Половинка моей души

Татьяна Геннадьевна Береговская, 2022

Вторая книга о сёстрах Монике и Анжелике (продолжение романа «Моё счастье в твоём»). Жизнь девушек изменилась после знакомства с Марком – сыном нового возлюбленного их матери. Отношения между сёстрами и красавцем-блондином напоминают любовный треугольник, вот только кому какой отведён угол… Девушки не были готовы к тому, что Марк станет их сводным братом. Одна из сестёр никак не может забыть всего, что произошло между ней и Марком. Другая наперекор своим чувствам старается видеть в парне только друга. Во второй книге мы узнаем, чем закончится история Мо, Лики и Марка. Удастся ли им обрести своё счастье и при этом не ранить чувств дорогих и близких людей?

Глава 8

Уже вечером Ника в задумчивости лежала в кровати и в сотый раз перечитывала сообщение от Влада, которое он прислал в то время, пока она расслаблялась во время сеанса массажа.

«Молодец, Моника. Мои аплодисменты! Сработала хорошо. Добилась своего. Больше не увидишь меня здесь. Как только встретил тебя, так вся моя жизнь пошла под откос. Теперь и работы нет. Но ты радуйся, у тебя всё будет прекрасно. Только вот ты так и не узнала правду. Не узнала, ради кого мне пришлось быть тем, кем мне не хотелось бы».

Сначала Ника не пыталась понять смысл сообщения, так как быстро решила, что Влад, должно быть, специально вызывает в ней жалость и интерес. Может быть, даже пытается сделать так, чтобы она почувствовала себя виноватой в том, что его уволили. Но спустя время её начало охватывать неприятное чувство. Действительно ли правильно она поступила, так подставив его и лишив работы?

Было уже поздно, её глаза закрывались. Она вспомнила, что Лика так и не рассказала ей о какой-то новости, но так как сестры в комнате не было, она решила придержать свой вопрос до завтра и спустя несколько минут заснула беспробудным сном.

Анжелика стояла на открытом балконе и смотрела, как на его поверхность капают мелкие капли дождя. Было очень холодно, но ей не хотелось уходить. Закутавшись в халат, а сверху накинув плед, она стояла неподвижно и думала о том, как всё изменилось за последние пару месяцев.

Девушка мысленно перебирала в памяти все детали сегодняшнего дня. Вспомнив, как они с Игорем сидели в библиотеке и она рассказывала ему о своих картинах, её лицо озарила лёгкая улыбка. Он уехал всего несколько часов назад, но ей казалось, что прошла уже целая вечность. Выслушав рассказ сестры о том, как она выдворила Влада из фитнес-клуба, Лика ещё долго находилась под впечатлением. Вся эта ситуация не могла не напомнить ей тот день, когда Моника накинулась на Лизу в душе. Неужели её бойкая, умеющая постоять за себя сестрёнка снова стала самой собой? Анжелика вновь улыбнулась.

Но потом перед её глазами предстала сцена, когда она осталась с Марком наедине. Так и не рассказав Монике о его решении, она не знала, как поступить.

Ей не хотелось расстраивать сестру, она побоялась, что та снова впадёт в апатию, а то, и того хуже, у неё снова начнутся психологические проблемы. Но и молчать было бы неправильно. Как помирить двух влюблённых, наплевав при этом на собственные чувства? Девушка вздохнула и, оглянув террасу на прощание, отправилась спать.

***

Уже неделю Марк каждый день возвращался домой без сил. Сначала он как примерный студент отсиживал пары, потом работал несколько часов в методическом отделе, а вечером направлялся в ресторан, чтобы помочь с теми или иными вопросами отцу. Такая жизнь его устраивала, потому что ему было некогда думать о своих проблемах, некогда грустить или впадать в отчаяние. Только поздно ночью, когда он оставался один в своей комнате, перед глазами снова и снова всплывал её образ: тёмные каштановые волосы, выразительный взгляд с пышными ресницами, соблазнительные губы. Он вспоминал её разной: вот она смущённо улыбается, а вот заливисто смеётся, в другой момент необычайно серьёзна, а в следующий её лицо омрачают красные глаза от слёз и обрамляют спутанные волосы…

«Ты слабак!» — вновь и вновь слышал он полные презрения слова Анжелики, её возгласы ему вслед, пропитанные обидой и печалью.

Марк жмурился, пытаясь поскорее отогнать от себя все те эмоции, которые начинали вскипать в его груди, и мечтал лишь поскорее заснуть. Но во сне всё повторялось вновь. «Отпусти меня!» — кричала она где-то вдалеке и он, как обычно, разбитый, резко просыпался.

— Сын, ты точно решил не переезжать вместе со мной? — в очередной раз спросил его отец за завтраком.

— Да, пап. Я же уже говорил, — пытаясь скрыть раздражение, ответил он.

— До сих пор не понимаю почему. Я думал, что ты ладишь с девчонками и Лидия тебе нравится, — сокрушался Матвей.

— Хочу пожить один, я ведь уже достаточно взрослый.

— Да-да… Но мы ведь семья. И ты так резко изменил своё решение. Ещё твои планы насчёт Питера. До сих пор не понимаю, что на тебя нашло, — продолжал говорить взволнованно Матвей.

Марк ничего не ответил. Он молча допил кофе и резко встал из-за стола.

— Пап, я уже всё решил, — наконец произнёс он.

— Тебе что, плохо со мной? — не скрывая обиду, воскликнул Матвей.

— Конечно, нет! — взмахнул руками Марк. — Я же говорил, что хочу сменить институт.

— Раз так, то и в Москве полно институтов. Зачем ради этого переезжать в город, где живёт твоя мать? Ты забыл, как она нас предала?

