Черное облако души

Татьяна Бочарова, 2021

Надежда Сергеевна и Никита Кузьмич давно на пенсии. Дети разъехались, и жизнь проходит скучно и однообразно: дом, телевизор, дача. Супруги уже хотят завести собачку, чтобы она скрашивала серые будни, но в один прекрасный день в их дверь звонит веселая девчонка по имени Влада и объявляет старикам радостную новость: она не кто иная, как внучка Никиты Кузьмича! Когда-то давно у него в командировке был роман с некоей Марией, она родила дочь, а та в свою очередь – Владу. Поначалу старики ошарашены таким известием, но обаятельной девушке удается завоевать их доверие и стать настоящим светом в окошке. Однако эта идиллия продолжалась недолго…

9

В назначенный день ровно в семь они заказали такси до Арбата. Свою машину там было не припарковать, а на метро супруги Авдеевы ездили очень редко. Перед выходом Надежда Сергеевна долго гляделась в зеркало, подкрасила губы, слегка завилась и побрызгалась любимыми духами.

— Брось, Надя. — Никита Кузьмич насмешливо смотрел на ее приготовления. — Ты же не в театр идёшь. Это обычный переход у метро.

— Переход не переход, а хочется не ударить в грязь лицом. Ты б вот ботинки почистил получше, все-таки внучку слушать идёшь.

При слове «внучка» Никита расплылся в улыбке и послушно принялся орудовать щеткой.

Всю дорогу в такси им казалось, что они опаздывают. Никита подгонял водителя, Надежда Сергеевна то и дело смотрела на телефоне время и сокрушенно качала головой. Наконец шофёр высадил их у того самого перехода. Было без десяти восемь.

— Цветочков бы купить, — спохватилась Надежда Сергеевна.

Никита Кузьмич пошарил глазами вокруг, но рядом не оказалось ни одного киоска.

— Простите, — окликнул он приятную женщину, шедшую за руку с девочкой лет восьми. — Не подскажете, где поблизости можно купить букет цветов и, например… торт?

— Цветы — это у метро. А если перейти на ту сторону, там есть отличная кондитерская.

— Спасибо, — поблагодарил Никита Кузьмич.

Времени до восьми оставалось в обрез, но слушать Владу без цветов казалось ему верхом невежливости. Ничего не оставалось, как последовать совету прохожей. Они с Надеждой Сергеевной купили цветы, затем зашли в кондитерскую, и Никита Кузьмич выбрал роскошный торт под названием «Швейцарский». Пока обошли зал, пока выбрали и отстояли очередь на кассе, прошло минут двадцать.

— Скорее, — занервничал Никита Кузьмич. — А то без нас начнут.

— Не спеши, батюшка, тебе нельзя, — разволновалась Надежда Сергеевна. — Экая я старая дура, нужно было цветов у нас рядом с домом купить, там и дешевле в полтора раза, и выбор хороший.

— Чего теперь говорить, — одернул ее Никита Кузьмич и быстро, как мог, зашагал обратно к переходу. Надежда Сергеевна семенила рядом, на ходу поправляя свои локоны.

Послышался звук саксофона.

— Начали! — Никита Кузьмич рванулся вперёд.

По мере приближения к переходу музыка становилась все громче. К саксофону прибавилась бас-гитара и ударные. В переходе толпился народ, было шумно и людно. Публика состояла в основном из молодёжи, но были там и люди зрелого возраста. Никита Кузьмич сразу увидел Владу. Она стояла перед музыкантами, держа в руке микрофон, на ней было все то же длинное платье, рыжие волосы зачёсаны в высокий хвост на макушке. Он улыбнулся и помахал ей рукой, но она не заметила его. Ее глаза смотрели куда-то вдаль, словно за толпой слушателей была не стена перехода, а какая-то интересная и загадочная перспектива.

Длинное инструментальное вступление закончилось, Влада поднесла микрофон к губам, вскинула голову. Ее голос разнесся далеко за пределы перехода. Гул толпы стих. Никита краем глаза заметил восхищенные взгляды стоящих рядом с ними людей, и его охватила невероятная гордость. Вот это зажигает его Владка! А то ли ещё будет, когда ее подучат! В своих мечтах Никита Кузьмич уже видел Владу на самых престижных сценах, да что там — на экране телевизора в знаменитом шоу «Голос». С таким талантом и внешностью она далеко пойдёт.

