Поцелуй забытой поклонницы

Сьюзен Стивенс, 2014

Экзотическая красавица, невинная принцесса Жасмина, очень независима и хладнокровна. Встретившись с другом детства, Тиром Скавангой, бывшим военным и наследником алмазодобывающей компании, они понимают, что оба очень изменились. Переживший ужасы войны Тир ожесточился и закрыл свое сердце от чувств. Принцесса же стала еще более привлекательной. Жасмина не сразу осознает: несмотря на годы молчания, что их разделили, взаимное влечение по-прежнему живо, и очень скоро ей, сдержанной и гордой принцессе, придется отчаянно сопротивляться страстным чувствам…

Susan Stephens

His Forbidden Diamond

His Forbidden Diamond © 2014 by Susan Stephens

«Поцелуй забытой поклонницы» © «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Глава 1

«Тир Скаванга вернулся домой!»

Тир сразу заметил этот заголовок. Его сестра, Бритт, положила газету на его письменный стол на самое видное место. Так Бритт старалась сказать ему в своей обычной непринужденной манере, как три его сестры сильно по нему скучали и как они рады его возвращению. На фотографии под заголовком были Бритт, Ева и Лейла; они обнимались, а лица расплывались в улыбке.

Они радовались за своего брата.

Повернувшись, Тир выглянул в окно офиса Бритт; снег падал с темного неба, как замороженная паутина. Территория за пределами здания была белой и пустынной. На нее смотрел Тир Скаванга.

Он вдруг задумался о том, что у него совсем нет никаких желаний. Он вернулся в Скавангу — маленький шахтерский городок, носящий его фамилию, чтобы снова быть с людьми, которых он любил. Он был вдали от них слишком долго после увольнения из армии, чтобы не травмировать своим характером сестер и друзей. Его старшая сестра, Бритт, постоянно пыталась связаться с ним, вне зависимости от того, отвечал он на ее сообщения или не отвечал. Бритт была одним из немногих людей, которая могла выйти с Тиром на связь через своего мужа, Шарифа. Шейх являлся одним из ближайших друзей Тира и был предан ему, отказываясь раскрыть местонахождение Тира даже своей жене Бритт.

В конце концов Тира образумил ребенок. Он выносил маленькую девочку из зоны боевых действий, чтобы она воссоединилась со своей семьей в лагере для беженцев. Перестав плакать от радости, семилетняя девочка повернулась к нему лицом и спросила:

— У вас нет семьи, мистер Тир?

Вопрос маленькой девочки пристыдил Тира. Она задела его за живое, заставляя подумать о тех, с кем он давно потерял связь. Да, у него была семья, и он очень любил своих родственников. Так он сказал той девочке. Никто из членов ее семьи не произнес ни слова, когда глаза Тира наполнились слезами. Они все понимали. Они воссоединились друг с другом. Они были живы. Это было все, о чем они просили.

Когда он покинул лагерь для беженцев и вернулся в пустыню, он постоянно вспоминал вопрос малышки, которая заставила его понять, как ему повезло, что у него есть любящие его люди. Он знал, что должен вернуться домой, хотя боялся противостояния со своими сестрами, которые сразу поймут, как сильно он изменился.

Тир был неоценимым бойцом специального подразделения. Именно так сказал ему старший офицер, прикалывая медаль на его грудь. Но Тиру не хотелось, чтобы именно эти слова были выбиты на его могильной плите. Он мечтал о том, чтобы в памяти людей остались его добрые дела. В бою он видел три типа солдат: тех, кому нравилась их работа; тех, кто храбро исполнял свой долг ради верности своим товарищам и стране; и тех, кто никогда не оправится после участия в военных действиях как физически, так и морально. Тир был сильным. У него была любящая семья, он выжил на войне и не пострадал, по крайней мере внешне. И теперь ему надо просто привыкнуть к мирной жизни.

— Тир!

— Бритт! — Он обернулся в тот момент, когда красавица-сестра бросилась в его объятия. Она засыпала его вопросами о том, как он долетел и хорошо ли себя чувствует.

— Ты великолепно выглядишь.

Он усмехнулся:

— Врушка.

Старшая сестра отступила на шаг, чтобы лучше его рассмотреть.

— Ну, ты красиво одет.

— Так-то лучше, — сухо сказал Тир, и они рассмеялись. — Я был в Милане, зная, что если я пойду на вечеринку, организованную моими гламурными сестрами, то мне лучше выглядеть как подобает.

На лице Бритт отразилось беспокойство.

— Ты не должен делать того, чего не хочешь, Тир.

— Но я хочу быть здесь. Я мечтал приехать домой и повидаться с вами.

— Итак, ты готов к шуму и музыке? — спросила Бритт, глядя через дорогу на самый дорогой отель города, где она устроила вечеринку в честь приезда Тира.

