Чувство бездны. Фантастический роман

Станислав Гимадеев

Следователь Антон безуспешно расследует цепь катастроф, лихорадящих загадочную планету-колонию Аю с момента появления на ней землян. Что за эксперименты проводились с планетой и почему череда трагедий их не остановила? Расследование сдвигается с мертвой точки, когда в колонию прибывает комиссия, среди членов которой – Аня, девушка из прошлого Антона. Ожившие чувства накрывают обоих с головой и мешают работе. Они не подозревают, что нахлынувшая на них любовь станет ключом к разгадке тайны…

Глава 5. Кофе на свежем воздухе

День, определенно, выдался удачный, но, увы, и он близился к концу. Поддавшись наступлению вечера, айское небо привычно окрашивалось в сочные буро-лиловые цвета. Еще несколько часов — и на материк навалится густая кромешная тьма.

На столе пиликнул вызов. Антон отошел от окна и вернулся на место. В углу монитора мерцало уведомление с адресатом «Анна Венская». Неожиданно что-то тепло толкнуло его изнутри, откуда-то из груди… Снова он перенесся туда, на Катлею, на вечернее побережье острова, где в теплых порывах ветра стояла Аня, молчаливая и стройная, в желто-синем комбинезоне, усыпанном искрами морских капель. Капли красиво блестели в лучах заката, а волны мягко лизали песок под ногами. Ее рука лежала в его руке, а губы были слегка приоткрыты, словно она хотела что-то сказать…

Он улыбнулся и ткнул кнопку ответа.

— Привет, — раздался из динамика голос Ани, и Антон понял, что она находится не в помещении. Доносились ухающие звуки автопогрузчиков.

— Привет, — не сразу ответил Антон, потому что в горле образовался странный комок. — Ты уже освободилась? Гуляешь по балкону и любуешься пейзажами?

— Да нет… Еще с часок, наверное, поработаем. У нас перерыв минут десять. Вот пошли в бар кофе попить. Вкусно. Потом решили пройтись по балкону. Пейзажи глянуть, как ты говоришь. Красиво тут у вас. Горы, небо… и вообще… Очень мило. Я немного от всех отстала, чтоб тебе звякнуть. А ты как?

— Тружусь вовсю…

— А я хотела тебя в бар позвать после работы. Посидели бы, столько не виделись… У вас такой бар неплохой, забавный… Ты не против?

— Аня, что ты!.. — сказал Антон и почувствовал, как в груди разрастается волнение. — Правда ты украла у меня идею… Я закажу столик с видами на самые лучшие вечерние пейзажи!

— Здорово. Тогда я сообщу, как освобожусь, ладно?

— Конечно! Договорились.

Аня отключилась, а Антон еще некоторое время неподвижно сидел, уставившись в монитор. Сердце почему-то бухало и бухало, а он не понимал, отчего так разволновался. Странное ощущение… Подобного с ним не случалось давно. Спуститься в бар и непременно выпить кофе, возникла спонтанная мысль. Прежде чем Антон успел проанализировать эту идею, ноги сами вынесли его из кабинета. Возможно, они еще там, думал он, шагая к лифту, вдруг они задержались и до сих пор стоят и смотрят на айский закат…

Он не помнил, как спускался в лифте, и кто находился с ним в кабине. Он пришел в себя лишь тогда, когда ворвался в полупустое помещение бара и натолкнулся на царившие там тишину и спокойствие. Замер на пороге, озираясь, скользнул взглядом по прозрачным тонированным перегородкам, отделявшим бар от кольцевого балкона. Балкон тоже оказался почти безлюден. Одинокая мужская фигура, нависнув над перилами, застыла темным пятном на фоне неба.

Антон постоял с минуту, осматриваясь и прислушиваясь к себе. Потом вспомнил, что хотел кофе и медленно направился к стойке. И тут же наткнулся на пристальный взгляд Эльзы поверх донышек перевернутых бокалов.

— Привет, — бросил он и облокотился о матово-серую поверхность стойки.

