Последняя волна

Таня Коста, 2023

Молодая француженка снимает домик с маяком в Норвегию для художественной практики. Но ее ожидает сюрприз в виде нежданного, весьма привлекательного хозяина. Однако романтическим отношениям мешает тайна из прошлого, которую девушке придется разгадать.

Худенькая, больше похожая на мальчишку-подростка, темноволосая девушка с короткой стрижкой изо всех сил колотила в двери невзрачного белого домика. Деревянное здание соединялось с невысокой башней заброшенного маяка, а окружающие виды морских заливов могли свести с ума любого забредшего сюда путника. Если бы только не этот мерзкий моросящий дождь в сочетании с диким ветром!

— Хелло, бонжур! — Девушка от досады стукнула ногой по двери и сморщила нос, с трудом уворачиваясь от холодных капель под узким козырьком над входом.

— Вот проклятье, — пробурчала она себе под нос, пытаясь достать из сумки мобильный телефон. — Так и знала, что с этим бронированием что-то будет не так! И таксист так стремительно уехал, что его явно не вернешь ни за какие деньги. Недаром полчаса уговаривать пришлось ехать в эту глушь!

Внезапно издалека показалась какая-то фигура. Мужчина в длинном зеленом плаще не спеша подходил к домику, неся в руке нечто, похожее на рыболовную сеть.

Подойдя ближе, он с неудовольствием окинул взглядом девушку:

— А Вы еще кто такая?

Та возмущенно уставилась на него в ответ:

— Мистер, я жду Вас уже целый час! — Заявила она с легким акцентом.

— Вроде бы я никого не приглашал. Что Вам нужно?

Девушка аж задохнулась от негодования.

— Послушайте, все менее уважаемый мной господин! Если Вы вдруг не в курсе, то этот дом сдается в аренду, и меня угораздило забронировать его себе на целый месяц! Ааа, так может быть, Вы и не хозяин вовсе, а так — бродяга?!

Она закусила губу, не зная, как вести себя дальше.

Мужчина же резко обернулся и уставился ей прямо в глаза. Он был довольно высоким, с длинными черными волосами и такой же черной густой бородой. Только ярко-голубые глаза заметно выделялись на его загоревшем от долгого пребывания на природе лице.

— Надо же: я, кажется, забыл отменить бронирование, вот же черт…

— В смысле!? — Девушка пробормотала явные ругательства на французском языке. — Я планировала эту поездку полгода! У меня художественная практика, и не затем я так долго добиралась в эти норвежские дебри, чтобы узнать, что мне негде будет жить!

— Нет, ну… Тут, на берегу, наверняка есть еще какое-то жилье… — Мужчина обвел руками и взглядом окружающие холмы, совершенно свободные от малейшего присутствия человека.

— Вы издеваетесь, что ли?

— На самом деле, вовсе нет, — он отвернулся и глубоко вздохнул. — Давайте уж в дом войдем, погодка сегодня совсем не прогулочная.

— Спасибо, что заметили! У меня уже все насквозь промерзло!

Девушка оттолкнула мужчину и первой вошла внутрь помещения, волоча за собой ярко-розовый чемодан.

— Мисс, мадам, или как Вас там? А это случайно не Ваше? — Он поднял в руке широкий мольберт, завернутый в плотный пакет и тяжеленный чемоданчик с красками и кистями, как он понял, судя по измазанной крышке.

— Да, спасибо огромное: Вы так меня выручили, так помогли, — издевательски ответила девушка, потирая замерзшие руки. — А что, в этих краях вежливость и этикет не в ходу?

Она снова сморщила носик, но уже насмешливо. Впрочем, тут же стала серьезной.

— Итак, давайте еще раз. Для начала: меня зовут Жюльетта, можно Жюли. Я, как Вы уже возможно догадались, француженка и будущая художница.

— Эдвард, Эд — нельзя. Хозяин этого скромного жилища. Так, где и зачем Вы умудрились забронировать мой дом?

