Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб

Сэм Альфсен, 2022

Нуска зарабатывает на хлеб лечением половых болезней и едва сводит концы с концами в столичных трущобах Скидана. Жизнь Нуски идет своим чередом, пока на пороге его дома не появляются приближенные самого правителя – великого мага, эрда Сина. С этого момента жизнь незадачливого лекаря кардинально меняется: от пьянок до совещаний знати, от лечения бедняков до врачевания первого лица страны. Теперь Нуске многое известно о кровавом прошлом правителя. Но больше всего пугает то, что однажды они уже встречались…

Глава 14

Вечер в трактире

— Быстрее, эрд Син! Уже так поздно, когда же мы успеем повеселиться?!

Нуска смеялся, одетый в свои пускай вычищенные, но старые лохмотья. Его глаза сверкали, пока он тащил за руку с головы до ног укутанного в одежды эрда через толпу. Тот почему-то не поспевал, явно не преисполненный таким же рвением, что и Нуска, но послушно следовал за ним.

— Эрд Син, только давайте договоримся. — Лекарь внезапно застыл посреди улицы лицом к Сину. Тот кое-как затормозил и споткнулся, схватившись рукой за плечо Нуски. Крепче сжав ладонь правителя, Нуска приподнял ее выше, показывая. — Сегодня мы — не подчиненный и господин. Мы — друзья, хорошо?

Весь вечер эрд выглядел сбитым с толку. Было так смешно наблюдать за этим взрослым и сильным мужчиной, растерянным из-за подобных глупостей.

— Тем более, если я и дальше буду обращаться к вам «Ваше Высокоблагородие, Высший эрд, самый главный сурии»… В общем, так мы быстро вас раскроем. А двое друзей, которые просто пришли выпить, ни у кого не вызовут подозрений. Согласны?

Хоть рука эрда и была затянута в перчатку, Нуска все равно чувствовал, насколько она горячая.

«Наверное, еще и потная… Выступает перед всем народом Скидана, а сходить с подчиненным выпить не может? Вот смеху-то!»

Весь вечер эрд старался не смотреть на Нуску. Он прятал лицо под капюшоном плаща, а потому даже сейчас просто склонил голову и еле заметно кивнул. С момента, как они вышли, лекарю приходилось лицезреть только подбородок и поджатые губы этого сурии.

Но Нуске большего и не требовалось. Он улыбнулся и поволок сопротивляющегося правителя дальше.

Выбор завсегдатая злачных мест пал на один из самых приличных трактиров в столице. Когда еще удастся выпить за счет столь богатого аристократа?

Нуска почти силком втолкнул эрда в трактир, не понимая, как тот раньше сюда ходил. Почему правитель растерян так, будто никогда не бывал за пределами дворца?

Из-за того, что праздник продолжался, в трактире было очень шумно. Нуска сразу проникся всеобщим воодушевлением и пошел потолковать с трактирщиком.

— Хей! Хозяин, выделите мне и моему спутнику самый чистый и укромный столик!

Трактирщик нахмурился, бросив взгляд на бедно одетого лекаря, но, когда увидел его спутника, столь статного, окруженного ореолом силы, то расплылся в слащавой улыбке.

— Ах, гости дорогие, пойдемте! Обслужим вас по высшему разряду! — Трактирщик вскочил с места и позвал двух служанок, которые сразу закружили вокруг Нуски с подносами. Это были воистину прелестные девушки с пышными формами и распущенными волосами.

Щеки Нуски запылали от стоящего в трактире запаха алкоголя и табака.

— Подайте нам трубку, нет, две! И лучший табак! И тащите бочку эля, хозяин! На меньшее я не согласен! — Нуска смеялся, говоря это, еле сдерживаясь от рвущегося наружу хохота. Как же приятно быть богатым! Как приятно развлекаться, не думая о золоте!

Двух столь богатых господ действительно усадили на самое чистое место. Это был круглый деревянный стол, окруженный четырьмя стульями. Нуска плюхнулся напротив Сина и, смеясь, схватился за руки эрда.

— Син, расслабься! Своим лицом ты распугаешь всех постояльцев.

В ответ эрд только что-то пробурчал, но не отнял рук. Он приподнял голову и обвел трактир своими сверкающими голубыми глазами.

— Разве я могу здесь находиться? Ты не знаешь, но произошло кое-что серьезное…

— Син, мы ведь уже обсуждали это! — Нуска нахмурился и даже вскочил со своего места, расплескав эль из доверху наполненной кружки. — Ты сам сказал, что Скидан не развалится за один вечер. Мы уже здесь, разве нет?! Так расслабься, насладись атмосферой! Как часто тебе выпадает такая возможность?

