В кровавых объятиях Кали

Татьяна Доброхотова

Остросюжетный роман фэнтези. Приключения начинаются в туристическом Гоа, потом герои отправляются в другие штаты. И как всегда в Индии – рядом с людьми боги: помогают, направляют, любят, наказывают и карают. Всё – как в реальной жизни. Наблюдая за захватывающим сюжетом, читатель узнает много интересного о культуре и традициях этой древней загадочной страны.

Глава третья

Про страшный сон, который все еще больше запутал

Хозяйка Мери, как всегда, порадовала нас своей предусмотрительностью. В холодильнике таки стояла бутылка рома. Налив сразу по пол стакана и разбавив колой, мы с Коськой уселись на чилауте обсудить, как прошел первый день нашего пребывания в Гоа. Оказалось, прошел он довольно необычно и чрезмерно насыщено. Так мы еще не приезжали на благословенную землю ни разу. Рядом творилась чертовщина, непривычная и непонятная. Но томный гоанский воздух вокруг нежил, кружил голову, вовсе не сочетаясь со всеми нашими проблемами. Развалившись на цветных подушках, раскиданных по накрытому плетеными ковриками полу, со стаканами в руках и биди, маленькими сигарками, скрученными из листьев дерева тенду и табака, в зубах, мы на какое-то время забыли о том, что хотели обсудить.

Дело в том, что было почти полнолуние. Прямо над нашими головами в ночном, еще не остывшем толком от дневной жары небе, мелким бисером рассыпались звезды. Словно какой-то сумасшедший художник мазнул по небу искрящейся черной краской. Искры эти были настолько мелкие, и настолько тесно усеяли черное небо над нами, что оно в буквальном смысле блестело, сияло, переливаясь голубоватым перламутром. И вот посреди этого ночного торжества, практически идеально круглая, словно срезанный с боку бильярдный шар гигантского размера — светила луна. Свет был настолько ярким, что свечи, которые мы обычно зажигаем в это время суток, стали попросту не нужны.

— Димка! А ты чего, про кольцо-то забыл, что ли?

— Ага. Точно. Пока выясняли про Юльке и ее беспамятство, я совсем забыл про кольцо. А оно как раз у меня в шортах, в этой тяжеленной коробочке. А я все думаю, что мне все время мешает, как-то непривычно от такой тяжести.

Достал я из кармана шкатулку, открыл. Кольцо покоилось на черной подушечке.

— Смотри, — говорю Коське, — оно светится, как днем. Камни играют синим цветом так же, как и в магазине у Ренни.

Кольцо, действительно, и сейчас источало синий, завораживающий свет. Как будто была не ночь совсем, а день, и камни переливались не под лунным светом, а под солнечным.

— И правда. Какие-то это необычные камни. Чистый синий цвет… — задумчиво откликнулся Коська, — нет, за такие камушки и пятьсот баксов не жалко. Хотя о чем я говорю, пятьсот баксов — это просто копейки за них. Интересно, почему Ренни так дешево тебе это кольцо продал? Слушай, сегодня не день, а одна большая загадка. У меня чутье сигналит, мы совсем не там, где должны быть. Или, может, мы уже не те? И почему, интересно знать, Ренни так по-скорому до дому шуганулся, как узнал, что озерцо то стухло? Надо будет завтра его на эту тему попытать. В любом случае, нам больше никто ситуацию не поможет прояснить. Не может он ничего не знать о том, что вокруг творится. Брамин, все-таки. Кто его знает, чем его боги не шутят.

Так ты его на палец-то надень. Вдруг оно тебе не по размеру? — резко сменил тему Коська.

Вытащил я кольцо из шкатулки, с намерением напялить его на безымянный палец. Но вдруг что-то остановило меня. Верней не что-то вовсе, а простое любопытство. Мне вдруг захотелось его внимательно рассмотреть.

— Надо свет включить. А то мне ничего не видно.

После нескольких минут пристального рассматривания я протянул кольцо Коське.

— Посмотри на него внимательно. Тебе ничего странным не кажется в этом кольце?

