Дневники фаворитки

Татьяна Абалова, 2020

На свадьбе Дикрея и Милены появляется незнакомец и объявляет право на первую брачную ночь. От выгодной сделки брат невесты отказываться не собирается, но и жених не встает на защиту любимой, поэтому она вынуждена подчиниться. Попытка осмысления той ночи и последующих событий заставляет Милену вести дневники. Но она никогда не была бы настолько откровенна, если бы знала, что ее записи попадут в чужие руки. Дилогия. Две части в одной книге.

Глава 10. Смерть ходит рядом

Король затащил меня в свою спальню. Швырнул так, что я упала на пол. Поднес к моему лицу открытую баночку с помадой.

— Это ты дала ее Фиордес? — от ярости рука его дрожала.

— Да, но…

— Ревность? Ты способна убить человека из-за ревности? Место фаворитки захотела?!

Я попыталась встать, но король опрокинул меня и сел сверху.

— Я заставлю тебя ее съесть.

— Давайте, — я выпростала зажатую его телом руку. — Я сама съем отраву. Лучше умереть, чем постоянно быть без вины виноватой. И пусть боги покарают вас так же, как когда-то короля драконов.

Король, не ожидая такого ответа, распрямился, отвел от моего лица баночку с помадой. Но я выхватила ее и, глядя ему в глаза, лизнула содержимое. Сладкая, ароматно пахнущая смерть.

— Наверное, мне на роду написано погибнуть по вашей милости. Ни крупицы счастья… — жалко было умирать вот так, лежа под тяжелым королем. Я смахнула слезу. Нет, я не буду плакать. Нельзя уходить с ненавистью в сердце. Порывисто вздохнув, гася рыдания, я прошептала: — Спасибо за подарки, которыми вы одарили меня. Насилие, унижение, ложь… — я кашлянула, от сладости яда свербело в горле. — Но это не я, а вы убили Фиордес. Может быть, она была бы счастлива со своим генералом, если бы вы не развратили ее, — баночка с помадой выпала из моих рук и покатилась. — И все, кто живет в этом замке, тоже давно мертвы, просто пока об этом не догадываются. Лучше уж небесные чертоги, чем рядом с вами.

Я облизала губы и расслабилась, приготовившись к страшным последствиям своего необдуманного поступка. Все равно мне не жить: не яд, так Дикрей убьет меня. Прислушалась к ощущениям: болело колено — видимо, я ушиблась, когда меня швырнули на пол. Ныло запястье, за которое меня волок Таллен.

Король встал, прошел к кровати, на которой еще лежало нижнее белье его последней любовницы, и позвонил в колокол.

— Фурдика сюда!

— Я здесь!

— Промойте ей желудок. И дайте какое-нибудь противоядие.

Доктор сел на корточки и внимательно посмотрел на меня, лежащую без движения.

— Помирать вздумала? — он собрал остатки яда с моих губ. Сунул палец в рот, пососал. — И как они научились делать такие ароматы?

— Фурдик! Ты обезумел?!

— Помаду тебе дала леди Шер? — доктор не слушал короля.

Я кивнула.

— Я сразу догадался. Только у нее помада от Величи Браски. И если бы в ней был яд, то первой умерла бы наша малышка.

— Но я не пользовалась ею.

— Почему? — доктор удивился, не представляя, как можно отказаться от такой помады. Он подобрал баночку и так же, как Фиордес, зачерпнул содержимое пальцем. — М-м-м, великолепно, — он, смакуя, закрыл глаза. — Такие губы я бы целовал бесконечно.

— Фурдик! Как ты можешь?! Ты же не знаешь наверняка!

— У леди Шер не было резона травить Милену, она ей не соперница. И к тому же Шер знала, что вы приехали с Фиордес, а, значит, малышка вас не интересует. Зачем зря грех на душу брать? А к генеральше Кройц помада попала случайно, правда, милая?

— Она сама взяла, — я по-прежнему лежала на полу. Мало ли в какие игры играют мужчины? Вдруг все-таки отравилась? Падать с высоты роста больно.

— От чего тогда умерла генеральша Кройц? — король отвернулся к окну. На его лице ходили желваки. С пола мне был особенно хорошо виден его профиль.

— Проклятие.