Эрд все еще выглядел растерянным, но взгляд его потеплел. Он снова спрятал лицо под плащом, но Нуска отчетливо увидел на его губах улыбку.

— Ты прав. Давай выпьем.

— Ха-ха, а вот это уже правильно, tje vae! — Нуска ругался на весь трактир, никого не стесняясь. — Бери кружку, Син, сегодня мы выпьем столько, что будем возвращаться домой ползком!

Нуска чокнулся с эрдом так, что эль полился по рукам и столу, а затем залпом осушил половину пинты. Глаза лекаря заблестели от удовольствия, он раскраснелся и начал напевать себе под нос. Закуски тоже были превосходны: от вяленого мяса, овощей и сыра ломился стол.

Син пил медленнее, но все равно старался не отставать. Вскоре его плащ уже сидел на плечах неровно, волосы, собранные в хвост, оказались взлохмачены так, что Нуска с улыбкой протянул руку и стянул с них ленту. Эрд чуть нахмурился.

— Син, но у тебя такие красивые волосы, хватит соблюдать приличия! Здесь совсем не то место. — Нуска смеялся, пока Син вдруг не схватил его за руку.

Лекарь удивился и вопросительно посмотрел в ответ. Эрд повязал свою ленту на руку Нуски и закрепил симпатичным бантиком.

— Тогда не потеряй. Это очень ценная вещь.

Лента действительно отличалась от всего остального облачения эрда: она была ярко-красного цвета и переливалась в тусклом свете трактира.

— Как скажешь, мой господин. А теперь… Знаешь ли ты хорошую песню на скиданском?! Я знаком только со старинными лесными песнями.

— Ты что, собрался петь? — Эрд так удивился, что допил свою пинту залпом и снова наполнил, подставив под краник бочки.

— Конечно! Ты только послушай, как они вопят… — Нуска поморщился, указывая большим пальцем себе за спину, где затянули пошлую пьяную песню. — Это невыносимо!

— Гм… — Эрд выглядел озадаченным, а затем достал из кармана клочок бумаги и выточенный в форме кисти уголь. — Я напишу слова, но музыка… Мне нужен инструмент, чтобы наиграть тебе.

— Духи, Син, ты играешь?! Почему раньше не сказал? — Нуска тут же вскочил со своего места с горящим взглядом и, шатаясь, потащился доставать хозяина трактира.

— Подайте, подайте нам любой инструмент! Сейчас же! Еще секунда — и я сам лично вытолкну этих воющих пьянчуг из трактира! — Нуска разошелся и шумел, словно он сам являлся эрдом страны, а никак не его скромным спутником. Лекарь пихал ногами попадающиеся на пути стулья и задел нескольких постояльцев, но они даже слова не сказали в ответ. Компания из двух молодых людей давно была в центре внимания. Все уже заметили, насколько смело ведет себе юный хаванец, сопровождаемый риром, а потому могли только с интересом наблюдать и шептаться.

Через несколько минут Нуска вернулся с народным инструментом за стол. Это был деревянный шар с десятью отверстиями, высоким грифом и четырьмя струнами.

— Справишься с таким? Мне и так пришлось одолжить это у бардов за дальним столом… Tje vae, они попросили за эту рухлядь три пинты! Три! Знали бы они, что грабят государственную казну!

— Дай-ка сюда… Думаю, я смогу приноровиться. — Син ловко перехватил инструмент и наиграл несколько простых мелодий на струнах, а затем стал изучать издаваемый звук, затыкая отверстия пальцами.

На пильке^[26] играли, поставив основание шара на бедра и держа левую руку на отверстиях, а правой рукой перебирали струны на высоком грифе, придерживая его в ровном положении плечом.

Столь статный мужчина действительно выглядел красиво даже с таким простонародным инструментом в руках. Пускай на пильке играли бедняки да странствующие барды, но совладать с ней было не так просто. Нуска знал это не понаслышке, потому что в свое время в его руках побывало с десяток различных инструментов. Правда, он так и не смог овладеть в идеале ни одним. Все дневное время Нуска посвящал лечению больных, а в ночное — дрых без задних ног. Потому, хоть у него и не хватало времени на освоение инструментов, он напевал себе под нос, даже когда врачевал не самые приятные на вид части тела своих пациентов.