Коська смотрел на него еще дольше, чем я. И от его цепкого взгляда, не ускользнуло:

— Оно не новое. Димка, это кольцо, по ходу, кто только не таскал. Я бы даже сказал, что оно не только не новое, а оно очень старое. Я не эксперт, но и дураку ясно, что ты далеко не первый хозяин этого кольца будешь. Может, конечно, если посмотреть в свете безумных последних событий, его кто-то и один носил. Но тогда — не одну сотню лет. Посмотри сюда. Золото в том месте, где крепятся камни, сильно сбито и поцарапано. Как будто, его кто напильником строгал. Но никто этого делать, естественно, не станет. Потому следует вывод, что это не специальные повреждения. А для того, чтобы вот так, не специально повредить золото в таком месте, нужно очень много времени. И еще… На внешнем ободе кольца, со стороны ладони, видишь? Оно стерто. Как будто этот кто-то что-то постоянно таскал в руке, и кольцо об это что-то попросту истерлось. Скажи, сколько нужно времени, чтобы настолько сильно стереть кольцо? Отвечу. До хрена нужно времени. Вот.

— Слушай, Коська, — взмолился я, — давай спать ложиться, а? Что-то мне с головой нехорошо. И так туговато было, а тут еще ром. Завтра все додумаем.

В нашей спальне стояла одна здоровенная кровать. Человек пять, поместились бы на ней запросто. Причем, ничуть не доставляя друг другу неудобства. Ну а для двоих это было вообще раздолье. Можно вполне спать, не видя и не слыша своего соседа. Никаких беспокойств мы с Коськой друг другу не доставляем.

Ночь была очень душной. Вентилятор не спасал. Ром никаких снотворных нюансов так же не привнес. Примерно через час бесплодных попыток уснуть, я перевернулся на спину, открыл глаза и уставился в потолок. Попытался еще раз что-то осмыслить и привести в порядок ощущения прошедшего дня. Мысли тоже стали жаркие, тягучие, и потому толком ничего у меня не получалось. Попросту не думалось.

В какой-то момент мне вдруг показалось, что в комнате посвежело. Как будто легкий сквознячок пронесся по моему лицу. Странно. Дверь же вроде закрыта и заперта. Сквозняка не могло случиться. Я приподнялся, чтобы посмотреть, действительно ли закрыта дверь, которая находилась прямо напротив нашей койки, и заорал от испуга. Орал я, как мне думалось, во всю свою луженую глотку. Но на самом деле, ни единого звука из нее не вылетело.

Дверь была открыта. На фоне лунного света, льющегося прямо в дверной проем, виднелся темный силуэт, размером с десятилетнего ребенка. Я не сразу понял, что это было, пока этот силуэт ни расправил свои огромные, как мне показалось, крылья и оглушительно ни каркнул.

Мне вот прямо сразу захотелось куда-нибудь срочно метнуться. Хоть в окно, хоть с балкона. Не важно. Никогда за всю свою ошалелую жизнь мне не было так смертельно страшно. Крик ужаса застрял в моей гортани, так и не выплеснувшись наружу. Поняв, что закричать не удастся, я попытался достать Коську пинком. Да не тут-то было. Во-первых, он слишком далеко, а во-вторых, мое тело меня совершенно не слушалось. От этого стало еще страшнее. Ни одна часть тела не реагировала на команды сходящего с ума от страха мозга. Мне оставалось только лежать и беззвучно орать, наблюдая за происходящим кошмаром.

А происходило, собственно, вот что. После того, как эта черномазая курица, взмахнув крыльями, каркнула, приведя меня в состояние вселенской паники и неописуемого страха, она, или он, точно не знаю гендерную принадлежность, одним прыжком очутилась на кровати. Аккурат у меня в ногах. Все попытки пнуть его в голову, или хоть как-то спихнуть это черное, крылатое создание, естественно, ни к чему не привели. Медленно, шажок за шажком, мне тогда показалось, эта тварь приближалась к моей голове. Теперь она уже не казалась такой огромной, и я смог отчетливей рассмотреть гостя. Это был ворон. Здоровенный, размером с добрую дворнягу, абсолютно черный ворон. Приблизившись практически вплотную к моему лицу, птица чуть повернула голову с огромным крепким клювом и пристально уставилась на меня своим не моргающим, словно стеклянным глазом. Человеческим глазом. Вот здесь и началось настоящее веселье.

