Соблазнение по графику

Сьюзен Мейер, 2018

Эйвери Новак сразу поняла, что роман с сексуальным красавцем Джейком Маккаланом, одним из самых богатых людей в Нью-Йорке, был ошибкой. Именно поэтому она не сообщила ему, что беременна от него. Эйвери не хотела, чтобы ее малыш рос за спинами охранников, ездил в пуленепробиваемых лимузинах, жил под угрозой похищения и считал, что деньги делают его лучше других. Однако Джейк заявил права на будущего ребенка. Эйвери приготовилась бороться. Кто победит – не трудно догадаться, ведь они любят друг друга, как бы ни старались скрыть это даже от самих себя…

Глава 2

Стук в дверь заставил Джейка поднять взгляд от документов, лежащих перед ним на столе из красного дерева. Так как секретарь пускал в кабинет в основном только членов семьи Маккаллан, Джейк автоматически произнес: «Заходи!»

Дверь открылась, и в нее заглянул его брат Сет — такой же высокий, как и Джейк, и тоже темноволосый, вот только он унаследовал не голубые глаза их матери, а отцовские, темно-карие.

Они казались почти черными, особенно когда Сет сердился.

— Не буду спрашивать, занят ли ты. Знаю, что так и есть. Но ты позволишь отвлечь тебя на пять минут?

Джейк откинулся на спинку кожаного офисного кресла.

— Конечно. Что случилось?

Сет уселся в кресло напротив.

— Просто хотел узнать: ты в самом деле решил предложить маме работу? Забавно было бы посмотреть на нее, вкалывающую в офисе. Но в правлении «Маккаллан инкорпорейтед» есть двенадцать человек, не желающих, чтобы мы давали работу и платили зарплату своим родственникам.

— С каких пор тебя заботит то, что думают члены правления?

Сет поморщился.

— С тех пор как они начали названивать мне, потому что не хотят обижать тебя, подвергая сомнению твое решение.

— Точно так же, как когда-то звонили мне, чтобы жаловаться на нашего отца…

Джейк не договорил, давая возможность Сету упомянуть, рассказали ли ему члены правления о том, насколько рискованно вел дела Том Маккаллан — почти на грани закона. За последние десять лет Джейк исправил большую часть того вреда, что отец причинил репутации семейной фирмы. Джейк либо спорил с ним, убеждая работать честно, либо втихомолку вносил поправки в слишком рискованные контракты, заключенные главой семьи. Джейку не хотелось, чтобы его брат, сестра и особенно мать узнали, каким вором и мошенником был Том Маккаллан — не для того, чтобы сохранить деловую репутацию отца, а чтобы просто окончательно забыть о нем.

Слишком тяжело было вспоминать те времена, когда отец публично унижал его, постоянно обижал, каким жестоким был с ним и Сетом, пока брат не ушел из дома. Хотелось раз и навсегда вычеркнуть отца из своей жизни…

Сет промолчал в ответ на фразу брата о жалобах на Тома Маккаллана. Судя по всему, никто из членов правления не рассказал ему правды, считая, что лучше забыть о прошлом и двигаться вперед.

— Питу Уотерсу тоже не нравится то, что я решил нанять маму на работу в «Маккаллан инкорпорейтед». Он считает, что у нее нет необходимых навыков и она будет только путаться под ногами. Я побеседовал с ней этим утром, сказал, что, возможно, подыщу для нее работу, но такую, на которой действительно придется трудиться.

Сет поморщился.

— И как мама это восприняла?

— Наверное, она считала, что стать президентом правления вместо умершего мужа — это ее долг. — Джейк покачал головой. — Надеюсь, поездка в Париж поможет понять маме, что она и так приносит достаточно пользы, занимаясь благотворительностью.

— Тогда бы члены правления и Пит были бы совершенно счастливы.

Джейк вздохнул и подался вперед.

— Кстати, насчет Пита… Я как раз хотел сказать тебе кое-что еще… Одно время я встречался с сотрудницей из его офиса…

Сет ухмыльнулся:

— С этой горячей рыжей красоткой?