— Здравствуй, — сказала Эльза, продолжая изучающе его рассматривать. — Ты чего такой, а?

— Я?.. Ничего… А что?

— Странный весь. Взволнованный. В зал влетел словно потерял кого… Что случилось?

Она слегка наклонила голову и заглянула ему в глаза.

— Ничего не случилось… — пробормотал Антон. — Эльза, ты… Ты мне сделай кофе, пожалуйста. Двойной.

Она удивленно вскинула черные брови и отбросила со лба длинную вьющуюся прядь.

— Антон, ты на себя не похож, — сказала она, позвякивая посудой за стойкой. — Ты бы себя видел со стороны сейчас! У тебя правда ничего не стряслось?

— Да, правда, правда, Эльза, — сказал Антон, блуждая взглядом по столикам. — Так… заработался… Ерунда, в общем. Не обращай внимания.

Эльза пожала плечами. Возникла пауза. Она какое-то время производила скрытые от взгляда манипуляции с аппаратурой, потом послышалось шипение, и в воздухе распространился запах кофе.

— Эльза, — сказал он, — У меня к тебе просьба. Мне нужен столик сегодня вечером. Часа через два.

Она на мгновение замерла, затем посмотрела на него одним из тех своих таинственных взглядов, которые он так и не научился понимать до сих пор.

— Вот этот, например… — Антон показал на один из столиков у окна. — Хорошо?

— Это для нее? — вдруг спросила Эльза.

— То есть?.. — Антон несколько опешил. — Что ты имеешь в виду?..

— Для нее, — сказала Эльза с уверенностью. — Для той дамочки с Земли, что сегодня прилетела. Комиссия какая-то, тебе лучше знать. Похоже, что важные особы. Наши все так говорят… Значит, это для нее, да?

— Ну хорошо… — Антон покачал головой. — Пусть будет «для нее»… Хотя я не понимаю такой формулировки, Эльза. Она моя старая знакомая, еще по прошлой работе. Понимаешь, мы несколько лет не виделись, хотелось бы поговорить… былое вспомнить…

— Да что ты оправдываешься, Антон, — усмехнулась Эльза. — Зачем?

— Я не оправдываюсь… — обронил он. — Я объясняю.

Черт, мелькнула у него мысль, а ведь я и на самом деле оправдываюсь. Что за ерунда со мной происходит? Не понимаю…

— Так мы договорились насчет столика? — спросил он.

— Кофе возьми, — сказала Эльза и поставила дымящуюся чашку перед ним. — Сливки? Коньяк?

— Нет, спасибо.

На Антона она уже не смотрела. Снова размашистым движением головы отбросила назад густые волосы и отвернулась к монитору. От внимания Антона не ускользнуло, что губы ее были чуть поджаты.

— Эльза, — мягко сказал Антон. — Ты не ответила.

— За столик не волнуйся, — произнесла она, не поворачиваясь. В голосе ее появились оттенки сухости. — Как ее зовут?

— Аня, — ответил Антон, медленно покручивая горячую чашку на блюдце. — Ее зовут Аня.

— А кто она?

— Член комиссии. Из нашего Управления.

— Ясно… Они правда снимут Габена с работы? — вдруг спросила Эльза. — А что с тобой станет?

— С чего ты взяла? — удивился Антон. — Что за странные идеи, а?

— Так… Наши болтают. Слухи.

— Эльза, — улыбнулся Антон. — Ты не верь слухам. Верь фактам.

— Да что мне факты…

Она, наконец, повернулась к нему. Взгляд у нее был чуть грустный.

— Я сердцу верю, Антон. Чувствам… — вздохнула она. — Вот это и есть для меня факты. А ты чего не пьешь? Просил — и не пьешь.

— На воздух пойду… — пробормотал он. — Подышу маленько. Спасибо, Эльза.

Он взял чашку с блюдцем и развернулся.

— А я думала, что ты придешь сегодня вечером… — бросила она ему в спину, и непонятно было: то ли это вопрос, то ли утверждение, то ли и то и другое одновременно.

