Как песок сквозь пальцы

Татьяна Алхимова (2023)

Мистер Лиам Бакори неожиданно для себя оказался в Людерице, пытаясь понять, что с ним не так: сломанное время, вереницы чёрных паучков, выход из тела. Доверившись коллеге, он погружается в неизвестный энергетический мир, надеясь отыскать ответы на вопросы. Но они, как и всегда в этой жизни, не бывают простыми и понятными.Лиаму с товарищами предстоит узнать, какое отношение к происходящему имеет загадочная художница, как освободиться от оков особого дара и сохранить при этом жизнь, разум и надежду на светлое будущее.

Глава 1-8

Как только Лиам оказался вместе с друзьями дома, его тут же сморил глубокий безмятежный сон. И он не мог знать, что товарищи, не сговариваясь, устроили дежурство у его постели по очереди, как не знал и того, что проспал до самого вечера.

— Смотри-ка, молодеет на глазах, — шепнул Джое Саша, когда пришёл сменить её на импровизированном посту.

— И хорошо, — ответила малазийка, прильнув к широкой груди мистер Экель. — Как жутко было… Даже ночью я не так испугалась.

— Как думаешь, что это с ним?

— Всю голову уже сломала. Если бы такие, как Ли, встречались в этом мире, то мы бы знали, и что с ним, и как это лечить… Так странно, да? Лиам единственный на планете!

— Ага. С виду — обычный мужик.

— Фу, как грубо…

— Ну а что? Не парень же, за тридцать перевалило… Слушай, Джо, — сажа ещё понизил голос, — может он того, стареет? Вот время и… Уте-ка-ет.

— Ночью с пауками я тоже так подумала. Но этот… Типа Джек. С Лиамом что-то не так, может, психика не справляется с нагрузкой, может, это последствия “замыкания”. Да кто знает?!

— Ладно… Главное, что он под присмотром. Вместе что-нибудь придумаем, да? — Саша ласково приобнял Джою, чего не позволял себе очень и очень давно, опасаясь её реакции. Но, вопреки ожиданиям, она не стала ни возмущаться, ни отстраняться. А, наоборот, только крепче прижалась.

— Не хочу, чтобы с ним что-то случилось… И чтобы с нами всеми — тоже, — пробурчала она по-детски тревожно. — Я когда руку Лиама смотрела давно ещё… Видела, что его ждёт непонятное что-то! Сама тогда удивилась. Вот, видимо, время и пришло.

— Джо, не переживай так. Ну, правда, мы отличная команда, Ли важная птица, да его любое государство приютит и что угодно сделает, только чтобы он живым был и здоровым…

— Сомневаюсь я… Ровным счётом он был бы полезен и мёртвым. А так наш Лиам, как самое сладкое яблоко на единственной яблоне в саду. Всем нужен, все хотят… Пока оно красивое и зрелое. А как только упадёт… Вот ты бы стал есть падалицу?

— Э… Вряд ли. В пирог бы — положил.

— Ага. Так и с Ли может случиться…

— Не нагнетай, Джо.

— Ладно. Будь внимателен, а я пойду, пирог как раз сделаю к ужину. Обещали ж Лиаму отметить его очередную молодость, — попыталась улыбнуться Джоя, но глаза её были полны тревоги.

Сквозь рассеивающийся сон Лиам слышал, как с одинаковой периодичностью шелестели страницы. Кто-то читал рядом с ним, совсем близко, и иногда шмыгал носом, возможно потому, что чтение оказалось скучным и навевало сон. Он осторожно открыл глаза: в залитой заходящим солнцем комнате, устроившись на стуле, сидел Олли и, правда, с книгой в руках.

— Доброго вечера! — бодро сказал Лиам.

— О! — вскинулся мистер Готто, отбрасывая книгу на кровать. — Наконец-то!

— Ага, проснулся… И судя по рукам, — Ли бросил беглый взгляд на пальцы, — я в норме.

— Мы уж, грешным делом, подумали, что ты превратился в спящего красавца и разбудить тебя сможет только поцелуй прекрасной дамы, — рассмеялся Олли и добавил уже серьёзно. — Как самочувствие?

— Отличное! Даже бодрое, я бы сказал. Только есть хочется.

— Ужин уже готов, так что… Пойду ребятам скажу, спускайся, как будешь готов.

— Олли…

— А?

— Больше ничего не происходило? — опасливо косясь на стены и окно, уточнил Лиам.

