Бремя богов

Татьяна Зубова, 2022

Свет и Тьма, Добро и Зло всегда будут важны в нашем мире. А что, если заглянуть за этот таинственный занавес и посмотреть, куда же летят бабочки, зачем Ангелу крылья и что видит во сне Ведьма? Для чего русалке кукла и как эта игрушка поможет спастись от гнева самого Вия? Какое место находится на перепутье миров, когда человек ни жив, ни мёртв, и кто там хозяйничает? Устают ли боги от бремени, и что случается с людьми, когда высшие силы погружены в свои разборки? На страницах этой книги рассказов уживаются три мира: Правь, Явь и Навь, где каждый читатель, возможно, найдёт свою истину.

Перепутье

— Это ваша первая командировка?

Странный вопрос от секретаря. Вот знает же, что первая, зачем спрашивает?

— Да, первая, — отвечаю. — Причём я бы сделала уточнение, что первая в жизни.

— Ого! — искренне удивляется Тася. — Наверное, волнуетесь?

— Есть такое, да, — вру, ведь этого ответа от меня ждут. — Ладно, Тасенька, побегу. Надо семью предупредить и сумку собрать.

— Да, Лариса Викторовна, конечно! Удачной дороги и командировочки. До свидания!

— Пока-пока, — бросаю уже на ходу и спешу скрыться.

Но я безбожно слукавила, когда сказала, что немного волнуюсь. На самом деле ужасно боюсь. Боюсь сильно, неистово, невозвратимо, неумолимо и непристойно.

Всю жизнь я избегала командировок. Однажды в студенчестве на святочных гаданиях мне выпало, что погибель придёт от дороги да на работе. Ерунда, конечно, но это так прочно засело в памяти, что невольно уклонялась от таких поездок. То дети маленькие, то они болеют, то в школу пошли, то в институт поступают, то замуж выходят… А сейчас ну как откажешься? Дочки взрослые, да и предложение интересное — обучить народ в маленькой деревеньке ведению соцсетей. Но от тревожного всепоглощающего страха шёл мороз по коже. Даже дышать забывала, сердце замирало, как рысь перед прыжком, а потом пускалось в дикий бег.

— Чего ты так боишься? — проворчал Миша, когда призналась ему в своих страхах. — Это же глупо! Поездка на десять дней, из них день на дорогу. Всего-то! Понятно, что ехать одной не хочется — попутчики, болтовня с чужими людьми. Но и в пути-то будешь ночью: села, спать легла, проснулась и уже приехала. Не дорога, а сказка!

Действительно… Сказка.

— Сказкой было бы, если бы вдруг отключили этот чёртов интернет, и ты наконец стал разговаривать, глядя мне в глаза, а не в телефон! — выпалила я в обиде.

— Ладно, милая, не дуйся, знаешь же, что здесь, — супруг покрутил своим мобильником у меня перед носом, — всё наше благополучие.

Конечно, я знала. Важные встречи, сделки, купля-продажа, вопросы-ответы, звонки — это его работа. И она стала в последнее время забирать мужа. Мы были рядом, вместе смотрели фильм, ужинали, но фактически — в разных мирах. Иногда казалось, что живу под каким-то стеклянным куполом — всех вижу и слышу, но почему-то никто не видит и не слышит меня. Вот так же, под этим куполом, собрала чемодан, поела под разговор мужа с главным партнёром по бизнесу. В машине по дороге на вокзал молчала. Даже музыку не включала, чтобы не мешать вести переговоры.

Да и на перроне я слушала, как он хвалил очередную квартиру покупателю. Занёс чемодан в купе и наконец посмотрел мне в глаза.

— Возвращайся скорее, — сказал Миша, притянул к себе и поцеловал в лоб.

— Вернусь, время быстро пролетит — ты и не заметишь, как я опять дома, жарю картошку.

— Доберёшься — позвони обязательно. Да и вообще, пиши-звони в любое время, знаешь ведь, что телефон из рук не выпускаю, — улыбнулся супруг.

— Хорошо, милый. Ну, беги, а то проводница уже кричит, чтоб провожающие вышли.

Ушёл. Странно, вроде было так всегда — пусто, но сейчас как будто оборвалась слабая нить между нами. И слёзы близко. Вот дура! Ведь взрослая самостоятельная женщина, а реву, как дитя малое. Немного успокоилась и стала готовиться ко сну. Удивительно, что еду одна, без попутчиков и постель в купе уже готова. Заглянула проводница, спросила, во сколько разбудить. Условились, что за тридцать минут до остановки. Да я и сама проснусь по будильнику. Но мало ли, пусть разбудит. Сон не шёл долго, а потом, как это обычно бывает, — провал в бездну.

