Ветер времени. Вспоминая отца и деда

Таня Станчиц

Умеем ли мы слушать наших родных? Всегда ли у нас хватает времени на то, чтобы просто поговорить с ними? Достаточно ли у нас мудрости принять от них драгоценные крупицы воспоминаний и жизненного опыта, чтобы потом передать их своим детям и внукам?Я постаралась ответить на эти вопросы.

Поговори со мною, папа…

Беседы о счастье с отцом — Владимиром Ивановичем Соколовым

Любимые люди

Любимые люди —

кажется, навсегда…

Себя мы не мыслим в отрыве —

что можно БЕЗ.

Но вот и опять постучалась

в окно беда.

И люди уходят молча

в небесный лес…

В небесное море…

В далёкий туманный край…

И ты им кричишь вдогонку:

а как же я?!!!

Возьмите меня с собою,

хоть в ад, хоть в рай!

Любимые люди…

Родители и друзья…

А в сердце такое…

Как ядерная зима.

Осколки вины, недомолвок,

смешных обид…

Я вас обнимаю.

И скоро приду сама.

Ведь всё-таки есть душа,

коли так болит…

1. Модель счастья

Я начала писать стихи с детства. Лет с двенадцати. Никому их не показывала, далеко пряча тетради с оттисками души…

И вот, когда началось долгожданное сближение с отцом, и он стал меня видеть и со мной разговаривать (поначалу весьма авторитарно), я решилась. Было мне уже лет сорок. Так папа стал моим первым читателем.

Дрожа от страха, тетрадку сунула:

«Возьми… Быть может, тебе понравится…»

Я так боялась! Я долго думала —

Мужские руки души касаются…

В тетрадке — нежное, святое, жгучее…

По-детски робкое, по-женски страстное…

Поймёшь ли? Посмеёшься? Мучает

Тоска неведенья… Ужасно мне!..

Проходит день… И одиночество

Всё злее давит сердце глупое…

Как стыдно, гадко! Боже, дочь ли я?!..

Но послезавтра слышу в трубке

Свои стихи!.. Читаешь — с нежностью…

И с интонациями верными!..

Так долго!.. Счастье ты безбрежное!

И я умру с тобой, наверное…

Чувствуя себя вечно одинокой и покинутой, я просто физически не могла быть счастливой. Главной радостью, и в то же время главной тревогой для меня была дочь. Частые болезни и переживание отверженности были для нас жестокими врагами. Ни музыка, ни книги, ни путешествия не могли дать ощущения уверенности и покоя.

Я дошла до того, что мечтала попасть в больницу. А мечты иногда сбываются… Это был раковый корпус.

Пережив тяжёлую операцию, я ждала начала химиотерапии. Среди подруг по несчастью я не чувствовала себя одинокой. Мы помогали друг другу, смеялись над анекдотами. И даже, подхватив свои дренажные бутылки, лихо отплясывали под музыку весёлых итальянцев, которую весь день крутили по телеку. С папой я говорила по телефону, не уточняя — откуда я звоню. Радуясь его, как всегда, жизнерадостному голосу, я попросила папу рассказать о тайне счастья. Вот что из этого вышло. Внимайте…

«Разговаривая с родственниками и просто со знакомыми, я часто слышал одно и то же пожелание: «Ты высказываешь такие интересные мысли о жизни, что хочется немедленно взять бумагу и записать их. Почему бы тебе не написать книгу?» Долгое время я сопротивлялся, считая свои размышления и наблюдения тривиальными, но потом сдался, уступил просьбам. Особую настойчивость в уговорах проявила моя дочка Татьяна. Так появилась эта книга. Её отнюдь не следует воспринимать как попытку создать некую «теорию счастья» или учебное пособие. По сути дела, она представляет собой сборник отдельных мыслей и наблюдений, накопившихся в течение моей жизни. Претензии на неполное освещение проблемы не принимаются. Моей любимой дочке Тане Соколовой посвящаю эту работу.

Когда давным-давно, ещё в студенческие годы, я впервые познакомился с афоризмом «Если хочешь быть счастливым, будь им», то счёл его просто не очень остроумной шуткой авторов Козьмы Пруткова. Однако позднее я понял, что был не прав.

Мне 88 лет, и вот что удивительно: с каждым прожитым годом жить становится всё интересней, несмотря на уменьшение физических возможностей. Когда высказываешь эту мысль, она обычно вызывает недоумение. Некоторые думают, что я просто оригинальничаю. А я действительно это чувствую. Причин тому много — как объективных, так и субъективных.

