Ад пуст. Все бесы здесь. Часть 1

Таня Ждан, 2023

Что вам известно о Рае и Аде? Вернее, что вы читали в древних религиозных постулатах, заурядных статейках, теориях сумасшедших ученых или видели в двухчасовых, а то и больше, опошленных до безумия кинолентах? В общем и целом – неважно, вы все равно окажетесь не правы. Рай и Ад – это не конечная точка существования человека, вовсе никакой не пункт назначения или как вы привыкли его называть. Наши три мира – Каелум, Инфернум и Терра давным-давно жили бок о бок друг с другом. И, как бы это было не прискорбно, нигде из этих миров мне нет места. Кто я? Бессмертное существо без рода и племени, которое по умолчанию делают виноватой во всех бедах, доходя до абсурда. Гонимая здесь, не нужная там, и только среди смертных я нашла себе мнимую родную обитель. Веками проживая среди людей, водя тесную дружбу с великими светлыми умами, я все еще пытаюсь найти свое место. Но, боюсь, что однажды все добро, которому я научилась на Терре, канет в лету. Если для всех ты – зло, однажды ты им станешь…

Глава 9

Дальше все помнилось, как в тумане. Стресс, боль, горе, растерянный, раздавленный вид Асмодея, отреченная веселость Мередит окончательно вернули меня из состояния безразличия, погрузив в пучину отчаяния. Руки, да и все тело затряслись, из глаз потоками потекли слезы, а голос срывался на сип. Я как могла старалась отводить взгляд от тела моего друга… Моего лучшего друга… Лайнус, ну как же так…

Демона не смутило присутствие накаченной транквилизаторами смертной. Он прямо при ней задавал кучу вопросов, среди которых, к счастью, не было ни единого, обличающего меня в причастности к смерти Лайнуса. Похоже, что мое состояние не оставило каких-либо сомнений. Я отвечала порой невпопад, приводя Асмодея в бешенство: для него важна была даже самая незначительная деталь. Рассказать пришлось все, начиная от дороги из бара, заканчивая попытками откачать ангела. Умолчала я лишь о том, что Лайнус вдруг решил перевести нашу дружбу на другой уровень. Это слишком личное, интимное, сокровенное. Даже под пытками, пусть на кону будет стоять моя жизнь, я ни с кем не стала бы делиться этой тайной. Во имя его светлой памяти… Пусть для собственных сородичей он останется невинным, непогрешимым ангелом, сумевшим выстоять перед соблазном разделить бремя нахлынувшей страсти с ненавистным уроженцем Инфернума.

Чем дальше заходил мой рассказ, тем мрачнее становился Асмодей. Демон явно что-то знал, но не спешил делиться, и, выслушав меня, задав парочку вопросов веселой Мередит, кивнул в ее сторону.

— С ней точно не будет проблем? Ты можешь ручаться за адекватность смертной? Блю, мать твою, очнись! — взревел мужчина, вырывая меня из вакуума отчаяния.

— А, что? Да, нет, то есть… Не знаю, — промямлила, утирая слезы. — Мередит, ты сможешь сохранить нашу тайну в секрете?

— Пффф, — заговорщицки улыбнувшись, отмахнулась соседка. — Да легко! Что мне еще остается делать? Мне все равно никто никогда не поверит. У меня ординатура, на минуточку! Если я начну направо и налево вещать об ангелах и демонах, в лучшем случае отправлюсь работать продавцом фастфуда, а в худшем — меня упекут в психушку.

— Девчонка точно только сегодня узнала о нашем существовании? Чем ты ее накачала, Блю? — закатив глаза, фыркнул Асмодей.

— Она сама… накачалась, — бросила я, отрешенно глядя в стену. — И да, прежде она о нас ничего не знала. Вроде как.

По правде говоря, мне было сейчас все равно, что будет с Мередит. Даже мое собственное будущее, которое и без того было туманным, а теперь и вовсе казалось обреченным на казнь и расплату за все грехи, совершала я их или нет, меня не беспокоило. Ничто не было важно теперь. Единственный свет, который вносил хоть что-то хорошее в мою жизнь, делал ее упорядоченной, предсказуемой, а потому — вполне сносной, навеки покинул этот мир. Дальше — пустота и темнота, так какая теперь вообще разница?

— Так, ладно, иди вымой руки, приведи себя в порядок насколько это вообще возможно, и живо обратно сюда. Мередит — будь добра, сделай все, чтобы по возвращению Блю не нашла даже намека на то, что здесь произошло, справишься? — быстро, чеканя каждую букву, оттарабанил Асмодей, раздавая распоряжения.

— Будет сделано, сэр! — как солдатик, вскочив на ноги, насвистывая себе что-то под нос, бросила Мередит, удаляясь в кладовую.

