Бесконечность и дальше

Ольга Колпакова, 2016

Наверное, любой первоклассник хотел бы попасть к такой учительнице… К такой, с которой можно отделять свет от тьмы, сотворить землю и всё, что на ней. С которой на каждом уроке совершается открытие целого мира. Впрочем, и от программы ребята не отстанут. Почему 1 мы называет Один, Раз, Первый, а никак не по-другому? Отчего первая буква азбуки – Аз? Куда могут пропадать буквы? Повесть-сказка «Бесконечность и далее» очень необычная. Она про школу и знания, но про такие, о которых на обычных уроках обычно не успевают поговорить. Она про мир, который взрослые приготовили для детей – но в нём столько опасного и вредного, что неплохо было бы его переделать. Возможно, поколение, которое поймёт основы мира, сможет это сделать.

© О. В. Колпакова, текст, 2016

© С. В. Прокопенко, иллюстрации, 2016

© Генри Пушель, макет, издание, 2016

* * *

Моим родителям и всем любимым учителям.

Автор

Совершенно ненаучный учебник для начальной и средней школы про буквы и цифры и немного про мир, не разрешённый ни одним министерством образования.

Глава первая. Кто присмотрит за мамой

— Только никогда не открывайте лаборантскую! — сказала завуч, распахнув дверь в светлый, только что отремонтированный кабинет. На двери заботливой завхозной рукой была прибита новенькая табличка «1 класс».

— Там, наверное, томятся учителя, не прошедшие аттестацию? — пошутила Милена и поискала глазами лаборантскую. Впрочем, какую лаборантскую? Учителю начальных классов она не положена. Завуч кивнула на большую физическую карту мира и протянула ключ.

— Маскируем от министра, — пояснила она. — Теперь вы отвечаете за кабинет. Вот ключи. Под личную ответственность.

Завуч вышла. Но если бы место, где она стояла, сфотографировать, то в кадре проявился бы чёрный костюм, толстая оправа очков и туфли на широких, устойчивых каблуках — такое всё было неповоротливое, тяжёлое. Милене показалось, что вещи с трудом успевают перемещаться за хозяйкой.

Новая учительница подождала, пока призрак строгого костюма не выйдет за дверь, и ещё раз обвела кабинет взглядом.

На подоконниках не было ни одного цветка. На полках — ни одной книги. Кроме карты стену украшал плакат, оставшийся, пожалуй, со времен первых советских школ: девочка в коричневом платье и чёрном фартуке показывает, как нужно правильно сидеть. Милена села за учительский стол, сложила руки и выпрямилась, как на рисунке. Старательно держа спину, она достала из сумки конверты и принялась их подписывать.

Через десять минут завуч неожиданно вернулась. Здесь призрак её очков оказался весьма расторопным. Он появился в дверях на десять секунд раньше всего остального.

Милена в это время сидела на полу.

— Всё нормально? — нисколько не удивлённо спросила завуч.

— Да, — подняв голову, ответила учительница. — На полу рисовать гораздо удобнее!

И она продолжила раскрашивать конверты.

— Хм, — ответила завуч, — если так дальше дело пойдёт… ну, тогда я не знаю… Может, что и получится, — неожиданно закончила она.

Никто не знал, что из этого выйдет. Только я догадывалась — это будет ЧТО-ТО! Потому что моя мама — не просто учительница. Вернее, она совсем не учительница. Она, понимаете ли, волшебница. Такая вот в нашей семье особенность — мама-волшебница. Но хотя бы с папой мне повезло, он — обычный дизайнер. Дизайнер — это тот, кто придумывает вещам новую форму. А потом в эту форму набивается подходящее содержание. Как-то само собой набивается. Иногда совсем не то, которое нужно заказчику. Поэтому не все заказчики платят папе деньги. Некоторые просто громко ругаются. Ещё папа знает, как красиво расставить мебель и какие обои лучше для детской. Папа выбрал мне обои с зелёными листьями. Зелёный цвет должен успокаивать глаза — так написано в интернете. Но я заметила, что, когда у меня плохое настроение, листья слегка вянут. А если хорошее, они начинают кружиться. Если выбрать какой-то листочек между кроватью и полкой, а потом закрыть глаза и чему-нибудь порадоваться, его не окажется на месте! Но это уже не папа устроил, а, как я подозреваю, мама.