Джейк поморщился. В этом весь его брат: судит о женщине только по внешности. Но надо отдать ему должное — он попал в точку с описанием Эйвери. Она и в самом деле горячая. Вчера, когда Джейк был у нее дома, она заставила его поволноваться.

— Да, с ней. Она беременна.

Сет разинул рот.

— Боже правый! И ребенок твой?

— Утверждает, что да.

— Без ДНК-теста на отцовство?

Джейку не хотелось признаваться брату, что вчера от одного взгляда на живот Эйвери он смутился, обуреваемый эмоциями, и ему было не до вопросов о тестах и о причинах, по которым она скрыла от него свою беременность.

— В День святого Валентина мы случайно встретились в кафе — тогда и завязался наш роман. Эйвери работала по восемьдесят часов в неделю, и нам приходилось встречаться после девяти вечера. Так что вряд ли у нее в те дни нашлось бы время на еще одного любовника, кроме меня. К тому же, думаю, она бы не солгала о таком.

Джейк действительно верил словам Эйвери о его отцовстве, потому что она отказывалась разделить с ним воспитание этого ребенка. Если бы отцом был другой мужчина, она, без сомнения, с удовольствием сообщила бы об этом Джейку.

— Что будешь делать?

— Ну, во-первых, нам с Эйвери нужно заключить более-менее приличное соглашение об опеке над ребенком и разделении родительских обязанностей.

— Во сколько тебе это обойдется?

— Она не хочет денег.

Сет рассмеялся.

— Что, правда?

— Эйвери — адвокат и сама может неплохо зарабатывать. Плюс она удачно вложила деньги в недвижимость. Теперь Эйвери планирует вернуться в Пенсильванию, где стоимость жизни гораздо дешевле, чем здесь. — Джейк пожал плечами. — Эту женщину не купить. Ей не нужны наши деньги.

— Маму точно хватит удар от такой новости.

— Мне не до шуток. Особенно учитывая то, что Эйвери уже на шестом месяце.

Джейк вспомнил ее уже округлившийся живот и вдруг представил себе маленького мальчика, своего сына и наследника, которого он будет учить всему: начиная с того, как подавать в футболе крученый мяч, и заканчивая тем, как добиться своей цели на деловых переговорах. Прежде Джейк не задумывался о детях. Но ему и в самом деле нужен наследник, а еще действительно захотелось стать отцом — куда лучшим родителем, чем был для него и Сета их собственный отец. Джейк твердо решил принимать участие в жизни своего ребенка — во что бы то ни стало.

Сет снова рассмеялся:

— Она на шестом месяце беременности и только сейчас сообщила тебе? Вот даже как? Хотел бы я посмотреть на реакцию мамы, когда ты расскажешь ей обо всем. Можно на это действо продавать билеты, как на спектакль.

— Не вижу ничего забавного.

Сет откинулся на спинку кресла.

— Значит, я стану дядюшкой?

— А я стану папашей.

Грудь Джейка сжало от радости, смешанной со страхом. Как бы сильно ему ни хотелось научить своего ребенка всему самому хорошему, он понимал, что, как и его собственный отец, может испортить сыну жизнь.

Сет вздохнул.

— А теперь давай поговорим о делах. Сегодня я узнал о том, что Кларк Харгрейв покупает мою долю в инвестиционной фирме, которую мы с тобой основали. Он уже собирает деньги. Как только продажа акций состоится, меня вышвырнут из инвестиционного бизнеса.

— Правда? — Джейк тоже откинулся на спинку кресла. — То есть ты сможешь на постоянной основе занять должность генерального директора, которую я оставил, чтобы стать председателем совета директоров?

— А что, у меня есть выбор?

— Ты исполнял эти обязанности с тех пор, как умер отец, но, если ты хочешь уйти, я могу попросить Сабрину заменить тебя.

— Ага, и разрушишь ее жизнь тоже?

И Сабрина, и Сет в свое время изучали бизнес в университете. Сет в итоге создал собственную компанию, отказавшись работать на отца, а у Сабрины в данный момент имелась своя консультационная фирма, помогающая новым компаниям встать на ноги.

Сет встал.

— Я останусь генеральным директором, но найму двух помощников и заместителя, чтобы не быть прикованным к своему письменному столу подобно тебе.

— Договорились.

