Мадера, кусочек сыра и грейпфрут. Женский роман

Татьяна Анатольевна Морозова

Драма двух людей, которые после долгой разлуки встречаются на просторах интернета. Все, что их сближает, это мадера, кусочек сыра и грейпфрут в первую встречу. Кажущаяся простота общений, без обязательств, навсегда. И вот виртуальный роман начинает управлять отношениями. Бурные страсти, горы переписок, у них вытеснение и демонстрация качеств, им несвойственных, в дальнейшем превращается в трагедию.

Часть 9

Любовь не кончается в одночасье. Она уходит незаметно, разъедаемая сомнениями, обидами, разочарованиями по капле, что не успеваешь ею насладиться. Вот и Тамарина любовь кончилась утром дождливого дня, после ночи раздумий, горьких слёз в один момент, в пять утра. Как нормальный человек, она не стала кричать, что проходит через ужасные мучения, более мучительные, чем испытанные ею ранее. Она просто вздохнула и резко поднялась с кровати.

«Прекратить дружбу с майором!».

Выстраданная мысль спасением пришла под утро. Но взять и так вот просто выключить его, словно лампочку, было невозможно. Майор назойливой колючей занозой сидел в голове, и покидать в ближайшее время явно не собирался.

На всякий случай, если что-то пойдет не так и её рука дрогнет и передумает удалять майора, Тамара решила подождать минуту. Ей нельзя ошибиться, разом перечеркнув все одиннадцать лет счастья: короткого знакомства, долгого ожидания и желанной встречи.

«Мы нужны друг другу. Даже если утомляем, нервируем и раздражаем один другого. Это ценность. Потеряешь — поймёшь. Читай Карлоса Кастанеду».

Слова майора жгли ей душу: « Как можно говорить такое и потом просто исчезнуть?!»

Она смотрела на бегущую стрелку часов и прислушивалась к себе: не дрогнет ли в груди сожаление неверного решения? Но все было тихо.

— Пятьдесят восемь, пятьдесят девять. — Минута прошла, и сто притворств мечты рухнули в один момент.

Лишь написанный экспромт, ни о чём не требующий ответа, заключительным аккордом многодневных поисков разных «почему» уложившись в короткое время, ушёл по назначению.

«Люблю я писать Саш, мой любимый Саш. Почему люди не находят душевного прикосновения? Не знаю. Может. Мы мыслим по-разному? Тебе видится одно во мне. Я ищу иное в тебе. Я жду каких-то иных строчек, секретного пароля, кода допуска, волшебного сим салабим, ахалай — махалай. А без этого беда. Хоть сто раз назови любимой. Не окрылиться, не поверить и не сложить пазлы. И не успев оглянуться, понимаешь, как опять всё впереди. Те же непонимания, ночные слёзы, повышенное давление и невероятное желание прекратить всё разом. Что-то мешает. Не пугает даже лукавость слов твоих: я лишь флиртую. Пусть оно и так. Мыслю по-своему с высоты прожитых лет. Я к чему. Надоело ожидание чуда (тебя всего), хоть и виртуального. А значит, нет связующей ниточки в твоей душе. Нет. И не дождусь».

Неделей ранее.

— Майор, можно задать тупой вопрос? Вам хорошо со мной?

— Мы думаем в унисон Нелли. По крайней мере, мне так хочется думать. Этого достаточно?

— Да, мой генерал! Хочу вам по секрету сказать, может это и к лучшему, ваши подружки вас побьют. Гостей прибавилось на моей страничке.

— Конечно, к лучшему. Не страдайте. Ложитесь на кушетку, вытягивайте руки вдоль тела, закройте глаза, расслабьтесь и начинайте рассказывать. Пусть это будет поток сознания.

— Сознание сигнализирует, что я глупая курица, а вы хитрый лис.

— Не хитрый. Может быть чуть хитренький лис, самую малость.

— Я от вас уйду. Убегу.

— Я буду с нежностью смотреть вам вслед. У вас красивая попа. Хоть я её ни разу и не видел. Нафантазировал себе всякого…

— Пришлите своё фото, тогда и я пришлю. Вам обязательно. Я вас даже не могу представить… в неглиже.

— Есть только одно случайное фото, где я в зелёной футболке и с голой задницей, которое мне нравится. Если у вас развито воображение, то фото вам ни к чему.

— Хотелось бы этот шедевр виртуальности увидеть воочию. Александр, вы постоянно на что-то намекаете.

— Вся прелесть намёков в полутонах.

— Тогда точно. Мы встречались в прошлой жизни. Только я была мужчиной, а вы наоборот.