— Да понимаешь… — начал было он, застыв вполоборота, а потом умолк, с трудом подавляя желание оправдываться. — Эльза… Ты чего, ну в самом-то деле? Что ты хочешь сказать?

— Ничего я не хочу, — ответила она спокойно, и теперь во взгляде ее уже не было и тени грусти.

За стойкой, на компьютере Эльзы послышался звук всеобщего оповещения. Антон, не услышав сигнал на «коме», инстинктивно схватился за ремень, но обнаружил, что оставил прибор в кабинете. Это обстоятельство его поразило.

— «Штормовое», — произнесла Эльза. — До девяти баллов. Давно не было. Ты чего за живот хватаешься? Кофе вон чуть не расплескал.

— «Ком» забыл… — пробормотал Антон ошарашенно. — В первый раз. Потрясающе!

— Потерял? В зоне? Или где ты там сегодня был…

— Да нет, что ты… Это уж вообще бы!.. В кабинете оставил. Сроду не оставлял, и — вот на тебе…

Эльза ухмыльнулась и ничего не сказала. Легонько звенела стеклом и опять смотрела на него своим странным взглядом, не поддающимся расшифровке.

— Ты почему так смотришь? — озадаченно спросил он.

— Потому. Иди давай, а то кофе совсем остынет.

Она отвернулась, склонив голову к монитору и, давая понять, что всецело погружена в работу. Антон, шагая неторопливо, чтоб не расплескать кофе, вышел на балкон.

Темная фигура, в одиночестве распластавшаяся на перилах, вблизи оказалась сухощавым, рыжим господином Родкисом, одним из членов сегодняшней комиссии.

Антон отхлебнул остывающий кофе и поставил блюдце на перила. Родкис встрепенулся и немедленно приблизился к нему быстрым шагом. Глаза у него были прищуренные и изучающие, и вообще он производил отталкивающее впечатление. Сейчас спросит про кофе, подумал с неудовольствием Антон. Или про здешний климат.

— Решили проветриться? — поинтересовался Родкис, осклабившись. — Подышать, так сказать, воздухом… Наверное, уработались?

Мимо, с сожалением подумал Антон. Теряешь чутье, братец. Пора в отставку.

— Да-а… — протянул он и сделал глоток. — Не получится проветриться.

— А что так?

— «Штормовое» предупреждение объявили. Сейчас защиту по всему периметру врубят. И воздух уже будет искусственный. Вот так-то.

— Да? — сказал Родкис, снова облокотился на перила и стал смотреть куда-то в сторону горной цепи на фоне облачного неба. При этом на его бледном сморщенном лице периодически двигался узкий нос. Словно бы жил отдельной жизнью.

— А вы что же? — сказал Антон. — Пейзажами любуетесь?

— Можно сказать и так… — отозвался Родкис. — Интересно, а что есть «шторм» на этой планете? Я, честно говоря, мало знакомился с материалами по климату.

— Ну, вы скоро сами увидите, — ответил Антон. — Это лучше видеть. «Шторм» обещают неслабый — значит, будет красиво. Будет, на что полюбоваться. К тому же вечерние «штормы» намного изящнее дневных. Это факт.

— Я гляжу, вроде облака начинают в какие-то линии выстраиваться… Необычно, честно говоря.

— А местные климатические явления вообще штука мистическая… — заметил Антон. — Их наукой с налету не возьмешь.

— Да ладно вам, — хмыкнул Родкис, шевеля носом и нюхая воздух. — Просто науки такой нет. Пока нет, заметьте!

— Не вы первый это говорите, — сказал Антон, улыбнувшись. — Но не будем спорить. Вы на Ае первый день, я — полтора года. Мы вряд ли поймем друг друга в этом смысле. Здесь нужно прожить определенное время. Понимаете меня?

— Вы считаете? И что же? Так сказать, меняется мировоззрение? Мышление там?.. Или что?

— Не знаю. Но что-то меняется. Наверное, те, кто улетел отсюда, могут ответить точнее.

— Да? — сказал Родкис. — Хм-м… Интересно, а вы с ними общались? Ну, в рамках вашего следствия?