— Не поверите, есть такой сайт, где владельцы, как правило, не такие забывчивые, сдают свое жилье. Притом в данном случае даже была пометка, что я смогу жить без присутствия хозяина. Тем более, такого странного.

Последнюю фразу она произнесла тише, чтобы загадочный мистер не услышал, однако со слухом у него было все в порядке. Он искоса посмотрел на Жюли, но промолчал, запустив руку в бороду и будто обдумывая что-то.

— Видите ли, я купил этот маяк достаточно давно и почти не появлялся здесь несколько лет. И судя по всему, моя сестра решила выставить его для аренды, а контакты указала мои. За все это время меня никто ни разу не потревожил, а потом случилось некоторое… эмм… событие, после которого я решил, что мне самое место в таких краях.

Внезапно он оборвал свой рассказ, будто разозлившись на себя за многословие:

— Одним словом, я собираюсь жить здесь сам и посторонние гости мне не нужны!

— И что мне делать, мистер Эдвард? Построить шалаш в лесу?!

Он с сомнением посмотрел на промокшую девушку.

— Что же, Вам совершенно некуда пойти? — Его взгляд был практически умоляющим и обреченным одновременно.

Жюли картинно развела руками в стороны, яростно покачав головой.

— О, я знаю! Здесь относительно недалеко, всего в пятидесяти километрах есть милый городок, как раз для Вас — Олесунн! Вы можете снять там квартиру и рисовать в свое удовольствие. Я даже оплачу Вам проживание, раз уж вы заплатили за это.

В комнате вновь раздались неподражаемые ругательства на французском языке.

— Я. Никуда. Не уйду! — Девушка шлепнулась на диван, не снимая мокрой куртки. — Что б Вы там себе ни думали, меньше всего я хотела бы жить под одной крышей с бородатым неандертальцем! Но, видите ли, именно этот маяк понравился мне больше всего. И именно эти фьорды и удивительные зеленые утесы привлекли меня своей дикой красотой. Конечно, Вы можете оказаться маньяком, и все закончится для меня очень плохо, но что-то мне подсказывает, что мы чудно заживем.

Она поднялась и обвела глазами помещение, заметив лестницу на второй этаж:

— Я могу жить снизу, так и быть, чтобы не беспокоить Вас по утрам и вечерам, когда буду уходить рисовать.

Эдвард с возмущением уставился на нее:

— Вот уж нет! Даже если Вы и останетесь, мне решать, где Вы будете жить!

Они смотрели друг на друга с искренним возмущением, притом у мужчины промелькнуло в глазах что-то, похожее на уважение вперемешку с плохо скрываемой усмешкой, до такой степени комично она выглядела в этот момент. С взъерошенной копной густых волос, острым сморщенным носиком и яркими карими глазами с удивительно длинными ресницами. Он не выдержал и рассмеялся:

— Вы похожи на воробышка!

Жюли недовольно засопела:

— Ну что ж, раз я все же вызываю у Вас положительные эмоции, может быть, уже покажете мне мою комнату?

Эдвард примирительно поднял руки вверх.

— Ладно, уговорили. Оставайтесь, так и быть. Месяц, Вы сказали? Господи, ну и мучения меня ждут! Слава богу, что я редко бываю дома…

Он заметил вопросительно поднятые брови девушки.

— Я не обязан и никогда не буду перед Вами отчитываться, но так и быть, скажу. В данный момент я не работаю, поэтому занимаюсь, так сказать, морским промыслом. Не для продажи, просто для себя.

— А где Вы берете деньги? Кем были до этого? — Любопытство так и рвалось наружу из Жюли.

Ответом послужил свирепый взгляд:

— Мне кажется, на сегодня достаточно откровений. В любом случае, Ваши деньги мне на счет придут, вот пошикую! — Не удержался он от колкости.

