Читер, или… Один процент до ста

Татьяна Богатова

Читер – это человек, получающий преимущество перед честными игроками путём мошенничества, это жулик и плут. В этой книге каждый может оказаться читером. Герой, создающий впечатление положительного. Герой, попавший в ловушку хитроумных интриг. И, наконец, проходящий персонаж, едва упомянутый в повествовании. Любой из них и, к тому же не один, может быть читером. Приглашаю Читателя принять участие в увлекательнейшем «расследовании».

Глава 2

— Гри-и-ша, — радостно пропела впорхнувшая в кабинет своего шефа Агата, — у нас получилось! — она помахала в поднятой руке папкой с подписанным Астаховой экземпляром договора.

— Я и не сомневался, — дружелюбно, но совершенно без восторга ответил тридцативосьмилетний черноволосый мужчина, отвлекаясь от созерцания призов за победу в рекламных конкурсах, расставленных на полках шкафа тёмного дерева за чёрным стеклом. — Был бы удивлён, если бы Лиля взбрыкнула и вздумала отказать бывшему однокласснику. И вдобавок проигнорировала блестящий пакет предложений, — поспешно добавил он, заметив тень, набежавшую на лицо Агаты, лично разработавшей рекламную компанию для строительного управления.

— Мерси, Гриш, за поддержку, — слабо усмехнулась Михалёва, располагаясь в одном из двух офисных кресел, примыкающих к столу директора. — А то задрожавшая планка моего честолюбия уже готова была со звоном сорваться вниз…

— Да ладно тебе, — Рябов повернулся на своём кресле лицом к вошедшей, — ты же прекрасно понимаешь, что девяносто девять процентов успешных переговоров это твоя заслуга. То, что Астахова оказалась моей одноклассницей, всего лишь, немного ускорило подписание соглашения. Но, если бы не крутая, креативная реклама, то Лилька стопудово наплевала бы на наше с ней знакомство.

В глубине души Михалёва согласилась, что шеф поступил предусмотрительно, не раскрывая раньше времени информацию о своём знакомстве с Астаховой. Во-первых, оно не послужило дополнительным поддерживающим фактором, при этом вынуждая Агату как всегда рассчитывать только на свой исключительный талант создателя рекламы. А во-вторых, учитывая своеобразность характера самой Лилии, нельзя было исключать отказ по причинам, совершенно не зависящим от способностей Михалёвой и её внимательного подхода к делу. Поэтому Агата с удовлетворением заключила, что Рябов принял абсолютно верное решение: не обнадёживать своего заместителя перед встречей.

Вдобавок даже непредвиденная задержка по вине направившегося на заправку водителя оказалась кстати, позволив Астаховой считать представительницу рекламного агентства сугубо деловым человеком. По большому счёту Михалёва именно таковым и являлась. Тем не менее, всегда предпочитала являться на встречу заблаговременно, чтобы её не сочли необязательной.

Её давно не удивляло появление одноклассников шефа в бизнесе разного рода направлений. В городе, с населением порядка шестисот тысяч человек, было всего несколько так называемых «элитных» школ, именуемых лицеями. Большинство успешных молодых людей являлись выпускниками одной из них, в понимании родителей, самой престижной. Михалёва прекрасно отдавала себе отчёт в одном из преимуществ: состоятельности родителей. Сама Агата, как и Рябов, тоже закончила эту школу в центре города. Однако они оба пробивались без помощи родительского статуса и богатства, не обладая подобным преимуществом.

Эйфория после заключения договора и пришедшие на смену рассуждения помешали Агате обратить внимание на озадаченность шефа.

— Крис, — густым баритоном заговорил Григорий, — договор с Астаховой это конечно классно, но у нас тут возникла одна проблема.

— Что такое? — встревожилась Агата.

— К нам едет ревизор.

— Опаньки! День, не дождавшись вечера, на глазах перестаёт быть томным.

— Именно. Ну, скажем так, не совсем ревизор, хотя, боюсь, и до его прибытия недалеко.

— Гриш, не тяни, прошу тебя.

— Сегодня утром из Москвы прилетел Лёва Мятлин.