— Я готов, если готова ты.

— Жаль, что мы не сможем поговорить подольше. Но тебя всегда было трудно вывести на откровенность.

— В этом ты абсолютно права, — подтвердил Тир, стараясь казаться веселым. — Я по-прежнему очень скрытный.

Бритт недоверчиво хмыкнула:

— Как скажешь.

Он махнул рукой на отель:

— Спасибо за то, что так постаралась для меня.

Она рассмеялась:

— Если бы я не устроила вечеринку в честь нашего городского героя…

— В честь возвращения брата, — возразил он.

— Тир, я так долго пыталась с тобой связаться, — уныло напомнила она ему.

— Я получал твои электронные письма.

— И постоянно их игнорировал.

— Но я все-таки приехал, — заметил он.

— Тир, ты не изменился. — Бритт смеялась, но ее глаза были грустными, потому что они оба знали, что это ложь. Тир стал совсем другим человеком. — Ты побыл один в моем офисе, и это должно было пойти тебе на пользу.

— Спасибо, Бритт.

После отъезда из пустыни Тир общался только с продавцами магазина, в котором купил себе гражданскую одежду. После молчаливой пустыни даже уличный шум казался ему оглушающим. Бритт отлично понимала, что он чувствует. Он всмотрелся в глаза своей замечательной сестры. Даже если бы Бритт не была его сестрой, он возвел бы ее на самый высокий пьедестал.

Она бодро произнесла:

— Я хочу немного поговорить с тобой, а потом мы пойдем.

Он нахмурился:

— Похоже, предстоит серьезный разговор.

— Мне надо очень многое сказать тебе, Тир. Ты долго отсутствовал. У Лейлы родились близнецы…

— Это я знаю, ты уже говорила мне о них.

— Сейчас они почти школьного возраста, а ты по-прежнему их не видел.

Он с сожалением опустил голову.

— И Лейла снова беременна, — сказала Бритт.

— Что? Раффа не тратит время даром.

— Эти двое обожают друг друга. Лейла говорит, что они хотят родить десятерых. — Помолчав, она спросила: — Ты не скажешь, где ты был, Тир?

— Ты знаешь то, что тебе положено знать. — Он пожал плечами. Работа была важна для него. Но он не желал говорить о службе даже с Бритт.

Бритт покачала головой:

— Ну, я сдаюсь. Лейла стала такой…

— Она огромная? — предположил он и быстро уклонился от шутливого удара Бритт. — Что еще мне необходимо знать?

— Жасс приехала.

Его словно ударило током.

— Жасс. Я давным-давно с ней не виделся. — Упоминание младшей сестры Шарифа вернуло его во времена беззаботных школьных каникул, когда он ездил верхом и плавал до тех пор, пока у него не начинало болеть все тело. Однако он услышал подтекст в словах Бритт. — Что? — Он пожал плечами. — Что происходит с Жасс? — Он был уверен, что Шариф сказал бы ему, если бы случилось что-то серьезное с принцессой Жасминой из Кареши. — С Жасс все в порядке, да?

— Конечно, с ней все в порядке.

— Но? — Его сердце замерло, когда он подумал, что Жасс что-то угрожает. Они познакомились, когда Шариф впервые пригласил Тира на школьные каникулы в Кареши, где Жасс немилосердно дразнила его за незнание пустыни. Тир отмахивался от младшей сестры друга, но неожиданно для себя понял, что всегда рад ее видеть. В конце концов они подружились.

— Ничего серьезного, Тир, — настаивала Бритт. — Я бы сказала тебе, если бы что-то случилось. Она придет на сегодняшнюю вечеринку.

— Отлично. — Ему будет приятно с ней встретиться, хотя сестра Шарифа может просто не обратить на него внимание.

— Она изменилась, Тир, — тихо сказала Бритт.

Он поднял голову.

— Как и все мы, Жасс выросла.

Тир не понимал, что его сестра пытается ему сказать. Он пожал плечами, представляя себе Жасс с косичками и брекетами на зубах. Да, она могла сильно измениться. Как и он сам.

— Что случилось, Тир?

Он криво усмехнулся:

— Ничего. Абсолютно ничего не случилось.

— Мы все изменились, — произнесла Бритт, словно читая его мысли. — Но по крайней мере, теперь ты улыбаешься. Ты думаешь о Жасс?

Хмыкнув, он отмахнулся от вопроса Бритт, хотя думал о Жасс, которая много лет назад воспринимала его как парня с холодного севера с забавным именем. Шариф, Жасс и Тир были странной командой. Жасс была самым решительным ее членом и могла сколько угодно ездить верхом. И она знала пустыню как свои пять пальцев.

— Не волнуйся, Бритт. Я справлюсь с Жасс, — уверенно сказал Тир.

— Только не дразни ее.

— Не дразнить Жасс? — Он нахмурился. У Жасс всегда было хорошее чувство юмора.

