Ждала только тебя

Софи Пемброк, 2014

Тия Моррисон и Флинн Эштон готовятся к свадьбе. Они не любят друг друга, но их брак, одобренный обеими семьями, пойдет на пользу бизнесу. Однако с приездом блудного сына, Зика, с которым у Тии в юности был бурный роман, упорядоченная жизнь обитателей виллы заканчивается, а свадьба оказывается под вопросом.

Глава 3

Итак, теперь он понял. Интересно, это Тия донесла его отцу о слухах, или у старого козла есть свои глаза и уши? В любом случае приглашение в Италию приобрело другой смысл. Старший Эзикиел хочет заполучить «В эту минуту».

А у Зика не было намерения передавать компанию в его руки.

Пока гости наслаждались десертом, Зик изучал сидевшего напротив отца. Как он это преподнесет? Как одолжение? Или — не дай бог — даже признает, что Зик добился впечатляющего успеха без поддержки «Моррисон — Эштон»? Что ж, придется немного подождать.

После ужина, решил Зик. После ужина отец наконец соизволит заметить своего младшего сына. Возможно, его пригласят в кабинет. Но в этот раз все будет на его условиях. В кои-то веки Эзикиелу нужно что-то от него, а не наоборот.

Этого было довольно, чтобы приехать на свадьбу Флинна и Тии.

Зик осознал, что улыбается, когда Флинн неожиданно взглянул на него. Он усмехнулся еще шире и приподнял бровь. Выходит, дорогой папаша только что сообщил новость золотому мальчику. Неужели Тия не поделилась со своим возлюбленным слухами, которые до нее дошли?

Флинн отвел взгляд.

— Ты не сказала Флинну? — тихо спросил Зик.

— Что не сказала?

— Я имею в виду слухи о «В эту минуту». А что еще ты утаила от жениха?

Тия округлила глаза, правда, с опозданием. Это не укрылось от Зика: она не делится с Флинном.

— Я не говорила ему о твоей компании, потому что это не касается его напрямую, к тому же это только слухи. Если отец обратится к тебе с предложением, я уверена, что он посвятит в это Флинна. — Тия взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы. — Кроме того, мы не говорим с ним о тебе.

— Совсем?

Зик почувствовал ощутимый удар в солнечное сплетение. Это было даже хуже, чем разговоры о нем в его отсутствие.

Тия пожала плечами:

— О чем говорить? Ведь ты уехал.

И она забыла все, что с ним связано. Яснее ясного. Еще один удар.

— Значит, Флинну ничего не известно о нас?

— Зачем? Прошлое осталось в прошлом. К тому же у меня не было причин считать, что ты когда-нибудь вернешься.

— А сейчас?

Подняв голову, Тия посмотрела на него:

— А сейчас просто не о чем говорить.

— Зик!

Скрипучий голос был ему хорошо знаком. Зик повернулся к отцу, который стоял, дожидаясь, когда он обратит на него внимание.

— Я бы хотел перемолвиться с тобой словечком в кабинете, если ты не против. После восьми лет нам есть что обсудить.

Если Зик не ошибался, тема для обсуждения у них была только одна. Однако он послушно встал из-за стола. Разве он может отказать себе в удовольствии отвергнуть предложение своего старика?

В качестве кабинета Эзикиел использовал большую комнату в фасадной части виллы — скорее всего, в ней чаще выпивали и ели канапе, чем вели дела. Огромный стол в центре выглядел не на своем месте.

Перед столом стояло кресло для посетителей, но Зик, подумав, расположился в кожаном кресле возле незажженного камина. Он уже вышел из того возраста, когда ему, провинившемуся ребенку, надлежало сидеть напротив отца и ждать, когда его накажут.

— Присаживайся, — с запозданием предложил Эзикиел. — Виски или бренди?

— Я бы предпочел сразу приступить к делу, — сказал Зик.

— Как пожелаешь.

Тем не менее Эзикиел подошел к бару и налил себе виски. Зик подавил желание заскрипеть зубами.

Наконец его отец устроился в кресле напротив, поставив бокал на столик между ними:

— Значит, ты продаешь свой бизнес.

— Да, ходят такие слухи, — согласился Зик, закидывая ногу на ногу.

— Не только слухи, — возразил Эзикиел. — Я слышал, ты вел переговоры с «Гласхаус».