— Уф, — расслабленно выдохнула Агата, — я уж подумала Бог весть что. Лёва, хоть и сын одного из учредителей, но совершенно милый парень. Тебе хорошо известно, что у него это не напускное, не имидж. Он ведь на самом деле относится к нам более чем дружелюбно. Лёва не раз тусил в нашем городе и, насколько я помню, вы с ним всегда были на короткой ноге. Он обожает развлекаться вместе с тобой, и в полном восторге от наших корпоративных праздников. И вообще никогда не держит камень за пазухой, пытаясь выявить, не прячем ли мы прибыль, чтобы уменьшить сумму дивидендов. Гриш, — разволновалась Михалёва, — почему на этот раз приезд Мятлина тебя так напрягает?

— Дело не в Лёвушке, а в том, что кто-то из нашего агентства настучал учредителям. Подал, так сказать, сигнал.

— Содержание сигнала? — иронично уточнила Агата. — Народ предаётся разврату? Шеф тратит деньги предприятия на личные нужды, тем самым неуклонно способствуя обнищанию учредителей?

— Если бы, — горько ухмыльнулся Рябов. — Анонимный доброжелатель сообщил, будто посредством одного из предприятий нашего холдинга качают деньги на сторону.

— Что за фигня? — встряхнула чёлкой Михалёва. — Гриш, — растерялась женщина, — это же просто нелепо.

— Нелепо, — согласился шеф, — но отмахнуться невозможно.

— Нет, ну ладно бы ещё речь шла о тех случаях, когда мы получали часть средств по бартеру, — продолжала рассуждать Агата. — Двери там, пара лестничных пролётов, плиточный камень, — осторожно уточнила она, припоминая строительные материалы для отделки загородного дома Рябова, который тот приобрёл два года назад. — Ясный пень, мы не проводили бартер официально, но это такая мелочь, по сравнению с тем, в чём нас обвиняют.

— Вот же. И самое досадное, что сам Мятлин позвонил мне буквально накануне, очень уж обтекаемо обрисовав ситуацию. Пояснил, будто посылает великого экономиста Лёвушку нам на подмогу. А то вдруг тут у нас, типа, глаз замылился, и мы в упор не замечаем уходящие налево денежные потоки.

— Абсурд, — Агата взъерошила растопыренными пальцами обеих рук платиново-золотистые волосы. — О каких же суммах идёт речь?

Рябов назвал.

— Нифигасе!!! Гриш, но такое нельзя завуалировать и просто невозможно не заметить. Если только предположить, что кто-то из нас троих, включая главного бухгалтера, ворует в наглую. И то при этом мы все трое должны быть в теме и как бы в доле. Верно?

— Крис, — крайне озадаченно проговорил шеф, — Миша мне весьма прозрачно на это намекнул. Эдак хитренько, как он умеет.

— Вот это влипли! Гриша, надо бы нам засесть втроём, да как следует просмотреть движение средств всех наших малых предприятий.

— Увы, слишком поздно. С минуты на минуту здесь появится Лёвушка. И, как ни крути, но нам придётся делать это вместе с ним. Он с головой полезет в проводки, балансы, бизнес-планы, исполнение бюджета и во всё остальное.

— Погоди-ка, — внезапно осенило Михалёву, — но тот, кто обратился к учредителям, не мог остаться анонимным. Уж они бы точно не отреагировали на такой сигнал. Надо либо сделать звонок, либо послать сообщение по мейлу.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Рябов.

— Ну, нам надо выяснить, у кого есть возможность отправить письмо со скрытого адреса.

— Ты же сама утверждаешь, — нахмурил брови Григорий, пытаясь сообразить, к чему клонит Агата, — что сигнал не был анонимным.

— Я просто не так выразилась, — пояснила Михалёва. — Не совсем со скрытого адреса, а например, с твоего или моего. Понимаешь?

— Если честно, не совсем.

— Такое по силам только программисту.

— Крис, — сморщился Рябов, — ну, это слишком банально. Ты ещё скажи, что этот самый программист не только подал сигнал, но ещё и хитроумно уводит из компании деньги. У нас, вообще-то, всего один программист.

— Один, — согласилась Агата, — а специалистов, способных провернуть подобную операцию… Я, кстати, не о перекачке денег говорю. Так вот, специалистов несколько.

— Теперь понял. Под подозрение попадают, как минимум, пять человек, включая Диму Стрельцова.

— Диму? — оторопела Михалёва. — Ты хочешь сказать, что ему на должности директора креативного агентства не хватает средств для его многочисленных пассий.

— Крис, я тебя умоляю. Дима сроду не тратился на женщин. Он конечно не альфонс, но уверен, будто такому мачо, как он, это совершенно без надобности.

