Не ходите, девки, в Африку гулять

Татьяна Арбузова, 2018

Ну, как такое могло снова с нами приключиться? Мы опять и совершенно случайно наткнулись на незнакомого никому из нас покойника. И где бы вы думали? В туалете аэропорта. Аэропорта, куда мы прибыли большой компанией и с благим намерением в кои-то веки занять места в белоснежном лайнере и перенестись на нем в край под красивым названием Монтенегро. О встрече с мертвецом, который мог свести на «нет» все наши планы, пришлось умолчать и попытаться забыть о нем, как о страшном сне. Во всяком случае, мы надеялись на это, когда пересекали границу Родины, покидая ее. И зря, потому что покойник, даже будучи почившим, умудрился вплести нас в клубок перепутанных меж собой событий. И мне, и моим друзьям ничего не оставалось, как ввязаться в расследование, которое привело к неожиданной развязке.

Глава 9

В самолет нас загрузили без происшествий, пропустив и нашу мужскую половину.

— Ф-у-у, — облегченно выдохнула Ирина, когда мы поднялись в воздух. — Кажется, пронесло. Нас не арестовали. Думаю, труп еще не обнаружили.

Она опять села рядом со мной, прихватив на этот раз и маму, потому что Люда, жалея тетю Галю и желая, чтобы та хоть немного отдохнула, в прямом смысле, вырвала ее из цепких рук Софочки.

— А? Как думаешь? Пронесло? — больно ткнула мне локтем в бок Ирина.

Закрыв глаза, я промолчала. Отвечать не хотелось.

— Спишь, что ли? — продолжая истязать мой бок, не сдавалась Ирина.

— Не сплю, — решила я подать голос, понимая, что она не отстанет.

— Я спрашиваю, как думаешь, нас пронесло или нет?

— Говори тише, пожалуйста, — повернулась я к ней и прошептала, — Вдруг, кто услышит, — я вытянула шею и, вертя ею по сторонам, осмотрелась, выискивая претендентов на подслушивание. — Не знаю, может, и пронесло. Но, что-то не дает мне покоя. Такое ощущение, что я что-то упустила из виду.

— И у меня такое же, — встрепенулась Софочка, внедрившись в зону моего слуха с шипением. — Вы, девочки, все неправильно сделали.

— Что конкретно? — выдохнула я, ожидая очередную порцию нравоучений.

— Первое. Вы убитого обыскали? Второе. Кто он? Третье. Откуда? Почему не выяснили? — загибала пальцы Софочка, доказывая наши оплошности математикой. — Для чего он напал на нас? Что его толкнуло на этот поступок? Вы же оставили ситуацию совершенно безрезультатной!

— То есть, — округлила я от изумления глаза. — Ты имеешь в виду, что мы не просто не обыскали, но и не допросили покойника?

— Да, — уверенно отчеканила Софочка, стукнув кулаком для пущей убедительности по подлокотнику, что, в создавшихся тесных условиях, было почти неосуществимо.

Мы с Ириной с удивлением уставились на нее, для чего мне пришлось практически лечь на живот, потому что иным образом выразить Софочке «почтение» возможности у меня не имелось (Ирина, находясь между нами, перегородила обзор). Наша с Ириной реакция, очевидно, что-то там сдвинула в ее голове и Софочка, прокашлявшись в кулак, вновь поразила нас:

— Я понимаю, что это невыполнимо, но это не оправдывает ваше бессилие и недоработку.

И Софочка с достоинством королевской особы (задрав подбородок и выгнув спину дугой) и шумом, в виде шуршания газеты, которую она читала до беседы с нами, демонстративно посвятила всю себя иллюминатору, к которому ее предусмотрительно усадила Ирина.

Я, покачав головой, машинально, неосознанно ища поддержки, обернулась к снохе, которая сидела напротив меня через проход. Люда улыбнулась, но комментировать слова Софочки не стала. Света продолжала читать, по-видимому, обнаружив в журнале действительно, что-то интересное. Тетя Галя спала. Наташа с Мариной, занявшие места перед нами, тихонько разговаривали. Мужчины, севшие втроем, что-то весело обсуждали, потому что смех Алексея частенько доносился до моего слуха. Почему именно Алексея? Да потому, что Леша был очень смешливым и мог расхохотаться от вида одного пальца, если, конечно, показ этого пальца впишется в контекст беседы. Проанализировав про себя ситуацию, я сделала вывод, что взбучка, полученная мужьями от жен в аэропорту, действия не возымела. Они по-прежнему жили предвкушением успешного отпуска и рыбалки. «Счастливые, — позавидовала я нашим мужчинам. — Им о трупе думать не надо».