Я не стала испытывать терпение демона, на ватных ногах дойдя до ванной. Куда бы он не собирался сейчас меня увезти или унести, он знает, что делает. А я была вообще не в состоянии принимать взвешенные решения. Я с остервенением отмывала руки, словно пытаясь содрать с них кожу вместе с разводами крови. Крови Лайнуса на моих руках. Крови близкого существа, понимавшего и принимавшего меня. Все повторяется. Опять. Опять на моих руках кровь любимых и небезразличных к моей судьбе. Опять я не виновата в их смерти, хотя совесть буквально выжигает на моем сердце слова «виновна». Слезы сдерживать не было сил, солеными, обжигающими кожу каплями, они скатывались по щекам. Все мои попытки привести лицо в более или менее надлежащее состояние потоками ледяной воды успехом не увенчались. Но было все равно. Скрыть то, что творилось в моей душе, было невозможно. Просто, мать его, невозможно.

Под вопросительный взгляд Асмодея, я шмыгнула в свою спальню, чтобы сбросить грязную, промокшую насквозь одежду. Только сейчас я вспомнила, что щеголяла по улицам босиком, уставившись на свои грязные ноги, оставляющие следы на полу. Плевать. Как есть, запихала свои стопы в носки, кое-как справившись с тремором, натянула темные джинсы и черную водолазку и вышла из спальни. Демон, облокотившись на стену, уставился на меня вопросительным, встревоженным взглядом.

— Готова? Нам надо перенестись в церковь Святого Эдуарда. Совет уже в сборе.

Ну конечно же. Снова суд. Снова совет. И снова я во всем виновата. Хотя теперь казнь не казалась мне самым худшим исходом.

— А Лайнус? — я сглотнула, теряясь в догадках по поводу участи своего друга.

— Возьмем с собой, не тут же его оставлять. Его родителей должны были уже оповестить. Они заберут тело и предадут земле на Каелуме со всеми почестями, после того как… как будут соблюдены определенные процедуры, — буркнул Асмодей, аккуратно поднимая ангела с пола и беря его на руки.

Демон чертыхнулся, кое-как встав с тяжелой ношей, но, выдохнув, занял уверенную стойку, снова уставившись на меня.

— Сама с переносом справишься или тебе подставить дружеское плечо? — с искренней заботой в голосе прошептал Асмодей.

— Сама… Как-нибудь, — пробормотала я себе под нос, совершенно не переживая о том, что, и без того подкатывающая тошнота снова выставит меня на посмешище.

Это было последним, что меня беспокоило. Ни стыда, ни чувства собственного достоинства у меня все равно не осталось. Только терзающая, рвущая грудную клетку, выжигающая внутренности боль. И пустота. Пугающая, звенящая пустота в душе.

Через несколько секунд мы уже стояли у резной двери церкви Святого Эдуарда*, окруженной исполинскими тисовыми деревьями, пышущими свежей зеленью. Мне нравилось это место. Вопреки общепринятому мнению демоны спокойно могли входить в церковь, пятки на освещенной земле нам не жгло, а кожа не воспламенялась праведным пламенем. И эта была одной из моих любимых. Естественно, я никогда не ставила свечи и не молилась за здравие и упокой. Мне просто нравилась архитектура церквей, особенно старых, уединенных, пропитанных историей, с обилием дерева в интерьере и замысловатыми витражными окнами, через которые пробивались солнечные лучи, делая убранство помещения поистине волшебным…

Отчасти в таких местах я ловила щемящую душу ностальгию, ведь, подобные церкви Святого Эдаурда объекты архитектуры воскрешали в моей памяти воспоминания о Каелуме. Ангелы потрудились на славу, привнеся на Терру частичку родного дома. Я не преувеличивала, когда искренне полагала, что людям удалось даже превзойти уроженцев Рая в своих стараниях сделать святые для христиан места поистине сказочными, красивыми и уютными. И я была бы рада навестить свое излюбленное место для долгих раздумий, если бы повод не был таким удручающим. Сомневаюсь, что после того, как провожу здесь Лайнуса в последний путь, вообще смогу сюда вернуться…

Мы с Асмодеем преодолели центральный неф** к алтарю под презрительные, уничтожающие взгляды совета четверки. Я буквально кожей чувствовала, как на мою чумную голову сыплются проклятия. Ноги не слушались, потому я кое-как поспевала за своим спутником, присев на первую скамью, когда демон уже аккуратно опустил тело ангела на пол трансепта***. Асмодей молча присел рядом со мной, заботливо взяв за трясущуюся ладонь, позволяя советникам подойти поближе и осмотреть убитого. Я даже не стала противиться этому жесту демона, отсаживаться подальше или отдергивать руку. Кажется, что все свои силы я потратила на то, чтобы преодолеть расстояние от атриума до алтаря. Советники-ангелы присели на корточки, пристально изучая глубокую рану на горле Лайнуса, советники-демоны же лишь безучастно стояли в стороне, ограничившись беглым взглядом, шепча себе под нос проклятья.

Время замерло. Я даже не стала гадать, сколько минут мы провели в тишине, прежде чем советник-ангел с белоснежными волосами поднялся на ноги, тяжело вздохнул и посмотрел на меня.