Таллен резко обернулся. Доктор поднялся и протянул мне руку. Пришлось вставать. Смерть откладывается до появления бывшего жениха.

— Откуда ты знаешь?

— Нашел в коробочке с пудрой, — доктор извлек из кармана вырезанную из кости пудреницу.

— Да, это принадлежало Фиордес. Мы покупали ее вместе в Нордаги.

Я ожидала, что доктор вытряхнет содержимое, но нет. Фурдик перевернул и показал королю дно. Я тоже сунула нос меж двух склонившихся над вещью мужчин. Сначала ничего не разглядела, как и король, но доктор ногтем мизинца показал на небольшую выпуклость у одной из трех ножек.

— Что это? — не понял король.

— Половина жемчужины селлар. Вторая должна быть у человека, насылающего проклятие. Только так установится крепкая связь, и желание осуществится. Мне ли вам, Ваше Величество, объяснять?

— Жемчужина с магией, — завороженно произнесла я. Я видела ее впервые. — Как такая крохотная и даже не целая жемчужина может нести в себе смерть?

— Как я и говорил, жемчужина селлар может все. Эту заговорили на смерть. Чем больше всего гордилась Фиордес?

— Красотой тела, — произнес ошеломленный король.

— Ее она и лишилась. И вы, мой король, увидели свою любовницу в самом из ужасных состояний. Чисто женская месть. Проникнуть тайно в покои Фиордес и прикрепить проклятие к вещи, которой она часто пользуется, несложно.

— Но кто осмелился?!

Фурдик со значением поднял бровь.

— Стража! Взять леди Шер!

***

Леди Шер сопротивлялась. Кусалась, визжала, пиналась, но, когда ее все-таки скрутили, затихла. Помада размазалась, краска для глаз потекла. Под всем этим неумолимо проявился ее истинный возраст.

— Не я! Не виновата! Всех ненавижу, только посмейте до меня дотронуться!

Быстрый обыск ничего не дал.

— Что ищем? — уточнили пришедшие на помощь охотники.

— Вторую половинку селлара, — Фурдик показал пудреницу.

Лицо леди Шер скривилось.

— И не найдете. Ее просто у меня нет и никогда не было.

Не нашли. Когда я вернулась в свою комнату, взгляд упал на баночку с румянами. Я оглядела ее всю, но ничего похожего на селлар не заметила. Румяна были исключительно красивыми, с необыкновенным перламутровым блеском.

— А что это у вас в руках, милая? — я вздрогнула. Фурдик подкрался неслышно. — Еще один подарок от леди Шер? Ловко-ловко. Мы ищем селлар там, а он здесь. И никто бы не догадался.

— Но разве вторая половина не должна быть у человека, наславшего… Ой! Честное слово, это не я! — я запаниковала. Если селлар действительно в румянах, то могут решить, что я и есть убийца.

— Успокойся. Я свидетель, что о магическом жемчуге ты узнала от меня, и у тебя просто не было времени купить его, — доктор взял баночку из моих рук, зачерпнул румяна и растер между пальцами.

— Что тут происходит? — на пороге стоял Таллен, за его спиной заплаканная леди Шер с двумя стражниками по бокам.

Фурдик протянул королю указательный палец, на котором лежала крохотная жемчужина.

— Она спрятала вторую половинку в румянах и отдала их Милене. Весьма ловкий ход.

Я невольно провела рукой по щеке. Окажись такая ничтожная капля перламутра у меня на скулах, я ее просто смахнула бы.

Леди Шер, ошеломленную не меньше меня, увели.

***

Когда ее увозили, она кричала, прижавшись к стеклу кареты:

— Позовите Таллена! Это недопустимая ошибка! Меня нельзя наказывать за то, что я не делала! Таллен!!!

— Может, она на самом деле не виновата? — я куталась в жесткий платок. — Совсем недавно у короля были доказательства, что я и есть отравительница Фиордес.

— А кто еще? Змея подавилась собственным ядом, — Фурдик натянул ворот по самые уши. Ледяной ветер трепал его жидкие волосенки.

— Между леди Шер и Фиордес давно шла вражда. У одной получилось вернуть себе короля и не раз, а у другой нет. Небесные чертоги, примите душу покойницы, — Велица поцеловала пальцы собранных в ковш ладоней.