В Подгорицу прилетели, когда на небосвод натянула свое покрывало ночь, тем самым лишив нас возможности воспользоваться микроавтобусом, который для нас подготовил Драган, пригнав его в аэропорт Тивата. Пройдя все необходимые таможенные процедуры и получив багаж, мы, наконец, очутились на выходе (или входе в другую страну, это уж как кому угодно), где, выискивая нас глазами, поджидал пан Петар, который воспользовавшись «зеленым коридором», значительно нас опередил. Завидев его, интенсивно размахивающего руками, я уверенно направилась к нему, подав остальным знак следовать за мной.

— А вот и вы, — радостно воскликнул пан Петар, когда толпа, состоящая из моих друзей и меня, окружила его. — А это тот самый Драган, с которым вы договорились. Я его по табличке с вашим именем, Таня, определил.

Мне, оголив два ряда белых зубов, улыбнулся черноволосый парень, который, как и пан Петар оказался выше меня ростом, не говоря уже об Ирине с Софочкой. Им, бедным, приходилось чуть ли не опрокидываться назад, чтобы заглянуть в лицо собеседнику. «Интересно, мужчины в Черногории все такие великаны?», — невольно пришел мне на ум вопрос, потому что в России я была выше большинства своих знакомых и привыкла смотреть на них все же сверху вниз, а не наоборот.

— Я по телефонным звонкам и времени сориентировался, что вы прилетите в Подгорицу, — отвлек меня от мыслей Драган. — Поэтому пригнал ваш транспорт сюда.

— Вы, уж нас извините, что так получилось, — вырвалось у меня, и я приложила руку к груди, готовясь упасть молодому человеку в ноги. — Нашей вины в этом нет.

— Ничего, ничего, — подхватил меня Драган, пресекая попытку благодарности на корню. — Поверьте, для меня это было не сложно. Пойдемте лучше к машине. Для начала, вы ее осмотрите, а уж потом мы оформим все бумаги. И можете отправляться в путешествие.

Его оптимизм, передавшийся мне, поднял настроение не мне одной. Все разом загалдели и, подхватив сумки, ринулись гуськом за Драганом.

— Он так хорошо говорит по-русски, — удивившись, проговорила, рядом идущая Наталья. — Он-то откуда его знает?

— Понятия не имею, я у него не спрашивала. Просто приняла, как факт, — отмахнулась я от нее.

То, что Драган владел русским не хуже, я поняла еще при первом разговоре по телефону. Но в тот момент рассудила, что люди, у которых бизнес построен на общении с русскими туристами, просто учат язык специально.

— Вот ваше средство передвижения, — остановился наш арендодатель у симпатичного микроавтобуса светлого оттенка (в темноте разобрать точный цвет было трудно). — Осматривайте, а я пока приготовлю документы.

Первым, кто проявил интерес, оказался естественно Вячеслав. Слава не один десяток лет водил автобус и с техникой был знаком не только «на глаз», но и «на нюх». Обойдя микроавтобус вокруг, он, не задумываясь, нырнул под авто. Алексей и Иван вынуждены были присесть на корточки с двух сторон средства передвижения, чтобы подсветить машину снизу фонарями телефонов.

— Так, — послышался приглушенный голос Вячеслава, словно он говорил из-под таза, накрывшего его с головой. — Леха сюда посвети. Ага. Теперь правее. Ага. Левее. Ага. Вано теперь ты. Ага. Так, так, так.

Пока друзья были сосредоточены на осмотре, пан Петар подошел ко мне. Почему-то черногорец именно меня избрал на роль « Акеллы — вожака стаи».

— Таня, я созвонился с другом, он согласился сдать вам дом. Драган, — неожиданно окликнул он молодого человека. — Можно вас на минуту?