Антон уловил еле заметное изменение в его тоне. Родкис покосился на Антона, следя за его реакцией.

— Нет, конечно, — ответил Антон, ухмыльнувшись: — Они же улетели.

— И вы не пытались ни с кем связаться впоследствии? — осклабился Родкис. — Что-то не верится.

Ах, вот ты куда гнешь, подумал Антон. Вот чего ты хочешь. Ну уж нет, дорогой, это мы еще поглядим… Будем тему сворачивать.

— Господин Родкис, я не хочу сейчас говорить о работе. Давайте лучше — об облаках. Они куда прекраснее… Особенно на Ае. Согласны со мной?

— Облака?.. — сказал Родкис, косясь вверх и продолжая о чем-то размышлять. — Да-а… Замечательные облака. Но все же…

— То, что вы видите сейчас на небе — это только начало, смею вас уверить, — быстро заговорил Антон. — Глядите, вон там… — Он показал рукой. — Где-нибудь через час они станут закручиваться в спирали. И раскручиваться. А у неба будут быстро меняться оттенки цвета… Знаете, этакая пульсация… Непередаваемое зрелище! Мы называем это шоу «танцами облаков».

— Да? — Родкис вскинул брови и стрельнул взглядом в Антона. — «Танцы облаков», говорите… — Он молча пошевелил носом, видимо, смиряясь со сменой темы разговора. — Опять лирика. Я, кстати, успел заметить, что люди здесь многие вещи называют, так сказать, привычными понятиями. Названия земных месяцев года — вместо общепринятых цифр… «Штормы» те же… А уж, гм-м, названия зон чего стоят!

— Человек привык все очеловечивать. Да, на Ае нет ни одиннадцатого, ни двенадцатого месяцев — зато остальные десять земных названий звучат много лучше, чем сухие цифры. Вас это удивляет?

— Не удивляет, конечно, но… Вот почему стоило оннам уйти с Аи, и люди сразу перевели всю их терминологию на свой лад. Любопытно. Не находите?

— А кто вам сказал, что это произошло с уходом оннов? Так было всегда. С того момента, как тут появились люди. Так что «Пупочная скважина» всегда была в обиходе землян «Пупочной скважиной», и все три «Ока Даннха» — тоже.

— Вот не знал, честно говоря, — снова удивился Родкис. — А как же… м-м… А онны не были против? Это ведь их епархия. Их, так сказать, монастырь…

— Да что вы! Онны — существа мыслящие. Понимающие. — Антон улыбнулся. — В общении с ними мы, конечно, используем онновскую терминологию. Их классификацию, аббревиатуры и номера эти трехэтажные… Трудно было, но привыкли. Люди же.

— Да? — проговорил Родкис, затем зашевелился всем телом внутри костюма и хищно вытянул птичью шею вниз. Что-то он все время разглядывал там, на земле, среди суетливого движения вездеходов в грузовом секторе.

— Интересно, а вы верите в понимание между расами? — спросил он вдруг.

Антон промолчал, пытаясь понять, куда он клонит.

— У вас же богатый опыт общения с неземными цивилизациями, не так ли? — Родкис взглянул на него, склонив голову набок.

— Я бы из скромности не стал называть его богатым. Но кое-какой имеется.

Антон нисколько бы не удивился, начни Родкис сейчас перечислять все планеты, на которых Антону довелось побывать за пять лет службы оперативником. Но Родкис, несомненно, был калач тертый и не торопился открывать все карты сразу. Он перевернулся внутри своего костюма так, что почти лег спиной на перила. Глаза его были слегка прикрыты, словно он щурился от света.

— И как вы находите расу оннов? — спросил Родкис.

— Простите, что вы имеете в виду?

— В плане понимания между цивилизациями. Нашей и их. А?

— Полагаю, если захотеть, понять можно очень многое, — ответил Антон уклончиво. — Но это — если захотеть. И онны не исключение, поверьте.

— А кто еще? — тут же встрепенулся Родкис и хищно замигал глазками.