— Почему король такой?

— Какой? — Велица шмыгнула носом. Дракониха никак не могла поверить, что ревность заставила леди Шер пойти на убийство.

— Заставляет страдать. Меня, королеву, леди Шер…

— Наверное, он просто не замечает, что вам плохо, — Фурдик постучал ногой о ногу. Мороз крепчал. — Вы же улыбаетесь, прихорашиваетесь для него.

— Бессердечный, — буркнула Велица.

— Совсем недавно ты говорила о грудном молоке, с которым наш Таллен всосал сострадание… — Вокан обнял дракониху за талию.

— Не всосалось, — откликнулся Фурдик, поворачиваясь к нам.

— Что будет с леди Шер? Ее осудят? Сошлют на каторгу?

— Король не позволит, чтобы леди Шер судили, — за всех ответил Фурдик. — Она слишком долго была рядом с ним. Зачем обнародовать то, что должно быть скрыто?

— Боюсь, наша Казуля уже не вернется, — дракониха шумно высморкалась в платок. — Она ненавидела это деревенское имя, поэтому просила называть себя не иначе, как леди Шер.

— Ее убьют?!

— Если бы король хотел, леди Шер сгинула бы как Зуйка. Тихо. Без шума. И коней никуда не надо было бы гонять, — Вокан стряс с бороды снежинки.

Мое воображение тут же нарисовало, как леди Шер, беспрестанно оглядываясь, в страхе бежит от короля, а он следует за ней неотвратимо. И вот уже жар опаляет ее лицо, и идти больше некуда…

— Нам лучше не знать. И не болтать, если сами не хотим оказаться в пекле, — ворота закрылись, и Велица, беспрестанно вздыхая, пошла в дом. А я осталась стоять на морозе. Как же просто король вершит судьбы! Без суда, без возможности оправдаться! Достаточно попасть к нему в немилость, и ты перестанешь существовать.

Я не верила, что леди Шер убьют. Скорее всего, ее закроют в каком-нибудь монастыре, где обяжут хранить молчание. Она сама рассказывала, как король избавляется от своих любовниц.

Так я получила еще один наглядный урок: у короля нет снисхождения даже к тем, кого он когда-то любил.

***

Через двор опять с тяжелыми ведрами спешил Палек. На этот раз я не стала его окликать, тихо пошла следом.

Бесполезно запоминать дорогу и считать повороты, если ты за кем-то следишь. Внимание должно быть сосредоточено на чем-то одном.

Палек вывел меня в просторную пещеру, один из коротких рукавов действительно оканчивался морем. Оно рокотало, но его брызги не долетали до той ямы, куда мальчишка вываливал содержимое обоих ведер. Я принюхалась. Воздух был холодным, но гнилью совсем не пахло. Присутствовал какой-то незнакомый запах, но определить, что это, не удавалось. Так может пахнуть какая-нибудь дикая, несовместимая смесь, например, огня и воды.

Палек не стал задерживаться и, как только ведра опустели, стремглав бросился назад. Он столкнулся бы со мной, если бы я не вжалась в нишу.

— Ой! — пискнула я, падая спиной назад. Топот мальчишки уже стих, и я поторопилась подняться, на ходу отряхивая одежду от каменных крошек. Нельзя упустить Палека, без него я не выберусь. Но удивительное дело, я не смогла найти нишу, из которой только что вывалилась. Передо мной стояла сплошная стена.

— Эй! — закричала я, еще надеясь, что Палек не убежал далеко. — Э-э-эй! Я здесь!

Ответом мне было шумное дыхание откуда-то сзади. И издавать его должен был зверь размером с быка, не меньше.

— Мамочки, мамочки, мамочки… — я крутанулась на непослушных ногах и попятилась вдоль стены, желая не только видеть опасность, но и нащупать хоть какую-нибудь лазейку. Шаг зверя был тяжел. Земля подо мной подрагивала. Наткнувшись на валун, я едва не упала, но, сообразив, что это единственное укрытие — дальше только та самая пещера с ямой для отбросов, скользнула за камень и легла, молясь всем богам, чтобы меня не заметили. Уткнулась лицом в ладони и перестала дышать.