Жюли открыла и захлопнула рот, не зная, как поставить нахала на место. Впрочем, это был его дом и его правила. Раз уж она решилась на такой дикий шаг, придется их соблюдать. Откровенно говоря, не так уж сильно ей хотелось остаться здесь, особенно после неприветливой погоды. Да и жилище могло быть поуютнее: наверняка в этих краях можно и нужно было найти что-то более комфортное. Однако, и она не хотела себе в этом честно признаваться, этот лохматый медведь понравился ей с первого взгляда. И эти его голубые глаза…

— Вот будет умора, — вывел ее из состояния ступор громогласный голос Эдварда, поднимающегося по лестнице с ее мольбертом, — если я все-таки окажусь злостным маньяком.

И раскатистый хохот заполнил собой все помещения.

…

Жюли проснулась от ярких лучей солнца, бьющих прямо в лицо из щели занавески. Вчерашней ужасной погоды как не бывало, а ночь прошла спокойно под теплым одеялом. Странно, но так хорошо ей уже давно не спалось. Видимо такой эффект производил чистый воздух. А возможно крепкий травяной чай, который Эдвард любезно принес ей накануне. Комната на втором этаже была больше похожа на чердак, но в ней было удивительно уютно. Видно, что хозяин заботится о своем жилище. Стоял свежий хвойный запах от нового настила; аккуратно выглаженное белье, которое выдал ей Эдвард, пахло какой-то луговой свежестью, и Жюли показалось, что она вернулась в детство. Такими же вспоминались ей каникулы у бабушки в пригороде Парижа. Не хватало только цветов во всевозможных горшках и вазах. Но и природа здесь иная — суровая, да и не пристало мужчинам цветами заниматься.

Девушка потянулась в кровати. Надо осмотреть весь дом, когда хозяин уйдет. Она еще не исследовала кухню, да и комната Эда, как она из вредности называла его про себя, вызывала у нее определенный интерес.

Внезапно раздался оглушительный звонок. Жюли подпрыгнула в постели и моментально выскочила на лестницу.

— Что случилось?! У нас пожар?!

Она стояла в одном белье, забывшись, с испугом глядя вниз.

— Доброе утро, — недовольно ответил Эдвард, появляясь снизу. — Если мадам будет интересно, это мой будильник. Я живу по будильнику, иначе много можно упустить. Я привык. Нужно вставать рано, в семь, чтобы все успеть.

Он был явно недоволен, но, подняв глаза кверху, застыл при виде полуголой девушки. Жюли же недовольно ворчала себе под нос, развернувшись на пути в комнату:

— Предупреждать надо: может, все приличные люди встают позже. Пф, наверное, это была не очень хорошая идея, вдруг он все же ненормальный, а я…

Она внезапно подпрыгнула, поняв, что он все еще смотрит на нее. Спрятавшись за двери, она высунула голову наружу:

— Видимо, у Вас трое детей, и все рано встают, мистер Маньяк! И всех надо накормить!

И со смешком хлопнула дверьми, одновременно смущаясь, что появилась в таком виде, и примечая для себя его внимательный взгляд. Само собой, меньше всего она походила на шикарных фигуристых дам, которых легко было представить рядом с таким великаном. Но, несмотря на свой весьма невысокий рост, ей тоже было что продемонстрировать: благодаря ежедневным упражнениям и йоге фигура была подтянутой и изящной. А довольно полная грудь, контрастно выделяющаяся на общем фоне, передалась ей от бабушки, чему она была крайне рада.

— Он чуть челюсть не уронил, — хихикнула она тихонько и полезла в чемодан. Вчерашние мокрые джинсы с рубашкой и курткой сохли внизу, а сейчас ей хотелось из вредности выглядеть предельно женственно.

— Я покажу ему воробья, — злорадно ухмыльнулась Жюльетта и натянула максимально не подходящее к этому месту шелковое бордовое платье. Странно, откуда оно тут взялось? Балы и дискотеки не планировались… Видимо, случайно положила.

