Судьба Хеопса

Тараксандра

Древний Египет. На фараона Хеопса совершено жестокое покушение. Кто стоит за всеми преступлениями? Мелонис, верховный жрец бога Солнца, ведет расследование. Таинственные храмы, жестокие обряды, встречи с божествами ожидают читателей в новом бестселлере Тараксандры.

Коронация

Торжественная церемония коронации состоялась через несколько дней после похорон Снофру. В сопровождении пышной свиты и охраны Хеопс подъехал к величественному храму Ра. Все жрецы вышли его приветствовать. Фараон и Хенутсен вступили в святилище солнцеликого бога. Придворные, жадные до зрелищ и милостей, заполнили весь храм. Псамметих усадил Хеопса и Хенутсен на роскошные троны, которые, на высоком возвышении, были установлены у ног огромной статуи мужчины с короной на голове.

— Великий Ра и все боги свидетели, — проговорил верховный жрец. — Сын Солнца взошел ныне на трон Египта. Возрадуемся же и вознесем хвалу богам за их милость, дарованную нам!

Под сводами храма зазвучали величественные слова приветственного гимна Солнцу.

Хенутсен охватило небывалое волнение. Она вспомнила, как некоторое время назад, здесь, в этом святилище солнечного бога, Хеопс взял ее в жены. Хенутсен и ее брат Амени были детьми одного из самых незначительных придворных писцов. Их мать рано умерла, и отец, не имея средств взять себе новую жену, был вынужден воспитывать детей один. Однако, несмотря на довольно бедную жизнь, должность отца позволяла Хенутсен и Амени гулять в царском саду. Во время одной из этих прогулок брат и сестра познакомились с юным наследником. Очень скоро они сдружились. Амени и Хеопс весело играли в разные игры. В тихую и скромную Хенутсен царевич же влюбился с первого взгляда. Девочке тоже понравился изящный белокурый юноша, с внешностью, не свойственной смуглым египтянам. Хеопс и Хенутсен стали встречаться, царевич дарил ей цветы и подарки, лазил для нее за фруктами на самые высокие деревья, пел звонким мальчишеским голосом песни, которые сам и сочинял. Когда внезапно умер отец Хенутсен и Амени, Хеопс не отходил от безутешной девочки ни на шаг, принося ей каждый день все новые и новые подарки и угощения. В конце концов, Хеопс сказал девушке:

— Я люблю тебя, стань моей женой.

Хенутсен растерялась и смутилась, но Хеопс, даже не дожидаясь ответа, взял девочку за руку и побежал, увлекая ее за собой.

— Куда ты? — испугалась Хенутсен, следуя за царевичем.

— Не бойся, — крикнул ей на бегу Хеопс, — мой дядя очень хороший! Он одобрит наш брак.

Они стремительно промчались по лестнице и влетели в какой-то огромный зал. От волнения Хенутсен даже ничего не смогла сначала понять. В зале стояли столы, за которыми расположились нарядно одетые люди, а чуть подальше, на небольшом возвышении, находился другой стол, за которым возлежал пожилой мужчина. Хеопс, не отпуская Хенутсен, по ступенькам взбежал на возвышение, встал напротив этого одинокого человека и громко выпалил:

— Повелитель, вот моя невеста. Я женюсь на ней!

Фараон внимательно посмотрел на детей. Его лицо было строгим, но глаза излучали ласковый свет.

— Ты опоздал к обеду, Хеопс, — неторопливо проговорил он, — и это большой проступок. Но еще большая твоя вина в том, что ты не приглашаешь к столу свою невесту. Садись, милая девочка, и не откажись разделить с нами трапезу, — обратился он к Хенутсен.

Глаза Хеопса сияли от счастья, а Хенутсен была ошеломлена. Слуги принесли ей табурет, она робко присела на краешек. Сквозь большое волнение она понимала, что сидеть за одним столом с мужчиной да еще с царем — это высшая честь не только для женщины, но для любого самого знатного вельможи. Ей подали угощение. Девушка, не смея поднять глаз, принялась есть. От паники, охватившей ее, она даже не ощущала вкуса. Мысль, что сам правитель двух объединенных земель, сын бога Солнца, сидит рядом с ней, приводила ее в трепет. Во время обеда Снофру что-то спрашивал у нее, она бестолково отвечала, но царь Египта не сердился, его глаза светились добротой. После обеда, отпустив придворных, он подвел Хеопса и Хенутсен к окну. Солнечные лучи осветили хрупкую фигурку девочки в скромном платье, с растрепавшимися волосами, которые она так и не осмелилась поправить при фараоне, сандалии из грубой кожи.