Молодой человек, особо не проявляя спешки и энтузиазма, подошел к нам.

— Драган, — в тоне пана Петара прозвучала нотка официальности. — У меня к вам небольшая просьба. Не могли бы вы сесть за руль этого замечательного авто и доставить наших друзей из России до места их местоположения? Я думаю, они сами не справятся. Ночь, чужая страна, наши географические особенности. Боюсь, они просто заблудятся, даже если будут ехать за нами. Я оплачу, сколько скажете. С этим проблем не будет.

— Ну, что вы, пан Петар, — возмутилась я, поглядывая поочередно то на пожилого черногорца, то на молодого. — Мы сами в состоянии заплатить, лишь бы Драган согласился.

— Без проблем, — не раздумывая, согласился Драган. — Я только предупрежу друга, чтобы он ехал за нами на своей машине. Он потом заберет меня. А куда нужно ехать?

Пан Петар, судя по непонятному для меня звучанию и значению, произнес название населенного пункта. Драган кивнул и пошел в сторону темного авто, стоящего немного поодаль от нас. Я вернулась к микроавтобусу. Вячеслав уже орудовал под капотом автомобиля, проявляя такое рвение, словно смысл его жизни в данный период времени состоял в том, чтобы найти хоть какую-то неполадку.

— Вроде, как все в порядке, — вылезая из-под капота и вытирая руки о тряпку, вынес Слава вердикт. — Хорошая машинка. Исправная. Придраться не к чему.

— А как мы ночью доберемся до того дома, где будем жить? — спросил, вдруг, Иван, направляя свет от фонаря мне в лицо.

— Точно, а как? — повторил его маневр и Алексей, ослепив меня и без того уже ослепленную. — Мы же совершенно не ориентируемся, да, и не знаем, куда ехать? И, если честно, мы еще не в форме.

Я стукнула брата по руке, чтобы он ее опустил. Брат уяснил мой бессловесный и эффективный намек и отключил фонарик. То ли испугавшись, что я воспользуюсь тем же способом, Иван сам отвел луч от фонаря в сторону.

— Не в форме они, — ехидно заметила я, предприняв попытку пристыдить мужчин. — Благодарите пана Петара. Он договорился с Драганом, что тот сядет за руль и доставит нас туда, куда нужно.

— Фу, слава Богу! — радостно воскликнул Слава, который, судя по реакции, полагал, что за баранку авто усадят его.

Женский состав нашей туристической группы сразу же уселся в салон микроавтобуса и звуков не подавал. Вернулся Драган и, объявив посадку, направился к месту водителя. Я тоже поспешила занять место, и машина тронулась. Пана Петара и пани Весны нигде не наблюдалось, и я предположила, что знакомый, который должен был их забрать, тоже приехал.

При развороте авто фары высветили фигуру человека, показавшуюся мне до боли знакомой. Худощавость человека, а самое главное, большая шляпа, вызвали во мне воспоминания о мужчине в деловом костюме, сидевшем напротив нас в ожидании посадки. Мужчина не сводил глаз с нашего авто, провожая нас пристальным взглядом, и его любопытство явно было вызвано этим событием.

Мои друзья и я хранили молчание, пытаясь разглядеть за окном то, что разглядеть в темноте иногда представлялось возможным. И восторгов от увиденного, пока никто не выражал. Через какое-то время я поняла, что многие спят. По стеклу побежали струйки воды, начинался дождь. Драган включил дворники, и их шум разбудил и оживил наше сообщество. Кто-то заерзал, кто-то недовольно заворчал.

— Дождь, — пробурчала Ирина, вытирая запотевшее стекло. — Хорошо же отдых начинается.

— Не бухти, — пробормотала Наталья. — Дождь, это всегда хорошо. Примета хорошая. Означает, что у нас все получится.

— У кого это такая примета? — продолжала возмущаться Ирина, которая восприняла спор, как личную обиду. — У какой национальности? У моей, например, такой приметы нет.

— Что значит «твоей»? — вмешалась Марина, решившая не оставаться в стороне.

— У самой, что ни на есть, русской, — гордо возвестила Ирина. — Мама, скажи, есть такая примета?

Софочка не ответила. Очевидно, власть сна над ней оказалась сильнее, чем тембр голосов подруг.