Влада закончила петь, и раздались бурные аплодисменты. Саксофон заиграл снова, на этот раз мелодия была томной и печальной. Откуда-то сбоку вынырнул маленький паренёк-скрипач в строгой пиджачной паре. Он играл, зажмурившись, нежно обнимая скрипку, точно жених любимую невесту, и она отзывалась на его объятия тонко и пронзительно. Так же пронзительно и нежно вторила ей Влада.

— Здорово поёт, — раздался позади Никиты мужской голос. Он обернулся и увидел высокого парня с полувыбритой головой и серьгой в носу.

— Вам тоже нравится? — спросил его Никита.

— Ещё как. Раньше я эту девчонку тут не видел. Она совсем недавно появилась. Рыжая бестия, просто огонь.

Никита слушал и балдел. Влада все пела и пела. Композиции были разные, динамичные и яркие песни сменялись меланхолическими и спокойными, и снова ее голос летел вверх, смело взмывая на самые вершины, чтобы затем спуститься вниз замысловатыми пируэтами.

Так прошёл час, за ним другой. Никита Кузьмич, давно так долго не стоявший на ногах, почувствовал, что начал уставать. Люди вокруг менялись, одни уходили, другие приходили, а они с Надеждой Сергеевной все стояли, застыв и прижавшись друг к дружке.

Наконец саксофонист перестал играть и положил инструмент в футляр. Оставшийся народ стал расходиться. Влада о чем-то разговаривала с гитаристом, вид у неё был усталый. Никита Кузьмич и Надежда Сергеевна терпеливо ждали. Через пару минут Влада помахала рукой ребятам и направилась к ним.

— Приветик! О, цветочки! Это мне? Какие красивые! — Она взяла из рук Никиты букет.

— Ещё вот. — Он показал ей коробку с тортом.

— Спасибо! Он дорогущий, наверное.

— Ерунда. — Никита Кузьмич порывисто обнял девушку. — Ты была сегодня неотразима!

— Спасибо, — снова поблагодарила Влада и пошарила глазами по сторонам, словно ища кого-то. Рядом, однако, никого уже не было, кроме маленького скрипача. Тот преувеличенно долго возился со своим футляром, с любопытством поглядывая на Никиту Кузьмича и Надежду Сергеевну. Наконец он захлопнул крышку, застегнул молнию и, смешно подпрыгивая, заковылял к лестнице.

— Поедем домой, — предложил Никита Владе. — Мы устали, да и ты еле на ногах стоишь. Нужно отдохнуть.

— Вы езжайте, — рассеянно проговорила Влада и снова оглядела переход. — Я потом приеду, попозже. У меня… дела.

— Какие дела? — удивился Никита Кузьмич. — Ты на часы смотрела? Почти одиннадцать!

Влада взглянула на экран телефона и нахмурилась.

— Вот видишь, — произнёс Никита Кузьмич, — давно пора домой.

Она, не слушая его, быстро набирала эсэмэску. Отправила — и тут же дзинькнул ответ. Лицо Влады ещё больше помрачнело.

— Езжайте без меня, — тоном, не терпящим возражений, проговорила она. — Я скоро.

— Но как же… так поздно. И ужинать пора… — всполошилась Надежда Сергеевна.

— Не волнуйтесь, я не голодная. Ужинайте себе. Цветы тоже с собой заберите, вы ведь на такси?

Никита утвердительно кивнул. Почему-то его хорошее настроение пропало, стало тревожно и неуютно. Однако делать было нечего.

— Ты давай не задерживайся, — скрепя сердце велел он Владе.

— Хорошо, хорошо. — Она, уже не слушая его, повернулась и побежала из перехода наверх, в другую сторону от метро.

— Куда это она? — расстроенно проговорила Надежда Сергеевна. — Ночь на дворе.

— Не наше дело. — Никита взял жену под руку. — Идём.

— Как это — не наше дело? — ворчала Надежда Сергеевна, тем не менее послушно следуя за мужем. — Ты ее кормишь, деньги на обучение тратишь — и не наше дело?

— Ты хочешь, чтобы я учинил ей допрос с пристрастием? — рассердился Никита Кузьмич.