— Тебе виднее, — буркнула Агата. — Дима ведь твой бывший одноклассник и дружбан по жизни.

— Ладно, я не об этом. Упоминая Димона, я всего лишь имел в виду его способности, о которых ты сказала.

— Сильно сомневаюсь, что Дима способен на такую подлость.

— Сам Дима — точно нет. А вот под влиянием какой-нибудь очередной смазливой менеджОрки — вполне. И, кстати, в последние полгода он стал злоупотреблять крепкими горячительными напитками.

— Вот это действительно тревожный момент. Однако мы отвлеклись. Кто у нас там дальше по списку?

Ответить Рябов не успел, поскольку, вежливо постучав в дверь, секретарь впустила в кабинет Льва Михайловича Мятлина.

***

Григорий проворно вышел из-за стола, чтобы поприветствовать вошедшего. Обладая вполне нейтральной внешностью, Рябов обладал удивительной способностью со всеми выглядеть «своим парнем». Мужчину, ростом чуть выше ста семидесяти, можно было назвать скорее подтянутым, чем худощавым. Впечатление усиливалось развитым торсом и тонкой талией. Коротко стриженные, чёрные, с редкой проседью, негустые волосы чуть прикрывали редкой чёлкой высокий лоб округлого лица. Тёмно-карие глаза средней величины смотрели умно и внимательно. Нос был прямой, скулы скруглёнными. И только едва заметная ямка на подбородке выдавала сложность характера, которую директору рекламного агентства удавалось успешно скрывать. С женщинами он был исключительно галантным. Общаясь с сотрудниками, знакомыми с давних пор, мог позволить себе высказаться резко, например, по поводу исполнения сроков или качества задания, но только наедине. С остальными оставался исключительно корректным, в случае нарушения дисциплины либо промаха, предоставляя решать проблему непосредственному начальнику проштрафившегося подчинённого. На корпоративах, выпив спиртного, иногда отпускал солёные шуточки, порой довольно неуклюжие, но вполне безобидные. Касалось это только тех празднований, где не присутствовала его жена, стройная женщина, с длинными русыми волосами, доброжелательным выражением лица и покоряющей улыбкой. Григорий обожал свою семью: жену-ровесницу, с которой познакомился в институте, и девятилетнюю дочь.

Поприветствовав Мятлина, Агата поднялась, выражая намерение покинуть кабинет Рябова, чтобы предоставить ему возможность поговорить с сыном учредителя один на один. Однако Григорий остановил её.

— Крис, останься, пожалуйста. Ты можешь понадобиться.

— Да-да, Кристина, — закивал Лев, — я бы тоже хотел побеседовать с вами обоими.

Агата тепло улыбнулась. Даже если бы Мятлин не ошибся, называя её имя, то и тогда появление этого невысокого, чуть полноватого блондина вызвало бы улыбку, как обычно происходило с людьми при виде Лёвы, особенно при первом знакомстве. В раннем детстве, будучи обладателем роскошной, белокурой, волнистой шевелюры, придававшей ему сходство с симпатичной девочкой, мальчуган полностью соответствовал своему имени, то есть был похожим на львёнка. Едва настала пора идти в школу, как Лёвушка решительно потребовал от родителей сделать ему короткую стрижку, от которой не отказался по сей день.

Как выразилась однажды мама Агаты, увидев Мятлина на фотографии посреди сотрудников агентства во время новогоднего празднования, внешне он был точной копией актёра пятидесятых-шестидесятых годов Леонида Харитонова, особо известного ролью Ивана Бровкина и милиционера в кинокартине «Улица полна неожиданностей». Агата не видела ни одного фильма с его участием. Ей самой Лёва, с белокурыми волнистыми волосами, светлой кожей лица, румяными щеками и доверчивым взглядом серо-голубых глаз, напоминал любимую в детстве игрушку — розового пупса из мягкой резины.

Будучи по специальности экономистом, с дипломом «Высшей школы экономики» и степенью «Эм Би Эй», Лев Мятлин был уникальным специалистом в своей области. Он занимался разработкой бизнес-планов для предприятий, где учредителем был его отец, и для множества других организаций. К сожалению, он совершенно не обладал организаторскими способностями и терялся, когда ему приходилось проявлять твёрдость, обязательную для руководителей. Поэтому Мятлин-старший не прочил его в свои преемники, прекрасно используя потенциал сына, как замечательного экономиста.