— Это не совсем примета, — ответила вместо нее тетя Галя. — Просто иногда так говорят. Дождь, это вода, а вода, это исток жизни. Поэтому так повелось, что когда почин дела сопровождается дождем, то и говорят, что оно будет успешным.

— А? Я же говорила! Фиг, вам! — радостно прокричала Ирина (не сомневаюсь, если она показала и кукиш). — Получили? Никакая это не примета.

— Х-м-м-м, — громко хмыкнула Наталья, и я подозреваю, что сделала она это специально. — Тетя Галя подтвердила мои слова, а не твои. Чем ты слушаешь?

— А-а-а, — затянула, было, оскорбленная Ирина, приготовившись произнести очередную глупость, но резко смолкла.

Раздался хлопок, и машина неожиданно завиляла из стороны в сторону. Драган громко выговорил что-то на своем языке (видимо ругательство) и с трудом остановил микроавтобус.

— Маленькая поломка, — перешел он на русский. — Колесо прокололи. Сейчас быстро поменяем и поедем дальше. Всем выходить необязательно, женщины могут остаться, а мужчин я попрошу мне помочь.

На его просьбу откликнулись сразу и покинули салон не только мужчины. Я, Люда, Наташа, Марина, Света и Ирина тоже вывалились толпой на проезжую часть. Дождь, к счастью, почти прошел, обжигая кожу холодом от редких капель.

Драган открыл заднюю дверцу и, вытащив все необходимое, направился к колесу, возле которого уже крутился Вячеслав. Алексей с Иваном тащили запаску. Я, ежась и переступая с ноги на ногу, огляделась. Дышать было легко и даже, как-то вкусно. Я не понаслышке знала, что такое лесной воздух, воздух наших Уральских горных лесов, но сейчас я с удовольствием и жадностью втягивала в себя какие-то другие, незнакомые мне нотки аромата. Это был запах и моря и горной, лесной поросли одновременно, намешанный чье-то рукой со щедростью и любовью от всего сердца. Теплый дождь накрапывал, особо не создавая дискомфорта, и я, прогуливаясь взад-вперед, вглядывалась в темноту, пытаясь по огням угадать место, куда нас транспортируют для выгрузки.

Возле нас, визжа тормозами, остановилась машина. Из нее ловко выскочил опять же высокий мужчина (они что, все тут такие?) и направился к Драгану. Потратив с ним минуту на обсуждение чего-то на местном диалекте, он вернулся к машине и, объехав нас, быстро укатил прочь.

Чтобы догадаться о том, что это был напарник Драгана, много ума не потребовалось, и я, проследив за красными огнями от фар, его удаляющегося автомобиля, спокойно продолжила свои телодвижения туда-сюда, не вслушиваясь в беседу подруг.

Оглядевшись вокруг, я приметила капот еще одной машины, стоявшей с заглушенным двигателем немного поодаль от нас. Выходить из нее никто не торопился. Интуиция моя взвыла, как тревожная сирена и я, развернувшись, почти побежала к Драгану, в душе лелея надежду, что это авто пана Петара.

— Драган, — услышала я голос Ирины. — А вы уверены, что точно владеете информацией, куда нас везти? Мы не заблудимся в этой глуши?

— Да. Я точно знаю, куда вас доставить. И очень удивлен вашим выбором, — ответил он, обернувшись.

— Почему? — тут же встревожилась Марина, приблизившись к ним. — Плохое место?

— Нет. Не в этом дело, — почесал нос рукой в перчатке Драган, от растерянности забыв, что она грязная. — Просто, там же совершенно нет никаких развлечений. Вам будет скучно.

— О-о-о, — поверьте, — засмеялась Люда, тоже вслушавшаяся в разговор. — Что-что, а скучно нам не будет. Да, и не надо нам развлечений. Нам море нужно, солнце нужно, теплый песок нужно, а развлечений нам и так хватает. Нам бы отдохнуть. Надеюсь, солнце и море там имеются?

— Этого навалом. И даже в избытке, — уже более уверенно обнадежил и успокоил их молодой черногорец, — Но я могу предложить вам и свою помощь. Если вы захотите поездить по стране, я могу стать вашим водителем и гидом одновременно, — он помолчал, видимо, ведя внутри себя борьбу с чувством долга перед семьей, которая каждый день просит кушать. — За умеренную плату. Ну, если вам, конечно, подходит мое предложение.