На протяжении всей своей жизни я был свидетелем стремительного развития технической «среды обитания». В мои детские годы в домах рядовых граждан не было ни телефонов, ни радиоприёмников, не говоря уже о телевидении. Люди и слова такого не знали. В кинотеатрах демонстрировались только немые чёрно-белые фильмы. Личных автомобилей и мотоциклов не было. Даже велосипед был редкостью. У меня велосипед был. Мне завидовали все мальчишки нашего двора. Космонавтика была предметом фантастической литературы, типа романа Жюля Верна «Из пушки на Луну».

Насколько в этом плане жизнь стала интересней теперь, в 2013 году, пояснять не надо. Благодаря компьютерной технике и Интернету колоссально возросла возможность получения различных видов информации: научной, литературной, музыкальной и т. д.

Что касается субъективных причин повышения интереса к жизни, то они обусловлены зрелостью ума, который открывает новые источники радости, недоступные в полной мере ранее. Для меня, например, таким источником явилась классическая музыка. Я с удовольствием слушал её и раньше, но только с возрастом понял, что это не просто один из источников удовольствия, а нечто большее. Она благотворно воздействует на самые тонкие элементы человеческой психики, оздоровляя её, создавая ощущение психологического комфорта. В этом плане классическая музыка гораздо эффективнее других видов искусств.

Размышляя о прошлом, я прихожу к выводу, что прожил счастливую жизнь. Считается, что правое полушарие головного мозга «отвечает» за эмоции, а левое — за аналитическое мышление. Так вот, если не подключать левое полушарие, то вся моя жизнь представляется мне цепочкой радостных событий, изредка прерываемых отдельными неприятностями. Таково моё эмоциональное ощущение прошлого. Однако, если подключить левое полушарие и начать шаг за шагом вспоминать все этапы моей жизни, то можно прийти и к противоположному выводу.

Детство с частыми простудными заболеваниями (особенно, когда заранее куплены билеты в цирк), ненавистный детский сад, именуемый в то время очагом, арест папы в 1937 году, высылка мамы вместе со мной в башкирский городок Давлеканово, война, голодное студенческое общежитие в Свердловском горном институте, призыв в армию, фронт, ранение, госпиталь, опять фронт, второе ранение. После демобилизации — снова полуголодное существование в студенческом общежитии, теперь уже в Ленинграде. Новый арест отца, возвратившегося после отбытия срока в свою родную деревню Костешино, и его смерть в арестантском эшелоне. После окончания института — несколько лет жизни на минимальную зарплату инженера в «коммуналках». Было даже такое: на восьми квадратных метрах жили я, жена, мама и новорожденный сын. Всё это детально описано в «Моей родословной».

Так какой же была объективно моя жизнь: счастливой или не счастливой? Какому полушарию моего мозга верить? Прежде чем говорить о счастье, надо условиться, что мы будем подразумевать под этим словом. Ведь нередко люди не понимают друг друга только потому, что они не условились о значении слов-терминов, обозначающих предмет обсуждения. Возникает нелепая ситуация: они говорят о разных вещах, не сознавая этого.

Итак, что же такое счастье? Точнее, что мы будем понимать под этим словом. БСЭ определяет счастье как «состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворённости условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни». Короче говоря, счастье это состояние человека, ощущающего радость бытия. Примем этот термин для дальнейших рассуждений.

Совершенно очевидно, что в течение всей жизни человек не может постоянно ощущать радость бытия (если он не идиот). Случаются и житейские неприятности, и несчастья и даже трагические события.

Чётко выраженное ощущение счастливо прожитой жизни сформировалось у меня, несмотря на то, что объективно моя жизнь была не так уж хороша: невысокая материальная обеспеченность, неустроенность быта и достаточно большое количество негативных ситуаций, возникавших по причинам от меня не зависящим.

Анализируя события своей биографии, я пришел к выводу, что ощущение счастливой жизни, удивительное даже для меня самого, объясняется, прежде всего, моей способностью радоваться тому, что доступно мне на данном этапе бытия, а не огорчаться из-за того, что не всё мне доступно. Кроме того, я научился «гасить» отрицательные эмоции и сокращать время их действия. Поэтому среднее значение интенсивности положительных эмоций оказалось достаточным для ощущения удовлетворённости жизнью.

Природные свойства моего характера отнюдь не способствовали этому, и мне пришлось в течение всей жизни корректировать их. На основании собственного опыта я убедился в том, что каждый человек может в определённой степени изменять свой характер, избавляясь от того, что портит жизнь, и формируя положительные свойства. Это трудно, но возможно. В этом смысле человек действительно творец своего счастья, и тогда афоризм Козьмы Пруткова приобретает не шуточный, а серьёзный смысл.