Этот вопрос ошарашил Марка, и он отвёл глаза. Уставившись в окно, он вцепился в подоконник, не решаясь сказать отцу правду. Он не собирался жить с матерью, ему всего лишь хотелось переехать как можно подальше от девушки, образ которой не давал ему спокойно спать по ночам. Он наивно полагал, что, переехав в Питер, окажется на другой планете, и это поможет ему с лёгкостью стереть её из своей памяти.

— Я не буду жить с матерью. Я собираюсь жить в общежитии или снимать квартиру, — тихо пробормотал он успокаивающим голосом. Ему хотелось, чтобы отец поскорее от него отстал.

— Ещё лучше, в общежитии. Я это не одобряю. По-моему, этим переездом ты всё испортишь. Тебе надо доучиться здесь, а потом уже решать куда-то переезжать, — недовольно сказал Матвей, со злостью перелистнув шелестящую газету, которую даже не читал.

Парень ничего не ответил и, отвернувшись от окна, направился к выходу из кухни.

Всего через полторы недели планировалось свадебное торжество. Квартира Марка и Матвея была заставлена полуоткрытыми коробками, которые по мере свободного времени заполнял Матвей перед переездом. Каждый раз глядя на эти коробки, Марк думал о том, сколько времени оставалось не только до самой свадьбы, но и до того момента, когда он снова увидит Монику. Он не знал, что с ней происходит, также же он и не общался с Ликой. В институте он разговаривал только с Олегом, игнорируя все смешки за его спиной или противные высказывания Лизы.

— Не понимаю, как твоя девушка до сих пор с ней общается, — сказал он своему товарищу, когда они сидели с утра в университетской столовой.

— Диана не участвует в её кознях, поверь, — произнёс беззаботно Олег. — Они обсуждают учёбу, всякие женские штучки. Ди даже не в курсе, что Лиза натворила в последние пару месяцев.

— Что? Почему? — удивлённо спросил Марк.

— А откуда ей знать? Лиза с ней этим не делится, я тоже не рассказываю. Просто не хочу её расстраивать и лишать лучшей подруги.

— Это ты называешь дружбой? — усмехнулся блондин.

— Братан, из-за того, что Диана дружит с Лизой, с ней больше никто не общается. Уже давно, — с горечью произнёс его друг.

— Ого, не знал, что всё так серьёзно.

— Да… Но ты не беспокойся, я присматриваю за её отношением к моей девушке. Пусть только попробует её обидеть.

— Похоже, Диана вообще единственный человек, который с ней искренне общается, — заметил Марк.

— Это точно, — согласился Олег. — Даже её парень, похоже, копает под неё.

— В смысле? Ты-то откуда знаешь?

— Игорь рассказал, — пояснил парень.

— Ты его видел? — спросил Марк.

— Нет, он звонил, узнавал домашку. Кстати, он сегодня вернётся в академию.

В этот момент Олег уставился на что-то позади Марка и слегка улыбнулся. Блондин обернулся и встретился глазами с Игорем.

«Лёгок на помине», — подумал он, понимая, что его начинает охватывать чувство вины. Игорь выглядел плохо: пластыри на лице, синяки под глазами. Но несмотря на это, его взгляд был полон нескрываемой радости. Марк медленно поднялся и пошёл ему навстречу.

***

— Мамуль, доброе утро! — воскликнула с радостью Моника, заходя на кухню. — Здорово, что ты ещё не уехала. Вроде живём в одном доме, а видимся так редко.

— Это точно, прости меня, дорогая, — произнесла Лидия, целуя девушку нежно в щёку. — Работы перед отпуском надо много сделать.

— Ну что, решили, куда полетите в свой медовый месяц? — поинтересовалась Ника с ехидной улыбкой.

— Решили наконец-то. В Доминикану, — просияла женщина.

— Ого, классно! — обрадовалась Моника. — И надолго решили оставить нас?

— На десять дней. Жаль, что Марк решил не переезжать к нам, я всё-таки предполагала, что вы с Ликой не будете совсем одни. Но я попросила Лёшу оставаться у вас почаще…

Ника смотрела на неё изумлённым взглядом. Ей что, послышалось? Что она сказала о Марке?

— Подожди-подожди, — прервала она маму задрожавшим голосом. — В смысле Марк решил не переезжать?

— А, ты не знала? Я думала, он вам сказал. Мне казалось, Лика знает. Ну не суть. Да, он решил, что уже парень взрослый, хочет жить один, — затараторила Лидия, повернувшись к плите и не замечая реакции Ники на эту новость. — Представляешь? Матвей так беспокоится, уже все уши мне прожужжал. Говорит, что всё равно будет просить его к нам переехать. Мы ведь должны быть одной семьей… Мало того, он ещё планирует переехать в Питер. Вот что на него нашло? Ума не приложу…

Моника сделала шаг к столу и тяжело опустилась на стул рядом с ним. Она схватилась за столешницу и сильно сжала ладони. Её начало немного потряхивать от новости, которую она только что узнала. Так он говорил серьёзно? Он собирается уехать? Вот так просто уехать и оставить её?

Ей показалось, что ещё чуть-чуть и её глаза станут мокрыми от слёз. Она стала мысленно ругать себя: «Ну а ты чего хотела? Сама напросилась! Он сказал, что уедет, так и произойдёт!»

Её охватила тоска, когда она представила, что через короткое время Марк уедет навсегда и она долго его не увидит. Он окончательно вычеркнет себя из её жизни. Она ведь этого и хотела, об это его и просила. Но почему тогда сейчас ей настолько паршиво на душе?