— Бонжууур! — Жюли царственной походкой вплыла на кухню, старательно не обращая внимания на таращегося на нее Эдварда. Тот прямо застыл, намазывая свой тост маслом, настолько неожиданным оказался контраст между вчерашней взъерошенной девчонкой и изящной девушкой в наряде, совершенно не подходящем для окружающей их обстановки.

Жюли невозмутимо осмотрела стол, где уже дымился крепкий кофе в чашках, и все было готово к завтраку.

— Я могу воспользоваться Вашей добротой и позавтракать? — Она в упор посмотрела на мужчину, с трудом сдерживаясь от смеха.

–Э…Э…, — тот, наконец, отмер и указал пальцем на единственную свободную табуретку. — Если мадемуазель посчитает достойной себя это скромное пиршество.

Он уже пришел в себя и продолжил сосредоточенно намазывать масло.

— Кстати! Поскольку Вам нужно чем-то питаться, я могу любезно предоставить свою кухню и холодильник. Хотя, нет! — Он поднял палец — Не очень любезно, ведь питание, как я думаю, не входило в стоимость проживания.

Его глаза откровенно смеялись, при этом выражая что-то, чего Жюли не могла распознать. А она старалась изо всех сил, открыв рот от возмущения и глядя на Эдварда в упор.

— Послушайте, мистер… Эд! И да, я буду звать Вас так, как мне хочется, даже если Вы против. Само собой, я буду здесь готовить и лазить в ваши драгоценные запасы, сколько мне вздумается! Не считаете же Вы, что я буду ежедневно совершать поездки за продуктами?!

— Хотелось бы мне на это посмотреть, — он отложил бутерброд, сделав вид, что не расслышал, как она его назвала, и сложил руки на груди, — кстати, а как Вы вообще сюда добрались?

Жюли сердито отхлебнула кофе.

— Ваши норвежские замашки… Как я могла попасть в вашу глушь кроме, как на такси! Вы даже не представляете, какую цену заломил таксист, тем более, что я словила машину прямо на вокзале Олесунна!

Эдвард самодовольно улыбнулся и сверкнул голубыми глазами.

— Милочка, да будет Вам известно, я — англичанин! Поэтому норвежские замашки — это точно не ко мне.

— Любопытно, что Вас в таком случае сюда занесло? — Она была искренне заинтересована.

— Обычно я не участвую в допросах, но поскольку Вы ради меня так эмм, принарядились сегодня, так и быть, я сегодня добрый. — Он явно наслаждался ее недовольным выражением лица и позволил себе быть откровенным. — Я бывший капитан военного флота Великобритании. И по роду службы приходилось бывать в этих краях. Признаюсь, более дикой и, в то же время великолепной природы, я нигде не встречал. Поэтому решил купить себе этот небольшой домик с маяком, аж по окончанию… ммм… службы поселиться здесь, вдали от людей.

— А почему Ваша служба так быстро закончилась, ведь Вы еще, судя по всему, — Жюли хихикнула и кокетливо моргнула ресницами, — молоды и полны сил?

Эдвард внезапно разозлился. Он вскочил и стал ходить вдоль стола:

— Вообще это не Ваше дело! Я и так слишком разговорился в это утро — непозволительное поведение!

Он остановился напротив девушки, которая никак не могла привыкнуть к такой быстрой смене настроения этого дикаря.

— Зарубите себе на носу: я согласился терпеть Ваше присутствие, бог с ним — пользуйтесь кухней и продуктами. Я даже позволяю Вам ходить в чем угодно по дому, хотя, если вдруг Вы решили меня соблазнить — сочувствую. Вы совершенно не в моем вкусе, и я бы сделал, что угодно, лишь бы Вас тут не было!

Жюли уже трижды пожалела, что надела это злосчастное платье. И было бы ради кого! Она закусила губу и медленно встала, глядя на Эда.