Цель этой работы — поделиться своим опытом с теми, кого он заинтересует. Американец обязательно назвал бы этот труд «Как стать счастливым». Я не американец и обманывать читателя не хочу. Нельзя научить человека быть счастливым. Однако, я буду счастлив, если мой опыт кому-нибудь хоть немного поможет в трудные моменты жизни…»

Так началось моё обучение. Спасибо родителям за жизнь, за уроки сочувствия и стойкости…

ГДЕ-ТО В НЕБЕСНОЙ ДУБРАВЕ

Рушится мир в одночасье,

Если приходит война…

… Папа, учи меня счастью!

… Я не сумею одна…

Страшные мысли, как звери,

Сердце готовы терзать…

… Папа, учи меня верить!

… Мама, учи меня ждать…

Где-то в небесной дубраве

Я позабуду про смерть…

… Папа, учи меня плавать!

… Мама, учи меня петь…

2. Чему можно научиться у собаки

Вместе с Мадо — охотницей на львов

Очень хорошо и правильно, когда у тебя в детстве появляется собака. Ты растёшь вместе с ней, играешь, путешествуешь. Плачешь, когда она, состарившись так быстро, покидает тебя. Неправда, что душа есть только у человека…

НАВЕРНОЕ, ДУША СОБАКИ…

Мадо

Наверное — душа собаки

хранит меня… А кто ж ещё?

Ведь перед ней не стыдно плакать…

Лизнёт, и лапу на плечо!

Быть может, у собаки — крылья

в том, неизведанном краю…

И все страданья, страх, бессилье

пройдут… И я тебя люблю!

Объятья. Поцелуи. Драки.

Природы щедрые дары…

Мой ангел в облике собаки

хранит меня… Но — до поры…

В своём рассказе о счастье у папы не могла не появиться наша любимая Мадошка…

«Есть люди, обладающие очень неприятной для них самих особенностью: после того, как совершилось событие, вызвавшее отрицательную эмоциональную реакцию, в их памяти надолго остаётся след от этого события, иногда как «неприятный осадок», а порой в виде более серьёзных нервных расстройств. Понятно, что в жизни человека могут произойти несчастья, которые трудно быстро вычеркнуть из памяти, хотя стремиться к этому нужно. В данном случае речь идёт не о несчастьях, а о менее значительных, но часто возникающих событиях, именуемых обычно неприятностями.

Люди устроены таким образом, что при отсутствии несчастий, они нередко начинают реагировать на неприятности почти так же остро, как на несчастья. Если же принять во внимание, что люди, о которых идёт речь, обладают нехорошим свойством долго сохранять в памяти и «пережёвывать» происшедшее, то совершенно очевидно, что объём отрицательных эмоций у таких людей катастрофически увеличивается. Они становятся жертвами почти непрерывного стрессового состояния.

Я сам был таким человеком, поэтому приведу в качестве примера то, что происходило со мной, когда я был начальником лаборатории в Институте телевидения.

Волею судьбы моя лаборатория оказалась в составе отдела, профиль работы которого не имел ничего общего с задачами, которые должна была решать моя лаборатория. Начальник отдела не был заинтересован в моей работе и пакостил мне по мелочам, пользуясь своим положением, а я не мог ответить ему тем же. Я впал в состояние оскорблённого самолюбия и бессильной злобы. Стычки с начальником происходили часто, и потому я почти не выходил из этого подавленного состояния. Ничто не радовало меня: ни голубое летнее небо, ни зелень берёз. Я снова и снова перебирал в памяти детали стычки, придумывал варианты ответов на реплики начальника и досадовал, что в момент конфликта не использовал их… И сладкие, но нереальные мечты о мести! Умопомрачение? Да, и очень вредное для здоровья. Кстати, похожей теме посвящена французская кинокомедия «Великолепный» с участием Бельмондо.