От ужаса мое сознание впало в прострацию. Я не испытывал никаких эмоций и чувств, кроме вселенского страха, он был настолько реален и даже осязаем, что ощущался физически. Мои мышцы, кости, кожа, даже волосы, в буквально смысле выли от боли. Взгляд ворона как будто впился в мой мозг, принося неимоверные муки. Он явно упивался моими страданиями. Так продолжалось целую вечность.

Наконец, закончив осмотр, ворон повернулся ко мне своим хвостом и устремился к левой руке, где красовалось кольцо, не снятое после примерки. Удовлетворенно, как мне почудилось, каркнув, птица, со всей дури долбанула клювом по камням. Второй раз. Третий. Потом пару раз эта сволочь промахнулась и попала как раз по пальцу, на котором то кольцо было надето. Боль от удара была просто дикой. Не обращая внимания на мои беззвучные попытки орать, ворон продолжал долбить по камням, периодически промахиваясь, и вонзая свой клюв в мою руку. Наконец, поняв безуспешность своих попыток и потому оставив их, птица намерилась содрать кольцо своей лапой. Острые когти разорвали в клочья мне кожу до кости. Руку я уже не чувствовал, только видел кровь, залившую простынь.

И тут мне как будто кто-то зарядил отменного пинка. Тело мое обрело подвижность, а горло буквально взорвалось от вылетевшего из него оглушительно крика. Страх сменился на необузданный гнев и непривычную мне звериную, животную ярость. В одно мгновение я с диким визгом кинулся к своему мучителю. Здоровой рукой я схватил его за торчащую перед моим лицом жопу, а калечной, как мог сильно, вцепился в его клювастую морду. Большим пальцем я случайно попал ворону прямо в этот чертов человеческий глаз. Поняв это, я от страха за собственное здоровье, надавил с такой силой, что палец попросту провалился в глазницу, таким образом, вдавив глаз в череп птицы. Внезапно ворон заорал. Не закаркал, а заорал так, как орет от боли человек. Вывернулся каким-то боком из моих горячих объятий, метнулся в дверь и пропал. Как его и не было.

— Димка! Ты че орешь? — тряс меня Коська за плечи так, что головенка моя моталась по подушке как помпон по шапочке. — Проснись, придурок. Хватит орать. Всех перебудил, вон соседи ломанулись из комнат вместе со шмутьем, пробка на лестнице. Думают, что пожар, или еще чего ужасное. Вставай, говорююю… — и хрясь мне в ухо.

А я все ору. Проснулся уже, но все равно ору, остановиться не могу. Минуты две брыкался и визжал, как порося на бойне. Еле успокоился. Сижу на кровати, дышу как паровоз, глубоко и часто. Пот глаза застилает. Тело все болит, рука горит. В проеме дверном неизвестные личности любопытствуют. А мне не до них. Подношу руку к глазам, смотрю — все нормально. Ни крови, ни разрывов на коже. Вторую руку, тоже все в порядке. Ни хрена себе, мне сон пришел!

Но я не мог поверить, что это был всего лишь кошмар. Не хотел. Не желал. Все было настолько реально, что по идее, и сомнений быть не могло — это было в натуре.

— Коська, — говорю, — меня сейчас чуть птица не изувечила вконец. Вот только что в дверь смылась. Насиловала. Глумилась жестоко, особенно над рукой. Я тебя хотел разбудить. Ну, типа, пнуть, да не смог. Тело не слушалось. И орать не мог. Ничего не мог…

— Чей-то? Ты меня, как раз, пинком и разбудил. Так зарядил, что меня с кровати как одуванчик смело. Опомниться не успел, как ты кричать давай. Ну и я за тобой. Я думал, ты ума лишился. Рожа у тебя к тому же, жуть, какая зверская состроилась. Глазенки повылазили, руками-ногами трясешь и смертным образом воешь. У меня удар случился. И об пол, и просто нервный. Давай, успокаивайся и рассказывай, чего приснилось.