— Например, раса майголов, — неожиданно для себя сказал Антон. — Есть такая планета Катлея, колония Кафса. Знаете?

— М-м… Условно. На уровне того, что она существует. — Родкис осклабился. — Ну-ну! И что же?

— Так вот… Попробуйте понять майголов, — хмыкнул Антон. — Это вам далеко не онны. Куда сложнее.

— Да? Вот как! — живо заинтересовался Родкис и выпрямился. — Расскажите-ка, господин следователь! Чем же они примечательны? Ваши… э-э… майголы!

— Может быть, как-нибудь в следующий раз? У меня много работы.

— Однако, мне очень интересно, господин Сапнин. Расскажите, что вы, ей-богу.

Антон хотел было засопротивляться, но неожиданно для себя не смог. Стоило ему упомянуть о Катлее, и что-то внутри него непроизвольно ожило. Волна воспоминаний прокатилась по памяти, смывая налет времени. Воспоминания оказались настолько четкими и живыми, словно все было не далее, как вчера. Но почему?.. Почему он вдруг вспомнил именно про Катлею? Мало было у него странных рас, пока он бороздил космос? Почему Катлея? Неужели, из-за Ани? Из-за сегодняшней встречи?

Кажется, о чем-то не то говорил, не то спрашивал Родкис, размахивая руками. Бледное, вытянутое лицо его мелькало перед глазами, но Антон был уже не с ним.

Он находился далеко отсюда. Он ловил в теплой волне памяти бледные воспоминания, и они тут же расцветали. Опять запахло океаном, и он явственно ощутил на лице прикосновение брызг… Услышал отчаянный стон деревьев на скалах, рокот волн… Он прикрыл глаза. Перед его мысленным взором совершенно отчетливо возникли грязные, голые майголы, сбившиеся в кучу под скалой. Их спутанные волосы, колышущиеся на ветру. И безжизненные, ничего не выражающие глаза. Цепочки следов на мокром песке…

Слова сами стали слетать с губ Антона. Он говорил, говорил… рассказывал этому неприятному рыжему чиновнику, а сам все глубже и глубже проваливался в дурманящие глубины прошлого…

Катлея была планетой морского типа — россыпи островов на ее поверхности занимали не более десяти процентов площади. Никаких материков на Катлее не было. Флора и фауна на всех островах, коих насчитывалось несколько тысяч, была всюду одинакова, так же как и климат. Раса майголов, представлявшая на Катлее единственный разумный вид существ, была неотъемлемой частью природы планеты и уже сама по себе являлась загадкой для многих цивилизаций, исследующих космос. Для землян в том числе. Майголы являли собой один из образцов идеи о том, что техногенное развитие отнюдь не является абсолютной истиной. Понимаете меня, господин Родкис? Возьмите, например, их мироустройство!.. Оно же одновременно сложно и просто до безобразия. Образ жизни ведут на островах, причем образ совершенно дикарский… Строят в лесу хижины, ползают по деревьям не хуже зверей, охотятся, ну, и так далее. И размножаются, заметьте, отнюдь не почкованием! Одним словом, распространенный тип эволюции туземцев с рядом объективных ограничений. Но что удивительно, господин Родкис! За этаким примитивным вариантом физиологического существования скрывается удивительная схема функционирования их разума. Дело в том, что у майголов нет разума, присущего каждому индивидууму. Вы сталкивались вообще в своей практике с коллективным разумом? Хоть где-то, а? (Родкис несколько замялся с ответом, стал отчаянно водить носом по сторонам, но Антон уже разошелся). Так вот, мил человек!.. Разумом (в человеческом понимании) у майголов обладают только специальные особи мужского пола. Избранные своего рода. Причем, на каждый остров приходится по одному «избранному». И остров с его населением, таким образом, есть уже не только географическое понятие! Между «избранными» (а значит, и между островами) по всей планете существует целая система ментальной взаимосвязи. Она позволяет объединять майголов в некую разумную Сеть со своей иерархией. Каждый «избранный» на своем острове — фигура, уполномоченная управлять племенем. И все островитяне ментально связаны со своим «управляющим центром», с «узлом» острова (так назвали их наши исследователи по какой-то древней аналогии). И знаете, к чему это приводит? К тому, что ни одно разумное действие ни одного члена островного социума не может быть инициировано им самим. Носитель разума — лишь его носитель, но не монопольный владелец. Понимаете? Фактически рядовые члены племени — лишь исполнители воли «узла»… но можно ли назвать их слепыми исполнителями чьей-то высшей воли?.. Ведь высшая воля, в свою очередь, складывается из сотен мелких частичек! Вот и ответьте… Имеем ли мы дело с добровольным отказом от самостоятельности мышления? А может, делегируя «узлу» право управлять ими, жители племени получают что-то взамен? А? Вот в чем вопросы… А вы говорите «наука»…