Драган смутился. Если бы не лучи от света фонарей, я бы этого и не заметила. А так, мне посчастливилось стать очевидцем проявления у черногорца признаков порядочности и доброты.

— Это здорово, — чуть ли не хором выразил свою радость, в первую очередь, мужской состав нашей компании, уразумевая, какой подарок делает им Драган.

— Драган, — нашла я «окошечко» в беседе, уже и не чая, что мне дадут вставить слово. — А пан Петар за нами едет или впереди?

— Они впереди, — почувствовав мое волнение, подошел он ко мне вплотную. — А что такое? Что-то случилось?

Я пальцем указала ему на машину, которая так и стояла, немного прячась за поворотом, выставив на обозрение лишь переднюю часть.

— Там кто-то остановился, как только мы вышли из автомобиля, и до сих пор не уехал. Боюсь предположить, но мне кажется, эта их вынужденная остановка напрямую связана с нами.

Все, кто услышал мою фразу, а это были абсолютно все, замерли, уставившись в ту же точку в темноте, куда всматривались я и Драган.

— А что? — неожиданно спросил Драган. — Есть причина следить за вами?

— Нет никакой причины, — за всех ответил Алексей, решив пошутить. — Мы еще ничего не успели натворить.

Девчонки промолчали, лишь плотнее сдвинувшись, друг к другу.

— Ладно. Поехали, — громко скомандовал наш водитель и все заспешили в микроавтобус.

Немного отстав, я взобралась в салон последней из всех пассажиров. «Началось», — вздохнула я и мысленно смачно выругалась.

Приблизительно через полчаса, Драган остановил наше транспортное средство у двухэтажного дома, встречающего нас светом, лучащимся из всех окон первого этажа. Пан Петар и еще какой-то мужчина стояли у ворот, по обе стороны от которых тянулся забор, выложенный из цельного камня. Забор был невысокий и если использовать рост пана Петара в качестве измерительной шкалы, то высота забора, можно сказать, была ровно тому по пояс. И если бы какой-нибудь визитер его телосложения захотел попасть на территорию двора, то ему совсем необязательно было бы проходить через калитку, было бы достаточно лишь перешагнуть кладку условного ограждения. Сам дом был тоже каменный, старой постройки, но, очевидно, претерпевший современную реконструкцию.

Из авто мы вывалились не шумной ордой, а заспанной и уставшей от долгой дороги компанией. Но вид нашего будущего крова разбудил, взбодрил и поразил каждого из нас в самое сердце, потому что возгласы и всхлипы восхищения не заставили себя долго ждать.

— Вот вы и на месте, — без сомнения, довольный произведенным эффектом, улыбался пан Петар, когда мы выбрались из нашего авто и, попрощавшись, с Драганом, столпились вокруг него. — А это мой приятель и даже, можно сказать, друг. Прошу любить и жаловать, Стефан Иванович. Он хозяин кафе и он-то и будет вашим кормильцем и поильцем.

Пан Петар засмеялся над собственной шуткой, а мы разом повернули головы к новому знакомому.

Представший нашему взору мужчина не был таким высоким, как те черногорцы, с которыми нас уже свела судьба. Пан Стефан был значительно ниже пана Петара и круглее (словно шар), с огромной плешиной на голове в виде круглого блина, обрамленного волосами, как бахромой, и пышными рыжими усами на лице. «Кухонный объевшийся таракан какой-то», — отметила я, разглядывая хозяина кафе.

— Иванович — это отчество? — осмелилась заговорить Ирина, озвучив общий интерес, застывший немым вопросом в глазах у всех.

— Нет. Это фамилия. У нас отчеств нет, — ответил ей тоже на русском языке друг пана Петара.

— А очень похоже на отчество, — почему-то возмутилась Ирина.

— Если вы не против, — обратилась я к «таракану». — Мы вас так и будем называть «Стефан Иванович». На русский манер. Вроде, как по имени отчеству. У нас так принято обращаться к старшим. Да, и нам запомнить легче.