И стакан чистого рому мне под нос так… на!

Хлебанул я из стакана, даже и не заметил, что это ром. И рассказал все как на духу. Со всеми подробностями, и в красках.

В общем, после моего рассказа и буйного обсуждения, с размахиванием руками, криками и выталкиваниями перепуганных соседей из нашей квартиры, мы все-таки сошлись на том, что это был сон. Подтверждений, что это происходило в реале — не было. Потому выпили еще для успокоения расшатавшихся нервных окончаний, и пошли досыпать. Время было еще только три часа утра.

— Димка, крикни Мери, чтобы воду включила. А то я зубы не дочистил. Да и тебе нечем умываться. Вода кончилась.

Прерванное на половине умывание — это абсолютно нормальное явление для Гоа. Да и, наверняка, для других мест Индии тоже. Бочки для воды устраиваются на крыше дома. Вот сначала в них закачивают воду из колодцев или водопровода, а уже потом она вытекает из кранов для страждущих, и когда она закончится, никто не знает, особенно, если в доме много народа. Обычно это происходит в самый неподходящий момент.

— Доброе утро, Мери, — поздоровался я, найдя ее в кладовке для белья, — у нас вода закончилась, включите, пожалуйста.

— Доброе… Это кому как, — любезно поздоровалась Мери. — Я с трех часов из-за вас не сплю. Мне, конечно, все равно, чем вы там занимались, но все же прям до жути интересно, чего же там такое произошло, что все жильцы с перепугу кинулись на выход с вещами, а?

В общем, мне пришлось кратко, но все же рассказать о своем безумном сне. Как не хотел я выставить себя беспокойным истериком, но судя по лицу, что состроила Мери, мне это успешно удалось.

— Ты же говорил, что траву не куришь? И алкоголем, вроде, не злоупотребляешь. Чего… вот просто так взяло и приснилось ужасное?

— Ну да, — отвечаю, — сам, типа, в шоке.

— Может, напугал кто? — и смотрит на меня так, участливо.

— Да нет, все вроде нормально вчера было. Все как всегда, — соврал я.

— И ничего необычного не случилось, ни днем, ни ночью? — продолжала пристрастный допрос Мери.

— А вы откуда знаете? — слетело у меня с языка.

— Я, — отвечает Мери, — много чего знаю. Ты — главное, не волнуйся сильно. После обеда зайдите ко мне. Расскажу кой-чего.

— Димка, гаденыш. Где вода-то? Долго я со щеткой за щекой в зеркало себя буду рассматривать?

Блин… про воду-то и забыли совсем.

— Чего разорался? — говорю Коське, поднимаясь по лестнице. — Давно ли соседи в себя пришли? Счас снова собираться начнут, как по свистку. Включила она тебе воду.

При входе в комнату мой взгляд упал на пол, где стояла кровать. Столбняк в очередной раз сковал мое сознание, но уже не так сильно и цепко, как в прошлый раз, видимо организм начал привыкать.

— Коська, — стараясь не орать, но все же довольно громко позвал я. — Коська, иди скорей сюда. Глянь, чего на полу под кроватью валяется.

— Ну чего? — подошел Коська. — Не отпустило, что ли, еще? Показывай.

— Вон, — тыча пальцем под кровать, ледяным шепотом пробурчал я.

— Чей-то? Перья, что ли, какие? Лезь, — говорит, — доставай.

— Сам лезь. Мне до жути ссыкотно. Если это перья, и они принадлежат тому, о ком я думаю, то я уматываю отседова к чертям собачьим. Вот прямо сейчас и уматываю.

Коська полез под кровать и вытащил оттуда пучок черных, отливающих синевой, перьев.

— Только не истери. Это еще ни о чем не говорит. Мало ли, откуда это взялось? Может, это ритуал какой, духов отгонять. Или еще кого. Мери-то видал? Определенно — ведьма. Как есть. У ней на лице это явственно читается, черным по черному — я ведьма, и все к черту пошли. Наверняка она для какой-нибудь полезности это сделала. Чтоб нам спокойней было.