— Нет. Ты просто спал. Беспробудно и очень спокойно. Мы дежурили…

— Фух…

— Не переживай так. Разберёмся. У Джои есть идеи, что с тобой могло быть. Без техники, конечно, трудно говорить конкретно, но наше чутьё и опыт дадут фору почти любому прибору.

— Так уж и любому, — улыбнулся Лиам, чувствуя успокоение.

— Не, ну глаза-рентгена у нас нет, но это ещё ничего не значит! Ты жив. Это основное.

Олли вышел, оставив дверь открытой. Лиам слышал, как он громогласно возвестил друзей о том, что мистер Бакори проснулся. Ответом ему были невнятные радостные возгласы и отголоски разговоров. Теперь никто не шептал в страхе разбудить товарища, и Джоя радостно командовала Сашей.

Лиам сел в кровати и ещё раз внимательно осмотрел себя, опасаясь подходить к зеркалу: ему не хотелось увидеть в отражении старика. Если он вот так начинал терять свои способности или контроль над ними, если именно так время будет утекать из его жизни и дальше, то мистер Бакори предпочёл бы об этом не знать. И не только не знать, но ещё и не видеть, и не слышать. А образ Джека собранный из пауков — это наверняка порождение страха потери времени, способностей и наступления старости. Лиам после того, как весело отметил тридцатилетие, всё чаще стал бояться своего возраста. Зачастую ему казалось, что часы в комнате слишком громко тикают, даже если они были электронными. Он словно слышал, как каждая драгоценная секунда капает откуда-то сверху, стремясь в никуда и там, в кромешной темноте, гулко ударяется о влажный каменный пол, превращаясь в сплошной поток утекающей жизни.

А теперь оказалось, что секунды — чёрные забавные паучки, из которых могут складываться не только стройные ленточки минут, но и фигуры, точь-в-точь похожие на людей. И всё равно, поверить в это было крайне трудно. И Лиам отдал бы что угодно, чтобы увиденное утром оказалось просто сном, хотя с подсознанием, настойчиво утверждающим обратное, спорить не имел привычки.

Впрочем, на руках не осталось никаких признаков старения, выглядели ладони очень привычно: достаточно широкие, чтобы быть мужскими, но не настолько, чтобы говорить о приверженности к физическому труду; длинные, по-мужски изящные пальцы, Лиам помнил, как сетовала мать, что он не хотел учиться игре на фортепиано. Внимательный взгляд мистера Бакори задержался на крестообразном шраме аккурат между большим и указательным пальцами на правой руке: его он получил, когда вместе с соседским мальчишкой строил из себя великого фехтовальщика. Столько лет прошло, а шрам всё на месте.

Мельком глянув на часы, Лиам поднялся, поправил волосы ладонью, пытаясь придать себе более или менее опрятный вид, и спустился на первый этаж. Друзья ждали его в гостиной, устроив целый пир: небольшой столик, теснящийся между двумя диванами и креслами, был заставлен всякой всячиной типа пирога, салатов, бутербродов и фруктов. Не забыли и красивые разноцветные бокалы под вино вместе с несколькими изящными бутылками.

— Вы серьёзно? — улыбнулся Лиам, — Реально праздник устроили!

— Почти день рождения, ага, — рассмеялся Саша.

— Вот же… Не знаю, как вас назвать!

— Друзья? — чуть повёл бровью Олли, старательно пытаясь сохранять суровое выражение лица.

— О да! А ещё — самая лучшая команда! — добавил Лиам, забираясь на диван рядом с Сашей.

— У меня от вашего сладенького сиропа зубы сводит. Как не мужики прям, — возмутилась Джоя, скорее для того, чтобы просто возмутиться. По лицу было понятно, как ей приятно слышать что-то доброе от Лиама. Они уже больше недели не работают и в самом деле поняли, насколько стали близки за прошедшие годы. — Лучше попробуйте мой пирог!

Какое-то время все сосредоточенно ели, перебрасываясь ничего не значащими фразами, хвалили кулинарные способности Джои и умение организовать любое, даже самое мелкое, мероприятие. Лиам ждал, когда кто-нибудь из друзей начнёт разговор, который просился, но они упорно обходили его стороной. За окном стремительно темнело, и Саша опустил жалюзи. Слышно было, как завывал ветер, огибая дом, как мимо проезжали запоздавшие машины, а если выглянуть в окно второго этажа, то можно разобрать звук шумного прибоя.