Джейк поднялся и протянул руку брату. Сет пожал ее и сказал:

— Кажется, мы оба чокнутые.

Джейк был готов с этим согласиться, учитывая тот объем работы, который они на себя взвалили. Вот только, в отличие от Сета, Джейку нравилось вести дела семейной фирмы. Он был рад, что у него появился шанс восстановить репутацию «Маккаллан инкорпорейтед». Теперь, когда вскоре придется стать отцом, еще важнее все поправить. Джейк решил, что поделится со своим ребенком всем, чем владеет. Если только Эйвери не сбежит. А она на такое способна, потому что достаточно непредсказуема. Ведь вчера вечером они не пришли ни к какому соглашению. Джейк не смог подкупить или перехитрить ее, оставалось одно — задобрить.

Подойдя к двери, Сет повернулся.

— Если не возражаешь, я попрошу Джорджа Грина присмотреть за Эйвери.

Джейк нахмурился:

— Частного сыщика?

— Ты встречался с этой женщиной всего три недели, но считаешь, что тебе не требуется ДНК-тест, чтобы определить, твой ли это ребенок. И похоже, тебе все равно, что она собирается переехать в Пенсильванию. Либо ты все еще любишь ее…

— Нет!

–…либо ты так счастлив стать отцом, что утратил способность здраво размышлять.

Джейк вздохнул.

— Я вполне ясно мыслю.

— Все равно. Пусть Джордж немного покопается в прошлом Эйвери, чтобы убедиться, что там все в порядке.

— Я даже не знаю…

— Это просто мера предосторожности. К тому же он может обнаружить что-то полезное для тебя.

Джейк потер подбородок. Одно дело — нанять частного детектива, чтобы убедиться, что Эйвери не обманывает насчет отцовства. Но копаться в грязном белье, залезать в чью-то личную жизнь, выискивать чужие тайны, чтобы заставить Эйвери принять свои условия, — это уже больше похоже на методы его отца.

— Послушай, Джейк, мама и так уже на грани срыва. Отец умер пять месяцев назад, но она никак не может оправиться от этой утраты. Если все пойдет наперекосяк, у нее совсем сдадут нервы — ты же знаешь. И я это знаю. Ведь дело не только в тебе. Нам сейчас не нужен скандал.

Джейк бросил на стол карандаш, который вертел в руках.

— Ладно. Позвони Джорджу. Я сам поговорю с ним.

— Отлично! Я назначу встречу прямо на сегодня, после обеда.

— Только не в офисе!

— У тебя дома?

— Да. В шесть вечера.

И снова нахлынуло чувство, будто он становится таким же, как его отец, но на этот раз Джейк это чувство проигнорировал.

Этой ночью Эйвери так и не смогла заснуть — до утра проворочалась в постели, в конце концов поняв, что напрасно успокоилась, решив, что у нее все под контролем насчет Джейка. Да, у нее есть план А, план Б и план В, но Джейк Маккаллан очень осторожен и умен. Одно дело — переспать с Эйвери десять раз, и совсем другое — узнать, что у них будет общий ребенок. Если Джейк не поинтересовался ее прошлым до сих пор, то обязательно сделает это сейчас. И тогда план В станет таким же бесполезным, как план А и план Б. Нужно как можно скорее предупредить маму! Войдя в офис, Эйвери набрала на телефоне номер.

— Привет, мам!

— Эйвери! Какой замечательный сюрприз! Как дела? Ты обычно не звонишь мне по выходным.

Эйвери поморщилась. Не хотелось бередить старые раны, но и нельзя держать мать в неведении.

— Боюсь, скоро к тебе явятся люди и начнут задавать обо мне вопросы.

— Ты имеешь в виду тех сыщиков, которые интересовались тобой перед тем, как тебя наняла крупная юридическая фирма?

— Да, — ответила Эйвери, и ее сердце екнуло при мысли о том, что Джейку даже не нужно нанимать частных детективов, — достаточно поинтересоваться у Пита Уотерса, который уже все знает о ее прошлом, потому что наводил о ней справки. Но если «Уотерс, Уотерс и Монтгомери» сочла преимуществом нанять женщину, чей отец был несправедливо обвинен, потому что, на их взгляд, это мотивирует ее усерднее работать на клиентов, то Джейк в этом увидит лишь возможность воспользоваться фактом, что ее отец побывал в тюрьме.