Чем кончилось дело? Сейчас расскажу. В ту пору у нас в семье жила собака — юная «эрделька» по кличке Мадо. Мы звали её Мадошкой. Однажды мы шли с ней на дрессировочную площадку в лесопарке Сосновка. Спущенная с поводка, она бежала по тропинке впереди нас. Внезапно из-за поворота тропинки выскочила здоровенная овчарка без поводка и набросилась на Мадошку. Что тут было! Рычанье овчарки, визг испуганной поверженной Мадошки, пыль столбом, клочья шерсти. Подбежала хозяйка овчарки. Собак разняли. Не прошло и минуты, у нас ещё колотились сердца, а Мадошка, как ни в чём не бывало, уже весело прыгала, играла поводком. И тогда я подумал: вот с кого надо брать пример. Есть раздражитель — есть эмоциональная реакция, исчез раздражитель — исчезла реакция. Никаких эмоциональных «хвостов». У многих людей, к сожалению, всё не так. Обидчик уже забыл о тебе, а ты всё ещё переживаешь, мучительно «проигрываешь» прошедшие события, не спишь ночами. Раздражитель переселился в твою голову. Так жить нельзя! Много чести для обидчика и вредно для твоего здоровья. Осознав это, я решил перестраиваться. И перестроился, хотя не сразу. Для приведения себя в порядок в ситуациях, подобных описанной, я применяю две ключевые фразы. Одна из них выделена выше жирным шрифтом, а вторая, направленная на уменьшение интенсивности всплеска отрицательных эмоций, выглядит так: «А что, собственно, произошло?»

Цель моего рассказа — показать читателю, что можно научиться управлять своими эмоциями. Для этого не обязательно приобретать собаку, но, может быть, потребуется придумать свои ключевые слова…»

Это стихотворение я написала, размышляя о свободе выбора человека. И в благодарность нашей собаке…

КОГДА-НИБУДЬ…

Мадо

Весёлый пёс, бросайся

мне лапами на грудь!

С тобой, в собачьем танце

и я продолжу путь

в тот мир, где светит море

в сосновых берегах…

Где эльфы ловят горе

и прячут в облаках…

Где ведьмины поляны

полным-полны цветов,

а каждый клён и ясень

обнять тебя готов,

утешить и ободрить,

унять обиды боль.

Где пароксизмы скорби

не так страшны собой.

Где драгоценен каждый

зверёныш и цветок.

Где нежность не продажна —

как снежный мотылёк.

Мой верный пёс, бросайся!..

Но как мне страшен путь!..

Не лай и не ласкайся…

Пойдём…

Когда-нибудь…

3. Психотерапия

Ленинград, 1950

Человек — существо словесное. Потому, наверное, многие в юности начинают писать стихи, что в жизни в это время происходит чувственный шторм. Поиск себя, любви, места в жизни… Драматические события требуют осмысления, и находят его, преломляясь в поэтических строчках. Часто наивных и неумелых… Ну какие уж есть…

ИЩУ ЦЕЛЕБНЫЕ СЛОВА…

Как пьяница… Как наркоман…

Как ненасытный искуситель —

ищу целебные слова…

Никак мне сердце не насытить!

Заговорить хочу тоску,

пустить по венам радость мира!

Сплясать с конями на лугу!

Исправить то, что поправимо…

Но нет… Я не могу… Прости…

Нет сил. Нет времени. Нет воли.

Хочу заплакать и уйти,

тебе не причиняя боли!

Не терпелива. Не права.

И вообще — исчадье ада…

Ищу заветные слова

там, где и вовсе слов не надо.

«Сказал — и душу облегчил» — так говорили древние мудрецы.

Беседа с умным и добрым человеком может наставить на верный путь и даже спасти. Вот что вспоминал папа…

«Был у меня во ВНИИТ'е знакомый доктор технических наук. Он был болезненно чувствителен к непониманию и необоснованной, по его мнению, критике его идей. Когда он вёл полемику на Учёном совете со своими оппонентами, на него было жалко смотреть. Он бледнел ещё перед выходом на трибуну, а когда выходил, у него дрожали руки, державшие бумаги с набросками выступления. Он задыхался от возмущения глупостью аргументов своих оппонентов. А его оппоненты порой действительно не разбирались в предмете и выходили на трибуну лишь для того, чтобы показать «свою образованность» перед директором. Мне было жаль моего приятеля. Я чувствовал, что он на грани нервного срыва со всеми вытекающими последствиями. Встретив его во время обеденного перерыва на территории института, я подошёл к нему и сказал: «Лёня, нельзя так эмоционально относиться к обсуждению научных проблем. Эмоции нужны при общении с женщинами, а не на Учёном совете. Здесь они только вредят твоему здоровью и мешают убедительно и остроумно ответить оппонентам, высмеять «этих дураков», как ты их называешь». И тут я рассказал ему об уроке, который мне преподала мудрая собака Мадошка, а также о приёме перевода реальной ситуации в игровую, который я придумал для борьбы со свойственной мне излишней эмоциональностью в деловых и других ситуациях.

Конец ознакомительного фрагмента.