— Вы жалеете? Но не так, как я! Я надеялась провести свою практику в тишине и покое, в окружении прекрасной природы, а не озверевших капитанов. А платье — пфф, просто это первое, что попалось мне под руку. Сделайте одолжение, постарайтесь поменьше со мной общаться!

Развернувшись, она собралась было гордо удалиться из кухни, но подол платья зацепился за табурет.

— Черт! — Жюли рванула его на себя, оступилась и шлепнулась на пол.

Эдвард тут же подскочил и помог ей подняться. Сейчас его лицо изображало смущение, ведь не в его привычках оскорблять людей. Даже будучи капитаном, он не позволял себе таких вольностей. А тут все же молоденькая и, признаться, весьма хорошенькая девушка.

— Ну, простите меня, — пробормотал он. — Я обещаю, что больше этого не повторится. Я уже довольно долгое время нахожусь один и забыл что такое, общаться с людьми. Особенно с женщинами…

Последнюю фразу он произнес совсем тихо, и тут же в знак примирения протянул Жюли ладонь.

— Давайте начнем сначала, — он даже изобразил широкую улыбку на лице — я очень рад, что Вы выбрали мое скромное жилище, добро пожаловать!

Жюли с сомнением смотрела на него, потирая рукой ушибленное место. Кто его знает, вдруг он снова что-то себе придумал. Но выбора не было, и она пожала протянутую руку:

— Окей, босс, мистер Эдвард. Давайте жить мирно: я постараюсь подчиняться Вашему распорядку дня, и закончить свою практику как можно быстрее, чтобы избавить Вас от своего надоедающего присутствия.

Она уже снова стала слегка ехидной. Ничего, ей предстоит провести здесь около месяца, и что-то она точно о нем узнает!

— Кстати, у меня предложение.

Эдвард задрал брови.

— Может, мы хотя бы перестанем «выкать»? Ей-богу это утомляет, да и возраст еще позволительный. Мне, например, 25 лет, да и Вам, думаю, не больше 35…

— Наааадо же, как поздно мадемуазель решила поучиться живописи, — мужчина позволил себе ехидный смешок, — мне 33, и так и быть, давайте на «ты».

— Наааадо же, а выглядишь гораздо старше, это я еще польстила про 35, — она не смогла удержаться от ответного ехидства.

— Это все борода и опыт, — Эд важно поднял указательный палец, — не каждому дано понять.

Они посмотрели друг на друга и внезапно оба расхохотались, так смешно ситуация выглядела со стороны. Высоченный бородатый «викинг», поучающий обворожительную девушку-подростка в вечернем платье. И все это на маленькой кухне, где-то далеко от цивилизации.

Наконец, Жюли махнула рукой и снова уселась за стол.

— На самом деле, — пробурчала она с набитым ртом, — у меня уже есть одно образование. Я лингвист, преподаватель английского языка. Но после года, проведенного в школе с детьми, поняла, что это не мое. А вскоре пришло осознание, что единственная вещь, приносящая мне удовольствие — это рисование.

Эдвард многозначительно пошевелил бровями, за что удостоился шлепка по руке.

— Вот не надо! — Девушка предупредительно ткнула в него пальцем. — Посмотрите, то он с женщинами не общается, то намеки делает. Да-да, у меня прекрасный слух, — пресекла она пытающегося возразить ей Эда.

— Ты, конечно же, не скажешь, что за проблемы с женщинами, был ли ты женат и тому подобное? Конечно, нет, — кивнула она сама себе и продолжила рассказ.

— Учеба подошла к концу, и мне осталась заключительная работа, написать несколько пейзажей. Поэтому я здесь.

Эдвард казался задумчивым. Он поглаживал свою косматую бороду и внимательно слушал.

— Теперь понятно, откуда такой отличный английский, — только и сказал он. Поднявшись, он собрал тарелки и понес их в раковину.