— Вставайте, вам никак нельзя дальше! Ваша остановка! Скорее собирайтесь! — разбудил взволнованный голос.

— Хорошо, спасибо, — прохрипела я спросонья и принялась быстро засовывать ноги в кроссовки и тащить чемодан с верхней полки.

Перрона в деревне не было, пришлось прыгать. Только ноги коснулись земли, как состав сразу тронулся. «Ничего себе, — подумала я, — совсем здесь не стоит поезд». Потопала по тоненькой тропке к зданию вокзала, который и вокзалом-то можно назвать лишь с большой натяжкой. Обычная изба.

Раннее утро выдалось туманным, но воздух! Боже, какой воздух! Роса намочила обувь. Тишина и прохлада заставила немного поёжиться. Я остановилась, чтобы достать кофту из сумки. «Странно, деревня, лето, а комаров нет. Чудо расчудесное, да и только!» — крутились мысли. Доковыляла до бревенчатой постройки с табличкой «ст. Перепутье». От названия пробежали мурашки. Какое ещё Перепутье? Я же в деревню Путеевка отправлялась! Зашла на вокзал, на лавке сидела старушка.

— Здравствуй, милая, добралась-таки!

— Здравствуйте! А вы Лидия Станиславовна? Мой гид по деревенской местности? — улыбнулась я.

— А как же, девонька, ага, гид. Ну, пойдём, отдохнёшь с дороги, а потом я тебе всё расскажу и покажу здесь.

Шли мы на удивление быстро. Бабулечка хоть и выглядела древней, но шагала — будь здоров. Еле успевала за ней.

— Лидия Станиславовна, я же в Путеевку приехала? — сразу спросила, потому что уж очень интересовал этот вопрос.

— Конечно в Путеевку! Ты на табличку вокзала не смотри. Это старое название там красуется. Имя деревня поменяла, а табличку, вишь, не стали убирать. Да и мы, старожилы, никак к Путеевке не привыкнем. Перепутье и всё тут! — хихикнула старушка.

— Ух, хорошо, а то я испугалась, что не туда попала. Лидия Станиславовна, а…

— Можешь меня баб Лидой звать, деточка, — перебила бабушка.

— Хорошо, с удовольствием! — согласилась я. — Баб Лид, а почему у вас комаров нет?

— Так здесь цветы растут такие, что эти зверюги не выживают, дохнут на лету, — спокойно ответила Лидия Станиславовна.

— Не слышала про такое явление.

— Слышала, просто не знала. Чувствуешь аромат?

Я вдохнула чудесный воздух полной грудью.

— Тонкий очень… Лаванда, что ли?

— Правильно. А ещё шалфей у нас растёт везде, и кровососущие не любят запахи эти вот, — важно и гордо произнесла баба Лида.

— Да, здорово, что не услышу неприятного писка целых девять дней!

Последние слова как-то мрачно прозвучали. Дурацкая аналогия мерзкой и скользкой личинкой заползла в мозг.

«Тьфу-тьфу-тьфу, а ну, пошла вон отсюда!» — мысленно крикнула я ей.

— Девять дней планируешь тут оставаться? — спросила Лидия Станиславовна.

— Да, — голос дрогнул, в горле пересохло, пришлось прокашляться.

— Ты не захворала ли, деточка? — спросила старушка тревожно. — Сейчас чайку с малинкой выпьем — и всё пройдёт. Вот мы и пришли уже, проходи в сени скорее.

Но я не сразу вошла, а замерла в восхищении. Такие домики только на картинках видела! Яркий, с резными ставнями! Деревянное крылечко, а за ним — горница, где на полу красиво вышитые половицы. В избе бабы Лиды уют лился из всех углов, а запах свежей выпечки взбудоражил мой желудок, который отозвался протяжным урчанием.

Лидия Станиславовна, как и обещала, напоила вкуснейшим чаем. За разговором я и забыла мужу позвонить. Эта убийственная мысль стрелой пронзила голову. Я извинилась и вышла из-за стола. Достав смартфон и открыв список контактов, даже не заметила, что связи нет. Набрала номер Миши, но трубка ответила гробовым молчанием, от которого волосы шевельнулись на затылке.

— Не пытайся, милая, не выйдет.

О неожиданности я вскрикнула и подпрыгнула:

— Лидия Станиславовна, вы меня напугали!

— Прости, деточка, не хотела. Запамятовала и не сказала, что связи этой окаянной у нас нет.

— В смысле, нет? А как же я буду вещать населению про волшебство всемирной паутины, если вы тут без банальной мобильной связи?

