Черное облако души

Татьяна Бочарова, 2021

Надежда Сергеевна и Никита Кузьмич давно на пенсии. Дети разъехались, и жизнь проходит скучно и однообразно: дом, телевизор, дача. Супруги уже хотят завести собачку, чтобы она скрашивала серые будни, но в один прекрасный день в их дверь звонит веселая девчонка по имени Влада и объявляет старикам радостную новость: она не кто иная, как внучка Никиты Кузьмича! Когда-то давно у него в командировке был роман с некоей Марией, она родила дочь, а та в свою очередь – Владу. Поначалу старики ошарашены таким известием, но обаятельной девушке удается завоевать их доверие и стать настоящим светом в окошке. Однако эта идиллия продолжалась недолго…

5

Надежда Сергеевна открыла дверь, и брови ее нахмурились:

— Опять? Никита, ты зачем?

— Надюша, я все потом тебе объясню. Дай нам войти.

Надежда Сергеевна приготовилась к атаке, но в это время щенок протиснулся мимо ее ног в прихожую, оставляя на чисто вымытой плитке грязные следы.

— Ах ты, негодник! — крикнула она и подхватила его на руки. — А ну, пойдём мыться! — С этими словами она унесла щенка в ванную, а Никита Кузьмич и Влада беспрепятственно зашли в квартиру.

— Раздевайся, — велел он девушке, — будем ужинать.

Он сам себе удивлялся. Радикулит как рукой сняло, ничего не болело, напротив, все тело переполняла кипучая энергия. «Это все щенок», — сказал себе Никита Кузьмич, однако в глубине души ему было ясно, что щенок тут совершенно ни при чем. Виновницей его хорошего настроения, без сомнения, стала рыжеволосая Влада, похожая одновременно на солнце и на любимый им с детства спелый сочный фрукт — апельсин.

Надежда Сергеевна вышла из ванной, спустила щенка на пол, и он тут же умчался в комнату.

— Надюш, что у нас сегодня на ужин? — преувеличенно бодро спросил Никита Кузьмич.

Влада тем временем снова сняла кеды и смотрела на хозяйку дома с ожиданием.

— Господи, — вздохнула Надежда Сергеевна, — ну что ты будешь делать! Ох, Никитушка, поплатимся мы за твою доверчивость, помяни мое слово… Вареники с обеда остались, ну и я ещё голубцов навертела ленивых. — Она махнула рукой и ушла в кухню. Оттуда донёсся яростный звон тарелок.

— Ну что ты стоишь? — Никита подмигнул Владе. — Беги, мой руки.

За столом царило напряженное молчание. Надежда Сергеевна, поджав губы, разложила голубцы по тарелкам, разлила подливку, поставила тарелочку с хлебом.

— Если кому сметаны, то я положу.

— Мне, если можно, — подала голос Влада.

— Отчего ж нельзя. — Надежда Сергеевна все с той же кислой миной пожала плечами, залезла в холодильник, достала банку с рыночной сметаной и плюхнула Владе целую ложку.

— Ой, объедение! — Та причмокнула языком. — Так вкусно! Вы отличная хозяйка.

— Спасибо, я знаю, — сдержанно отозвалась Надежда Сергеевна.

— Послушайте, — Влада вскинула на неё зелёные глаза, на дне которых притаились золотые искорки-смешинки, — вы, наверное, злитесь на мужа. Это понятно.

— Ничего я не злюсь, — пробормотала Надежда Сергеевна и покраснела.

— Злитесь, злитесь. Ведь он вам изменил.

— Глупости все это. Я тебе не верю. Не было никакой Свиристелкиной, ты это все выдумала, чтобы попасть в наш дом.

— Но ведь дед признаёт, что это было!

— Не смей называть его дедом! — Надежда Сергеевна стукнула кулаком по столу, так, что голубец подпрыгнул в тарелке.

— Ладно, ладно. — Влада примирительно замахала руками. — Он мне сам разрешил, между прочим. Но раз вам это неприятно, то не буду.

Она принялась за еду. Надежда Сергеевна сидела красная как рак. Никита Кузьмич решил разрядить обстановку.

— Может, ты нам споёшь после ужина? — спросил он у Влады.

— Спеть? — Она поглядела на него с хитрым прищуром. — Легко.

— Ну вот и славно. — Никита покосился на щенка, опустошавшего миску. — Мы все с удовольствием послушаем. И Шоколад тоже.

— Что ещё за пение? — проворчала Надежда Сергеевна, однако больше ничего не сказала.

После чая Влада помогла ей перемыть посуду и убрать со стола. Никита ждал их в гостиной, Шоколад притулился у него на коленях и сладко посапывал. Никита думал о том, что станет говорить жене, когда они останутся наедине. А надо ли что-то говорить? Столько лет прошло. Надя всегда была в курсе его романчиков, но мудро помалкивала, делая вид, что ничего не замечает. И сейчас подуется, посердится да и простит. Даже преступления, и те прощают за давностью лет…

— Что вам спеть? — Влада стояла на пороге, и ее щеки, и без того румяные, после сытного ужина пламенели, как маки. Надежда Сергеевна протиснулась из-за ее спины в комнату и села рядом с Никитой Кузьмичом.

— Давай что-нибудь из Кристины Агилеры, — потребовал тот.

— Ого! — Влада кинула на него одобрительный взгляд. — Вам нравится Агилера?

