Анна и французский поцелуй

Стефани Перкинс, 2010

Анна планировала провести выпускной год дома в Атланте: пообщаться с лучшей подругой и пофлиртовать с милым парнем. Но родители решили, что ей пойдет на пользу смена обстановки, и отправили на год в американскую среднюю школу в Париже. В романтичной Франции сдержанная и немного неуклюжая Анна чувствует себя совершенно потерянной. Еще бы! Она ни слова не может сказать по-французски… И когда она попадает под чары Этьена, невероятно харизматичного молодого франко-англичанина, это вызывает панику… тем более что у него уже есть девушка. На мгновение Анна испытывает искушение замкнуться в себе. Но разве можно долго оставаться бесчувственной к жизни вокруг? Любопытство перевешивает застенчивость, поэтому ей придется иметь дело с прекрасным Этьеном…

Глава 6

Одна неделя, и я уже по колено увязла в модном международном образовании.

В программу профессора Коул не входят привычные Шекспир со Стейнбеком, вместо этого мы изучаем переводные произведения. Каждое утро она открывает обсуждения по «Как вода для шоколада», будто это встреча книжного клуба, а не какое-то унылое обязательное занятие.

Так что английский проходит отлично.

С другой стороны, мой преподаватель французского явно некомпетентна. Иначе, как еще объяснить тот факт, что, несмотря на название нашего учебника — «Первый уровень французского» — профессор Жилле требует, чтобы мы говорили исключительно по-французски? Она также обращается ко мне по дюжине раз в день. И я никогда не знаю ответа.

Дэйв называет ее мадам Гильотина. Прозвище ей прекрасно подходит.

Он уже посещал этот курс раньше, но, очевидно, это не принесло пользы, поскольку он провалил первый экзамен. У Дэйва взлохмаченные волосы и пухлые губы, а также специфическое сочетание загорелой кожи и веснушек. Несколько девушек влюблены в него. Мы вместе посещаем еще и курс истории. Я присоединилась к младшему курсу, поскольку старшие выбрали изучение государственного аппарата, а я его уже изучала. Так что на истории я сижу между Дэйвом и Джошем.

В классе Джош тихий и сдержанный, но в остальное время его чувство юмора напоминает Сент-Клэра. Нетрудно понять, почему они такие хорошие друзья. Мередит говорит, что они боготворят друг друга: Джош из-за врожденной харизмы Сент-Клэра, а Сент-Клэр из-за того, что Джош — выдающийся художник. Я редко вижу Джоша без ручки или альбома для набросков. Его работы невероятны — густые смелые мазки в сочетании с крохотными изящными деталями — и его пальцы всегда испачканы чернилами.

Но самое примечательное в моем новом образовании — то, что происходит вне класса. Об этом не упоминают в глянцевых брошюрах. Вот горькая правда: учиться в школе-интернате равносильно тому, что жить в стенах старшей школы. Я не могу сбежать. Даже когда нахожусь в своей спальне, мои уши готовы взорваться от поп-музыки, звуков драки из-за стиральной машинки и криков во время пьяных танцев на лестничной площадке. Мередит утверждает, что все успокоятся, как только новички привыкнут, но я не питаю надежд.

Тем не менее.

Сегодня вечер пятницы и Résidence Lambert пустует. Мои одноклассники совершают набег на бары, а у меня, наконец-то выдалась спокойная минутка. Если закрыть глаза, можно почти поверить, что я вернулась домой. За исключением оперы. Оперная дива почти каждый вечер поет в ресторане через дорогу. Для человека с таким мощным голосом она удивительно миниатюрна. Еще она одна из тех женщин, кто полностью сбривает брови и рисует их на коже карандашом. Она будто вышла из массовки «Шоу ужасов Рокки Хоррора»^[12].

Бридж звонит как раз, когда я, устроившись с комфортом на своей мини-кровати, смотрю «Академию Рашмор». С этого фильма началась карьера Уэса Андерсона. Уэс потрясающий, настоящий кинорежиссер, вовлеченный во все аспекты производства, со своим фирменным стилем, узнаваемым в каждом кадре — печальным и причудливым, невозмутимым и мрачным. «Академия Рашмор» — одна из моих любимых работ. Это история парня по имени Макс Фишер, который, среди прочего, одержим частной школой, из которой его выгнали. Какой бы стала моя жизнь, будь я увлечена ШАП так же, как Макс академией «Рашмор»? Во-первых я, вероятно, не сидела бы сейчас в одиночестве в спальне, нанося на кожу крем от угрей.