— А в детстве я и не мечтал оказаться в Африке, — вырвалось у Лиама совершенно некстати.

— Покажи мне того, кто мечтал, — хохотнул Олли, разливая вторую бутылку.

— Я, например, — немного обескураженно ответил Саша, пытаясь с ногами забраться в кресло. Выглядел он несколько уставшим.

— Правда? — с интересом глянула на него Джоя, и Лиам отметил, что она вдруг стала как-то иначе посматривать на своего вечного товарища по спорам. Достав из кармана зажигалку, она ловко прикурила, выпуская клубы серого дыма.

— Да блин! Джо! — тут же возмутился мистер Экель.

— Не шуми, рассказывай лучше про свою Африку…

— А чего говорить? У отца же с матерью крупный бизнес уже тогда был, строительный… И они очень хотели, чтобы дети его унаследовали. Брату нравилось с отцом по стройкам мотаться, он и рисовал всегда разные домики, планы городов… Архитектором стал, кстати. А я вот… Начитался Жюля Верна, Даррела, сначала мечтал зоологом быть, а когда девятый класс заканчивал, вдруг понял, что надо людям помогать. Представлял, как поеду в составе Красного креста на помощь африканским детям, буду их водой поить, еду раздавать и всё такое… Но специальности по моим запросам не было, ну, кроме медицины. А я в химии вообще не силён. Но мечтал долго… До одиннадцатого класса точно, — голос Саши погружал друзей в лёгкую меланхолию, так печально и в то же время с добротой, он рассказывал.

— Ничего себе тебя штормило, от зоолога и путешественника до Красного креста, — протянул задумчиво Олли.

— Как есть вот…

— Погоди, а как ты к нам в команду тогда попал? — вдруг сообразил мистер Готто, изобразив на лице умственную деятельность и взъерошив волосы.

— Ну как… Родители отправили меня учиться естественным наукам в Британию. А оттуда я уже сам перебрался сначала в Лейпциг, и… — Саша призадумался, что-то высчитывая. — Да, точно. Как раз после переезда из Лейпцига меня друг затащил на стажировку в тот научный центр, где Лиам уже работал. Я ж от скуки начал заниматься единоборствами, получил диплом по самообороне. Думал тренером подрабатывать, ибо к естественным наукам охладел, а домой возвращаться не хотел. У отца б сердечный приступ случился. А эта стажировка хорошо пошла, так что до сих пор родители считают, что я особо ценный сотрудник крутого научного центра, выполняю секретные исследования.

— Ну ты даёшь, — рассмеялся Лиам. — Мной прикрылся? А почему не рассказал раньше?

— Да как-то ни к чему было. Работаю и работаю, вы вон тоже мало что о прошлом говорите. Только Джоя.

— А я девушка простая, мне скрывать нечего. И с собой я в ладах, — парировала малазийка. — Ты бы, Саш, родителям честно сказал…

— Что? Что я охраняю человека, умеющего ломать время? Смех.

— Такое ощущение, что ты себя стесняешься.

— Ни капли. Просто не хочу разочаровывать родителей. Они не поймут. И ничем этого не заслужили, для меня-то сделали всё, что могли, даже б… — Саша споткнулся об это слово, он никогда не употреблял в своей речи букву “Ш”.

— Больше?

— Ага. Именно. Так что пусть всё остаётся как есть. Нам всем так спокойнее, — резюмировал он.

— Может, ты и прав, — Олли с интересом рассматривал свои ладони. — Я вот когда родителям сказал, что хочу заниматься техникой серьёзно, они только плечами пожали, мол, хочешь — занимайся. И вроде бы здорово, не отговаривали, ничего, и даже ожиданий никаких. Но это их безразличие ко всему, что с их же детьми связано, просто убивало всегда. Нас в семье, кстати, четверо было. Мне в детстве казалось, что мои родители — роботы, — нервно хохотнул он.

— Да уж… У всех свои проблемы и трагедии. Не существует человека с идеальным детством, наверное, — вмешался Лиам, он всегда чувствовал особое родство с Олли и теперь сочувствовал ему изо всех душевных сил.