— Ха, Син, а ты не так плох! Я думаю, мы сможем удивить сегодняшних гостей! — Нуска уже тащил эрда из-за стола. — Почему ты сопротивляешься… Неужели думал, что мы будем отсиживаться за столом в такой чудесный вечер?! Дай слова…

Лекарь лихорадочно стал изучать начерканную ровным почерком песню.

«Ух, как интересно! А эрд знает толк в застольных песнях!»

Они вдвоем оказались посреди трактира. Нуска вытащил из-под какого-то пьянчуги стул и подпихнул его эрду под колени. Син так и плюхнулся на него.

— Отлично! Теперь наиграй мне!

Нуска все больше пьянел от духоты и оживленной атмосферы. Его лицо вспотело, а волосы торчали в разные стороны. Накидка сползла назад, а потому многие могли увидеть лицо пьяного лекаря. Хотя кого это заботит? Ну, напился даже лекарь самого эрда, устроил шумиху… Что с того?

— Господа, начинайте! Хотим услышать песню столь красивого юнца! — Один из разомлевших сифов поднял за него свою кружку.

— Верно! Он так красив, подайте ему вина за мой счет! — поддержал сифа тучный карборец за дальним столом.

— Так, господа, тише! Сейчас все будет! — заверил Нуска слушателей и расплылся в улыбке, раскланиваясь направо и налево. — Друзья, вы услышите историю про драконов и магию из уст этих двух странствующих господ!

— Надеюсь, твоя песнь будет так же сладка, как и твое личико! — рассмеялся арцент, чей стол был прямо напротив Нуски. Лекарь нахмурился, но пропустил сомнительный комплимент мимо ушей. Развернувшись к Сину, он кивнул ему.

Сначала полилась легкая веселая музыка, а затем эрд разошелся: зажимая отверстие за отверстием, он заиграл чудесную и сложную балладу. Нуска сразу уловил повторяющийся мотив, сделал несколько шагов вперед, скинул с себя плащ и развел руками.

Перед зрителями предстал прекрасный пьяный юноша, так и сияющий в блеклом свете. Все стали шуметь и стучать кружками о стол, но стоило лекарю открыть рот, как в трактире наступила тишина.

Нуска, прикрыв глаза, пел громко и уверенно, словно занимался этим всю свою жизнь:

Мне ветра вой доносил рассказ

Про род драконий, что мир потряс.

О тех годах, о слепых боях,

О великих умерших вождях.

Под громкий вой златокудрых скал

Зверь громко взвыл, обнажив оскал.

И первый бард спел про чудеса,

Про дракона, что взмыл в небеса.

Так млад был муж, что не мог пройти,

По той земле, что драконы жгли.

Явился зверь ему на пути

С рваной раной в средине груди.

Сей муж на диво был очень смел

И дракона в тот миг пожалел.

Его лечил он и день, и ночь,

Чтобы зверь согласился помочь.

Дракон, казалось, был ослеплен

И любовью к мужчине пленен.

Тот змий его обучил всему:

Как сжечь поля и навлечь чуму.

Они не ведали, что творят:

Драконий род встретил свой закат.

Не верил муж тому существу,

Всех людей обучив колдовству.

Ведь род людской был не добр, не смел

И обратил рой летящих стрел:

В тот час ночной под звенящий гул

Каждый змий тихо в бездну шагнул.

С тех пор стал муж королем людей,

Потеряв любовь и своих друзей.

И в час ночной под звенящий гул

Он и сам в бездну тихо шагнул.

Прошло немало веков уже,

А песнь жива среди всех мужей.

Драконья кровь продолжает течь

В жилах тех, кто вздымает свой меч^[27].

Нуска резко замолчал, насквозь вспотевший, в поклоне опустил голову. Он хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Лекарь вновь, не скупясь, испустил во время пения целое море энергии. На несколько секунд в наполненном светлой дэ пространстве наступила тишина.

После краткого затишья трактир взорвался аплодисментами, криками и свистом. Лекарь скалился и улыбался. На всякий случай он оглянулся на эрда, чтобы проверить его состояние, и увидел, как его глаза сверкают, как он улыбается и смотрит на Нуску.

На секунду лекарь потупился и в смущении отвернул голову. Несмотря на то что в этот момент множество мужчин подошли к нему, стали хлопать по плечу и жать руку, расхваливая его природный талант, он мог думать лишь о том восторженном взгляде правителя.

— Ох, друзья, ну и песня! — вмешался в пустую болтовню сурии сам хозяин трактира. — Превосходно, просто превосходно! Приглашаю всех выйти во двор и продолжить вечер под игру бардов и танцы!