— Так мастера приехали, чинят, — виновато сказала баб Лида.

Повисло молчание. Я открывала и закрывала рот, как рыба. Звуки не желали выходить. Шок, ну как есть! Старушка, видя мою растерянность, подбежала и обняла за плечи.

— Ну что ты так распереживалась, девка? Наладится всё! Мужики приехали с района рукастые, мозговитые. Там на вышке этой после грозы что-то случилось, и вся деревня осталась без электричества и связи. Электричество вчера дали и связь дадут.

— А как мне мужу сообщить, что со мной всё в порядке? Он ведь волноваться будет, — тихо проговорила я, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Так письмо отправь на всякий случай. Почта уже через два часа откроется, — баб Лида взглянула на старинные настенные часы, и оттуда, как по волшебству, высунулась кукушка, повествуя о том, что уже шесть утра.

— Ага, пока письмо дойдёт, Мишка быстрее сам сюда примчится, — я безотрывно пялилась на часы, уж слишком всё древнее здесь, и у старушки говор такой, никогда не слышала.

— Что ты, голубушка! Ему тут делать нечего. Не время ему к нам приезжать, — последние слова Лидия Станиславовна произнесла тихо-тихо, но я расслышала, и отчего-то по спине пробежал холодок.

— И правда… Ему, наверное, скажут, что тут авария и связи нет. А телеграмму отправить можно? — вдруг осенило меня. Если тут прошлый век, то, поди, и телеграф есть.

— А как же! Телеграф у нас имеется. Отправь телеграмму, так ведь оно быстрее будет, — баб Лида уже начала убирать посуду со стола. Мне почему-то показалось, что она не верит в то, что говорит, но эту мысль, как противную назойливую муху, отогнала.

— Благодарю, баб Лид, за угощение. Чай потрясающий! Я, пожалуй, немного отдохну, в сон клонит нещадно. Вы меня только разбудите в восемь, на почту побегу, — усталость навалилась, и я присела на кровать, которую хозяйка уже расстелила для меня.

— Конечно, доченька, ты отдыхай. Перепутье для того и стоит здесь. Разбужу, будь спокойна.

После слов бабушки всё поплыло перед глазами, я уже не могла бороться со сном и плюхнулась на мягкую подушку. Последняя мысль была: «Что не так с чаем?» В сновидения провалилась престранные. Видела свой поезд, переполох на станции, карету скорой помощи, потом лицо мужа в слезах и гудки «пип-пип-пип». И вдруг — вспышка света. Чуть глаза мне не разорвала!

— Лариса, девочка, просыпайся! — я поморщилась, но голос бабушки Лиды возвращал в реальность.

— Вы что-то подмешали в чай? — мой голос хрипел. Я дёрнулась, отгоняя морок ночных кошмаров. Тьфу, устала я, видимо, от дороги. На душе как тяжело…

— Ничего ужасного, просто смесь лесных трав, — спокойно ответила старушка. — Тебе силы нужны, чтобы бороться.

— С чем бороться? — пересохший голос дрогнул.

— С ситуацией, — строго проговорила Лидия Станиславовна и посмотрела на меня поверх своих очков. — Ты бы сбегала на почту пока, отправила бы телеграмму. А то неизвестно, надолго ли здесь застряла. Пусть знает семья, где ты. Отделение связи тут рядом, через улицу. А библиотека напротив. Ты же там собиралась свои уроки давать?

— Да, конечно… Спасибо, Лидия Станиславовна, пожалуй, вы правы. Пойду.

Морок от сна прошёл, и голова была ясная, как никогда. А ещё силы… Их и правда прибавилось, и состояние было такое, что готова горы свернуть. Наверное, так чувствуют себя спортсмены перед решающим соревнованием.

На почте я нацарапала короткое послание. Заполнять бланк телеграммы было в диковинку, ведь об этом чуде я лишь смутно помнила из детства, когда с мамой ходили отправлять поздравительную телеграмму для бабушки.

— Не переживайте, — улыбнулась сотрудница почты. — Скоро адресат получит ваше сообщение.

И как-то легче стало. Миша хоть не будет волноваться. Я поблагодарила почтальона и вышла на улицу. Напротив стояло здание библиотеки — больше вокзала и явно колоритнее.

— Здравствуйте, Лариса Викторовна! — радостно приветствовала меня женщина в ужасно старомодной белоснежной блузке. Ещё бабушка моя такие носила по праздникам. — Мы вас так ждали, а тут вот такое происшествие все карты спутало. Связь в деревне пропала, что уж говорить про интернет. Меня зовут Мария Николаевна, можно Маша. Заведую библиотекой. В принципе, компьютерные курсы мы прошли, базу настроили, осталось вот азы пользования интернетом освоить и… Хотя, знаете моё мнение?