— Эннннн-уххххх, — восклицает Бридж. — Я иххххх ненааааавижу.

Она не стала лидером направления в музыкальной группе. Что глупо, поскольку всем известно, что Бридж — самая талантливая барабанщица в школе. Инструктор по ударным отдал место Кевину Куиггли, потому что подумал, что парни-барабанщики не проявят должного уважения к Бридж в качестве лидера, из-за того, что она девушка.

Да, теперь точно не проявят. Подонок.

Итак, Бридж ненавидит группу, ненавидит инструктора и ненавидит Кевина, придурка с непропорционально большим эго.

— Просто подожди, — говорю я. — Скоро ты станешь следующей Мег Уайт^[13] или Шейло И^[14], Кевин Куиггли еще будет хвастаться тем, что знаком с тобой. А потом, когда он подойдет к тебе после очередного большого шоу, ожидая особого отношения и пропуска за кулисы, ты сможешь пройти мимо него, даже не оглянувшись.

Я слышу слабую улыбку в ее голосе.

— Напомни, почему ты уехала, Банана?

— Потому что мой отец — кусок дерьма.

— Самого отборного сорта, подруга.

Мы болтаем до трех часов ночи, поэтому на следующий день я сплю до полудня. И тороплюсь одеться до закрытия столовой. По выходным она открыта только до времени бранча. Когда я прихожу, в помещении царит тишина, но Рашми, Джош и Сент-Клэр сидят на своем привычном месте.

Давление растет. Всю неделю они дразнили меня из-за того, что я избегала делать заказ. Мои оправдания звучали так: «У меня аллергия на говядину», «Нет ничего вкуснее хлеба», «Вкус равиоли переоценивают», но у меня не получится избегать этого вечно. На раздаче снова работает мсье Бутен. Я хватаю поднос и делаю глубокий вдох.

— Bonjour, э… Суп? Сопа? S’il vous plaît?

«Здравствуйте» и «пожалуйста». Для начала я выучила вежливые слова в надежде, что французы простят меня за то, что вырезала из речи остальные части их прекрасного языка. Я указываю на кастрюлю с рыжевато-красным супом. Полагаю, ореховый сквош. Запах необыкновенный, с нотками шалфея и осени. Сейчас начало сентября, и погода еще теплая. Когда в Париж приходит настоящая осень?

— А! Soupe, — мягко поправляет он.

— Sí, soupe. То есть, oui. Oui! — мои щеки заливает румянец. — И, эм-м, э… куриный салат с зеленой фасолью?

Мсье Бутен смеется. Веселым, желейным смехом Санта-Клауса.

— Курица и фасоль, oui. Знаете, вы можете говорить со мной на английском. Я хорошо его понимаю, — говорит он с акцентом.

Щеки горят еще сильнее. Конечно, он должен понимать английский в американской школе. А я пять дней жила на дурацких грушах и багетах. Он протягивает мне тарелку супа и небольшую порцию куриного салата, и мой желудок урчит при виде горячей еды.

— Merci, — благодарю я.

— De rien. Пожалуйста. И надеюсь, вы больше не будете пропускать приемы пищи, чтобы избежать меня! — мсье Бутен кладет руку себе на грудь, словно я разбила его сердце. Я улыбаюсь и отрицательно качаю головой. Я могу это сделать. Я могу это сделать. Я могу…

— ЭТО БЫЛО НЕ ТАК УЖАСНО, ПРАВДА, АННА? — кричит Сент-Клэр с другого конца столовой.

Я оборачиваюсь и, опустив руку, показываю ему средний палец, надеясь, что мсье Бутен не видит. Сент-Клэр в ответ ухмыляется и отвечает по-британски — показывает знак «V» указательным и средним пальцами. Мсье Бутен добродушно цокает позади меня. Я плачу за еду и приземляюсь за столик рядом с Сент-Клэром.

— Спасибо. Я забыла, как посылать на английский манер. В следующий раз буду использовать правильный жест.