— Ба, хозяин! Я не танцор. — Нуска, улыбаясь, по-братски пожал руку трактирщику. — Лучше передайте инструмент бардам за дальним столом.

— Они откланялись сразу после песни и просили передать, что это подарок.

— Вот же ж! Конечно, их счет за ужин куда больше стоимости этой старой деревяшки!

— Ничего, Нуска, я принимаю подарок. И не против оплатить счет, — вмешался взявшийся из ниоткуда Син. Голос прозвучал прямо из-за спины Нуски, а потому он резко развернулся и столкнулся носом с подбородком правителя.

Эрд нисколько не смутился, отошел на шаг назад и свободной от инструмента рукой взял лекаря за плечо. Всех поклонников юного дарования как ветром сдуло.

— А в танцах мы поучаствуем, — добавил эрд с улыбкой.

— Син, дай хоть горло промочить! — заспорил Нуска и направился к столу.

Он все еще чувствовал сильное смущение, хотя множество раз до этого выступал не только в трактирах, но и на площадях в трущобах. Но такие проблемы лекарь всегда решал радикально: сначала он влил в себя половину пинты, закусил после мясом и начал набивать трубку.

— Петь я больше не буду… Подайте огня, — попросил Нуска проходящую мимо девушку. Служанка улыбнулась и своим же пальцем подожгла табак.

— Вот же! У вас даже все служанки — сурии?

— Конечно, — с улыбкой отозвалась темноволосая арцентка. — Мы ведь находимся в сердце столицы. Сюда запрещен вход низшим рангам.

— Об этом я и не подумал… Благодарю, — сказал Нуска и устроился за столом.

Син медленно пересек зал и сел напротив лекаря. Он начал молча выпивать, а затем последовал примеру Нуски и тоже прикурил трубку спичкой из кармана.

— А ты предусмотрительный, — одобрил Нуска, указывая своей трубкой на Сина. — Так тебе… понравилось исполнение? Все-таки это твоя песня…

— Нет, не моя. Это действительно очень древний текст и легенда, положенная на музыку.

— То есть… — Нуска понизил голос. — Все, сказанное в ней, правда?

— Может, и не все, но большая часть — наверняка.

— Ха, удивительно…

Нуска чувствовал себя бесповоротно и окончательно пьяным. Дым, исходящий из трубки, и каждая затяжка только усиливали эффект.

— Ха-а… Ты уверен, что нам надо идти танцевать? Я совсем не хорош в этом…

Лекарь посмотрел на опустевший зал. Большая часть гостей, которые еще могли стоять на ногах, перебрались во двор. Оттуда доносилась вполне сносная музыка.

— Я поведу, — с улыбкой кивнул эрд и подорвался с места, хватая Нуску за руку. — Пойдем. У нас осталось мало времени.

— Ох, Син, вот это ты буйный! Мне уже кажется, что я сдаю позиции… — Лекарь отложил трубку, высыпал прогоревший табак прямо в тарелку и улыбнулся. — Что ж, господин, покажите мне, на что вы способны.

Эрда не нужно было просить дважды. Он схватил Нуску за руку и потащил в шумный двор, где все пустились в пляс. Некоторые брали в партнеры служанок, другие — своих спутниц, но женщин в подобных заведениях как всегда было мало. Потому некоторые мужчины, не стесняясь, танцевали с друг другом, но держались на достаточно приличном расстоянии.

Во дворике зажгли огни, украшавшие каждые дерево и столб. На нескольких столах были выставлены закуски и выпивка. В углу устроились местные барды, которые решили подзаработать в этот праздничный вечер. Им то и дело прилетали медяки, а то и серебряные монетки.

— Хм, интересно, сколько бы заработал я за этот вечер… — задумчиво протянул Нуска, пока эрд уводил его подальше от столпотворения.

— Моей казны тебе уже мало? — усмехнулся подвыпивший эрд, заглянув лекарю в глаза.

— Что ж… Думаю, казна Скидана — наиболее выгодный вариант.

Когда они встали под тускло поблескивающим на дереве фонарем, правитель вдруг приблизился и одной рукой обхватил талию Нуски, а другой поднял его ладонь вверх. Они переплели пальцы, развернув запястья от себя, и начали медленно кружить.

Возмущенно посмотрев на правителя, Нуска вдруг осознал, что тот не менее пьян, чем он сам. Правитель раскраснелся и во все глаза смотрел на лекаря. От брошенного на него недовольного взгляда Син лишь непонимающе приподнял бровь.