Эйвери, продолжая разговор, вошла в свой кабинет без окон — младшим юристам не положены офисы с окнами.

— Прости, мам. Это может снова причинить вам с папой неприятности.

— Мы живем с этим каждый день, — мягко ответила мать. — Весь город знает, что твой отец сидел в тюрьме, но вышел, когда была доказана несправедливость предъявленных ему обвинений. Пусть кто угодно приходит и задает свои вопросы. С нами все будет в порядке.

— Хорошо.

— И мы по-прежнему хотим, чтобы ты открыла свою собственную адвокатскую контору. За эти шесть лет в тюрьме твой папа прошел через ад, и мы не желаем, чтобы такое случилось с кем-то еще.

— Я тоже не хочу.

— И мы гордимся тобой.

— Спасибо.

Эйвери судорожно вдохнула и медленно выдохнула. Что ж, с родителями будет все в порядке, даже если в городок приедут частные детективы. Одна проблема решена, но осталась еще куча других, которыми, разумеется, не стоит нагружать сейчас мать.

— То, что нам о тебе будут задавать вопросы, имеет какое-то отношение к твоему ребенку?

Эйвери должна была знать, что мать все равно догадается.

— Я на днях столкнулась с отцом ребенка. Он увидел, что я беременна, и сразу прикинул в уме сроки.

— И ты считаешь, он попытается узнать больше о твоем прошлом, чтобы путем шантажа добиться опеки над ребенком?

— С него станется. Либо он может воспользоваться этим, чтобы заставить меня жить в Нью-Йорке.

— О! — только и сказала мать упавшим голосом, и все страхи Эйвери снова ожили.

— Он способен разрушить все мои планы.

— А может, вы вдвоем попробуете разобраться с этим?

Зачем? Чем больше Эйвери думала о таком варианте, тем больше сомневалась. Лишь для того, чтобы успокоить мать, она сказала:

— Да, конечно.

Голос матери зазвучал оживленнее:

— Все, что тебе нужно, — это немножко доверия. Лучше тебе самой рассказать этому человеку о своем отце, чтобы отпала необходимость нанимать сыщиков и приезжать к нам в Уилтон. Тогда он поймет, что ты честна с ним, и вам будет проще вести переговоры.

Эйвери рассмеялась.

— Это самое оптимистичное мнение, которое я когда-либо слышала.

— Милая, может, он тоже хочет как-то решить вашу ситуацию. Если ты ему не расскажешь, он разозлится на тебя из-за того, что ты утаила такую важную информацию. А если расскажешь, то у вас появится возможность доверять друг другу.

Голос матери звучал так уверенно, что Эйвери заколебалась.

— Ну, я не знаю…

— Мы с твоим отцом никогда не убегали от неприятностей, и ты тоже должна встречать проблемы смело.

Эйвери хватило бы оптимизма попытаться именно так и поступить, если бы речь шла о ком-либо другом, а не о Джейке Маккаллане. Зная, что мать будет продолжать ее уговаривать, она ответила:

— Я подумаю над этим.

Еще немного посплетничав о знакомых, Эйвери повесила трубку и крепко зажмурилась, размышляя. Если Джейк узнает правду о прошлом ее отца и выступит против, она сможет в ответ процитировать фрагменты протокола заседания суда, решением которого ее отец был освобожден. Но как решиться самой рассказать о таком Джейку? Как объяснить, что ее отец был оболган коллегой, который предпочел не признаваться в своем преступлении до самой своей смерти? Как рассказать Джейку о том, что она пережила за те месяцы, пока шли слушания в суде: о том, как начальник отца возражал против новых слушаний, и о своих беспокойствах, что судья подкуплен? Это был один из самых тяжелых моментов в жизни Эйвери. Но мать права: Джейк все равно скоро докопается до правды, и, если рассказать ему о своем отце, это действительно поможет установиться между ними доверию. А вот тогда уже можно будет пустить в действие план В — напомнить Джейку о том, с какой радостью пресса, узнав о судимости отца Эйвери, подхватит и раздует из этого скандал. Да, задумка рискованная, но, как уже сказала мать, Джейк все равно выяснит истину.