— Не благодари. Всегда рад научить чему-то новому.

На нем та же одежда, что и вчера: джинсы и потрепанная футболка с силуэтом Наполеона. Когда я спросила о рисунке, Сент-Клэр сказал, что Наполеон — его герой. Не потому, что он славный малый. Он был той еще задницей. Но зато был коротышкой, как и Сент-Клэр.

Интересно, он ночевал у Элли? Вероятно, поэтому и не переоделся. Каждый вечер он ездит на метро до ее колледжа, где они и зависают. Рашми и Мер волнуются, что Элли считает, будто она слишком хороша для их общества.

— Знаешь, Анна, — говорит Рашми, — большинство парижан понимают английский. Тебе не нужно так стесняться.

Ага. Спасибо, что указала на это.

Джош закидывает руки за голову и откидывается на спинку стула. Рукава его рубашки закатаны, обнажая татуировку в виде черепа и скрещенных костей на правом плече. Судя по густым мазкам, это его собственный эскиз. Черные чернила выглядят еще темнее на его бледной коже. Потрясающая татуировка, хоть и смотрится комично на тощей руке Джоша.

— Это правда, — подтверждает он. — Я едва говорю на французском, но справляюсь.

— Я бы этим не хвасталась, — Рашми морщится, и Джош резко наклоняется вперед, чтобы поцеловать ее в нос.

— Боже, они опять за свое, — Сент-Клэр чешет затылок и отводит взгляд.

— Они всегда были такими? — спрашиваю я, понизив голос.

— Нет. В прошлом году было еще хуже.

— Фу. Значит, они давно вместе?

— Хм, с прошлой зимы.

— Довольно давно.

Он пожимает плечами, а я молча размышляю, хочу ли знать ответ на свой следующий вопрос. Наверное нет, но все же спрашиваю:

— Как долго вы с Элли встречаетесь?

На мгновение Сент-Клэр задумывается.

— Думаю, около года, — он делает глоток кофе — кажется, здесь все его пьют — затем с глухим звоном опускает чашку на стол, отчего Рашми и Джош вздрагивают. — Ой, простите, — тут же извиняется он. — Тебя это беспокоит?

Он поворачивается ко мне с раздражением во взгляде широко распахнутых карих глаз. Я втягиваю носом воздух. Даже будучи раздраженным, он прекрасен. Даже невозможно сравнить его с Тофом. Привлекательность Сент-Клэра другого рода, совершенно другого рода.

— Смена темы, — он указывает на меня пальцем. — Я думал, у южных красавиц должен быть южный акцент.

Я помотала головой.

— Только когда разговариваю с мамой. Тогда он выползает наружу, потому что у нее он тоже есть. Большинство жителей Атланты говорят без акцента. Это ведь полноценный современный город. Однако, многие используют и уличные словечки, — шутливо добавляю я.

— Канеш, — отвечает он молодежным сленгом со своим вежливым британским акцентом.

Я выплевываю на стол суп. Сент-Клэр удивленно хохочет, и я тоже смеюсь, болезненным смехом, похожим на урчание в животе. Он протягивает мне салфетку, чтобы вытереть подбородок.

— Канеш, — торжественно повторяет он.

Я прокашливаюсь.

— Пожалуйста, никогда не переставай это произносить. Это слишком… — у меня перехватывает дыхание. — Слишком.

— Тебе не следовало этого говорить. Теперь мне придется приберечь это слово для особых случаев.

— Мой день рождения в феврале, — кашель снова не дает нормально дышать. — Пожалуйста, не забудь.

— А мой был вчера, — говорит Сент-Клэр.

— Нет.

— Да, — он вытирает остатки супа со стола. Я пытаюсь отобрать салфетку, чтобы вытереть самой, но он отмахивается от меня.

— А ведь правда, — кивает Джош. — Я совсем забыл, чувак. С прошедшим днем рождения.

— Но ведь у тебя не было вчера дня рождения, так? Ты бы что-нибудь сказал.

— Я серьезно. Вчера мне исполнилось восемнадцать, — он пожимает плечами и отбрасывает салфетку на пустой поднос. — Моя семья не любит торты и праздничные колпаки.