— Называйте хоть горшком, главное в печь не ставьте, — согласился, проявив познания в наших пословицах, Стефан Иванович.

Синхронно с ним согласились и его усы, уголки которых, как мне почудилось, на миг опустились в подтверждение слов их хозяина и тут же вернулись в первоначальное положение.

— Ну, вот и познакомились, — дружески похлопал друга по плечу пан Петар, — А теперь можете осваивать апартаменты. Таня, — приблизился он ко мне, когда все остальные, подхватив рюкзаки и сумки, с восторженными возгласами направились в дом. — Вот ключи от дома. А про регистрацию, которую должны сделать все туристы, прибывающие в нашу страну, вы осведомлены?

— Нет, — искренно удивилась я. — Про это мы ничего не знаем.

— Значит, давайте так. Завтра днем, в районе двух часов, я заеду за вами, чтобы помочь вам с этим вопросом. Будьте готовы. И еще, — пан Петар осёкся. — Таня, у меня к вам будет просьба. Пусть вам это покажется старомодным, но предупредите, пожалуйста, девочек, чтобы не надевали шорты, когда пойдут в кафе к Стефану.

— А что? Побить могут? — испугалась я, мгновенно пожалев о выборе этого места в качестве пункта отдыха.

— Да, ну, что-о-о-о вы, Таня, — прижал пан Петар свою руку к груди в области сердца. — Русских у нас любят. Знаете, как говорят черногорцы: « Нас и русских сто пятьдесят миллионов, а без русских — два грузовика и тележка». Просто у Стефана кроме дочери, сын есть. Он немного странный молодой человек, нелюдимый и с женщинами у него не получается. Когда-то гонками увлекался, попал в аварию. Серьезную аварию, горел даже. У него шрамы и следы от ожогов остались и на лице и на руках. Вот с тех пор ходит с бородой и всегда в перчатках. Мне так ни разу и не удалось поговорить с ним. Он избегает всех, а на дам по-особому реагирует, злобно, словно в каждой падшую женщину видит. Ну, вы меня поняли.

— Поняла, — кивнула я, — Спасибо, пан Петар. Учтем и «в чужом монастыре устав» менять не будем, — поблагодарила я его.

Черногорец протянул мне для прощания руку.

— Пан Петар, — вдруг, вспомнила я о загадочной машине. — А вы не заметили, что за нами кто-то следил, пока мы сюда добирались?

Через рукопожатие я почувствовала, как вздрогнул пан Петар. Но уже через секунду, вернув себе самообладание, тем же радушным тоном проговорил:

— Ну, что вы, вам померещилось. Это же напарник Драгана ехал. Вы просто не узнали его автомобиль.

Ничего так сильно не режет слух и не сводит судорогой челюсть, как очевидная ложь, о которой ты пребываешь в курсе. Очень, очень и очень необычная реакция пана Петара породила во мне твердое убеждение, что не все уж и так просто в данном деле, как он хочет показать. Поэтому (видимо, благодаря шестому чувству) я не стала сообщать ему, что машина была чужая, и ездил на ней совсем не напарник Драгана, а кто-то другой, для которого преследовать нас в темноте стало первостепенной задачей. И если этот кто-то между сладким сном, с посапыванием и причмокиванием в мягкой, уютной постели и ночной слежкой выбрал слежку, то это порождает не просто массу вопросов, но и будит подозрение размером с пятиэтажный дом. Что, собственно, и произошло со мной. Мысленно взвалив на свои хрупкие плечи представляемую махину, я повернулась, чтобы, наконец, ступить ногой на территорию двора нашего жилища. Но вспомнив еще об одной вещи, я развернулась в обратном направлении.

— Пан Петар, а как же трость? — крикнула я ему, когда он уже закрывал дверцу авто. — Вы забыли трость.

— Ничего, — откликнулся он. — Пользуйтесь пока. Мне она не к спеху.

Пан Петар захлопнул дверцу, и машина сорвалась с места. На меня же навалилось четко осознание происходящего. Осознание того, что нас втягивают, если уже не втянули, в какую-то скверную историю, которая еще только крадется за нами, выискивая нюхом наши следы, но уже скоро, когда она, наконец, разыщет их, то непременно начнет наступать на пятки, а потом и хватать за горло.