Эйвери заставила себя выбросить тревожные мысли из головы и вернуться к работе. Час спустя зазвонил ее сотовый. Увидев, что звонит Джейк, она поморщилась, но ответила.

— Доброе утро! — сказал он. — Я бы хотел закончить тот разговор, который мы не завершили прошлым вечером. Давай поужинаем сегодня в «Фор Чарльз Прайм Риб».

Эйвери тихо вздохнула. Ей не хотелось спорить с Джейком. Но если она собирается рассказать ему о своем отце, им не следует появляться в этом фешенебельном ночном клубе, где у входа всегда торчат папарацци, поджидая знаменитостей. Один взгляд на беременную подружку Джейка — и репортеры, как сумасшедшие, защелкают своими фотоаппаратами.

— Может, лучше сходим в какое-нибудь заведение попроще? — предложила Эйвери.

Джейк промолчал, явно недовольный тем, что его заставляют изменить свои планы.

— Я просто не хочу нарваться на фотографов, которые постоянно тусуются перед такими шикарными ресторанами.

Джейк вздохнул.

— Ладно. Давай тогда встретимся в маленьком кафе на той улице, где ты живешь.

— Отлично!

Она нажала отбой, радуясь, что появился шанс поговорить с Джейком, и одновременно боясь, что разговор не сложится.

В девять вечера Эйвери вошла в кафе, в котором назначила встречу Джейку. Зал был полон: люди болтали возле барной стойки или сидели на мягких диванчиках. Большие окна выходили на залитую огнями и все еще людную улицу.

Оглядевшись, Эйвери увидела Джейка в глубине зала, за одним из деревянных столов на две персоны, и направилась к нему.

— Привет!

Он встал. Эйвери окинула взглядом отлично сидящие на нем брюки и бледно-голубую рубашку, подчеркивающую накачанные мускулы Джейка, и невольно подумала: «До чего же он красив!» — но тут же заставила себя собраться. Нельзя пускать слюнки от этого мужчины, как бы шикарно он ни выглядел! И уж тем более не стоит думать о том, как замечательно было бы сейчас расстегнуть на нем рубашку и прикоснуться к его груди…

Эйвери сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и заявила:

— Вижу, ты успел после работы съездить домой переодеться.

— Да, у меня было свободное время.

Что-то в тоне Джейка заставило ее насторожиться. Но Эйвери не успела ничего сказать, потому что Джейк предложил:

— Заказать тебе кофе?

Она покачала головой:

— Лучше бутылку минеральной воды. Мне нельзя кофе — еще один побочный эффект беременности.

— Еще один?

Эйвери уж точно не собиралась рассказывать Джейку о том, как легко возбуждаются беременные женщины из-за гормонов и как ей сейчас хочется сорвать с него рубашку.

— Ты будешь удивлен, если узнаешь, как меняется тело беременной женщины.

Эйвери села напротив Джейка. Он сходил за бутылкой минералки, поставил ее на стол и спросил:

— Тебя тошнило по утрам?

— Ужасно.

Эйвери открыла бутылку.

— Но тошнота ведь бывает только в первом триместре, правильно?

Кажется, Джейк неплохо изучил эту тему.

— Да, однако иногда тошнота возвращается. Ты будешь смеяться, но меня, например, выворачивает от вкуса некоторых зубных паст.

— Правда?

— Я перепробовала четыре вида, прежде чем нашла подходящую пасту, которой можно чистить зубы без опасения, что тебя стошнит.

Джейк рассмеялся. Эйвери закатила глаза.

— Можешь считать себя счастливчиком, потому что твое участие в создании этого ребенка было куда более приятным.

Он снова рассмеялся, и Эйвери взмолилась о том, чтобы не утратить самообладания. Никогда прежде она не видела Джейка настолько расслабленным, чувствующим себя так комфортно. Другого шанса поведать ему о своем отце уже не будет. Эйвери села прямо и уже собралась начать свой рассказ, как вдруг услышала:

— Неужели это наш талантливый красавчик Джейк Маккаллан?