— Но ты обязан съесть торт в свой день рождения, — возражаю я. — Таковы правила. Это лучшая часть праздника.

Я вспоминаю торт по мотивам «Звездных войн», который мы с мамой и Бридж готовили прошлым летом для Шони. Он был цвета лайма и в форме головы Йоды. Бридж даже купила сахарную вату, чтобы сделать волосы в ушах.

— Вот поэтому я никогда и не говорю заранее.

— Но ты же делал вчера хоть что-нибудь особенное? Я имею в виду, Элли сводила тебя куда-нибудь?

Он поднимает чашку кофе, но снова ставит ее на стол, так и не отпив.

— Мой день рождения — всего лишь еще один обычный день. И меня это устраивает. Правда, мне не нужен торт.

— Ладно, ладно. Хорошо, — я поднимаю руки в знак капитуляции. — Я не буду поздравлять тебя с днем рождения. И даже не пожелаю счастливой прошедшей пятницы.

— О, ты вполне можешь желать мне счастливой пятницы, — он снова улыбается. — Не имею ничего против пятниц.

— Кстати, — смотрит на меня Рашми, — почему ты не пошла с нами вчера вечером?

— У меня были планы. С моей подругой. Бриджит.

Все трое прожигают меня взглядом, ожидая дальнейших объяснений.

— Телефонные планы.

— Но ты ведь выбиралась куда-нибудь на этой неделе? — спрашивает Сент-Клэр. — Покидала пределы кампуса?

— Конечно.

Потому что мне приходится это делать. Чтобы добраться до других корпусов.

Сент-Клэр приподнимает брови.

— Лжешь ты неубедительно.

— Позволь мне кое-что прояснить, — Джош складывает ладони, будто готовясь к молитве. Его пальцы тонкие, как и остальное тело, а на указательном пальце виднеется чернильное пятно. — Ты живешь в Париже целую неделю, но до сих пор не видела город? Хоть какую-то его часть?

— На прошлых выходных я гуляла вместе с родителями. Видела Эйфелеву башню. — Издалека.

— С твоими родителями, потрясающе. А какие у тебя планы на сегодня? — спрашивает Сент-Клэр. — Может быть, постирать одежду? Или помыть душевую кабину?

— Эй. Наведение порядка недооценивают.

Рашми хмурится.

— Что ты собираешься есть? Столовая будет закрыта.

Меня трогает ее беспокойство, но я подмечаю, что она не приглашает меня присоединиться к ним с Джошем. Не то чтобы я хотела идти с ними куда-то. Что касается ужина, я планировала воспользоваться торговым автоматом в общежитии. Там не очень большой выбор, но меня устроит.

— Так и думал, — говорит Сент-Клэр, когда я не отвечаю. Он качает головой. Сегодня в его темных, спутанных волосах появилось несколько завитков. И от этого захватывает дух, правда. Если бы проводились олимпийские соревнования по прическам, Сент-Клэр бы безоговорочно выиграл. Десятиочковый… Ой, золотую медаль.

Я равнодушно пожимаю плечами.

— Прошла всего неделя. Это не так важно.

— Давай еще раз пройдемся по фактам, — предложил Джош. — Это твои первые выходные вдали от дома?

— Верно.

— Твои первые выходные без родительского надзора?

— Да.

— Твои первые выходные без родительского надзора в Париже? И ты хочешь провести их в своей комнате? В одиночку? — они с Рашми обмениваются сочувствующими взглядами. Я смотрю на Сент-Клэра, ища поддержки, но замечаю, что он разглядывает меня, склонив голову набок.

— Что? — раздраженно спрашиваю я. — У меня суп на подбородке? Фасоль застряла в зубах?

Сент-Клэр мягко улыбается.

— Мне нравится твоя прядка, — наконец произносит он. Затем протягивает руку и слегка касается ее. — У тебя идеальные волосы.

Примечания

12

«Шоу ужасов Рокки Хоррора» — экранизация популярного британского мюзикла. Представляет собой пародию на основные каноны научной фантастики и фильмов ужасов.

13

Мег Уайт — известная американская барабанщица, участница рок-группы The White Stripes.

14

Шейла И — американская барабанщица, певица, писатель и актриса. Начинала свою карьеру в середине 1970-х годов.