Повелитель магии

Тараксандра

Магия – явление, о котором все знают, но изучили его лишь немногие избранные. А между тем, магия везде. Погрузитесь в таинственный мир! Приоткрывшаяся завеса загадок и молчания покажет вам подробности жизни людей, посвятивших себя экстрасенсорной деятельности.

Глава 9. В палате

Как только Симон оказался в элитной палате, температура сразу же снизилась до 38 градусов, прекратилась рвота. Осталась только боль.

Несмотря на поздний час миллиардер приехал в больницу. Он был разгневан. Сам профессор Бауэр встретил его. Профессор был не просто взволнован, он откровенно трясся перед грозным владельцем. Оказаться в числе врагов Роберта Шельдмана — означало подписать себе смертный приговор. Бауэр трусил не зря.

— Я требую объяснений, — грозно проговорил Шельдман.

— К сожалению, ничего не можем сделать, сэр, — с отчаянием проговорил Бауэр, — ни одно лекарство не помогает! Я сам, на свой страх и риск, даже вводил ему наркотик, но и он не подействовал на вашего подопечного. Юноша умирает от боли. Кроме того, он совершенно не может пить. Я уже говорил, все средства от обезвоживания и даже вода вызывают рвоту. Если жидкость в ближайшие несколько часов не попадет каким-нибудь образом в организм мальчика, он просто умрет. Он третьи сутки без воды.

— Сейчас разберемся, — буркнул Шельдман. — Ждите меня здесь.

Профессор не посмел возражать владыке мира.

Шельдман вошел в палату к Симону. Юноша лежал бледный, измученный, Ирвинг утешал мальчика.

— Все будет хорошо, мистер Меровинг, не волнуйтесь, пожалуйста. Вам сейчас это вредно.

— Папа, мама, они мертвы, — сквозь слезы говорил Симон. — Элла, моя несчастная сестра. Я хочу к ней. Элла! Эллочка! — Симон потерял сознание.

Увидев хозяина, Ирвинг поклонился.

— Не отвлекайся, — сказал Шельдман, — делай свое дело.

Ирвинг поднес к носу юноши флакончик с нашатырем, Симон пришел в себя. Он увидел своего покровителя.

— Мистер Шельдман, — Симон попытался приподняться на постели, но не смог, юноша бессильно откинулся на подушку.

— Лежи, лежи, приятель, — сказал Шельдман, — тебе сейчас нужен покой, — он обратился Ирвингу. — Как тут у вас дела?

— Едва убрали все эти зонды и перевели в палату, как заработали почки, — сообщил секретарь.

— Отлично, — кивнул Роберт Шельдман, — именно это я имел в виду.

Шельдман присел возле постели юноши.

— Сим, с твоей сестрой все хорошо. Мы нашли ей няню, скорее даже гувернантку. Очень славная девушка из хорошей семьи. Элла и мадемуазель Жаклин уже подружились.

— Я видел мадемуазель Жаклин, — отозвался Симон.

— Где? — удивился Шельдман. — Ты с ней знаком?

— Нет. Просто видел, в голове. У нее родинка вот тут, на шее.

— Верно, — засмеялся Шельдман, — этакая симпатичная мушка на горлышке. — Нет, Сим, такие парни, как ты, не пропадают! Ты обязательно выберешься!

Симон чуть приподнял голову.

— Мистер Шельдман, можно мне увидеть сестру? Я очень соскучился по ней.

— Конечно, можно. Я утром приведу к тебе Эллу.

— Еще раз спасибо, сэр.

— Не грусти, все будет хорошо. Продержись тут несколько часиков. Сейчас ночь, девочка спит.

— Да, конечно, мистер Шельдман. Я не хочу, чтобы Элла страдала. Пусть она навестит меня, как только сможет.

— Малышка сможет, она все время спрашивает о тебе и с нетерпением ждет встречи с тобой.

— Элла замечательная.

— Вы сможете помочь юноше? — с надеждой спросил Ирвинг.

— Думаю, что — да, — отозвался Шельдман.

Роберт Шельдман вышел из палаты. У дверей, под грозным надзором охранников миллиардера, смиренно стоял Бауэр.

— Я сейчас уеду, и до моего возвращения я запрещаю вам применять какое-либо лечение, — сказал Шельдман. — Утром я вернусь.

— Но… — попытался возразить Бауэр.

— Мистер Бауэр, — усмехнулся Шельдман, — вы здесь главный врач, должность, безусловно, однообразная и рутинная. Вы, кажется, устали от своих обязанностей?

— Я все понял, сэр, — склонил лысую голову профессор.

Рано утром Шельдман, как и обещал, вновь вошел в элитную клинику. Миллиардер был не один, за руку он вел малышку Эллу. Девочка шла в роскошном платьице; в одной руке она держала свою любимую пеструю собачку, в другой — большую нарядную куклу. Симон был бледен, но в сознании, он лежал спокойно. Ирвинг заботливо менял лед на воспаленной ране.

— Как прошла ночь? — спросил Шельдман.

— У господина Меровинга бессонница, он так и не уснул, но в остальном всё было спокойно.

Увидев сестру, в глазах юноши вспыхнули живые искры.

— Эллочка, малышка! — радостно прошептал он.

— Ну вот, к вам и гостья, мистер Меровинг, — сказал Ирвинг, — и такая замечательная.

