Дневник «Эпик Фейл»: допущены ошибки

Стефан Пастис, 2013

Знакомьтесь: Тимми Фейл – новая звезда на небосклоне частного сыска! Одиннадцатилетний Тимми – уморительно бестолковый, но обаятельный сыщик, основатель, президент и генеральный директор детективного агентства «Эпик Фейл», лучшего в городе, а то и в штате, если не во всей стране. Успех не пришел к Тимми в одночасье. На пути к нему он был вынужден преодолеть массу препятствий, среди которых были: мама, школа, лучший друг-идиот и белый медведь. Кстати, медведя зовут Эпик, и этот меховой увалень – бизнес-партнёр Тимми. Детектив Тимми раскроет самые сложные тайны, так что звоните ему на Тиммифон. Его Фейломобиль всегда готов к выезду!

Глава 12

Ёксель-моксель. Был медведь^[1]

У нас, сыщиков, так: дела не ждут, пока ты их распутаешь (как в случае с расследованием таинственной пропажи конфет Гуннара), сверху постоянно сыплются новые. Нужно крутиться; ты просто не имеешь права забиться в угол и поднять кверху лапки.

Кстати, именно так и поступил хомяк Макса Ходжеса.

— Утром смотрю — он лежит, — рассказывает Макс, в чьей комнате мы находимся. — Вот и решил попросить тебя выяснить обстоятельства его смерти.

Мы оба взираем на хомяка, застывшего на полу клетки.

— С чего ты взял, что он умер? — спрашиваю я.

— Ну, живой обычно выглядит так. — Макс протягивает мне фото.

Да, сейчас у него несколько иной вид.

Я задаю Максу рутинные вопросы. Даже детектив-любитель знает, как снимать показания по делу мёртвого хомяка.

— У него были враги?

Макс отвечает, что нет.

— Большое состояние?

Нет.

— Переживал депрессию?

Нет.

— Связи с криминалом?

Ответ отрицательный.

Когда речь заходит о связях с криминальным миром, свидетель может испугаться и замолчать. В подобных ситуациях необходимо слегка надавить.

— Говоришь, связей не было? — Едко усмехаюсь я. — А это, по-твоему, что? — Я показываю на каракули, выцарапанные на прозрачной пластиковой трубе в хомячьей клетке.

— Это я нацарапал. Моё имя, — признаётся Макс.

— Как по мне, похоже на хомячьи граффити, — высказываюсь я.

— Ни капли не похоже, — возражает он.

Я вытаскиваю трубу из клетки и засовываю в карман, пояснив:

— Вещдок.

Я подхожу к двери и толкаю её, но дверь не поддаётся. Я ныряю вбок, ожидая нападения из засады. А, вон оно что: с той стороны разлёгся Эпик! Его мохнатая туша подпирает дверь.

Я стучу кулаком в стекло, пока медведь не освобождает проход, потом иду к обочине, где припаркован Фейломобиль.

Тот самый, который мама называет своей «палочкой-выручалочкой».

Тот, который запретила мне брать.

Тот, которого нет на месте.

Я бегло записываю в рабочий блокнот:

Примечания

1

Строчка из детского стихотворения «Fuzzy-Wuzzy»

Ёксель-Моксель

Был медведь,

Лысый —

Не на что глядеть,

Вместо шерсти —

Клочья пакли, так ли? — пер. с англ. Наума Сагаловского.