— Как тебя зовут, малышка? — ласково спросил Снофру.

— Хенутсен, — прошептала девочка и спряталась за спину Хеопса.

Взгляд царя стал серьезным.

— Скажи, Хеопс, — строго сказал фараон, — как глубоки твои чувства к этой девушке?

— Я люблю Хенутсен всем сердцем, — пылко воскликнул юный наследник, — она для меня — свет ночью и звезда днем!

Хеопс пал ниц, Хенутсен сделала то же.

— Мой царь, — сказал Хеопс, — как последний из твоих подданных, я молю тебя о великой милости. Не разлучай меня с моей избранницей.

Искренние слова юноши взволновали мудрого царя.

— Встаньте, дети, — растроганно проговорил он, а потом обратился к Хенутсен: — А ты, юная дева, испытываешь ли схожие чувства к моему племяннику?

— Да! — воскликнула девушка.

Хенутсен не могла найти нужных слов, чтобы выразить свою любовь, но ее большие широко распахнутые глаза говорили все за нее.

— Я тебе верю, прекрасная Хенутсен, — сказал Снофру, он повернулся к царевичу и проговорил: — Хеопс, я одобряю твой выбор, будь же великодушным мужем для Хенутсен, а ты, прекраснейшая среди девиц, стань хорошей женой для моего племянника, будущего властителя Египта.

Через несколько дней в храме Ра, возле той самой статуи, где сейчас происходила коронация, состоялась их свадьба. Хеопс взял девушку за руку и, подведя к образу бога, произнес священную фразу:

— Ра и все боги свидетели моим словам, отныне Хенутсен — моя жена, и только смерть разорвет наш союз.

Худенький и болезненный Амени, который не пожелал делить тяготы придворной жизни, получил в подарок роскошный дом в Фивах.

Ныне не взволнованный мальчик стоял перед скульптурным изображением Ра, а подлинный царь Египта, красивый и величественный. Высокая двойная корона покрыла белокурые волосы Хеопса.

— Эта шапка, — провозгласил Псамметих, — означает Верхний и Нижней Египет. Теперь на твою голову возложена забота о двух землях, подаренных нам самим Ра.

Верховный жрец солнечного бога взял с подноса, который держал один из служителей храма, посох и цеп и вручил их Хеопсу.

— Как хороший пастух храни и береги свой народ, — сказал Псамметих. — А этим цепом наказывай порочных и преступных.

Теперь настала очередь вступить в церемонию Хенутсен, Псамметих заранее подготовил юную женщину к ритуалу. Хенутсен опустилась на колени перед своим богоравным мужем. Хеопс положил свои символы власти на подушку, поднесенную Псамметихом, и верховный жрец передал фараону кувшинчик с ароматной жидкостью. Хенутсен, сама не зная почему, затрепетала, она украдкой посмотрела на супруга. Лицо молодого царя было спокойным и суровым, но в его больших серых глазах царица увидела нежность, заботу и лукавые искорки мальчишеского задора. Хенутсен успокоилась, веселье охватило ее сердце

— Моя возлюбленная жена, — торжественно, но, вместе с тем с глубоким уважением, проговорил Хеопс, — я очищаю тебя этой водой жизни и процветания, долговечности, здоровья и радости всевозможной, чтобы ты могла праздновать свой юбилей столь часто, подобно Ра в вечности!

Фараон перевернул кувшинчик, и нежная влага, источающая божественный аромат, пролилась на плечи и голову Хенутсен. Потом Хеопс поднял женщину и, взяв ее за руку, сделал несколько шагов вперед, словно собираясь приблизиться к собравшимся.

Церемония коронации завершалась.

— Поприветствуем нового царя Египта, — объявил верховный служитель бога Солнца.

Через окна святилища лился яркий солнечный свет. Он падал на стоящих вокруг жрецов, и казалось, что их белоснежные одеяния излучают сияние. Грянул торжественный гимн, прославляющий нового фараона:

— Ра озарил Египет своей бесконечной милостью. Сын его лучезарный вновь среди нас!