— Она согласилась прийти сегодня потому, что это большой семейный праздник. Мы с Шарифом ее сопровождаем.

Тир нахмурился:

— Зачем такие формальности?

— Как я уже сказала, Тир, Жасс выросла. Незамужние сестры правящего шейха Кареши ограничены в свободе передвижения.

— Шариф ее притесняет?

— Не говори ерунды. Ты знаешь, что Шариф — убежденный сторонник прогресса. Это было решение Жасс, и мы должны уважать ее убеждения. Жасс помогает Шарифу.

— Она жертвует собой? — Он возмутился. — Прячется от мира?

— Не совсем. Но Жасс стала весьма консервативным человеком. Поэтому, ради ее блага, Тир, не дразни ее, ладно?

— А что, по-твоему, я сделаю? Мы были друзьями много лет назад, Бритт. Я вряд ли брошусь с ней обниматься.

— Ограничься вежливым приветствием, хорошо?

Он взъерошил пальцами волосы:

— Мне не верится, что ты говоришь серьезно. А к принцессе можно приближаться вообще кому-нибудь?

— Конечно, можно. — Бритт бросила на него предупреждающий взгляд. — Жасс живет в Кареши нормальной жизнью. Шариф нарушил все традиции, позволив ей работать на своих конюшнях. Но самое главное — это позволило женщинам Кареши работать.

— Но? — произнес он, заметив нерешительность Бритт.

— Но Жасс решительнее прежнего стала соблюдать традиции в других сферах своей жизни, чтобы никто не мог придраться к решению Шарифа позволить ей работать.

— Что это значит?

— Принцесса считает, что реформы в Кареши должны проходить медленно, не вызывая протестов. И мы должны восхищаться ее жертвенностью. Право женщин на работу — первый большой шаг. Следующим шагом станет разрешение незамужним женщинам общаться с мужчинами в общественных местах. Жасс предана своему народу, и, по-моему, она знает, что для него лучше.

— Это будет лучше для нее или для Кареши?

— Не кипятись, Тир. И для нее, и для страны, конечно. И пожалуйста, не сердись на меня.

— Ты права. Прости. — Бритт сделала для него слишком много, поэтому он не должен так себя с ней вести. — Я до сих пор не могу представить, что хитрая девчонка, какую я помню, стала затворницей.

— А разве ты не отгородился от тех, кто тебя любит?

Он заставил себя улыбнуться, несмотря на беспокойство за Жасс:

— Ты права.

— Порадуйся за нее, Тир. Жасс прекрасная молодая женщина с сильным чувством долга, она думает о благополучии Кареши. Она просто не желает провоцировать скандалы.

— Возможно, тебе это кажется разумным, — согласился он, — но Жасс моя подруга, а я сегодня встречаюсь со своими друзьями и буду вести себя с ними как подобает.

— Тогда мне не о чем волноваться? — Погладив Тира по лицу, Бритт встала на цыпочки и расцеловала его в обе щеки. — За дверью стоят люди, которые давным-давно хотят тебя увидеть.

— Это Ева и Лейла?

— И их мужья. Я думаю, ты не против того, чтобы встретиться с Романом и Раффой?

— Конечно нет!

Средняя сестра Тира, Ева, первой вошла в комнату, и атмосфера сразу изменилась: все такая же рыжеволосая девушка с острым языком. Она оглядела Тира с головы до ног.

— Да ты настоящий грозный воин, как я погляжу, — заметила она.

— Я могу раздавить тебя одним пальцем, малявка.

Сжав кулаки, Ева бросилась в шутливый бой, а потом расплакалась и прижалась к Тиру.

— Не смей так со мной поступать. Ты слышишь меня, Тир? — Отстранившись, она посмотрела на него в ярости. — Не смей исчезать из моей жизни снова. И по крайней мере, оставь ключи от своего автомобиля.

Смеясь, он обнял ее.

— Я обещаю, — тихо произнес Тир и поцеловал сестру в макушку.

В глазах Евы стояли слезы. Отойдя от Тира, она пристально на него посмотрела:

— Ты даже не представляешь, как мы по тебе скучали.

— Я тоже скучал по вас. — Они никогда не узнают, как он по ним тосковал. — Я не выжил бы, если бы вы втроем меня не донимали.

Ева заворчала с притворной яростью, когда Бритт подошла к двери и широко ее открыла.

— Лейла! — Он хотел подхватить младшую сестру на руки и покружить на месте, но вовремя остановился. — Прости, ты же беременна!

— Еще как! — Лейла смеялась и плакала одновременно.

Они обнялись.

— Но ты отлично выглядишь.

Лейла фыркнула от смеха, отойдя от Тира.