Плечи Зика напряглись. Кроме него, его партнерши Деб и генерального директора «Гласхаус» о переговорах никто не знал. Кто-то из них проболтался. Это ему было совершенно не нужно.

— Значит, это правда. — Эзикиел покачал головой. — Они — наши главные конкуренты, Зик. Почему ты не обратился ко мне? Или это еще один способ, чтобы привлечь мое внимание?

— Я не нуждался в твоем внимании последние восемь лет, отец. И сейчас оно мне не нужно.

— В самом деле? — Эзикиел потянулся к бокалу с виски. — Ты уверен? Как-никак, ты мог бы уехать куда угодно и заняться чем угодно. Однако ты остался в стране и основал компанию, которая является прямым конкурентом семейного бизнеса.

— У меня свое мнение, — бросил Зик.

Хорошо, он готов признать, что доля правды в словах отца есть. Но — только доля.

Эзикиел взглянул на него в упор. Зик и бровью не повел.

— Хм… — протянул отец.

Зик выжидал. «Время делать предложение, папа».

— Надеюсь, ты понимаешь, что мой сын не может сотрудничать с «Гласхаус». Однако это можно исправить. Работай на нас! Мы заплатим столько, сколько готовы заплатить они, и ты будешь руководить своей компанией под покровительством «Моррисон — Эштон». Более того, ты сможешь возглавить интернет-отдел.

Неплохое предложение. Возглавить интернет-отдел… Это открывает большие перспективы. Можно наконец перетащить «Моррисон — Эштон» в двадцать первый век. И он каждый день будет видеться с Тией…

— Нет, благодарю. — Зик встал. Ему больше не требуется отцовское одобрение или место в совете директоров. Ему даже не нужно стараться быть лучше Флинна. Наконец-то он сам себе хозяин, сам себе голова. — Как только продам компанию «Гласхаус», я возьмусь за что-нибудь новенькое. За совершенно новый проект.

За то, что не будет связывать его с семьей или с Тией.

— Ты твердо решил? — Зик увидел разочарование в глазах отца. — А если я напомню о лояльности по отношению к семье?

Зик хохотнул.

— Не стоит. Ты никогда не проявлял ее по отношению ко мне. Ты отдал все Флинну. Ты хотел, чтобы я нашел свой собственный путь. — Он распахнул дверь. — Что ж, отец, я его нашел. И он ведет не в «Моррисон — Эштон».

— Ну и денек! — Флинн опустился рядом с Тией на качели.

— Да уж. — Тия взяла предложенную ей чашку и вдохнула аромат кофе. — Без…

— Без кофеина, — кивнул он. — Я знаю, что нравится моей будущей жене.

Тия сделала осторожный глоток:

— К тому же сейчас я и так не сплю.

— Вот как? — Флинн откинулся на спинку сиденья и осторожно, чтобы она не разлила кофе, положил руку ей на плечи и притянул к себе. — Не хочешь поделиться, какие мысли заставляют тебя бодрствовать?

Тия позволила ему раскачать качели; движение вперед-назад помогло ей расслабиться.

Они спали в разных комнатах. Поэтому Флинн не догадывался, что она каждую ночь лежит без сна, уставившись в потолок, с нетерпением ожидая, когда же со свадьбой будет покончено и будущее станет простым и определенным. Но надо считаться и с Флинном. После свадьбы он станет ее спутником на всю жизнь, поэтому следует с ним поделиться, сказать — хотя бы частично — правду.

— Наверное, я просто нервничаю перед свадьбой, — призналась Тия.

— Потому что выходишь за меня? — спросил Флинн. — Или тебя тревожит само мероприятие?

— Последнее. — Тия прислонилась головой к его плечу и вздохнула. — Хочу, чтобы все поскорее закончилось. Чтобы мы остались здесь одни и спокойно провели медовый месяц. Ты понимаешь?

— Да, да. Понимаю.

Тия улыбнулась, услышав, с каким чувством он это произнес. Вот почему их брак может стать удачным. Во всяком случае, он будет удачнее всех тех отношений, в которые она вступала и которые завершились крахом. Они дополняют друг друга, они — пара. Если бы они еще и любили друг друга, это был бы идеальный брак.

Но любви сопутствуют страсть, эмоции, боль. Нет, дружба и понимание гораздо лучше. Их жизнь будет спокойной и мирной.