Добродушный по характеру, Лёва был открыт для тёплого общения и шуток, с одинаковым удовольствием воспринимая их по отношению к окружающим и к себе самому. В редкие приезды в город ему особенно нравилось проводить время отдыха в обществе Гриши Рябова и его друга детства Димы Стрельцова. Второй являлся исключительно изобретательным в плане добрых шуток, казавшихся Мятлину неподражаемыми. Он заразительно хохотал и веселился, восхищаясь остроумным Димой и компанейским Григорием. Ночной танцевальный клуб, площадка для пейнтбола, конная ферма, гостевой дом в живописном районе области, с купанием и рыбалкой, — Лёва с удовольствием откликался на все виды развлечений, что организовывал для него Рябов. Особый восторг тридцатилетнего Лёвы вызывали потрясающие корпоративы рекламного агентства, каждый из которых напоминал спектакль, с участием почти всех сотрудников.

Вдохновителем всегда оставался креативный директор холдинга Дмитрий Стрельцов. А уж в создателях сценариев, исполнителях и просто красивых девушках недостатка не было. Барышни так и вились вокруг обожаемого кумира, наперебой стараясь как можно лучше исполнить его поручение, чтобы занять наиболее яркое место на очередном празднике, а если повезёт, то и в сердце Димы. Сердце тридцативосьмилетнего ловеласа до сих пор оставалось свободным. А что касалось недолгой интрижки, с интересными свиданиями и местом в постели, то здесь Дима был вполне доступен, меняя подружек чуть ли не каждые два месяца. Причём ни одна из партнёрш, прекрасно осознавая кратковременность отношений, ничуть не возражала против того, чтобы ответить очаровательному Стрельцову взаимностью, в глубине души надеясь однажды заполучить его в своё безраздельное пользование. Но до сего момента всё оставалось по-прежнему. Дима — свободным, красотки — с незатухающей надеждой в сердце, а изредка наведывающийся в холдинг Лёва Мятлин — восторженным почитателем Стрельцова, прежде всего как созидателя гениального рекламного контента и вдобавок незаменимого товарища по развлечениям.

— Стоп, — смутился Лёва, оборвав самого себя, — опять Гриша меня запутал. Агата, а не Кристина, не правда ли?

— Точно, — снова улыбнулась Михалёва, — Агата.

— Напомните мне, пожалуйста, эту историю, — расцвёл в ответ Лёва, — почему Гриша вдруг решил переиначить такое чудесное имя в Крис?

Мятлин отлично помнил обстоятельства переименования Агаты. Просто не мог отказать себе в удовольствии лишний раз услышать рассказ в исполнении артистичного Рябова.

— Она проходила собеседование на должность менеджера по рекламе, — чуть откинулся в своём кресле Григорий, не без оснований полагая, что в очередной раз рассказанная история позволит ему задать дальнейшей деловой беседе не просто дружественный, а в большей степени доверительный тон. — Конкурс был, — директор шутливо сжал голову с боков ладонями с растопыренными пальцами, — десять человек на место. Шутка ли сказать, популярнейшее в городе рекламное агентство ищет менеджера. Так вот, — продолжал он, — я уже собирался отказать очаровательной стильной блондинке, как вдруг…

— Почему отказать? — с пылкостью зрителя, пытающегося репликой из зала предостеречь героев кинофильма об опасности, воскликнул Лев.

— Ну, как тебе сказать, — снисходительно улыбнулся Рябов, откинув в сторону ладонь правой руки, опирающейся на подлокотник. — Слишком уж она была хороша для этой должности. Да что там говорить, красотка модельной внешности, да и только. Мне доводилось не раз сталкиваться с подобными, когда я отбирал ведущих на радио.

— Но ведь на радио никто не смог бы оценить их красоту, — расхохотался Мятлин. — Разве что попытались бы сопоставить приятное звучание голоса с внешностью его обладательницы.

— Вот именно, — прыснул Гриша. — Они утверждали, что прежде чем обозначиться перед телезрителями во всей своей неотразимости, необходимо сделать затравку, уповая именно на голос. Самодовольным красоткам было невдомёк, что тексты для эфира им придётся составлять самим. Они-то считали, будто это дело редактора. А им останется только зачитывать их по бумажке или с помощью телесуфлёра. И к тому же, совсем скоро выяснялось, что все эти красотки уже пытались пробиться в каждую из городских телекомпаний. Но там тоже требовалось для начала поработать корреспондентом. Естественно, прежде всего, ценилось умение составлять тексты, а уже потом техника его подачи и внешность ведущей.