— Ты стал фанатом передвигающихся вразвалку бегемотов? — Секунду она пристально на него смотрела. — Я не могу поверить, что ты вернулся к нам. — Взгляд его сестры был наполнен любовью и заботой. — Но жизнь тебя потрепала.

— Изрядно. — Он одернул пиджак. — Мы собираемся на вечеринку, не так ли?

— Не надо заставлять гостей ждать, — согласилась Бритт, открывая дверь.

Держа двух сестер под руки, Тир вышел из комнаты.

Жасс помнила, что Шариф всегда волновался, если она опаздывала на вечеринку. Однако сегодня он повел себя иначе.

— Не стоит торопиться, — успокоил он ее, улыбаясь. — Просто позвони мне, когда будешь готова, и я приеду за тобой.

Жасс старательно выбирала наряд. Неизвестно, какой именно жители Скаванги представляют себе принцессу из очень консервативной страны Кареши.

— Улыбайся, — говорила ей Бритт, настаивая, что Жасс должна показать свое лицо. — Не надо соблюдать все традиции Кареши. Сейчас ты в северной стране.

— Но если меня сфотографируют…

— Народ Кареши будет гордиться своей принцессой. Увидев тебя с твоим братом в окружении членов семьи, которая любит вас обоих, они испытают настоящую гордость.

С Бритт всегда было трудно спорить, а в данном случае просто невозможно. Хотя Жасс пришлось побороть своих внутренних демонов, прежде чем она согласилась показать лицо в общественном месте. Ее родители злоупотребляли своей властью и не заботились о народе. У Шарифа и Жасс была куча нянек, пока их мать демонстрировала миру свою красоту. Шариф и Жасс знали, что в стране недовольны поведением их семьи, поэтому, когда Шариф унаследовал трон, он постарался сохранить в стране безопасность и стабильность. Шариф был хорошим, сильным, добрым и мудрым правителем, но их трудное детство и процветающая в стране коррупция вынудили ее вести себя осторожнее.

— Ты должна чаще выезжать из Кареши, — настаивала Бритт, пока они обсуждали, что Жасс наденет на вечеринку. — Это полезно и для тебя, и для твоего народа.

Жасс согласилась с ней, но в Кареши царили тысячелетние традиции. Шариф уже дал ей работу на конюшнях, что позволило каждой женщине Кареши также работать. Но Жасс не собиралась рисковать своей свободой, провоцируя сторонников традиций. И потом, ей будет гораздо спокойнее, если она спрячет лицо под вуаль. Глядя в зеркало, она старалась успокоиться. Шариф уже уехал вместе с Бритт, чтобы та насладилась воссоединением со своими сестрами и братом, Тиром, в офисе алмазодобывающей компании Скаванга.

Жасс волновалась из-за предстоящей встречи с Тиром.

У нее пересохло в горле. Раньше она всегда была рада видеть этого великана-викинга.

Но теперь все изменилось. Она повзрослела, на нее возложены обязанности. Она уже не ребенок, который обожает ближайшего друга своего брата. Она должна прятать свои чувства.

На Тира она всегда могла положиться.

Но потом он исчез.

Как же она молилась, чтобы с ним не случилось ничего плохого! Как она о нем беспокоилась!

И теперь он вернулся.

Что он подумает о ней? Жасс так изменилась, стала такой молчаливой и серьезной. Теперь она уже не может его дразнить и провоцировать.

И она не пойдет на вечеринку, если не успокоится.

Сделав несколько вдохов, Жасс закрыла глаза и изо всех сил попыталась не думать о Тире Скаванге. Через несколько мгновений она поняла, что это невозможно.

Тир остановился у входа в банкетный зал отеля и улыбнулся.

— Здесь красиво, Бритт, — заметил он.

— А где приветственные баннеры? — оглядываясь, посетовала Ева.

— Все оформлено в стиле Бритт, — одобрительно заметила Лейла. — Все очень современно.

— Ради возвращения воина, — гордо сказала Ева, положив руку ему на плечо.

— Ради моего возвращения домой, — мягко возразил он.

Без сомнения, у Бритт было много хлопот с организацией вечеринки. Цветы в высоких вазах сбоку от огромных двойных дверей были классического белого цвета. Рядом, на подставке, располагалась большая фотография Тира. На ней он смеялся и выглядел расслабленным, снимок был сделан до его участия в военных действиях.

— Ты сейчас выглядишь лет на двадцать старше своего возраста, — услужливо сообщила ему Ева, и сестры неодобрительно на нее зашикали.

— Слушай, малявка, я сейчас макну тебя в шоколадный фонтан, — сказал он.

Ева театрально вздохнула:

— Я согласна, это будет прекрасная смерть.

— Эй, вы, двое, прекратите пререкаться, — настояла Бритт.

Тир прошел с сестрами в щедро украшенный банкетный зал с готическими декорациями на стенах и массивными сверкающими люстрами и сразу увидел Жасс.