Конечно, в то, что бывают мамы-волшебницы, никто не верит. Мама в это тоже не верит. Милена — так зовут мою маму — говорит, что она ничего особенного не делает и так могут все. Мы с папой пробовали. Единственное, что у нас получалось — наколдовать, чтобы троллейбус побыстрее приезжал к остановке. Да и то не всегда. Поэтому папа решил купить машину. Теперь по утрам он колдует, чтобы она завелась. Увы, тоже не всегда получается. Вообще-то нам больше нравится ездить на велосипедах или роликах. Но на Урале для этого нет дорог и подходящей погоды. Папа время от времени пытается придумать специальный уральский велосипед: безопасный и чтобы от дождя и грязи защищал. Почему-то у него выходит только танк с педалями.

Пока я была маленькая, мама сидела со мной дома. Я за мамой присматривала. Но в этом году я должна пойти в школу. Мы с папой собрались на кухне и стали совещаться:

— Как мы можем оставить маму дома одну, пока ты в школе, а я на работе? — открыл наше заседание папа.

Мама тоже умеет придумывать разные необычные вещи. Например, у меня как-то была детская-аквариум. Хорошо, что я к тому времени уже умела плавать. Когда в моей детской сама собой завелась акула, пришлось отказаться от этой идеи. На память о комнате-аквариуме у меня осталась только небольшая морская черепаха, а у соседей — подвесной потолок.

— Что ты! — не согласился папа брать маму с собой на работу. — Я думаю над серьёзным и очень большим проектом. Разрабатываю новый дизайн для знаменитой табачной фабрики. Никакого волшебства! Вспомни, как мама пыталась устроиться на метеорологическую станцию.

Про разноцветный снег я помнила. Экологи после этого долго кричали разные нехорошие слова под окнами химического завода. Хотя снег был чистый, просто разноцветный, из снежинок в виде маленьких цветочков. Но последнего никто не заметил.

Папа вздохнул. Наверное, вспомнил и про дождь с монетами времён Ивана Грозного. Это мама устроила на День историка. Подарок такой возле университета. Драка из-за монет была, как на День воздушно-десантных и ракетных войск вместе взятых.

— Остаётся либо мне не ходить в школу, либо вам родить кого-нибудь ещё, чтобы мама была под присмотром, — опять предложила я.

— Думаешь, кроме тебя, кто-то согласится родиться в нашей семье? — усомнился папа.

Мы печально вздохнули. И тут пришла мама. Она ходила относить мои документы в школу.

— Представьте, учительница, которой отдали наш класс, неожиданно вышла замуж и уехала в… в… — Милена на секунду задумалась, словно решая, куда лучше определить бывшую учительницу, и ласково закончила, — в Средиземье…

— В Средиземноморье, — быстро поправил папа. — На Крит, например.

Мама кивнула: пусть отправляется, куда только захочет.

— У неё муж оказался путешественник, — как-то немножко виновато продолжила она. — А мне в школе понравилось. Я решила заменить её… На время. Пока Лада учится в начальных классах…

— Ты будешь моей учительницей?! — радостно воскликнула я. — Какой кошмар!

— Зато за мамой будут присматривать сразу двадцать три человека, — обрадовался и папа.

— Ещё весь педколлектив и лично министр образования, — добавила мама. — И родители моих новеньких учеников.

Мама протянула мне конверт с разноцветными рожицами, буковками и цифрами. Там лежал пригласительный билет. Меня приглашали в первый класс.

Вечером мы отгладили банты, а утром купили букет и пошли в школу. Вокруг моего букета всё время кружилась бабочка. Было воскресенье.