Жюли недоуменно развела руками:

— И все? Это все, что ты скажешь после того, как я описала тебе всю свою жизнь?

— А что ты хотела услышать? Я мужчина и не могу быть таким болтливым, — он скорчил смеющуюся рожу.

— Нет, ну ты мог хоть что-нибудь рассказать из вежливости, — Жюли была недовольна собой, что не получила никаких интересующих сведений взамен на свои откровения.

Эдвард развернулся к ней лицом.

— Хотел бы я знать, какая часть моей жизни интересует тебя больше всего. Хммм, жен и детей нет, друзей… тоже. Из семьи остались только родители, которые живут в Шотландии, и сестра, которая еще получит от меня выговор за этот дом.

— Вот неужели я до такой степени тебе мешаю?! — Во время волнения у девушки снова прорезался явный французский, удивительно очаровательный акцент.

— Нет, мадам «хочу-знать-все»: не так, как с самого начала. Если, конечно, ты не будешь доводить меня своими расспросами.

Он отвернулся и продолжил мыть посуду. Жюли не знала, возмутиться ли еще раз или временно оставить его в покое. Наконец она поднялась и молча пошла к лестнице.

— Между прочим, я вполне могла бы помочь тебе с посудой, да и в-целом по дому, — она с сомнением смотрела в напряженную спину, — но, как видишь, у меня не подходящая одежда, а у тебя — манеры, мистер Э.Д.

Нарочито с расстановкой она произнесла бесящее его имя и тут же взлетела вверх и моментально захлопнула за собой двери.

…

Семичасовой будильник не застал Жюли врасплох. Она уже десять минут, как сосредоточенно готовила себе тосты и следила за варящимся в турке ароматным кофе. Проворочавшись полночи после вчерашней беседы, она решила, что самая важная ее миссия — это выполнение задания, а вовсе не брутальные незнакомцы, кем бы они ни были. Она полностью погрузится в работу и не будет обращать особого внимания на Эдварда, тем более, что у таких отношений нет ни малейшего шанса.

— Можно подумать…, капитан, пфф, — фыркнула себе под нос, — тоже мне, мачо морское… Нет, ему больше не сбить меня с толку: займусь делом и буду стараться закончить побыстрее.

На мгновение она поколебалась в своей уверенности, поскольку из боковой двери показался хозяин маяка. В одних коротких шортах и босиком, почесывая волосатую грудь с рельефно выделяющимися внушительными мышцами. Он глубоко и с наслаждением зевнул, прежде чем его взгляд остановился на застывшей с горячим тостом в руке Жюли.

— А ты что тут делаешь в такую рань? — Он был искренне изумлен. — Я думал, изнеженные создания никогда не просыпаются раньше полудня, даже будильник в телефоне сделал максимально тихим.

— Крайне благодарна, — Жюли утрированно серьезно продолжила готовить себе завтрак, — как видишь, я и сама прекрасно могу проснуться в нужное мне время. Дело в том, что у меня есть, чем заняться, и мне хотелось бы сделать это как можно скорее.

Эдвард казался озадаченным. Судя по вчерашней беседе, эта девчонка собиралась писать свои картины несколько недель подряд.

— Что ж, тем лучше, — буркнул он, злясь на себя за внезапное ощущение легкого разочарования, — будь добра, налей мне кофе. У меня тоже хватает дел, которые нужно сделать вовремя.

— Для начала было бы неплохо прикрыть это, — девушка неопределенно махнула рукой в сторону его обнаженной груди, невольно покраснев, с надеждой, что он не заметит.

Он заметил и усмехнулся про себя, сделав невозмутимое лицо.