Я молчала, и эту паузу Маша, видимо, расценила как повод продолжать свой монолог.

— Зачем всё это деревенским жителям? У нас людей-то — полтора Ивана.

— Ну, это вы, Маша, зря. У вас большой район, и как раз соцсети помогут наладить связь. Вот, к примеру, библиотеки же не везде есть. А с помощью интернета больше людей узнает о ваших мероприятиях и книжных новинках. Вы сами увидите, что интернет поможет в работе.

— Может, вы и правы, Лариса Викторовна, просто неизвестное и новое всегда, как бы это сказать… население встречает с опасением. Ну, честно сказать, пугает.

— Зовите меня Ларисой. Хорошо?

— Отлично! Лариса, а как тогда будет обучение проходить в таких условиях?

— Начнём с теории, наверное. Попробую вам на пальцах рассказать, как устроена всемирная паутина.

— Хорошо. Я тогда соберу жителей, и завтра начнём, а там, поди, и связь будет!

— Договорились, Маша. Завтра во сколько?

— Давайте в десять утра.

Моё время в Перепутье потекло, как вязкое вкусное желе — неспешно, завораживающе, заполняя ровным слоем всё вокруг. Деревенские приходили на уроки исправно, строчили себе что-то в блокноты и даже рисовали схемы. Несмотря на то, что миновало три дня, а связь так и не появилась, скучно мне не было, скорее наоборот. Я наслаждалась разговорами с людьми, их искренним смехом, готовностью обучаться. Всё здесь было такое нереальное и живое одновременно. Ощущение, что происходит какая-то магия, не покидало. Но это было настолько неуловимо и мимолётно, что тут же пропадало, как будто тихий шёпот ветра — то ли был, то ли послышалось.

Местные бабулечки научили меня вязать крючком и вышивать крестиком, и вот это уже настоящее волшебство! Никогда в жизни я таким не занималась, и это ужасно увлекало! Даже непонятно, кто кого обучал, я их или они меня. Только баба Лида старательно избегала встреч.

— Баб Лид, а почему вы не приходите обучаться? — спросила как-то я.

— Так, Ларочка, милая, зачем мне эти уроки? Старая я уже, да и не хочу, чтобы всемирный паук затащил в свои сети. Все уже в ней барахтаются. Я лучше пойду тракториста нашего распихаю, пирогом угощу, а он меня к другу на чай в соседнюю деревню свозит. А то придумали невидаль — в гости не ходить, пить чай в одиночестве и разговаривать, как полоумные, с компьютером. Мне вот Семёновна сейчас блинов принесла, посидели, почаёвничали, обсудили последние новости. У нас же событие случилось! Володька — наш местный фермер — уехал, уже не вернётся никогда. Пришло его время, видать. А вот не зашла бы она, я и не знала, что Вовка покинул нас. Ты сама-то в гости, когда к кому ходила в последний раз?

Я слушала Лидию Станиславовну и, кажется, не дышала.

— Да, баб Лид, правы вы. Давно не ходила и не звала к себе. Сейчас даже с праздниками все друг друга картинкой в телефоне поздравляют. Не звонят, не пишут. Одно нажатие кнопки — и открытка улетела адресату, даже не надо слова поздравления выдумывать. А раньше в блокнотах писали, у кого когда дни рождения, и большинство дат знали наизусть, и поздравляли от чистого сердца, а не для галочки. Куда мы катимся, баб Лид? — горестно спросила я, а старушка молчала. — Не видим и не слышим друг друга, живём каждый в своей коробочке с гаджетом в руке. Знаете, а я ведь столько за всю жизнь не говорила, сколько за эти три дня! В первый день я хваталась за телефон в надежде, что появятся заветные палочки, что есть связь. Второй день уже не надеялась и почти не брала в руки мобильник. Вчера его даже дома забыла. А сегодня не хочу и смотреть на аппарат. Затянуло меня Перепутье, баб Лид! Привыкла я здесь к людям, к вам прикипела. Даже семья кажется чем-то чужеродным, нереальным, — я помолчала, глядя на свои руки. Маникюр облез, а меня совсем не волнует, будто это не совсем я и руки не совсем мои. — Но как только наступает вечер, меня съедает дикая тоска. Миша уже должен получить телеграмму, но ответит ли? И сны снятся странные. Изматывают ночами сильно, как будто со мной случилось что-то и семья горюет, а я ничем помочь не могу, нет меня.

Конец ознакомительного фрагмента.