— Блю, расскажете, что произошло? Без утаивания, уверток и приукрашивания? Справитесь? — кажется, что не у одной меня сил враждовать и соблюдать протокол не осталось. Советник выглядел подавленным и глубоко опечаленным.

— Да какого ты вообще с ней церемонишься, Кассиэль?! — взревел другой, ангел-советник с пронзительными, холодными, как сталь, серо-голубыми глазами и светло-русыми волосами по плечи. Он явно не разделял настроя своего коллеги по цеху.

— Замолчи, Аболим. Давай оставим распри за пределами этого места. Ты же и сам догадываешься, что демоница не виновата, — Кассиэль с укором посмотрел на взбешенного советника и вернулся ко мне. — Ну так как, Блю? Расскажете нам все?

Я почувствовала, как Асмодей сильнее сжал мою руку, якобы давая понять, что, как бы хреново мне не было, сделать это придется.

— Да, Кассиэль, пожалуй, это все, что я теперь могу.

Я снова повторила свой рассказ, изо всех сил пытаясь сохранить голос, который то и дело срывался на сип, лишь изредка всхлипывая и переводя дух. Не было нужды демонстративно разыгрывать трагедию, чтобы отвести от себя подозрения. Слезы солеными, горячими ручьями текли по щекам, но остановить этот поток я даже не пыталась. Пусть видят, какими жалкими могут быть демоны, знают, как низко может пасть опальная изгнанница в своей скорби, понимают, что, как бы им не была противна моя связь с уроженцем Каелума, она была очень важной для нас обоих. Прекрасной, светлой и воскрешающей душу из тьмы, вопреки всем запретам и предрассудкам.

Когда я закончила свой сухой рассказ и отрешенно уставилась в стену, лишь бы не смотреть на этих напыщенных кретинов, для которых, кажется, смерть Лайнуса была всего лишь скверной неприятностью, за исключением Кассиэля, также поникшего и скорбящего, неожиданно вмешался Асмодей. Мой бессменный защитник, даже не представляю, что бы я без него делала…

— Итак, господа-советники. Думаю, мы все понимаем, что значит смерть Лайнуса Вайтвилла. Так что, какой бы лютой ненависти и неприязни вы не питали к Блю, считаю, что стоит оставить ваши эмоции на потом. Ни здесь, ни в смерти Саланы ее вины нет.

— Что-то ты больно быстро решил обелить имя своей протеже, — фыркнул советник-демон, тряхнув густыми темными кудрями своей шевелюры, с вызовом уставившись на Асмодея. — Мне одному кажется подозрительным, что, когда именно эта девчонка находится поблизости, кто-то из бессмертных умирает? Таких совпадений не бывает.

— Ты прав, Верен, не думаю, что это совпадение. Скорее, кто-то нарочно пытается подставить Блю, как самую легкую мишень для достижения своей цели, — не унимался Асмодей, встав на ноги и принявшись размеренно расхаживать по залу церкви.

Моего мнения никто не спрашивал, да и не хотелось говорить. Я неустанно смотрела на серое лицо своего убитого друга, пытаясь запомнить каждую деталь, запечатлеть в памяти каждую веснушку, каждую мелкую морщинку и родинку на безмятежном лице. Тот факт, что моего присутствия даже не замечали, обсуждая в третьем лице, меня вполне устраивал. Пусть и в пол уха, но я пыталась слушать, что они говорят. Мне было важно понять, кто стоит за убийством Лайнуса. Чтобы найти его, выследить и выпотрошить бренное тело, разорвать на куски и скормить бродячим собакам. И плевать на последствия.

— Полагаю, что Асмодей прав, — обалдеть, ангел-советник Кассиэль, которой и без того казался мне одним из самых адекватных, теперь еще и согласился с демоном. Остановите землю, я сойду. — Как бы не хотелось нам всем признавать, но похоже, что кто-то решил исполнить замысел древнего пророчества. Других объяснений череде убийств я не могу найти.

— Ты же понимаешь, что в таком случае, это, — язвительно бросил Астарот, кивком головы указам на тело Лайнуса, — только начало. Кто бы то ни был, он не остановится, пока не достигнет своей цели. Мы не можем этого допустить.

— И что ты предлагаешь, Астарот? — язвительно фыркнул советник-ангел Аболим, тот самый, замораживающий воду в половине рек страны одним взглядом, разведя руками. Ну вот, докатилась, начала запоминать имена ненавистной мне четверки. — Найти, допросить и проверить на вшивость каждого ангела и демона на Терре? С уроженцами Каелума проблем не будет, они чтут закон и прибывают на Землю, только чтобы исполнить свой долг. А как быть с вашими проходимцами, прыгающими туда-сюда тогда, когда им заблагорассудится? Или спустя две тысячи лет ты сможешь найти управу на беспечных детишек?

Конец ознакомительного фрагмента.