— Ага, ты, Коська, чего, дурак совсем? Какой такой ритуал? Это ж я из хвоста той курицы ночью выдернул, когда меня столбняк отпустил. Пошли на чилаут. Там света больше. Хочу их рассмотреть.

Хоть и жутко мне было, но необходимость прояснить хоть что-то явно пересиливала всякие страхи.

Выйдя на дневной свет, чтобы как следует рассмотреть эти птичьи причиндалы, я сразу забыл про всякие утренние водные процедуры. По одной простой причине. Как только свет утреннего солнца попал на эти перья, они в одно мгновение рассыпались в прах, да так и остались кучкой в Коськиной руке.

— От это дааа, — протянул Коська, — круто. Ворона-вампир. Ну и чего будем делать?

— А я откуда знаю? — тихонько провыл я, хватаясь рукой за лоб, как будто у меня прям необычайно скакнула температура.

— Ну-ка иди сюда, — схватил меня Коська за руку и развернул ее ладонью к свету.

— Ты че, дурак? — взвизгнул я, вырывая руку, — а вдруг и она, того, хрясь, и в пепел.

— Да не ссы, ты. Вампир недоделанный. Ничего с твоей заготовкой не случится. Я хочу посмотреть. Мне показалось, что на твоей руке что-то есть.

— Что там может быть? Только кольцо.

Оказалось, что не только. Когда я поднес руку к свету, на кисти явственно обозначились очень тонкие, бледные, как от пореза лезвием бритвы, шрамы. Мы смотрели и молчали, не веря своим глазам. Эти шрамы были именно там, где и рвал меня ворон своим когтями ночью. Только они были еле заметные, как будто после порезов прошло уже несколько лет.

— Ты все еще думаешь, что мне приснился сон?

— Нет, — говорит Коська. — Ни хрена я уже так не думаю. Знаю, что, не было у тебя такого раньше. Теперь все более чем ясно стало. У тебя действительно гость был. И ему, действительно, что-то нужно от тебя было. И скорей всего, он это кольцо хотел. Я думаю, что он хотел его не отнять у тебя, а попросту уничтожить. Иначе не стал бы он так усердно дробить и рвать твою руку, пытаясь камни расколоть. Он приходил в тонком мире. В астрале. Потому ты и ничего не мог поначалу поделать. Твое астральное тело не может покидать на раз физическое. Потому как не готово. Но в определенный момент это, все же, произошло. Твой порыв самосохранения был настолько силен, что тонкое тело отделилось от физического и от дальнейшего глумления защитило. И так как астральное и физическое тела неразрывно связаны между собой, то на физическом плане эти следы от когтей и остались. Вот как-то так. Как тебе такой вариант?

— Меня такой вариант, — отвечаю, — вполне устраивает. Я давно за собой замечаю нечто подобное по ночам. Да и книжек по этому вопросу прочитано куча. Сам знаешь. Потому меня такое объяснение нисколько не удивляет, а даже наоборот — радует. Хоть что-то стало проясняться. Вот только, кто это, зачем это, и с какой такой радости это происходит с нами? И что вообще мы должны в данной ситуации делать? Ничего не понятно. Вопросов стало только больше, и их нужно как-то объяснить. Потому собираемся и идем к Ренни.

Утро было еще довольно раннее. Около восьми часов. И так как в это время все магазины, рестораны и прочие богадельни еще закрыты, то мы решили сначала пойти к морю. Все равно, Ренни еще нет на месте, и потому часов до десяти мы вполне себе можем насладиться пляжем.

Ничего не может быть лучше на отдыхе, чем утреннее море. Солнце еще не раскалило воздух, и свежий морской бриз гонит прохладную волну к берегу, в нее нырнуть — верх блаженства. В голубой дали у горизонта, где вода сливается с морем, видны рыбацкие катера, там готовят улов к продаже на рынке. Ну а с рынка он непременно попадет на стол туристу.

Искупавшись, мы уселись в прибойную волну и стали наблюдать от нечего делать за рыбаками. Солнце ласково припекало спину. Как раз время загара.