Она резко повернула голову и увидела симпатичную блондинку, направляющуюся к их столику.

Джейк застонал.

— Чего тебе нужно, Сабрина?

Блондинка улыбнулась ему:

— Ничего. — Она покосилась на Эйвери. — Просто так редко можно тебя увидеть где-то, кроме офиса и ужина у матери раз в неделю. Да еще и в чьей-то компании.

Джейк покачал головой.

— Эйвери, это моя сестра Сабрина. Сабрина, это Эйвери Новак. Она работает в «Уотерс, Уотерс и Монтгомери».

Сабрина протянула руку. Эйвери, ошеломленная и смущенная, пожала ее, гадая, как сестра Джейка могла случайно оказаться в кафе, о встрече в котором было договорено всего двенадцать часов назад.

Правила приличия требовали, чтобы Эйвери при знакомстве встала со стула. Но тогда будет заметен округлившийся живот, и скоро все родные Джейка будут знать о том, что она беременна. Затем эти новости распространятся среди друзей семьи, а потом достигнут ушей любого, кто пожелает их узнать. Тогда уже не получится отделаться от Джейка.

Проклятие! Эйвери и понятия не имела, с чего взяла, что может ему доверять. Исчезнув ненадолго из поля зрения, он уже успел, наверное, растрезвонить без ее ведома всем своим близким о том, что скоро станет отцом. Так с чего она решила, что Джейк, выслушав ее рассказ об отце, сохранит его в тайне и даст ей то, чего она добивается? Скорее он направится в суд — сражаться за право воспитывать ребенка. Адвокаты Джейка перевернут все с ног на голову — точно так же, как Пол Барнс заставил окружного прокурора представить в ином свете все улики, говорившие о невиновности ее отца. Нет, нельзя рассказывать Джейку об отце прямо сейчас, особенно в присутствии его сестры!

Эйвери вскочила со стула, схватила свою сумочку и перебросила ее через плечо.

— Мы поговорим в другой раз, Джейк.

Ее сердце бешено стучало. Она почти выбежала из двери кафе, за которой царил жаркий вечер первого сентябрьского дня.

Итак, ситуация неожиданно усложнилась. Гнев накатывал на Эйвери волнами. Если Джейк не может даже держать язык за зубами, пока не придет к соглашению о ребенке, как можно доверять ему в чем-либо другом?

Внезапно кто-то схватил Эйвери за руку, заставив остановиться. Это был Джейк. Она повернулась к нему.

— А теперь что? Попросишь меня дать интервью репортеру из «Нью-Йоркера»? Может, вместе выступим в передаче «Доброе утро, Америка»?

— Да постой ты! Я ничего не говорил сестре. Не знаю, почему она пришла сюда.

— Думаешь, я поверю, что это просто совпадение?

— Так и есть. А ты ведешь себя глупо. Ради бога, это всего лишь моя сестра, а вовсе не любовница!

— Лучше бы она была твоей любовницей!

Джейк шагнул ближе.

— Неужели?

От него пахло специями и мужчиной. У Эйвери опять разыгрались гормоны. Стараясь не обращать на это внимания, она ответила:

— Можешь встречаться с кем хочешь!

— Я скоро стану отцом, так что мне сейчас не до романов — и так проблем хватает.

— Все равно, можешь ходить на свидания с кем пожелаешь, потому что ты и я — полные противоположности. Мы ссоримся даже тогда, когда пытаемся ладить друг с другом. Мы никогда не договоримся об опеке над ребенком, и в конце концов нам придется разбираться в суде.

— Потому что ты собираешься упорствовать?

— Потому что у меня был план! Можешь мне не верить, но я люблю планы, люблю порядок. Если я не говорю об этом тихим и спокойным голосом, это еще не значит, что я…

Джейк схватил ее за запястья и притянул к себе. Секунд двадцать они стояли, просто молча глядя друг другу в глаза. Грудь Эйвери была прижата к груди Джейка, ее живот — к его животу.

Эйвери показалось, что Джейк собирается прервать ее тираду поцелуем, но тут ребенок в ее животе пошевелился, и, ощутив это, Джейк замер. В его голубых глазах она прочла целую гамму эмоций: страх, счастливое удивление, гнев — все было в них.