Ему самому было не по себе. Влада действительно повела себя некорректно, даже цветы — и то не взяла. Могла бы уважить стариков — как-никак те специально приехали ее послушать, потратили время, деньги, стояли весь вечер на ногах. Стараясь скрыть от супруги недовольство, Никита молча повёл ее из перехода к стоянке такси. Они уселись в машину и молчали всю дорогу до дому.

Там их встретил радостным лаем Шоколад. При виде щенка Никита Кузьмич слегка оттаял. Надежда Сергеевна поставила цветы в вазу и пошла на кухню готовить ужин.

— Пусть себе хлопочет, — сказал Никита псу. — А мы с тобой пройдёмся на сон грядущий.

Шоколад радостно завертелся на месте, как волчок. Никита Кузьмич снарядил щенка на прогулку и вышел с ним во двор. Стояла довольно тёплая погода, дул лёгкий ветерок. Никита Кузьмич повёл Шоколада их обычным маршрутом — через двор на бульвар. Так, как они всегда гуляли с Владой.

Надо же — почти месяц прошёл, как она живет у них. Целый месяц. Всего лишь месяц. А Никите кажется, что она жила здесь всегда. Как они могли обходиться без нее, без мелькающей повсюду огненной гривы, звонкого смеха, чарующего голоса…

Никите Кузьмичу вдруг страстно захотелось услышать Владу, сию минуту, прямо сейчас. Он достал телефон и набрал ее номер, но она не взяла трубку. Вот ведь негодяйка — время половина двенадцатого. До этого Влада никогда так поздно не задерживалась, всегда была дома к восьми-девяти. Шоколад требовательно тявкнул, выведя Никиту из раздумий. Он двинулся вперёд по бульвару, продолжая терзаться сомнениями. Неужели у Влады роман со скрипачом? Он ей совершенно не пара — маленький, щуплый, очкастый — на фоне ее румяных щёк как бледная поганка. Никита Кузьмич вдруг понял, что снова испытывает банальную ревность! Глупости какие, просто смешно. У Влады будет куча ухажеров, ведь она красавица. И что же — ко всем ревновать? В конце концов, она ведь и замуж выйти может. Остаётся только порадоваться за свою девочку и не травить себя понапрасну…

Кто-то сзади обхватил его за плечи. Послышался знакомый заливистый смех.

— Вот я вас и нашла!

Никита Кузьмич обернулся и увидел Владу. В темноте ее зелёные глаза светились, как у кошки.

— Гуляете? А ужин уже готов.

— Ты заходила домой? — спросил Никита Кузьмич, чувствуя, как сердце переполняет тихая радость.

Влада кивнула. Несмотря на то что она улыбалась, Никита заметил, что вид у неё по-прежнему усталый и даже печальный.

— Ты чем-то расстроена? У тебя какие-то неприятности? Проблемы?

— Нет, что ты. Какие у меня могут быть неприятности? Все супер. Идём ужинать, а то я голодная как волк.

— Конечно, пошли.

Они вернулись в дом и сели за стол.

— Может, выпьем немного? За успешный концерт? — предложил Никита Кузьмич, когда пришёл черёд торта.

Надежда Сергеевна укоризненно покачала головой:

— И так ужинаем в ночи, так ещё и спиртное. Пожалей своё сердце.

— А я бы с удовольствием выпила шампанского, например, — проговорила Влада.

Никита Кузьмич молча встал из-за стола, сходил в гостиную и принёс из бара бутылку «Абрау Дюрсо».

— Вот. — Он поставил шампанское перед Владой. — Правда тёплое. Невкусно будет, нужно остудить.

— Плевать, сойдёт и тёплое.

Она ловко вытащила пробку и разлила шампанское в фужеры, которые достала Надежда Сергеевна. На стол тут же побежала пена. Влада взвизгнула и засмеялась.

— За концерт! — провозгласил Никита Кузьмич.

— И за моих неутомимых и верных слушателей, — добавила Влада.

Раздался мелодичный звон. Они съели по куску торта — он был изумительный.

— А теперь за… — начал Никита Кузьмич, но Надежда Сергеевна решительно выхватила у него из рук бутылку.

— А теперь — спать!

— И это самый лучший тост. — Влада улыбнулась и широко зевнула.