Возникла пауза, и в этот момент Антон вдруг осознал, что говорит много, и их диалог давно перерос в монолог. Родкис уже ничего не спрашивал, он лишь деликатно кивал, слушая Антона, и периодически склабился. Вал воспоминаний быстро схлынул. Так же внезапно, как и подступил. И тогда Антон, словно протрезвев в одно мгновение, замолчал и взглянул в полупустую чашку с давно остывшим кофе.

— И что же? — осторожно поинтересовался Родкис. — Как вы ответили на эти вопросы?

— Никак, — выдохнул Антон, — Нам, оперативникам УКБ, было не до того… Нам бы майголов спасти от смерти как можно больше, пока они себе шеи на скалах не переломали да потом в спасательные грузовики сгрузить… Остальным пусть занимаются ученые.

Родкис молчал, крутил носом и все поглядывал вниз. Словно и сам был не рад, что спровоцировал Антона на этот рассказ.

Антон допил холодный кофе.

Со всех сторон послышались глухие чмокающие звуки автоматики. Это узлы силовой защиты, паутиной покрывавшие Базу по всей поверхности, плавно выходили на рабочий режим. В воздухе нарастало характерное свистящее гудение. Еще минут пятнадцать и от «предштормовых» порывов айского ветра, прохладного и жаркого одновременно, не останется и следа.

— Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, — произнес Антон. — Прошу извинить, но мне надо идти.

Родкис торопливо выпрямился, будто проснулся и часто замигал.

— Господин Сапнин, еще минуту. Пара вопросов, если не затруднит.

Тон у него сменился, став сухим и официальным. Прищуренные глаза наблюдали уже не за движениями грузовых подъемников, не за суетой техников, торопливо переводящих транспортные ангары в режим защиты — они изучали Антона. Теперь у Антона возникло подозрение, что Родкис стоял на балконе не случайно, а специально поджидал его.

— Вы хорошо знаете господина Яннана?

Антон ответил не сразу, соображая, куда мог клонить этот тип.

— Смотря что понимать под словом «хорошо»… — проговорил Антон, внутренне насторожившись. — Оннов вообще нельзя знать на «хорошо» в людском понимании. Конкретнее, если можно.

— Вы друзья? В людском понимании.

— Нет, конечно же. Я иногда прибегаю к его помощи. Обычно в качестве сопровождающего или пилота.

— Да? Как сегодня? — тут же спросил Родкис. — Когда вы летали на «Слезы Этты»?

— Именно так. Согласно инструкции на территории зон нельзя находиться одному. Райнер часто бывает загружен, и я не всегда могу его оторвать от дел. Да и не считаю это необходимым. А Янн практически всегда свободен. Эх — тоже, но с ним я не особо в контакте. А с Яном мы хорошо ладим. У него, как технического консультанта, здесь мало работы. Особенно в последнее время.

— И он никогда не отказывается?

— Не припомню такого.

— А о чем вы говорите с ним обычно? Ведь говорите же?

Антон сделал паузу и посмотрел на Родкиса.

