Двойная тайна для миллиардера

Тала Тоцка, 2022

Артур Тагаев, отец моих детей – самый молодой миллиардер в Европе, в двадцать семь лет возглавивший империю Тагаевых вместо отца. Я каждый раз ругаю себя, когда захожу на его страницу в инстаграм. Но есть одно маленькое оправдание – у меня в животе его дети. Трое. Два мальчика и девочка. Данил, Давид и Дианка. Мои три «Д». И мне хочется больше знать об их отце, раз уж так сложилось, что они ему не нужны. Таким как Тагаевы не нужны дети от таких как я. Мне это доходчиво объяснила его мать. Сам Артур даже не стал со мной разговаривать. Завтра Новый год, и моим «три Д» еще рано появляться на свет. Но все идет не так, как планировалось…

Глава 3

Мы разложили одежду на камнях, они и в самом деле оказались теплые. Я влезла на соседний камень и обхватила себя руками. Было жалко себя и очень холодно. На соседний камень уселся мой все еще незнакомый спутник и принялся прощупывать поврежденную руку.

Я сидела и гадала, почему мне совершенно наплевать, как его зовут, как вдруг обо мне вспомнили.

— Малышка, сможешь вправить мне плечо?

— Вы мне?

— Нет, я обычно так беседую со своей правой ногой, — он явно терял терпение. — Иди сюда, быстро.

Пришлось слезать с камня и тащиться осматривать вывихнутую руку. На первом курсе университета у нас был предмет «Безопасность жизнедеятельности». Егор с друзьями тоже часто обсуждали всякие травмы и первую помощь в том числе.

При воспоминании о Егоре внутри все сжалось, и я поспешила переключиться. Да вот хоть на недоутопленника. Лицо видно плохо, но тело у него не хуже, чем у Егора. Даже лучше. В разы. А красавцами я сыта на долгие годы вперед, так что решено. Пускай лучше мой вывихнутый будет страшненьким.

— Я бы не рекомендовала вам этого делать, — заявила предполагаемой страхолюдине. — Здесь может быть внутрисуставной перелом или перелом плечевой кости. Если повредите сосудисто-нервный пучок, то восстанавливаться придется очень долго.

— А ты откуда такая умная? — хмыкнуло мое страшилище, вновь сверкнув зубами.

— У меня парень боксер, — ответила и быстро добавила: — Бывший. Бывший парень…

— Идиот, — вдруг сказал он. Я даже растерялась. Предполагать, что это он со мной так знакомится, было слишком самонадеянно. Но он видимо догадался, потому что уточнил: — Парень этот твой, который бросил тебя, — идиот. Ты забавная.

— Почему вы решили, что он меня бросил? — уже в который раз за вечер мучительно покраснела я. — Наоборот, это я его бросила!

— Ты? Да ладно, — даже в темноте увидела, как он скривился, — ты меня не бросила, хоть впервые видишь. А уж парня своего тем более.

— Сами вы забавный, — проворчала я. Не знаю, почему, но меня это задело.

— Чего злишься, колючка? — теперь он не кривился, а скалился. — Я таких колючих давно не встречал. Забавная и смешная.

— Мы не в цирке, а я не клоун, чтобы вас развлекать, — буркнула я.

— Говорю же, колючка.

Продолжать пустой разговор не хотелось, я подошла к воде. Вдали у бухты догорала мажорская яхта. Я скорее ощутила, чем услышала, как он подошел и встал сзади.

Только сейчас почувствовала тонкий аромат мужского парфюма. И не откис же в воде за столько времени! Почему я его раньше не замечала, пока мы плыли, или у меня от страха временно отключились все рецепторы?

Мужчина задышал мне прямо в затылок, и его дыхание было таким же горячим, как руки. Настоящий кондиционер в режиме «тепло». Турборежиме.

А что, если я придвинусь ближе, чтобы согреться? Совсем незаметно, на сантиметр. Он же ничего не подумает обо мне непристойного? Может, даже не заметит? Сделала малюсенькй шажочек назад, и волоски на теле встали дыбом.

Неизвестно почему у самой участилось дыхание, я вдруг перестала чувствовать ноги. Как будто вместо них приделали игрушечные конечности, набитые ватой. И они вот-вот подломятся, уронив меня прямо в воду.

Внезапно в небе раздался знакомый гул.

— Вертолеты! — вскинула я голову и радостно повернулась к стоящему за спиной соседу по берегу. — Вы случайно не курите? У вас есть зажигалка? Нужно срочно развести сигнальные костры!

Мой полузнакомый красноречиво похлопал себя по трусам. А потом заговорил исключительно серьезно.

— У меня нет зажигалки, я не курю, и мы ничего не станем разжигать. Это вертолеты спасателей, а мы будем дожидаться вертолет моей службы безопасности. Они быстро сориентируются, когда поймут, что меня там нет. Так что ждем.

