы находились долгое время в одном коллективе, говорит о том, что не пришло тогда еще время нашей любви. Первое прикосновение. Его запах, голос. Многие годы я не могла вникать в суть разговора с ним по телефону. Не понимала, о чем он говорит, просто слушала его голос: «Эй, детка, ты где? Ты слышишь, что я говорю?» Он возвращал в действительность, и я с нетерпением ждала прихода моего друга домой, чтобы оказаться в «гнездышке», так мы называли объятия.

В такие минуты мозг отключался, оставались только чувства. Я вдыхала родной запах, слушала завораживающий голос и биение его сердца. Однажды это сердце дало сбой. Он лежал в реанимации под капельницей, а я не могла уйти домой, впервые увидев его беспомощным. На следующий день была в палате, куда его перевели накануне. «Я живу, детка!» — тихо сказал он, увидев меня. Жизнь продолжалась. Наше прошлое — неудачные отношения в семьях, потери, хронический стресс — отложило отпечаток на здоровье. Это еще больше сблизило нас и заставило ценить каждую минуту, проведенную вместе.

И вот гром. Страшная болезнь. А ведь только начали жить. Дети взрослые. Самостоятельные. Коварная болезнь вторглась в жизнь неожиданно. Почему это случилось со мной? Что я делала не так? Все эти вопросы теснились в голове, как рой пчел, не давая покоя днем и ночью. Болезнь запустила во мне удивительный процесс самопознания. Мне предстояло познакомиться с собой, выявить тот механизм, который запустил в тело эту страшную болезнь. Все было впереди: открытия, сумасшедшее количество литературы. А пока нужно было сделать самое разумное и трудное — поверить врачам и пройти все этапы традиционного лечения.

До пятидесяти семи лет я не знала ничего о болезнях. Свое состояние считала нормой и не задумывалась ни о чем. В гостях, в шумной компании, не понимала разговоры и тосты на тему здоровья. Думала — зачем постоянно об этом говорить? Есть другие, более интересные темы. Любила вкусно поесть, особенно сладкое. Часто переедала. Забрасывала себе в рот какой-нибудь продукт, особо не задумываясь. Постепенно переедание стало моим ежедневным спутником.

Когда меня спрашивают: где мы познакомились, всегда отвечаю, что мне моего милого нагадала гадалка. А то, что мы находились долгое время в одном коллективе, говорит о том, что не пришло тогда еще время нашей любви.

Первый звонок прозвенел, когда попала в больницу с сильными болями в животе. Через несколько месяцев — операция на кишечнике, а через полгода — еще одна. Поневоле пришлось задуматься о правильном питании и здоровом образе жизни. Так проблема здоровья вышла на первый план, и я ничего с этим не могла поделать.

На протяжении последних нескольких лет я тщательно следила за женским здоровьем: проходила обследования, в том числе и обследование груди. Каждый раз после УЗИ или маммографии я аккуратно складывала снимки в отдельную папочку. Успокаивало то, что не было серьезного диагноза. Лаборант кабинета маммографии успокаивала, писала один и тот же вердикт: диффузная мастопатия, присущая возрастным изменениям. Да, грудь иногда побаливала, но лаборант объясняла, что это нормальное явление после пятидесяти лет.

Так было и в этот раз. Только через несколько дней появилась сильная боль, и муж настоял на консультации врача. Каково же было мое искреннее изумление, когда, посмотрев мои снимки за несколько лет, врач диагностировала — онкология.

Я почти закричала: «Вы ошибаетесь, это жировик, мне лаборант сказала!» На что был ответ: «Вы уверены, что лаборант достаточно знающий? Почему вы не пришли к врачу, у вас уже два года как появился узел. Можно было избежать страшного диагноза, если бы пришли ко мне раньше…»

Долго я спорила с врачом, стараясь доказать, что она ошиблась, приводила какие-то доводы. Муж пытался увести меня из кабинета, но Наталья Николаевна сказала, что моя реакция естественная, все больные так реагируют на свой диагноз. Провожая нас до дверей, она очень тихо произнесла: «Как бы мне хотелось ошибиться, но, к сожалению, я ошибаюсь только в двух процентах из ста». В машине молчали, каждый надеялся в душе на лучшее.

Следующий этап обследования ошеломил: онкология, 2-я стадия. Я стояла в коридоре поликлиники, где толпилось множество людей, и не знала, что делать дальше. В голове одна негативная мысль сменяла другую. Вспомнились все знакомые и родственники, которые ушли из жизни с таким диагнозом. Я смотрела на грустные озабоченные лица посетителей онкологической клиники и понимала, что теперь в их ряду станет на одного человека больше. Хотелось бежать как можно дальше от этого места, никогда не видеть эти серые, безрадостные лица, забыть страшный диагноз. Я смотрела в окно и старалась переключить внимание на внешний мир. Только что прошел небольшой весенний дождик: небо посветлело, вот-вот блеснет из-за туч солнце. Внимание привлекли две маленькие девчушки, прыгающие по лужам: которая постарше, видимо, сестра, не пускала младшую, но затем, отбросив все правила приличия, стала вместе с ней прыгать по лужам и разбрызгивать воду во все стороны. Я вспомнила, как легко дышалось озоном после весенней грозы и как мои любимые дочки любили бегать по двору с собакой, заставляя ее ловить палку. Они сейчас взрослые, состоявшиеся, мудрые и самые главные для меня люди.