— Вопрос в том, нужно ли оно, это идеальное детство? Да и мы все разные, Ли, кому-то требуются строгие родители, и тогда ребёнок может их ненавидеть, пока не вырастет и не поймёт; кому-то, наоборот, добрые и понимающие. Главное, чтобы отношение родителей к детям не развращало и не убивало. Я ведь своих всё равно люблю, да, у нас не было тёплых чувств и той самой семейности, которая, честно, иногда мне очень требовалась, но зато я вырос с пониманием ценности близких, доверительных отношений. Только вот с другой стороны баррикад взрослые дети с другими проблемами… Потому-то даже с моим пониманием и потребностью любви со стороны бывшей жены, у нас так ничего путного и не вышло. Ну ты помнишь…

— Да ладно! У тебя была жена? — широко раскрыла глаза Джоя, заодно потянувшись к очередной бутылке. — Ща! Погоди! У меня на кухне вторая порция пирога, нужна закуска! Я быстро!

Под общий смех она выбежала из гостиной, отчаянно топая короткими маленькими ножками.

— Саш, — кивнул другу Лиам, — ты бы с ней посмелее был. Хорошая она.

— Да как тут… Если Джо не подпускает, — пожал он плечами, опасливо косясь на дверь.

— Тоже травмы, — многозначительно изрёк Олли.

— Да какие травмы! Принципы у неё. Мы ж коллеги, друзья. Боится наверняка что работать станет сложнее, — тихо возмутился Саша.

— Резонно, кстати.

— А вот и я! — весело крикнула Джоя, неся в руках блюдо. — Ну так, что там с женой? А, Моль?

— Да ничего такого. Разошлись мы. Как раз перед тем, как ты и Саша в нашу команду попали. Три года женаты были. Я старался заботиться, внимание уделял, цветы там всякие и прочее. А ей будто бы мало было. Это уже потом до меня дошло, что она просто не умела эту любовь и заботу принимать и отвечать. Вроде это всё как должное, хотела больше. А куда больше? Сама не знала. В итоге ушла от меня к какому-то… Ай, неважно! — Олли выпил и набил рот фруктами.

— Как-то всё сложно выходит… — хмыкнула Джоя.

— Вот такая она, жизнь, — философски изрёк Лиам, придвинувшись к малазийке и потрепав её по голове.

— Кстати, Ли! А ты был женат? — тут же отреагировала она, чем вызвала тяжёлый вздох у друга.

— Не сложилось… Ты меня можешь представить женатым? Или хотя бы в отношениях? М? — улыбнулся он.

— Ну… Ты красивый, обходительный, даже добрый. Могу!

— Вот наивная! Разве этого достаточно, чтобы завоевать женское сердце? — рассмеялся Саша.

— Я думаю, что у Лиама ещё куча достоинств, которые ценят девушки! — обиженно выпалила Джоя.

— Дело вообще не в этом! — раззадорился и Лиам, в порыве оправдаться. — С моей работой и взглядами на жизнь очень сложно найти ту, которая сможет это принять. Да и… В общем, после одной небольшой личной трагедии, я больше не стремлюсь ни знакомиться с женщинами, ни строить с ними свою жизнь. Как-то так.

— Вы просто сборище анонимных разочарованных в жизни мужиков, — буркнула Джоя. — Что там за трагедия, выкладывай.

— Минутку! — Лиам, уже достаточно выпивший, открыл последнюю бутылку и разлил. — Трагедия, значит. О… У нас с этой прекрасной особой, которая потом исчезла из моей жизни, была невероятно красивая любовь, казалось, что до гроба. Честно. И понимание было, даже какая-то своя гармония. Но, как это часто бывает, оказалось, что любил только я. А она выбирала между мной и ещё парочкой мужчин. Так что ваш покорный слуга оказался в стане проигравших, с полностью разбитым сердцем и загруженный работой по самую крышечку.

— Ли, ты же понимаешь, что такое с каждым бывало? Это ведь не повод на всю жизнь лишать себя шанса на любовь? — подобралась к нему Джоя и ласково взяла за руку.

— С каждым или нет, мне неведомо. Да я бы и не против попробовать снова, хоть это страшно и больно, только ты сама всё прекрасно видишь… Где я и где вся остальная жизнь, — он благодарно обнял подругу. — Тем более, чтобы быть счастливым, вовсе не обязательно иметь рядом женщину. Мне тридцать три… Найду себя в чём-то другом.

— Знаешь, Лиам, быть счастливым и быть любимым, совсем не одно и то же… — философски изрёк Олли.

— За это и выпьем! — влез в разговор Саша, которого больше остальных тревожила грустная атмосфера.