— Но я не хочу ждать! — теперь я развернулась к нему всем телом. — Я хочу к людям! Я не хочу ночевать на этом диком берегу на камнях. И… и я замерзла!

— Сожалею, — сказал он спокойно, — но нам придется остаться здесь.

И тогда меня накрыло.

— Это ты виноват! — закричала я в отчаянии. — Это все из-за тебя. Если бы не ты, я бы уже сидела в каюте, закутанная в плед, и пила теплый чай. Зачем я тебя послушала?

Если бы он хоть что-то сказал, извинился, попытался оправдаться. А он просто стоял и смотрел на меня в темноте, озаряемой далекими вспышками. И я не выдержала. Ударила плашмя ладонями по груди, потом замолотила изо всех сил, пока рукам не стало больно. Какие же твердые у него мышцы! С таким же успехом я могла лупить об камни.

Он резко перехватил обе мои руки одной своей, и я беззвучно заплакала. Потом зарыдала, сотрясаясь всем телом. Пока не услышала над ухом негромкое:

— Очень замерзла, малышка? Нас скоро найдут, не плачь, мои люди меня уже ищут. Давай я тебя согрею. Увидишь, тебе понравится. Иди ко мне…

Он приблизился вплотную, я отступила назад. Так мы и двигались по берегу, пока я не уперлась задом в теплый камень. Мужчина подсадил меня на камень, а сам навис сверху, вынуждая меня лечь и прижаться спиной к твердой поверхности.

— Ну что ты такая дикая, вместе же теплее, — снова заговорил он над самым ухом, и от этого хриплого, прерывистого шепота по телу побежали мурашки.

Честно хотела его оттолкнуть, но он уже лежал рядом, обхватив меня руками. Я хотела сказать, что он беспардонный нахал, но так действительно было теплее. И вместо того, чтобы продолжать упираться, я повернулась к нему, согревая дыханием ладони, и уткнулась холодным носом в теплую шею.

Он не согревал, он обжигал. Раскаленной кожей, жарким дыханием. Рядом с ним я казалась себе ледышкой, даже попыталась отодвинуться. Боялась, что его заморожу. Но меня сразу вернули на место мощные руки.

— Что ж ты так дрожишь? — хриплый шепот заползал под кожу, зарождая внизу живота сладкое томление. — Расслабься, обними меня…

В голове мелькнула язвительная мысль, что он обошелся без меня и вправил себе плечо. Так что и дальше может обходиться. Мелькнула и пропала.

Его обе руки работали на полную, но мне больше не хотелось язвить, злиться и их отталкивать. Теперь они мне самой были нужны.

Они не просто обнимали, они гладили спину, шею, зарывались во влажные волосы. И хотелось выгибаться навстречу, ластиться, подставляться. Они меня с ума сводили эти сильные, настойчивые мужские руки…

Я и сама осмелела. Мне нравилось обнимать уже совсем нечужого мужчину, гладить твердые выпирающие мышцы, ловить губами его губы. Все казалось нереальным, как будто я смотрю фильм. Красиво, чувственно, но не со мной. Не по-настоящему.

А еще сводил с ума запах. Запах разгоряченного мужского тела, который делал со мной что-то совсем ненормальное.

— Сейчас тебе будет жарко… — отозвалось где-то в подсознании, и уже через миг я оказалась опрокинута на спину и прижата к твердому камню таким же твердым, горячим телом.

— Расслабься, малышка, для нас это лучший способ согреться, — сказали скользящие по щеке губы и накрыли мои, дрожащие теперь уже не от холода, а от нетерпения.

Мне хотелось целоваться с ним. Я уже давно согрелась, теперь мне было горячо от жара, поднимающегося изнутри. Он волнами растекался по телу оттуда, где прикасались его губы.

— Нет, не уходи, — пробормотала я, когда он отстранился, и потянула его обратно, — без тебя холодно…

Почувствовала в темноте его улыбку, и обхватила умопомрачительно широкие плечи.

— Горячая девочка, — прошептал он, снова ложась сверху, — какая же ты горячая…

Мышцы бугрились и перекатывались под руками. Я гладила его спину, он перехватывал запястья и заводил над головой, а затем смыкал на своей шее. Я хваталась за колючий затылок и замирала от разрядов, что волнами пронизывали тело.

Со мной такое было впервые. Впервые я позволяла мужчине распоряжаться моим телом, но сопротивляться совсем не хотелось. Я понимала, что должна остановить его, объяснить, он и сам тогда не захочет.

Он вжимался в меня бедрами, я чувствовала его возбуждение, но продолжала балансировать на краю. Вот сейчас, еще немного, и я смогу его остановить. Все-таки, это неправильно, мы даже незнакомы. Пусть он меня еще раз поцелует, и я скажу ему…

— Больше не могу, малыш. Сама понимаешь, мы без защиты, но я буду осторожным… — горячее дыхание обожгло шею, я распахнула глаза и вместо «нет» из меня вырвался лишь приглушенный стон.