— Вы мужчиной, а я наоборот? Фу, Нелли! Какая гадость! Мне комфортнее и привычнее с членом в штанах.

Александр упаковывал сумки, собираясь в отпуск, но не ответить Нелле он не мог. Настроение от того, что он едет развеяться, отдохнуть душой от рутинной семейной жизни, а сейчас общается с молоденькой девушкой, явно запавшей на него, зашкаливало по шкале Фаренгейта. За двести.

Прочитав однажды фантастический роман «451° по Фаренгейту» Рэя Брэдбери, он проникся симпатией к герою, его выбору плыть против течения, разочаровавшись в идеалах общества. И в свои пятьдесят лет остался ему, верен. Даже одеколон был соответствующего названия. Вступая в споры с кем-либо, всячески доказывал оппоненту, к чему может привести реальный мир, жаждущий наживы и материальных благ, без человеческого общения, эмоций, без наслаждения природой, чувств и переживаний.

— Еду в Москву сегодня, — признался он Нелли. Ему было легко с этой девочкой.

— Возвращайтесь поскорее и привезите мне аленький цветочек. Будете вспоминать меня?

— Вспомнил свою старую любимую шутку. Когда мне говорили, что будут вспоминать обо мне, я обычно отвечал: обо мне не нужно вспоминать. Обо мне нужно помнить. Годы шли, теперь я уже не столь самонадеян. Согласный и на то, чтобы вспоминали.

— С ног на голову перевернули весь вопрос. Говорилось о вас, а не обо мне. Ждать вас — это как ждать с моря погоды, и неизвестно, что лучше — ураган или штиль, пустота на лице или улыбка в душе.

Нелли выслала фото в коротких шортах, где, сидя на корточках, она широко раздвинула ноги.

— Симпатичные шорты. Многообещающие.

— Обещают все. Жду ваш реванш — это про фото в неглиже. Еще девушки любят не только бриллианты, им подавай и фиалки. С ними связано много любовных историй и легенд. Подарив фиалку, вы проявите свою заинтересованность в общении со мной. Сколько намекать можно, майор?

— Чего вы там не видели? В том неглиже. Майорское тело ничем не отличается от лейтенантского неглиже. Может только юношеского задора чуть поменьше.

— Понятно. Слать ничего вы не собираетесь. Развели по полной. Буду умнее впредь. Никаких эротических фото.

— Может, всё-таки ещё одну попытку используете? Более откровенную. А там, глядишь, откровенность за откровенность. Гарантий никаких, но попытаться-то стоит?

— После вас, майор. Откровенность за откровенность. Вам не понравилась моя попа?

— Попа ваша — огонь. С ней и самому как-то приходится соответствовать.

— А давайте я вас прогуляю по вечернему Франкфурту.

— Франкфурт? Вы там? У нас вроде нет войны (плюю три раза). Как же я там окажусь?

— Мысленно! Ну, наконец-то вы уже и улыбаетесь. А то сухарь, да всё такое.

Когда-то вы сразу принимали игру в придумки.

— Визуализация — это хорошо. Это удобно.

— А я бы с вами пошла тогда в галерею, — воспоминания опять вернули в прошлое лето к полотнам Дали.

— Всё закончилось бы за бархатной пыльной портьерой в первом же зале. — Александр понял все с полуслова.

— У меня на пыль аллергия. Чихаю громко.

— Алиса тоже не думала о «Стране чудес». И Эли тоже. Только ваша аллергия и остановила меня от просьбы минета. Да что там от просьбы? От мольбы. Все-таки чихать в этом случае особенно неуместно и смешно.

— Александр, оказывается, вы наглый ещё к тому же… Всё вам и сразу! Так не бывает. Ну, или бывает, но не со мной. Нужны эмоции и цветы.

— Со мной тоже не бывает. Наяву. Но мы же в волшебной стране сейчас. Или в перевёрнутой? А там всё бывает. Даже поза «69» типичная для перевёрнутого мира.

— Нет! Фиалка вначале. Это проводник в страну «Ёё». Я уже была первой. Итог… Никакого.

— Вы просто не видели итог. С той стороны экрана это трудно разглядеть. Был вполне себе праздничный салют. Из главного калибра.

— Хотелось бы поподробнее…

— Процесс достаточно однообразен. Внешне это даже скучно, наверное. Так что, какие уж тут подробности?

— Пришлите свое фото. Хотя бы. Буду смотреть вам в глаза, и тогда может быть, мысли и придут. Шлите уже…

— Ваша настырность… Вот что с ней делать?

— Я на вас не давлю. Ни в коем случае. Ладно, разговоры и только. Пойду, что ли, а вы смотрите вслед…