Будет. Когда свадьба останется в прошлом…

— Ожидание измучило меня, — пожаловалась Тия. — Представляешь, Зик застал меня в одном белье. Он сказал, что ты послал его ко мне, поскольку тебе нельзя видеть мое платье накануне свадьбы.

— Прости.

Тия махнула рукой:

— Это не твоя вина. Просто еще одна деталь, которая делает этот день трудным.

— Зато объясняет, почему Зик сегодня вел себя несколько странно, — пробормотал Флинн. — По-моему, он всегда к тебе неровно дышал, даже в детстве.

Неровно дышал… Тия спрятала голову на груди Флинна, скрывая свою реакцию. Какое же это преуменьшение! Сначала она полагала, что Флинну известно кое-что о ее отношениях с его братом. Однако выяснилось, что он пребывал в неведении.

— А мне кажется, это оттого, что Зик встретился со всеми нами после долгой разлуки.

— Это был его выбор, — заметил Флинн. — Он мог вернуться домой в любой момент.

— Может быть.

И все же, что заставило Зика вернуться сейчас? Может, он уступил желанию своего отца? Нет, не для того, чтобы удовлетворить его просьбу, а чтобы продемонстрировать, что он больше в нем не нуждается.

Хотя Зик не выглядел озлобленным. Он больше не был сердитым пареньком с взрывным характером, пылающим жаждой мести своей семье, своей жизни. Ей, наконец.

Так почему же он приехал?

Тия ни секунды не верила предположению, высказанному Хеленой. Если Зик действительно хотел с ней встретиться, у него на это было восемь лет. Он мог бы наладить контакт с ней, не встречаясь со своими родственниками. Он этого не сделал. Та рана зажила. Нет смысла бередить ее.

Флинн продолжал раскачивать качели:

— Ну ладно. Если мы продолжим разговор о моем гениальном брате, это не поможет тебе расслабиться в преддверии свадьбы. Давай побеседуем о чем-нибудь более приятном.

— Например?

— Например, о нашем медовом месяце. — Флинн замялся. Качели перестали раскачиваться, его плечо под ее щекой напряглось. — То есть… Я не имею в виду…

Тия улыбнулась. Он такой щепетильный.

— Я понимаю, что ты хотел сказать.

— Я хотел обсудить, куда мы будем ездить, и все в таком роде, — неуклюже объяснил Флинн. — Если я не ошибаюсь, в этом регионе есть несколько прекрасных виноградников. Не думай, что я ожидаю… что я вообще что-то ожидаю. В наше соглашение это не входит.

Их соглашение… Оно было составлено, подписано и заверено у нотариуса несколько месяцев назад, задолго до того, как начались приготовления к свадьбе. Они оба знали, чего ждут от этого брака: упрочения семейного бизнеса, дружбы, верности. Документ предусматривал появление на свет наследников, а значит, и секса, о котором нужно было заранее договариваться. Таково было решение Тии. Сначала ей хотелось утвердиться в роли жены.

Не допустила ли она ошибку?

— Может, нам следует… Я хочу сказать, мы можем изменить кое-что в соглашении.

Флинн сильнее напрягся. Затем он принялся быстро раскачивать качели.

— Ты передумала?

— Я хочу… хочу, чтобы наш брак был крепким. Мне нужна дружба и все, что мы обсуждали, но больше всего мне нужно, чтобы мы стали партнерами. Я против страсти, которая ни к чему не приведет, против гнева или ревности. Я хочу настоящей дружбы и уважения, и ты можешь мне это дать.

— А дети? — спросил Флинн.

Тия вспомнила, что для него это важно. Ему очень нужна своя семья. Как она подозревала, не только для того, чтобы обеспечить законного наследника «Моррисон — Эштон».

— Со временем, думаю, да, — согласилась Тия. — Но сначала нам следует лучше узнать друг друга. В качестве… мужа и жены.

Уловил ли он ее намек?

— Ты хочешь, чтобы мы спали вместе? — поинтересовался он. — Извини за прямоту, но в этом вопросе недоговоренностей быть не должно.

Еще одна причина, почему он станет хорошим мужем. Прямота. С Зиком ей всегда не хватало ясности.

— Ты прав. Мой ответ — да.

— О’кей.

Не совсем то, на что она рассчитывала.

— Значит, ты не возражаешь?

Флинн одарил ее улыбкой:

— Тия, ты очень красивая женщина, и я горжусь тем, что ты будешь моей женой. Разумеется, я не возражаю.