— Это? — Он поиграл мышцами руки, продемонстрировав крепкий бицепс. — Не волнуйся, я поразмыслил и пришел к окончательному выводу не быть маньяком в этот раз. Да и одежда твоя сегодня не располагает…

И действительно, сегодня Жюли являла собой полную противоположность себе вчерашней. На ней был надет плотный темный непромокаемый комбинезон, впрочем, расстегнутый сверху на жаркой кухне. У выхода обнаружились высокие ботинки на шнуровке и кепка цвета хаки. Тут же стоял мольберт и краски.

Жюли деланно закатила глаза:

— Уж не думал ли ты, что я отправлюсь рисовать, как средневековые герцогини: в широких платьях с оборками? Одно дело собственный парк с аллеями, другое — дикие холодные края…

— Детка, ты сама выбрала это место, — Эд широко улыбнулся и развел руками.

— Что-то новое! Деткой ты еще меня не называл, — девушка сморщила нос, — как пошло. И не твое дело, где мне рисовать — я вчера уже объяснила все.

— Господи, дай мне сил, — теперь мужчина закатил глаза и поспешил удалиться, чтобы переодеться, поскольку его обнаженный вид смущал и его самого рядом с этой девицей.

«Я тебе покажу детку», — Жюли максимально быстро доела свои тосты, залпом допив кофе. Так же быстро она натянула ботинки, подхватила в руки мольберт и тяжеленный ящик и выскользнула на улицу.

— А, между прочим, ты видела какая сегодня погода? — Эдвард вошел на кухню, полностью одетый и осекся. — Куда ты делась, ау?

Он подошел и, выглянув в окно, увидел одинокую темную фигурку вдалеке.

— Ну, это же надо! Что за девчонка! — Воскликнул он и заглянул в пустую чашку. — Ох, и будет мне с ней проблем.

Так и не успев выпить и глотка остывающего в турке кофе, он схватил свой дождевик и выскочил вдогонку.

— Эй, Жюли! — Он даже немного запыхался, догоняя эту несносную француженку. — Да стой ты!

— Чего мистеру надо? — Девушка тоже тяжело дышала, поскольку от такой быстрой ходьбы и тяжелого чемоданчика с красками, уже почти не хватало воздуха.

— Я уже понял, что ты упрямая. Даже больше, чем я. Но скажи на милость, куда это ты так быстро и упорно топаешь?

Жюли смерила мужчину холодным взглядом:

— Я вижу, у кого-то ранний склероз? Я художница, я рисую. Я иду выбирать подходящее место.

— А погоду ты видишь? Сегодня полдня будет дождь, и это опасно — лазить по скалам. Не дай бог, поскользнешься — тебя же не найдет никто! Да и места надо знать, где можно, а где нельзя ходить.

— Ой, я даже не представляю, как бы я без тебя обошлась, — ядовито произнесла Жюли, признавая в душе его правоту. — И что же, нарисуешь мне подробную карту позволительных мест?

— Ей-богу, не знаю, как твои родители и друзья тебя терпят! И дернул же меня черт переехать сюда!

Эдвард с досадой схватил у девушки все ее вещи и направился в обратный путь.

— Эй, погоди, куда ты?! — Она побежала следом и схватила его за рукав. — Где-то же я должна выбрать место, и я хочу, чтобы оно было самым живописным из всех.

— Для этого, — Эд внезапно остановился и посмотрел на нее своими ярко-голубыми глазищами, — надо было спросить меня, а не сбегать из дома, как глупая малолетка.

И, не слушая недовольное сопение Жюли, снова пошел вперед, как внезапно свернул на еле заметную тропинку. Она утопала в высокой зеленой траве и спустя несколько минут привела в удивительное место прямо у воды. Тут же Жюльетта увидела небольшую крепкую лодку рядом с деревянным настилом.

— Это твое место? — Она озиралась по сторонам, прикидывая, где лучше стать, чтобы свет пробивающегося сквозь тучи солнца не мешал ей.

— Ничейное, — буркнул Эдвард и начал доставать принадлежности для живописи. Он аккуратно поставил мольберт и разложил чемоданчик. Дождь внезапно прекратился, и робкие лучи солнца осветили все вокруг.