Какое счастье иметь не только дочек, но и подруг, с которыми можно посоветоваться, попросить помощи в каком-нибудь деле, посмеяться над хорошей шуткой. Как сказать им о таком серьезном диагнозе и как отвести от них подобную беду? Столько вопросов в голове, и пока на них нет ответа. Знаю одно — мне нужно быстро восстановиться и стать полноценным человеком, чтобы моя жизнь и жизнь близких людей не была ничем омрачена.

Дома все как обычно: наша уютная квартира была чисто прибрана, любимый попугай кричал в клетке, приветствуя нас. Мир не перевернулся — привычная знакомая обстановка. Казалось, что все произошедшее приснилось. И только предстоящее событие возвращало меня в реальность. Приезд моих дорогих девочек и внуков. Они живут далеко, и, когда в семье происходит хорошее событие или не очень, они моментально приезжают. Не успела я опомниться, как они уже на пороге. Как же я была рада их приезду! Поддержка детей в этот момент была особенно нужна. Мои девочки — это моя гордость. Подруги, советчицы и просто дочери всегда окружают меня заботой и любовью. Они такие похожие, но в то же время разные. У каждой свой яркий характер. Старшая, Марина, с детства отличалась обостренным чувством справедливости, большой ответственностью и удивительным вкусом. Помню, как в возрасте пяти лет она горько плакала и просила не надевать на нее новый спортивный костюм. Я недоумевала: этот черно-красный модный костюм был предметом зависти всех детей в то время. И вдруг нежелание надеть его и слезы? Оказалось, что эти брючки могут быть вытянуты на коленях. Она рыдала и сквозь слезы твердила: «Не хочу ходить с “пузырями” на коленях!»

Сегодня я горжусь безупречной внешностью своей дочери, поэтому ее желание быть профессиональной моделью нисколько не удивило меня. Она замечательная мама моей взрослой внучки, любящая жена и заботливая дочь.

Леночка, как все младшие дети в семье, росла в любви и внимании. Быстрая, стремительная, жизнерадостная, она находилась всегда в окружении своих сверстников. Уже в младшем возрасте у нее проявились задатки лидера. Не перестаю удивляться способности дочери везде успевать. Кроме серьезной работы в крупном холдинге, она еще прекрасная жена и мама двух шкодливых мальчишек.

Вечером этого же дня собрался семейный совет. Множество вариантов было предложено: и лечение за границей, и операция в Москве, но мы с супругом решили пройти лечение в своем городе.

Нас ждал непростой период, в котором было все: и момент отрицания болезни, и момент принятия ее, а также традиционное лечение в обычной городской клинике. Впереди пять стадий, через которые проходят все заболевшие той или иной болезнью. Думаю, многие из вас их знают.

Это шок и отрицание болезни, когда постоянно ходишь, восклицая: «Поверить не могу!», «Этого не может быть!», «Это какая-то ошибка!». Так проявляются гнев и чувство вины. Мы злимся на экологию, на жизненные обстоятельства, на врачей, на себя в конце концов. Гнев, направленный на себя, трансформируется в чувство вины, сопровождаемое снижением самооценки. Это состояние торга с судьбой, с Богом, желание стать лучше и получить индульгенцию на здоровую и счастливую жизнь. Это, конечно же, депрессия, которую мне удалось проскочить. И, наконец, принятие болезни, во время которого приходит осознание всего происшедшего.

Каждый из нас проходит эти стадии, столкнувшись с негативными событиями. Однако такой порядок стадий прослеживается не у всех. Кто-то может перескочить через одну из них, как это случилось у меня. А кто-то застревает надолго.

Болезнь запустила во мне удивительный процесс самопознания. Мне предстояло познакомиться с собой, выявить тот механизм, который запустил в тело эту страшную болезнь. Все было впереди: открытия, сумасшедшее количество литературы. А пока нужно было сделать самое разумное и трудное — поверить врачам и пройти все этапы традиционного лечения.

К сожалению, не все приходят к последней стадии принятия болезни. Это самый сложный и важный период из всех пяти. Он наступает, когда мы начинаем строить планы исходя из новой ситуации, перестаем воспринимать болезнь как катастрофу и готовы делать все необходимое для успешного лечения. Тогда диагноз становится частью жизни. Важно помнить, что эти состояния проживают не только больные, но и их близкие. Мы способны на многое. Даже если об этом не знаем.