— Не слышу энтузиазма в твоем голосе.

— Нет, я доволен. Правда. — Флинн снова притянул ее к себе и поцеловал в макушку. — Кто знает? Может, когда-нибудь наша дружба перерастет в любовь.

— Может, — согласилась Тия.

Как сказать будущему мужу, что любви она желает в последнюю очередь? Секс, брак, дети — этого достаточно. Только не любовь.

Разве жизнь не научила ее тому, что любовь не для нее?

В коридорах виллы движения поубавилось. Зик предположил, что после ужина все собрались за чашечкой кофе, а кто-то лег спать. Как бы там ни было, у него отсутствовало желание последовать их примеру.

Он направился к дверям, ведущим на террасу. Ему пойдет на пользу свежий воздух, глоток свободы после удушающего давления семьи.

Вот только терраса уже была занята.

Зик помедлил в дверях, глядя на пару на качелях. Что бы он ни видел раньше, сейчас Тия и Флинн выглядели настоящей парой. Рука мужчины лежала на хрупких плечах женщины. Тия сидела, поджав ноги. Она сидела точно так же, когда они сбегали с вечеринок в далеком прошлом. Воспоминания нисколько не померкли: Тия, увиливающая от обязанностей хозяйки, украдкой потягивающая шампанское, поверяющая ему свои секреты, надежды, планы, мечты.

Увидеть ее с кем-то другим было больнее, чем он предполагал. И оттого, что этим кем-то был его брат, боль жгла сильнее.

В прошлом Зик справился с болью после ее отказа и не раз находил утешение в чужих объятиях. Тия сделала свой выбор восемь лет назад, и он его принял. Он не звонил, не приезжал. Он не дал ей ни одного шанса изменить решение, потому что не хотел этого.

Она выбрала семью, он поступил наоборот. Их пути разошлись. Любовь переросла в гнев, даже ненависть. Но разве ненависть не притупилась за эти годы? Сейчас Зик не знал, что он испытывает. Но уж точно не любовь. Быть может, сожаление?

Зик не принадлежал к числу тех, кто живет прошлым. Тем более не сейчас, когда он поставил точку в отношениях с отцом. Он отказался от того, за что отдал бы все, когда был мальчишкой, — от отцовского признания и одобрения. Наконец-то он был свободен.

Почти. Пока он еще был связан тонкой нитью с женщиной, которая сидела на качелях. К концу недели эта нить оборвется навсегда. Он начнет новую жизнь.

Неожиданно Зику захотелось посмаковать те мгновения, которые остались от прежней жизни. Он вышел на террасу с легкой улыбкой. Брат заметил его:

— Зик…

Тия подняла голову.

— Вот вы куда подевались, — протянул Зик. — Значит, ужин завершен?

Тия кивнула, придвигаясь ближе к Флинну, чтобы Зик мог сесть рядом.

— Как прошел разговор с твоим отцом?

— Примерно так, как я и рассчитывал. — Зик примерился к крошечному пространству на качелях и устроился на краю низенького столика.

— Это как? — В голосе Флинна послышалось нетерпение. — Я даже не знаю, о чем он хотел с тобой поговорить. Полагаю, о деле?

— Ты ему не сказала? — Зик поднял брови.

— Мы говорили о более важных вещах, — заявила Тия.

Флинн мягко улыбнулся и поцеловал ее волосы.

Подбородок Зика напрягся.

— Твой отец попытался купить мой бизнес, — сообщил он Флинну.

— Он и твой отец тоже, — напомнил Флинн.

Зик рассмеялся:

— После сегодняшнего вечера, возможно, нет.

— Ты ему отказал? — догадалась Тия. — Почему? Чтобы досадить? Ты ведь сам признался, что собираешься продать компанию.

— Он хотел, чтобы я стал работать на «Моррисон — Эштон».

— Ну конечно, это самое страшное. — Каждое ее слово было пропитано сарказмом. — Ты до сих пор зол на него?

Зик взглянул вверх, на мерцающие звезды.

— Нет, — честно ответил он. — Все не так. Все не так, как было раньше, Тия. Я не пытаюсь ни досадить ему, ни причинить боль, ни расквитаться за что бы то ни было. Я просто хочу жить дальше. Хочу разорвать все нити и начать совершенно новую жизнь. Может, открою новую компанию в новой для меня области. Открою нового себя.

Конец ознакомительного фрагмента.