— Так нормально? — Он обернулся к девушке.

— Да, спасибо, — она была очарована открывающимися отсюда видами, как спохватилась, — но когда я закончу писать этот пейзаж, другое место я выберу сама! Ты совершенно не разбираешься в красоте!

Она шутливо топнула ногой и укоризненно посмотрела на Эда:

— Ну, и долго ты собираешься здесь стоять? Или будешь кисти подавать?

— Да ни за что! — Он шутливо поднял руки и направился к лодке.

— Уплываешь в неизвестность?

— Если мадемуазель интересно, мне нужно проверить свои садки. Но если ты не ешь рыбу, заставлять не буду.

Жюли сделала вид, что не услышала последнюю фразу, ведь рыба была одним из ее любимых блюд. Но она ни за что не признается этому дикарю: пусть вначале что-то словит и домой принесет. И она прищурилась и сделала первый пробный мазок, больше ни на что не обращая внимания. Эд еще минуту постоял у нее за спиной, после чего тяжело вздохнул и, спрыгнув в лодку, стал грести веслами в известном только ему направлении.

…

Вечером на кухне стоял неповторимый аромат. Как будто назло Жюли, Эдвард постарался: он ловко разделал добытую утром рыбу, замариновал ее в смеси приправ и поставил в духовку. Сейчас же блюдо красовалось посреди стола и могло бы свести с ума любого гурмана.

Жюли уже несколько часов не выходила из своей комнаты. Она пришла немного замерзшая, но очень довольная первыми результатами. Выставив начатую картину к батарее, она с наслаждением предвкушала завтрашний день, растянувшись на кровати. Все-таки не зря она выбрала Норвегию, и если все будет успешно и погода не помешает, она получит заветный диплом.

Приняв теплый душ, благо и в этой комнате была ванная, она надела махровый халат и закрутила на голове тюрбан. Интересно, что будет сегодня вечером? Судя по запаху, ее ждет шикарный ужин, если конечно у «хозяина маяка» опять не случится очередной психоз. На самом деле ей даже начала нравиться их, если можно это так назвать, совместная жизнь. Довольно забавно и не скучно: кто знает, что бы она одна делала здесь темными вечерами, когда вокруг ни одного человека. А если здесь какие-нибудь медведи водятся?! Почему она не подумала об этом раньше?

Внезапно раздался тот же самый громкий звук, как будто зазвонил будильник Эда.

— Что опять случилось? — Жюли выскочила на лестницу и свесилась вниз.

— Я не знал, как тебя позвать. Вдруг ты снова голая — а зачем мне этот стресс? — Эдвард ехидно улыбался и шутливым взмахом руки указал на стол.

— Что это? — Девушка была невозмутима.

— Царское угощение для изысканной парижанки, что же еще.

— Мм, не могу сказать, что очень хочу есть… — Она не желала сдаваться так быстро.

— Послушай, не сегодня, умоляю. Я лично — очень хочу есть, и потратил много усилий, чтобы ждать еще хотя бы минуту. Если ты сейчас не спустишься, будешь ужинать тостами.

— Ой, — пискнула Жюли, исчезая за дверями.

Спустя пару минут она уже уплетала рыбу за обе щеки.

— Господи, до чего же вкусно! — Пробормотала она, дожевывая последний кусочек.

— А я смотрю, этикету-то в этих ваших «парижах» не учат, — насмешливо сложил руки на груди Эд, — вечно разговариваешь с набитым ртом.

Девушка только отмахнулась и продолжала жевать, закатывая глаза и руками пытаясь изобразить степень наслаждения едой.

— Мне любопытно, ты точно был капитаном? Или может коком, или как там, на корабле, поваров называют?

Она вытерла руки салфеткой и откинулась на табурете, опершись спиной о шкафчик.

Конец ознакомительного фрагмента.