— Нравится.

— Ну окей. Я тоже ее обожаю, хоть это и не джаз. — Она достала телефон и включила минусовку.

Никита Кузьмич с интересом смотрел на неё, слушая знакомые звуки вступления. Это была его любимая песня. Страстная и драматичная, она никогда не оставляла его равнодушным. Влада, привычно уже, тряхнула рыжей гривой и запела. Никиту аж подбросило. Какой голос! Полный, сильный, удивительного, бархатистого тембра. Особенно чисто и красиво звучал нижний регистр. «Видимо девчонке передался музыкальный дар от бабушки», — подумал Никита Кузьмич. Маша была необычайно талантлива и слух имела превосходный. Он незаметно взглянул на Надежду Сергеевну. Та была равнодушна к эстрадно-джазовой музыке, ей нравились только песни военных лет в исполнении Шульженко. Но сейчас было видно, что и ее проняло. Она не отрывала глаза от девушки, ее лицо прояснилось и разгладилось. Влада спела последний вокализ и умолкла.

— Браво! — Никита Кузьмич захлопал в ладоши. Надежда Сергеевна не удержалась и тоже захлопала, но тут же смутилась и потупила взгляд.

— У тебя отличный голос. — Никита Кузьмич встал с дивана и подошёл к Владе. — Ты, без сомнения, поступишь в училище. Дураки они будут, если тебя не возьмут.

— Но деньги, — тихо произнесла та, — деньги-то все равно придётся платить. Где их взять?

— Об этом не переживай. Я что-нибудь придумаю. — Никита похлопал ее по плечу. — Спой ещё.

— Вам правда нравится? — просияла Влада.

— Ещё как! И Надежде Сергеевне тоже. Верно, Надюша?

— Верно, — с улыбкой, хотя и сдержанной, подтвердила та.

— Хорошо, я вам спою бабушкину любимую. Вряд ли вы ее когда-нибудь слышали, это мало исполняют. Вот. — Влада ткнула пальцем в телефон.

Послышались нежные звуки флейты, ей вторила скрипка. Мелодия дошла до верха и оборвалась. Наступила напряженная пауза. Перед глазами Никиты явственно встал зал ресторана, рояль, хрупкая девушка в длинном платье… и тут же он услышал серебристый голос Влады. Он нежно и ясно вплетался в инструментовку, цепляя самые потаенные струны души Никиты, лился, как бирюзовый и чистый ручей, смывая все горькое, тоскливое, само безжалостное время… Никита почувствовал, как к горлу подступают слёзы, и скрипнул зубами.

Музыка кончилась так же внезапно, как и началась. Никита, потрясённый, не мог вымолвить ни слова. Наконец он глубоко вздохнул.

— Великолепно! Кто автор этой композиции?

— Ты все равно его не знаешь. — Влада улыбнулась. — Я рада, что вам понравилось. — Она спрятала телефон и неожиданно широко зевнула. — Простите, спать хочется. Устала как собака за день.

— Так ложись и отдыхай, — засуетился Никита Кузьмич. — Надюша, ты постелишь?

— Постелю. Пусть ляжет у тебя в кабинете, я туда раскладушку поставлю. Ты ведь не против? — Она в первый раз за вечер посмотрела на Владу без злости.

— Я только за, — согласно кивнула та. — Можно в душ?

— Можно, — разрешила Надежда Сергеевна. — Полотенце возьмёшь на полке в шкафчике.

Влада снова кивнула и скрылась в ванной, откуда сразу же донёсся шум воды. Никита вопросительно взглянул на Надежду Сергеевну.

— Ну? Что ты на меня смотришь? — усмехнулась та. — Старый ты развратник. И не стыдно тебе? Может, у тебя много таких внучек?

— Нет, только одна. — Никита ласково обнял жену. — Но зато какая! Чудо девушка. А какой талант!

— Другая на моем месте выгнала бы вас обоих на улицу, — проворчала Надежда Сергеевна. — Стыд какой — на старости лет такое узнать!

Однако Никита видел, что она больше не сердится. Влада ей понравилась, как и ему самому. Ну что с того, что она немного поживет у них? Будет петь им по вечерам, а днём гулять по бульвару с Шоколадом. Опять же, поможет Наде по хозяйству.

— Ты у меня самая лучшая, — нежно сказал Никита Кузьмич и обнял жену. — Пошли спать.

Уже в спальне, переодевшись в халат и включив лампу для чтения, Никита услышал, как хлопнула дверь ванной. «Ну, русалка, — с добродушной насмешкой подумал он, — плещется в душе полчаса».

— Да, — раздался из коридора приглушённый голос Влады. — Да, у меня все в порядке. Все окей. Целую.

«С кем это она? — полюбопытствовал Никита. — Мать-то, по ее словам, умерла, бабушка тоже. Может, уже парень есть? Наверняка — у такой-то красотки». Он вдруг почувствовал укол ревности. Ему захотелось, чтобы у Влады не было никакого парня, и вообще никого из близких и друзей. Пусть он будет ей самым близким и нужным, никем не заменимым. С этими мыслями он залез под одеяло, раскрыл томик Драйзера, но чтение не заладилось. Глаза слипались, в голове роился целый ворох воспоминаний, слегка ныло сердце. Никита погасил лампу, повернулся на бок к стенке, и вскоре его сморил крепкий сон.