— Здравствуйте, — покосилась девочка на Ирвинга и тут же подбежала к брату. — Симоша! — воскликнула она.

— Элла, какая же ты у меня красавица! — восхитился Симон. — Спасибо вам, мистер Шельдман, и, мистер Шелли.

— Да, пустяки, играйте, дети, — засмеялся Шельдман.

Миллиардер и его секретарь отошли в сторону.

— Привет, Симоша, — девочка обняла брата. — А это Роза, — Элла показала куклу. — Она принцесса. И Фантик, он тоже принц. А ты наш король. Мне мистер Шельдман рассказал, что на нас напали разбойники, ты с ними сражался и победил. Но тебя сильно ранили и теперь тебе нужно лечиться. Выздоравливай скорее! Мне так без тебя грустно!

— У тебя же теперь есть гувернантка, — улыбнулся Симон.

— Да, ее надо называть мадемуазель Жаклин. Она не очень говорит по-русски. Но такая добрая, мы с ней рисуем, поем песни. Мистер Шельдман тоже добрый. Принцессу Розу подарил он. Сим, я хочу, чтобы мы скорее поехали к маме и папе, — шепотом сказала девочка. — Выздоравливай, пожалуйста.

— Я скоро приду, Эля, обязательно приду.

Шельдман привез Симону несколько мягких уютных пижам, небольшую коробочку, альбом для рисования и цветные карандаши.

— Здесь плеер, чтобы ты слушал музыку, — сказал Роберт Шельдман, показав на коробку. — И это, вдруг тебе захочется что-то нарисовать.

— Спасибо, мистер Шельдман, — Симон с благодарностью смотрел на своего покровителя. — Вы столько для меня сделали.

— Да пустяки, Сим, по сути я еще ничего толком и не сделал для тебя.

Няня увела Эллу, Шельдман позвал Ирвинга.

— А теперь мы попьем водички, — сказал Шельдман юноше. — Хорошо?

— Я постараюсь, — тихо проговорил Симон.

— У тебя получится, не сомневайся.

В палату принесли стаканчик с водой. Шельдман приподнял Симона.

— Подержи его, — кивнул Шельдман секретарю, — а я напою нашего друга. Сейчас будет совсем хорошо, — подбодрил Симона Роберт Шельдман.

— Откуда вы все умеете, сэр? — удивился Ирвинг.

— Когда мне было 20 лет, отец отправил меня вместе с группой исследователей на разведку нефтяных скважин. Мы ходили по непролазным джунглям. Крутое время было, без сантиментов. Там, среди этих выносливых отчаянных парней, я научился многому.

Ирвинг крепко взял мальчика за плечи, а Шельдман поднес к губам юноши стаканчик.

— Давай, Сим, нападай! Ты это сможешь. У тебя и большее получалось!

Симон собрался с духом и сделал небольшой глоток. Адская боль пронзила истерзанные внутренности. Симон еле удержал крик.

— Молодец! — кивнул Шельдман. — Не отступай. Мы на войне, приятель.

Симон сделал второй глоток. Глаза Шельдмана и мальчика встретились. Вдруг успокоение охватило Симона. Он ощутил поддержку и заботу. Присутствие старшего товарища, доброжелательного, умелого, решительного, словно придало сил юноше. Несмотря на мучительную боль, он выпил всю принесенную воду.

— Молодец, Сим, этот бой мы тоже выигрываем. Теперь расслабься. Ты должен удержать все это в себе не менее 40 минут, за это время жидкость частично усвоится. Если потом и начнется рвота, — не так страшно, от обезвоживания ты не умрешь. Так мы поступали в джунглях. Мы ели там всякую гадость и нас часто здорово выворачивало. Главное — было больше получаса сохранить в себе пищу. А теперь просто не напрягайся.

— Еще раз спасибо за все, мистер Шельдман, — прошептал Симон.

Ирвинг и Шельдман уложили Симона. Роберт Шельдман, чтобы отвлечь юношу, стал рассказывать истории из своей бурной молодости. Миллиардер оказался веселым остроумным рассказчиком. Симон заслушался. Несколько раз рвотные рефлексы подступали к горлу, но тогда Роберт Шельдман, не переставая беззаботно шутить, брал Симона за руку и мальчику становилось легче. Сорок минут промчались незаметно. Рвота больше не мучила юношу, даже боль стала терпимой.

— Благодарю за службу, солдат, — сказал Шельдман, — ты достойно выдержал эту битву!

Симон с восторгом смотрел на своего покровителя.

— Я вам так благодарен, мистер Шельдман.

— Все благодарности после, боец! А сейчас — приказ отдыхать!

— Есть, — засмеялся Симон.

Шельдман отозвал в сторону Ирвинга.

— Мне нужен Нармер, — тихо сказал миллиардер, — иначе нам не спасти Симона. Я буду отсутствовать несколько дней, ты же пока позаботься о юноше. Возьми себе в помощь кого-нибудь потолковее из персонала.

— Я попрошу Франца, он здесь санитар, но очень компетентный и хорошо исполняет свои обязанности. Да и мистеру Меровингу он нравится.

— Отлично, тогда приступай к действиям.

Шельдман подошел к юноше.

— Сим, я уеду, на день, а, может, и на три. Твоя задача — дождаться моего возвращения. Собери все силы, но продержись. Ты сможешь. Я привезу того, кто поможет тебе.

— Хорошо, сэр, — отозвался Симон. — Я постараюсь.