— Vae с тобой… Веди, — посмеялся Нуска и даже позволил себе уткнуться в плечо правителя, чтобы крепче стоять на ногах.

Они кружили под музыку все быстрее и быстрее, чтобы попадать в такт. У Нуски уже поплыло перед глазами, но он все равно заметил, что их пара привлекает множество взглядов.

— Син, мы слишком выделяемся…

— Мне не привыкать.

«Ну, раз сам правитель так говорит… кто я такой, чтобы спорить?»

В который раз Нуска сложил всю ответственность на Сина. Отдался моменту и танцу, навалившись на спутника.

Эрд, невероятно разгоряченный, не спешил останавливаться, почти дышал лекарю в ухо. Нуска то краснел, то бледнел, замечая, как все остальные остановились и лишь хлопали, наблюдая за ними.

«Ха… Кажется, эрд действительно очень хорош в танцах. Не пойду больше с ним пить…»

Иногда они переглядывались: Нуску напрягало, что каждый раз, как он отрывал голову от плеча эрда, приходилось ловить взгляд голубых глаз. Сердце стучало где-то в горле, а усиливающееся головокружение от выпитого лишь добавляло столь чудесному вечеру шарма.

Разве Нуска когда-нибудь рассчитывал вот так плясать в самом дорогом трактире вместе с правителем Скидана? В танце его вели аккуратно, то и дело спасая от падения. Лекарю оставалось лишь передвигать ноги и стараться не затоптать дорогущую обувь эрда. Огни мелькали где-то на периферии, пока лекарь пытался совладать с обуявшими его эмоциями.

Когда затянувшаяся песня закончилась, Нуска тут же оторвался от эрда и выразил желание прогуляться в одиночестве.

Конечно, это означало желание сходить в туалет, но также он очень хотел остыть и проветриться. Еще секунда в объятиях эрда — и лекарь сгорел бы от стыда.

Освободившись от тяготившего его организм алкоголя, Нуска чуть протрезвел и ушел обратно за стол. Он вновь закурил, припоминая лучшие моменты сегодняшнего приключения. Когда Син вернулся — Нуска уже не знал. Только услышал, как над его ухом раздался голос:

— Нуска… Ты можешь ответить на один вопрос?

Лекарь, пьяный и растерянный, поднял голову, протер глаза и протянул:

— М-м? Слушаю?

Син нагнулся и заговорил возле самого уха лекаря:

— Останешься ли ты подле меня, даже если в мире разразится война, небеса рухнут на землю, а реки высушит палящее солнце?

Нуска еще немного поморгал, глядя в пространство перед собой, а затем ошарашенно поднял глаза на Сина.

— А?! Что?! Ты же меня не жить к себе зовешь, правда?!

— Я хочу, чтобы мы вместе привели эту страну к процветанию.

— Ну, раз так… Тогда да, а почему нет?

— Уверен? Я могу считать это за обещание?

— Син, мне некуда больше идти. Да и твои взгляды и идеалы… — Нуска задумчиво покачал головой, собираясь с мыслями. — Я разделяю их. Я хочу, чтобы люди в Скидане жили в мире и ничего не боялись… Только обещай мне одну вещь!

— Какую же?

— Пусть этот мир будет не только для сурии и аристократов. Пусть в этом мире будет место и для простого человека, а заодно и такого оборванца, как я.

Нуска пытал эрда взглядом, пытаясь увидеть отрицание или сомнение. Но их не было.

— Я и так собирался это сделать, — с улыбкой ответил он.

— Ха-ха! Тогда зачем было спрашивать? Сам говорил: какой дурак выступит против правителя, который желает тебе лишь счастья?

Нуска заулыбался и обнял эрда за пояс. Так они, пьяные, и шли, обнимаясь, пока лекарь снова не потерялся во времени и пространстве. Вскоре Нуска почувствовал, как его уже во второй раз медленно поглаживают по голове. Уже многие годы лекарь не ощущал такого будоражащего сердце счастья.

Примечания

26

Пилька — музыкальный народный инструмент в Скидане. Звукоизвлечение происходит благодаря туго натянутым на колышки четырем струнам. В основании грифа имеется шар диаметром десять-пятнадцать сантиметров, на котором расположены десять отверстий. Менять характер звучания можно, затыкая данные отверстия пальцами. Часто используются затычки, чтобы на протяжении всей песни большее количество отверстий было закрыто.

27

Авторская песня.