— А почему ты решил, что Агата тоже представительница этой когорты? — весело уточнил Лев. — Ни за что не поверю, будто в её манере сквозило самодовольство! — горячо добавил он, упиваясь Гришиным рассказом, который, не меняя сюжета, удивительным образом всякий раз звучал по-новому.

— О нём не было и речи, но, видишь ли, — криво улыбнулся Рябов, — в общении она держала дистанцию. А это, по моему мнению, непозволительно для менеджера. Следовало выглядеть более заинтересованной. Нужно чем-либо увлечь, зацепить работодателя. На этом я и основывался, подбирая менеджеров. Сумеешь, значит, у тебя получится заинтересовать и клиента. И, следовательно, продать больше рекламы.

— И что же поколебало твою уверенность, что девушка вам не подходит?

— Рингтон её телефона, — просто ответил Григорий. — Зазвучала мелодия песни группы «Агата Кристи». Она сразу же сбросила вызов, даже мельком не поглядев, кто звонит. Затем извинилась за не отключенный телефон. И, видимо, почувствовав моё намерение распрощаться, сделала невольное движение, порываясь встать и уйти. И тут «Остапа понесло». Выспросив у девушки, случайно ли она выбрала мелодию для рингтона или та досталась ей например от прежнего владельца телефона, в ближайшие двадцать минут я напрочь забыл о причинах появления Агаты в моём кабинете. Мы самозабвенно болтали с ней, как самые отвязные фанаты этой группы девяностых. Причём Агата, хотя и стала оживлённее, но ни разу не попыталась перебить или перехватить инициативу. Напротив, она виртуозно выспросила меня о предпочтениях в репертуаре группы в частности и о моём интересе к музыке в целом.

— И ты уже не помышлял о том, чтобы распрощаться со слишком красивой претенденткой на должность? — с улыбкой спросил Мятлин.

— Какое там! Я был убеждён, что лучшего менеджера мне не найти. И оказался прав. Кстати, Крис не проработала и года, как стала моим заместителем.

— А когда получила от тебя второе имя?

— Практически сразу. Я спросил, почему её назвали Агатой. Решил, что родители могли быть поклонниками группы, поскольку сама девушка выглядела совсем юной для их фанатки. Но она ответила, что имя Агата передаётся у них в роду через поколение. То есть, так звали бабушку. А песнями группы увлеклась совершенно случайно. Вот так вовремя зазвучавший рингтон решил исход собеседования. Встретившись на следующий день в начале работы, мы поприветствовали друг друга как хорошие знакомые. И у меня невольно вырвалось: «Привет, Крис!» Она не возразила, улыбнулась. С тех пор так и повелось. Я даже иногда с трудом удерживался, представляя Агату деловым партнёрам, чтобы не назвать её Крис. Кажется, ни разу не прокололся? — вопросительно подмигнул Гриша Михалёвой.

— Ни разу, — тепло улыбаясь, подтвердила она.

— Агата, — обратился к ней крайне заинтересованный Лёва, — можете открыть мне причину вашей холодности во время того собеседования? Ну, до тех пор, пока не зазвонил телефон.

— К сожалению, я совершила грубейшую ошибку, — пояснила Агата, — пришла на собеседование, не избавившись от негативных впечатлений предыдущего. Буквально накануне я встречалась с генеральным директором группы компаний. Он подбирал помощника. Принял меня с восторгом, уверяя, будто я подхожу им как никто другой. Сказал, что именно таким и представляет своего будущего помощника. Утверждал, что у них часто бывают иностранные делегации, инвесторы из-за границы. Многозначительно отметил, что мне придётся сопровождать их в рестораны и тому подобные загородные пансионаты отдыха. Естественно, я сбежала без оглядки.

— И вы решили, что Григорий оценивает менеджеров по тем же критериям? — продолжал веселиться Мятлин.

— В некотором роде, — кивнула Агата. — Хотя прекрасно понимала, что не все работодатели одинаковы. Но всё же, как верно заметил Гриша, старалась держать дистанцию, действуя в ущерб себе. Однако удача в тот день оказалась на моей стороне. Рингтон одной из любимых песен спас ситуацию. Я получила должность и, вдобавок, второе имя, — с улыбкой заключила она, с удовольствием поглядывая на сияющего Лёву.