— Господин Родкис, — медленно сказал он. — Я, право, не знаю насколько вы осведомлены о психологии оннов, об их коммуникативных особенностях, о тонкостях речевых оборотов… О нюансах мышления, наконец… Что вы, собственно, хотите узнать? Допрашивал ли я его? Говорил ли с ним о красоте облаков на Ае? Что?

Родкис не ответил, навалился на перила и снова уставился вниз.

— Дело в том, что, технические аспекты колонизации планеты меня почти не интересовали. А большего для расследования от этих двух оннов ждать не приходится. Непосредственного отношения к трагедиям они не имели. Должно быть, вы в курсе, что онны в последние годы не вели ни собственных ни совместных с людьми проектов. На тех зонах, которые они по соглашению отдали людям, присутствуют только их наблюдатели. И все.

— Кто такой Эх?

— Эхалл, напарник Янна. Второй онн, оставшийся на Ае в качестве консультанта. Мы его Эхом зовем… Послушайте! Ведь мои отчеты для вас не секрет, я думаю. Вы этого не можете не знать, господин Родкис! Ведь знаете! Или я чего-то не понимаю?

— Знаю, — неохотно отозвался Родкис, продолжая глазеть с балкона.

— Тогда что вас интересует? Хотите разобраться в тонкостях душевной организации оннов?

— А вот интересно: у них есть душа? — вскинулся Родкис, цепляясь за слово, чтобы уйти от ответа. Даже улыбнулся, правда это получилось у него несколько враждебно.

— Насчет души — не ко мне, — хмыкнул Антон. — Ну… если вопросов больше нет…

— А Габена давно знаете? — вдруг спросил Родкис.

Чего же ты хочешь, дядька, подумал Антон, глядя в бесцветное, бледное лицо собеседника. Или ты мне тестирование тут устроил?

— Габена знаю только по работе на Ае, — сухо ответил Антон. — Раньше даже не знал о его существовании. Вас такой ответ устраивает?

Родкис промолчал. Потом начал крутить головой по сторонам. Словно выслеживал добычу.

— То же самое могу сказать в отношении Карла Райнера, — продолжил Антон. — И вы об этом осведомлены не хуже, чем я. Не понимаю, к чему подобные вопросы. Или вы желаете узнать, о чем мы с ними говорим за обедом? Ведем ли диспуты о существовании души у оннов, да?

— Нет, зачем же… — Родкис криво ухмыльнулся. — Что вы на самом деле, господин Сапнин? Не придавайте особого значения моим вопросам. Мы же, так сказать, не на официальной беседе. Но ведь… — Он замялся или сымитировал замешательство.

— Да-да, — с неохотой сказал Антон.

— Ведь госпожу Венскую вы знали еще до прибытия на Аю, не так ли?

Антону такой поворот в разговоре совсем не понравился. Хватит, сказал он себе, пора закругляться.

— Венскую я знаю еще со времени оперативной работы в Управлении.

— И, по-моему, речь как раз идет о Катлее, правильно? Вы так много сейчас говорили о ней… Почему, интересно?

— Простите, но при чем тут Анна? — недовольно сказал Антон.

— Информация, просто информация. Не мне вам объяснять, господин следователь, — осклабился Родкис. — Вы знали о том, что Венская будет в составе комиссии?

— Я вообще не знал о комиссии, — отрезал Антон.

— Да? Ладно. Предположим. А нельзя ли тогда уточнить про тот период… Вашей оперативной работы… Как и при каких обст…

— Нет! — оборвал его Антон. — Нельзя! Я не хочу говорить об этом. По крайней мере сейчас и здесь.

— Ладно-ладно… — сдался Родкис, задвигался под костюмом и развел руками. — Я не настаиваю.

— В таком случае, счастливо оставаться.

Антон развернулся и зашагал по балкону к выходу. У овального проема он оглянулся.

Родкис стоял, засунув руки в карманы брюк и смотрел на плотное скопление облаков в южной части небосклона. «Шторм», по всей видимости, грозился быть масштабным. Облака вытягивались и «искрили», то закрывая, то обнажая фиолетовые куски неба, на которых уже начинали проступать сочные вишневые сгустки, напоминающие капли крови.